Литературный альманаха "Гражданинъ" №2

Потомок различит в архивном хламе…

В годы юности прочёл я, пожалуй, самое известное ныне стихотворение Николая Майорова Геннадий
«Мы». Где прочёл - уже не помню, но точно не в интернете: не было его тогда. Впрочем, воз- Ростовский
можно, даже не само стихотворение полностью прочёл, а вот эту знаменитую строфу:

… Мы были высоки, русоволосы
Вы в книгах прочитаете, как миф,
О людях, что ушли, не долюбив,
Не докурив последней папиросы…

В то время, в начале 1960-х, начиналась посмертная слава поэтов, погибших на фронтах Ве-
ликой Отечественной – Павла Когана, Михаила Кульчицкого, Николая Майорова, по-новому
зазвучали стихи поэтов, вернувшихся с войны – Луконина, Слуцкого, Самойлова, Гудзенко,
Друниной, Наровчатова. Всплеск читательского интереса к их творчеству, возможно, был
связан с близившимся 20-летием Победы.

Позже я прочёл майоровские «Памятник», «Тебе» - они тоже сразу легли на душу. Стал инте-
ресоваться – что это за поэт? Оказалось, что фронтовик, что, политрук пулемётной роты, он
погиб в 1942 году, 8 февраля. В день гибельной дуэли Пушкина... В неполных 23 года.
А стихотворение «Мы» с пророческой строфой было опубликовано Николаем в многотираж-
ке Московского университета в сороковом году.

После окончания школы Майоров поступил на истфак МГУ. Параллельно с учебой стал посе-
щать поэтический семинар Павла Антакольского в литинституте им. А.М. Горького. Он учился
на втором курсе истфака, когда понял, что его призвание - поэзия. Из автобиографии, напи-
санной 4 сентября 1938 года при поступлении в Литературный институт: «Подаю заявление
о принятии в Ваш институт, ибо хочу одновременно с историческим образованием получить
литературное. Все более и более убеждаюсь, что хороший историк должен быть и литерато-
ром... Вот уже несколько лет я пишу стихи...»

Лев Аннинский в своей большой статье, посвящённой Майорову, рассказывает:
«В Москве Майоров поступает в университет. Стромынка, Огаревка, Горьковка — места
легендарные: общежития, библиотека. Но скоро находит дорожку к ифлийским и литинсти-
тутским сверстникам, так что на поэтических сходках, где тон определяют Слуцкий и Коган,
Кульчицкий и Луконин, Наровчатов и Кауфман (впрочем, уже Самойлов), «из публики» все
чаще кричат: - Пусть почитает Майоров с истфака!
И он читает, забирая зал:

Так в нас запали прошлого приметы.
А как любили мы — спросите жен!
Пройдут века, и вам солгут портреты,
Где нашей жизни ход изображен...

Поразительна перекличка — с Коганом, с другими сверстниками: они не верят, что их по-
коление потомки запомнят в достоверности! Словно чувствуют, что их поколение — уникаль-
но! В то, какими они были на самом деле, просто не поверят: пригладят, припудрят. Надо
прорваться сквозь будущие мифы! И Майоров прорывается…»
А вот как вспоминает предвоенный период жизни поэт Сергей Наровчатов:
«…Николай Майоров остался «высоким». Ведь они и впрямь были высоки, друзья нашей
юности, сложившие свои упрямые мальчишеские головы на полях большой войны. Высоки
своими помыслами и стремлениями, поступками и подвигами. И эта духовная высота преоб-
разовалась нашей памятью в физическую.

…И вот на средину комнаты вышел угловатый паренек, обвел нас деловито-сумрачным
взглядом и, как гвоздями, вколотил в тишину три слова: «Что — значит — любить». А затем
на нас обрушился такой безостановочный императив — и грамматический и душевный,—

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 251

что мы, вполне привыкшие и к своим собственным императивам, чуть не растерялись.

Идти сквозь вьюгу напролом
Ползти ползком.
Бежать вслепую.
Идти и падать. Бить челом.
И все ж любить ее - такую!

«Такую» — он как-то резко и в то же время торжественно подчеркнул.

Забыть про дом и сон, про то, что
Твоим обидам нет числа,
Что мимо утренняя почта
Чужое счастье пронесла.

«А ведь хорошо!» — уронил сдержанный на похвалу Яшин. Майоров глазом не моргнул на
первую реплику, пробивавшую атмосферу настороженности. Стихи неслись дальше:

Забыть последние потери.
Вокзальный свет, Её «прости»,
И кое-как до старой двери.
Почти не помня, добрести,
Войти, как новых драм зачатье.
Нащупать стены, холод плит...
Швырнуть пальто на выключатель,
Забыв, где вешалка висит.

Две эти последние строки меня покорили, и я ударил кулаком по столу. Майоров только по-
косился в мою сторону и продолжал обрушивать новые строки. И когда, наконец, дойдя до
кульминации страсти, вдруг на спокойном выдохе прочитал концовку:

Вдруг вспомнить жизнь. В лицо узнать её.
Прийти к тебе и, не сказав ни слова,
Уйти, забыть и возвратиться снова.
Моя любовь — могущество мое! —

мы облегченно и обрадованно зашумели, признав сразу и безоговорочно в новом нашем
товарище настоящего поэта...»

Вдумчивый интерес к истории, к вечным темам, точность и предметность запечатлённого,
страстность лирики, активная гражданская позиция – всё говорило о том, что Майоров мог
вырасти в незаурядного летописца эпохи, очень большого самобытного поэта. Он рано осоз-
нал себя певцом своего поколения патриотов и энтузиастов.
А стихи он начал писать ещё в школе.

Учительница истории и литературы Вера Михайловна Медведева руководила в ней драма-
тическим кружком и литобъединением. Она первой подметила одаренность Николая. Много
позже, в тех же 60-ых, она вспоминала:
«Помню его с пятого класса. Светловолосый, голубоглазый, немного неуклюжий мальчик
привлекал своим открытым видом и любознательностью. Другой характерной его чертой
была скромность, даже, пожалуй, застенчивость. Учился Коля хорошо. Интересовался оди-
наково всеми предметами: был силен в математических дисциплинах, очень сообразителен.
Два года я была руководителем класса, имела возможность наблюдать за ним больше, чем
просто преподаватель. Он много и жадно читал, а мои рассказы на уроках о русских писате-
лях слушал обычно как завороженный. Прочитав ночью книгу, он обязательно с восторгом
рассказывал о ней товарищам. Очень любил Николай писать сочинения. Писал обычно
много и очень ярко, своеобразно. Как только началась война, здание нашей школы <...>
заняли под госпиталь. В спешке и суматохе тогда и были безвозвратно потеряны школьные
архивы...»

«Писал он взахлеб. И всё-таки поэтом себя не считал, поскольку был убежден самой клас-
сикой, что профессиональным писателем может быть только по-настоящему одарённый
природой человек такого рода, к какому себя не причислял. А ведь он и тогда был уже поэт!»
- вспоминал однокашник Николая Владимир Жуков.

252 Россия 10.2020 [email protected]

Стихи Николая сверстники переписывали, оформляли в виде небольших красочных брошюр,
и они ходили по рукам из класса в класс. Оформлял их одноклассник, лучший художник шко-
лы Николай Шеберстов, ставший закадычным другом. Это ему мы обязаны первым портре-
том поэта.
В своём предисловии к сборнику стихов «Мы были высоки, русоволосы…» (Верхне-Волжское
книжное издательство, Я., 1969г.) А. Турков написал:
«Павшие в первые же месяцы жесточайших боев, не успевшие почти ничего сложить в эту
пору, но зато уже на учебной скамье, как принято говорить, трубившие тревогу, звавшие сво-
их сверстников вглядеться и вдуматься в ближайшее будущее. Они были не столько первыми
жертвами войны, сколько первыми ее бойцами, завещавшими потомкам устами автора этой
книги - Николая Майорова:
… пусть под именем моим
Потомок различит в архивном хламе
Кусок горячей, верной нам земли,
Где мы прошли с обугленными ртами
И мужество, как знамя, пронесли.
Всего несколько лет поэтического труда досталось на долю Николая Майорова. Его творче-
ский путь был горестно краток. Молоденький, необстрелянный солдат поэзии, он сразу попал
в жестокую переделку…»
В том предисловии есть и такие слова: «Могила его затерялась, место гибели точно не уста-
новлено».
Прошло время, ситуация изменилась. И ещё одна строка поэта - «Нам не дано спокойно
сгнить в могиле» - оказалась пророческой.
После войны, начиная с 1958 года, Ирина Пташникова (та, которой поэт посвящал свою лю-
бовную лирику) искала могилу Николая. Оказалось, что в похоронке неверно указано назва-
ние деревни: написали Баренцево вместо Баранцево. Приехав в эту деревню, Ирина нашла
заброшенный холмик, где, по словам местных жителей, во время войны были похоронены
два бойца. Как их звали - никто не ведал.
Не удалось Ирине найти и однополчан Коли. Даже когда прогремела его посмертная слава,
никто из его фронтовых товарищей не откликнулся. Видно, некому было откликаться...
Вместо холмика позднее была установлена ограда и надгробная плита. Но…
Вот важная информация десятилетней давности:
Голубев Н. Найдена могила поэта Николая Майорова.// Ивановская областная газета «Рабо-
чий край». 2 октября 2010:
«…в 1960-е прах красноармейца Николая Майорова из деревни Баранцево (указанной в по-
хоронке) был перенесен в мемориальный комплекс села Карманова. И, наверное, если бы
кто-то пытался отыскать могилу поэта, - о факте перезахоронения стало бы известно. Но, увы.
До сих пор во всех справочниках и энциклопедиях, книгах и учебниках местом захоронения
поэта числится деревня Баранцево Смоленской области...»
И вот ещё информация 2015 года из группы в соцсети «Иваново-Вознесенск и Самый совет-
ский город...»
«…мемориал в Карманове построили в 1955-м году. С тех пор список захороненных не обнов-
ляли (на старых плитах просто не оставалось свободного места), хотя каждый год сюда пере-
захоранивали бойцов, а имена их записывали на бумаге. В этом году на деньги столичного
бизнесмена на Кармановском мемориале появились двадцать новых плит с фамилиями бой-
цов. Таким образом благотворитель вписал в гранитную вечность имя своего деда (который
был похоронен здесь, но не обозначен на монументе), а вместе с ним имена и сотен других
бойцов, среди которых наш Николай Майоров. Правда, новых плит тоже хватит ненадолго.
Уже этой осенью в Карманове пройдет новое перезахоронение. В близлежащих лесах и боло-
тах работы поисковикам хватит еще на десятилетия - слишком ожесточенные бои велись тут в
первый год войны…
… Но теперь стихи Майорова зазвучат в Карманове. Я уверен в этом, потому что видел, как
загорелись глаза здешних учителей, потому что видел, как школьники после учебы убирают
мемориал (и это притом, что о моем приезде в школе не знали). Да и еще одна немаловаж-
ная деталь: братские захоронения последних лет украшены по углам дырявыми от ржавчины
и пуль солдатскими касками. Они не привинчены, не зафиксированы – но никому даже в
голову не приходит унести их, или переложить. Карманово помнит войну…»
Николай Майоров. Его имя, его стихи не забыты, не канули в безвестность.
Поэт по-прежнему с нами!

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 253

Что общее нашли мы на Земле?

Нинель И ВЕРЯ, И ЛЮБЯ Взглядом жадно красавиц лаская:
Мордовина - Ох, какая!.. А эта - какая!
Когда душа болит Астраханочка - жгучая смесь!
Совсем не за себя Одолеет мужчину тоска:
И слёзы до морщин Эта Астрахань... Сердца ожоги...
Лицо изморосили – А во всем виноваты дороги
Не я тебе бандит, И вершащие чудо века.
Не я тебе судья,
Но до седых волос ***
Дитя твоё, Россия. Не отдам тебя!
И свыше нам даны Не отдам
Дорога и судьба, Ни другой любви,
Каких бы мы теперь Ни годам.
Поблажек ни просили – В память врежу
Тернового венца По рукоять.
Не отодрать от лба: Не сумеют тебя
Кровавые следы – Отнять.
История России. И останешься –
Но снова горизонт Только мне.
Кровавит не закат, Догорю
И вдовы чёрный плат – На твоём огне.
Увы – не износили.
И матери кричат, ***
Цепляясь за солдат, Не расколешься – не стекло.
В огонь идущих Не раскаешься - утекло.
За тебя, Россия… Не расплавишься – не тепло.
Ах, как болит душа Не расплачешься – тяжело.
Совсем не за себя: Лишь привиделось,
Я жизни тяжкий крест Что ты весь – насквозь…
Пока могу осилить. Шёл хозяином
До смертного конца А ушёл, как гость,
И веря, и любя, От огня всего –
Молиться буду за тебя, Уголёчек в горсть…
Россия! И живи теперь –
Хоть кричи, хоть брось.
АСТРАХАНОЧКА И не спрошена – а до дна.
И не сношено – а бедна.
Астраханочка - жгучая смесь: И не брошена – а одна.
Запад, юг и восток в этих жилах. И одной – вся беда видна.
Не природа причуды вершила,
А дороги, что сходятся здесь. ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
В жены брал россиянку мурза,
Вез казак персиянку с похода, Уж так осока высока,
Ссыльный поляк, себе на невзгоду, И так тропа не хожена –
Кохал панны армянской глаза... Когда бы не твоя рука,
Брал калмычку с отарами грек, Была бы осторожна я.
И татарочку - русский купчина. Когда бы не твои слова
Да проезжий индус - ах, мужчина! – Да не заря у вечера –
След оставил от нежных утех. Была бы я во всём права,
А века размешали не раз Да вспомнить было б нечего…
В этой белой, над Волгою, чаше
То, что стало сегодняшней нашей Россия 10.2020 [email protected]
Астраханочкой - радостью глаз.
И приезжий извертится весь,

254

ПОД ФОНАРЁМ Душа и гордость
Каждый день в раздоре,
Стекает медленно заря И паутина суетных забот...
По листьям тополей вдоль окон. Не с неба – хлеб,
Стоит дитя у фонаря – А дети – наши дети.
Ещё не бабочка, а кокон. Плати, Поэт, –
Раскрашена, как папуас, У жизни все в долгу.
И лишь намёки на одежду… И впереди
Но хищный прищур серых глаз Разлук жестокий ветер
Убьёт наивную надежду И страшный час
На то, что это лишь мираж. На камском берегу.
Фонарь и девочка – не символ Увы! Нам отчий дом
Распада…Век жестокий наш! – И в лихолетье милый...
Во взгляде девочки крысином Но догадались ли
Одно желание: урвать Хоть в гроб – рябины гроздь?
Кусок побольше и послаще, Отводят все глаза,
А уж в подвал или в кровать – И не сыскать могилы,..
Платили б только те, кто тащит… Но цел ещё в стене
На распродаже тел и душ Тот самый гвоздь.
И жертва, и преступник – рядом: ***
Мужчина, чей-то сын иль муж, Принудить долго ли
И девочка с крысиным взглядом. К молчанью – душу?
…Мы много на себя берём, …Опять над Волгою
Век проклиная за немилость. Две чайки кружат…
Та девочка под фонарём Давно приучена
Сама ли в этот мир явилась? Не плакать – в голос.
И кто толкнул её сюда? …Цветет в излучинах
Кто взгляд её крысиным сделал? Последний лотос…
Предвестье страшного суда – Утешусь малостью:
Дитя, торгующее телом. Пройдет когда-то.
И всем нам оправданья нет …Ах, как дышалось мне
За то, что правит зла стихия. Там – на раскатах!
…Фонарь…Вечерний полусвет… Закрылась тучами
Под фонарём – дитя России. Даль – с позолотой.
…Цветет в излучинах
ОБЩНОСТЬ Последний лотос.
***
Учёный, подбирающийся к плазме, Словно гвоздь я в себя забиваю!
И сеятель в неведомом селе, забываю тебя... забываю..
И я – поэт, А весна колобродит в лужах
Что наши судьбы разнит? И глаза прохожих ясны.
Что общее нашли мы на Земле? Забываю тебя -
В лесу деревья не равны по росту, так нужно.
И звёзды в небе разных величин... Что за дело мне до весны.
Природа рассудила очень просто, А скворцы уже прилетели
И кто её в неправде уличил? И капель пускается в пляс...
Одним светить, Где найти мне такое зелье,
Другим тянуться к свету, Чтоб из сердца долой, как с глаз?
А третьим создавать его дано. Не такая уж молодая,
И не было б ни книги, ни ракеты, Чтобы верить словам и снам.
Когда бы в пашню не легло зерно. Забываю тебя. Забываю!
Вот общее – стремленье к созиданью, Почему же в душе весна?
К грядущему стремительный разбег. Бродит память моя шальная
И на Земле, крупинке мирозданья, Возле тропок в талом снегу.
Живёт для человека человек. ничего я не забываю....
И хотела бы - не могу...
МАРИНА
255
Противу всех – одна...
Песчинка против моря!
Не шутит жизнь,
И горше года год:

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2

ВЕСЁЛЫЙ ТЕЛЕГРАФ Такая пропасть – несоединимо!
Душа кричит, что жизнь проходит
Ещё под ледяным покровом Мимо,
Смиренна волжская волна, Рассудок цедит:
Ещё подснежником лиловым – Полно, день простой:
Зима в полях не смущена. Ещё один восход, один закат...
Ещё метелей канители О чём жалеть? И завтра будет то же...
Ночами спугивают сны... Но в том, что дни бездарно так похожи,
Но про апрель стучат капели – Я знаю, кто безмерно виноват!
Примета первая весны. Душа моя,
Их звонкие тире и точки, Палач мой и сестра,
Как телеграммы в адрес трав. Ты всё ещё оплакиваешь крылья?
И на деревьях взбухли почки, Очнись!
Законы зимние поправ. Пусть для последнего усилья
Капель выстукивает споро Взойти в огонь последнего костра.
Слова из солнечных лучей... ***
И вот в синичьи разговоры Престранные у времени напевы –
Вплетает голосок ручей. Ни слов нормальных,
Ещё от робости невнятен Ни мелодий нет...
И суетлив от новизны, О, Пушкин!
Но сердцу каждому понятен О, Давыдов!
Весёлый Телеграф Весны. Где вы?
Где вы,
*** Романсы, от которых в душах Свет?
Всё «на круги своя» вернётся: О чём поют
Развиваемся по спирали... Почти что с колыбели
Человек однажды очнётся Питомцы телерадиопрограмм?
От бездушия, от вакханалий, Увы! Не о любви,
От дурацких потуг казаться А о постели,
Чем-то выше и лучше прочих. Где только секс,
И, отвергнув душой эрзацы, А чувства – ни на грамм.
Человек быть собой захочет: Как страшно силы чёрные
Добрым, ищущим свет и разум, Морочат
А не жалким подобием зверя, Несчастных несмышленышей умы!
В мире этом, больном маразмом, Соблазнов мир порочен
Человеком, по крайней мере. И непрочен
Чтоб в душе ни малейшей фальши Перед атакой хаоса и тьмы.
Не змеилось, её сжирая, И места нет звонкоголосой Лире,
А иначе куда нам дальше? – Чей голос дивен,
Мы уже у самого края. Как волшебный сон.
Судия не дремлет Всевышний – Лишь в нём живёт
Жизнь его говорит устами: В подлунном этом мире
– Человечество станет лишним, Богами установленный Закон:
Если люди людьми не стали. Нет без мелодий музыки
И слова.
СОТВОРЕНИЕ СЕБЯ Нет без любви
Ни страсти, ни мечты.
Что смерть приходит только раз – Когда же ты отвеешься,
Враньё! Полова,
В последний раз она берет От зёрен первозданной
Лишь тело, Красоты?!
В котором жить душа не захотела, Как их немного
Устав лепить подобие своё. На ладонях века,
Устав и созидать, Стремящихся к мелодии
И умирать Сердец...
От горечи, стыда, непониманья. ...Опять всю ночь
Такая это мука – созиданье, Грохочет дискотека,
Что облегченье – просто умирать. И волки времени
Такой разрыв меж явью Пасут своих овец.
И мечтой,
Россия 10.2020 [email protected]
256

СВЯЗНИКИ Предчувствие близкой утраты
Тревожит –
Вот суд молвы: «Что спрашивать с поэта? – Стреножит...
Не требуют ответа от стихий...» Но — что же?!
О, да! Поэт внезапен, как комета, Все дальше любовь...
Но след его во времени – стихи, Все дороже.
Громоподобны или же тихи, Но в этом - лишь мы виноваты.
Как шелест луга в середине лета,
Объединяют и сердца стихи, ПОКА ОНА ГОРИТ
И времена, и, может быть, планеты.
Не вымысел, пророчество, скорей: Когда от нас любовь
Вселенная по сути гармонична, Уходит навсегда,
И потому на жизнь она щедрей, Устав и день и ночь
И в космосе Земля не единична. Твердить о главном самом:
А разум без поэзии – не Бог! – - чужого никогда
Не знающий любви – не созидатель. Не разоряй гнезда:
...И человек бы ничего не смог, Не выстроить потом
Когда б не первый на Земле мечтатель – Своим надеждам храма.
Чудак, сложивший первую строку Взойдет чужая боль
В честь красоты... Не прихоть и не шалость: Над пепелищем снов,
Души рожденье... С жизнью связнику Тоскою закогтив
Поэта званье вещее досталось. Твою живую душу.
С тех пор и платит он за все грехи И, опустив глаза,
Земных детей душой своей кричащей: Ты упрекнешь любовь
За каждый век ответ несут стихи, За все, что не сбылось,
Уча добру... Читайте их почаще. За все, что – ты разрушишь…
- Так что такое: Жизнь?
*** - Путь до своей звезды.
Когда до боли надоест Пока она горит,
Судьбе перечить, В нас все надежды живы.
Не перекладывай свой крест Пока она горит –
Другим на плечи. Через огонь и льды,
Пусть, словно каменный, тяжёл. Пока она горит –
А путь - всё в гору. Идти неудержимо!
Поверьте - на Голгофу шёл Пока она горит –
Иисус без спора. Над пропастью любой
И - улюлюкали вослед. Любовью связан мост –
И - камнем в спину. Доверься сердцу смело!
В нас, грешниках, сомненья нет - А что такое – Смерть?
И вполовину. - Когда ушла Любовь:
Заветная звезда –
Пока она - горела.

Потом покаемся: «Грешны! ***
Прости нас, Боже!» Говорят, молчание золото…
Во все века мы так страшны Золотой ты мой человек!
И так похожи. Мне твое молчание — молотом,
От которого свет померк.
ПРЕДЧУВСТВИЕ Все расколото этим золотом,—
Отмолчался…
Прекрасное что-то уходит, А мне куда?
Из жизни? Из сердца? Не знаю... До чего же она тяжелая, —
Какая-то грусть неземная Золотая моя беда.
С утра затаилась в природе. И просила одно лишь слово-то…
Так тихо — почти что до крика — А в ответ — одна тишина.
Задумалось небо седое. Ах, молчание — злое золото,
Земля захлебнулась водою — Дорогая твоя цена.
Темнеет заплаканным ликом.

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 257

*** ***
В последний раз прошу тебя, Любовь: Говорят, в сердцах у женщин
Один глоток из твоего стакана! Птица вещая живет.
Один глоток – от сладкого дурмана …Мне все меньше, меньше, меньше
Пусть на мгновение затихнет боль. Наших встреч недостает.
В последний раз прошу тебя, Судьба: И друзья гостят подольше,
Один дай день, где буду верить свято. И на лад пошли дела,
Один лишь день – с восхода до заката – И все больше, больше, больше
Дай верить мне, что я еще слаба. Жизнь становится мила.
В последний раз, Поэзия, прошу: То ли схлынул зной палящий?
Дай слово мне, чтобы, как жизнь, звучало. То ли выжгло все – дотла?
Дай слово для последнего начала, Но все чаще, чаще, чаще
Чтоб дописать, пока еще дышу. Даль просторная светла.
Не приручишь птицы вещей –
*** Все талдычит про беду…
Случается: поправ закон Но все легче, легче, легче
И все сомнения отбросив, Я к самой себе иду.
Вдруг зацветает сад под осень,- Даже самой малой фальши
О, как тогда прекрасен он! Не хочу прощать, любя,
И пусть кощунственно почти И все дальше, дальше, дальше
Желать себе такого блага,- Путь уводит – от тебя.
Приди к моей душе, отвага,
Осенним садом зацвести. БЫТЬ ДОБРУ
Презрев намеки птичьих стай
На то, что зимний холод близко,- На миг перед дорогою замру:
Что упоительнее риска Не просто – заново, хоть и не ново.
Из сентября ворваться в май? И все-таки из словаря земного
Пускай смиренная трава Я верую в два слова – быть добру!
Шуршит об утреннем тумане,- Не поклоняясь злату-серебру,
Обманет или не обманет Не покоряясь суете извечной
Любовь – она всегда права. Прошу у жизни: стань почеловечней,
И мне под осень суждена Чтоб на земле родимой быть добру.
Случайных встреч твоих улыбка… Надежду я в товарищи беру:
Цвети, мой сад, - пускай ошибка, Род человеческий, отведав неба,
Но – гениальная она! Да не забудет вкус земного хлеба,
Чтоб на путях вселенских - быть добру.
Соломинкой на огненном ветру
Любая жизнь – чадя или сгорая…
Как все – не знаю собственного края,
Но края нет у жажды – быть добру!
Загадываю день свой поутру:
Пусть сложится из дел больших и малых –
Пока душа трудиться не устала,
Помогут руки ей, и – быть добру!

258 Фото. Нинель Мордовина

Россия 10.2020 [email protected]

Пристанью радости ты — навсегда!..

«В этом мире, где столько сомненья, человеку нельзя без любви», — эти проникновенные Дина
строки можно считать девизом всего творчества Нинели Александровны Мордовиной. Немировская
На протяжении нескольких десятилетий эта красивая статная женщина, внешность которой
была под стать богатейшему внутреннему миру, восхищала и удивляла ценителей лирики,
тех, кто небезразличен к живому слову, своим неповторимым мировосприятием, неувяда-
емой женственностью, редким даром «уменья не кричать от боли, когда поломано крыло».
Самым главным в стихах, да и в любом жанре творчества Мордовина считала большую
доброту и любовь к людям.

«Одним светить, другим тянуться к свету, а третьим создавать его дано», — заметила она,
сравнивая разные земные предназначения учёного, сеятеля и поэта, объединив своей
судьбой и талантом все три. Мать пятерых детей, среди которых и генерал, и дипломат, и
просто хорошие люди, она воспитала светлое начало не в них одних, щедро делясь богат-
ствами души не только с теми, с кем была связана кровно. К ней шли с неумелыми первыми
строками, в моменты раздумий и поиска своего места в жизни, да и просто за советом и со-
участием многие, зная, что будут не просто выслушаны – услышаны. На протяжении долгих
лет Мордовина руководила литературной студией «Моряна», и можно без преувеличения
сказать, что многие профессиональные поэты современной Астрахани – её ученики. Для неё,
как и для героя одного из её стихотворений «Инструктор», «ученики и дети – судьба и долг
земной».

Мнение о том, что Мордовина как поэт сложилась в зрелые годы, ошибочно. В отличие
от других земных предназначений поэтом рождаются, а не становятся. Нинель родилась
поэтом. Творчество жило в ней изначально, пробиваясь хрупкими ростками к свету сквозь
броню быта. Её крылатая душа пела и сочиняла всегда. И лишь записывать стихи Мордовина
начала позже, когда подросли сыновья.

А начиналось всё в раннем детстве. Мама воспитывала девочку на стихах Некрасова, и к че-
тырём годам она уже знала наизусть поэмы «Мороз, Красный Нос» и «Крестьянские дети».
Научившись в пятилетнем возрасте читать самостоятельно, прочла сказки Пушкина. Но на-
стоящим потрясением стали стихи и поэмы Лермонтова.

Нинель родилась 12 июля 1927 года в китайском городе Харбине. Её дед работал машини-
стом паровоза на Китайско-Восточной железной дороге. От бабушки, чей род уходил корня-
ми в польское родовое дворянство, девочка узнала многое о своих предках, среди которых
был древний князь Иеремия Вишневецкий, гетман Украины седьмого века нашей эры. Его
безответная любовь к гордой российской деве-полонянке, вылившаяся в беспредельную
жестокость, воплощена в поэме Мордовиной «Парадоксы любви» в цикле «Стигматы», где
поэт ищет истоки своей «бунтарской с рождения» крови в «беспокойных ссыльных пред-
ках». Седая древность сквозь бесчисленные столетия врывается в сны поэта и, перебродив
в подсознании, напоминает о себе острой болью «роковых ген, в которых спесь и гордость –
словно эхо», заставляет задуматься о том,

… почему воспоминанья живы
О времени, ушедшем так давно?
И что, сквозь полтора тысячелетья
Прошло, чтобы напомнить о себе?
И за кого я, собственно, в ответе?
И чьё я продолженье – по судьбе?
С рожденья переполнена любовью –
Священным даром,
чей я в жизни след:
Княгини, чьё в слезах всё изголовье,
Иль князя затуманенный портрет?

Однако не только дворянская знать в роду поэта, ощущающего «мудрую привязанность кор-
ней», идущую от «ушедших поколений» людей труда, в которых слились воедино «радость

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 259

свежевспаханного поля, нежность к пуху первых зеленей и буйство молодого водополья».
Девочке не исполнилось и года, когда после закрытия КВЖД семья переехала в Читинскую
область, где местом рождения Нинели записали станцию Сковородино – начало сегодняш-
него БАМа. Отец и мать будущего поэта были комсомольцами, их дерзкая молодость взяла
себе на плечи «груз неизбывной тяжести: других вести за собой».
И жизнь, и творчество Нинели Александровны закалены и опалены войной навсегда, стихи о
войне есть в каждом из её шестнадцати сборников – ведь её характер завязывался в «суро-
вый тот военный час», когда после ночной смены у токарного станка она, пятнадцатилетняя,
рубила дрова, чтобы обогреть младших братьев. В образе тёти Маши, героини поэмы «Сту-
жа», воплощена судьба тысяч русских женщин, которым «душу застудила молодость»:

Из семейной биографии. Меня шатало после смены:
Когда отца Нинели Трофима Третьяка перевели из Владиво- Всю ночь заказ для фронта шел…
стока, где он был первым секретарём крайкома комсомола А дома не было полена,
Дальневосточного края, на Камчатку, он был в 1934 году И ноги жег холодный пол.
несправедливо осуждён по печально знаменитой 58 статье, Закутав младших в одеяло,
а реабилитирован посмертно лишь в 1956 году. Для того, Вся в горькой росписи морщин,
чтобы спасти девочку от участи дочери «врага народа», Сурово бабушка ворчала:
мама вышла за удочерившего её Александра Игнатьевича «Вот так-то в доме без мужчин…»
Таяновского, человека редких душевных качеств, погибшего Меня шатало после смены,
на фронте 1 октября 1944 года. Он оставил четверым детям Но, отыскав в сенях топор,
не только имя, но и «бессмертное наследие солдата» — Я распахнула двери гневно
обелиск Славы и рассвет над солнечными пашнями, да ещё В пустой с одной колодой двор.
любовь к людям, воплотившуюся в поступках и стихах своих Ах, вяза вязаные жилы!
детей – Нинели Мордовиной и Игоря Таяновского, её брата, А мне всего пятнадцать лет…
который также стал поэтом. Лежит колода камнем стылым,
Топор звенит, а толку нет.
Уже ревела я от злости,
Уже рубила вкривь и вкось,
Уже в руках ломило кости,
А щепок было только с горсть.
Мне отвязаться бы от вяза…
Но неспроста затеян спор:
Еще один размах – и сразу
По обушок увяз топор…
Внося дрова, кивнула братьям:
«Вот, мужички, тепло для вас…»
Завязывался мой характер
В суровый тот военный час.
(«Характер»)

Творчеству Мордовиной свойственно отождествлять собственную судьбу с судьбой своей
страны: «И качнулся шар земной подо мною ли одной?», когда «похоронки заготовил со-
рок третий год». В автобиографическом стихотворении «Калина», где гроздья калины на
городском прилавке напомнили первую любовь, «шли письма с фронта недолго», потому
что «парнишка в шинели длинной», который был самым смелым в лётной школе, погиб,
рубанув крылом врага за Волгой.
В подобном умении пропускать чужую боль через собственное сердце, растворяясь в других
– одна из граней человеческого и творческого начала Мордовиной. Она всегда была готова
вобрать в себя «всю боль полей горящих, всю горечь беженских судеб».
Личная судьба Нинели Александровны лёгкой не была никогда. Первые строки она напи-
сала именно в военное время, пятнадцатилетней, увидев горе и отчаяние вокруг. Это было
стихотворение «Извещение» о полученной с фронта похоронке, увы, оказавшееся предвиде-
нием, как и многие более поздние строки поэта. Мать со словами «Каркаешь!» очень ругала
девушку, чем на долгий срок отбила желание писать, а точнее сказать, записывать то, что
чувствовала ранимая и восприимчивая душа:

Принудить долго ли

К молчанью – душу?
…Опять над Волгою
Две чайки кружат…
Давно приучена
Не плакать – в голос.
…Цветет в излучинах
Последний лотос…
Утешусь малостью:
Пройдет когда-то.
…Ах, как дышалось мне
Там – на раскатах!
Закрылась тучами

260 Россия 10.2020 [email protected]

Даль – с позолотой.
…Цветет в излучинах
Последний лотос.

Мордовина рано поняла, что стихи могут (а лучшие – непременно должны!) быть пророче-
скими и… испугалась самоё себя, своего редкого дара предугадывать, предвещать и хорошее,
и плохое. Каково же было носить в себе столько лет этот груз, не позволяя ему выплеснуться,
вылиться наружу, и лишь у детских кроваток (а матерью Нинель стала в 18 лет) позволять
себе петь колыбельные собственного сочинения. Вероятно, так родились строки стихов «Ко-
лыбельная 46-го года» и «В первый раз». А детских и юношеских впечатлений было столько,
что восприимчивая душа просто копила долгие годы этот бесценный багаж, где «берёзовая
роща на Камчатке, по камушкам реки весёлый бег», чтобы потом, годы спустя, начать писать
сразу вполне профессионально.

Географические просторы стихов Мордовиной столь же разнообразны, как и просторы её
биографии – куда только ни забрасывала её судьба вместе с мужем – лётчиком-офицером!
«Во мне живёт блокадный Ленинград и Сталинград стоит моей любовью», — признавалась
она, посвящая проникновенные строки и Беларуси с её дивной речкой Двиной, и украин-
скому прохладному местечку Лебедино, и Теберде – поющей и танцующей речке-горянке, и
хутору Подольхи, и, чуть позже, Коктебелю с красивыми именами «травы, деревьев, камеш-
ков у моря», пропуская через сердце землетрясение в Армении и трагедию кровопролитий в
Сумгаите и Нагорном Карабахе.

Однако поэтическое воплощение мысли и чувства получили на земле Нижнего Поволжья.
Первые мастерские строки, составляющие сборники стихов «Синяя птица» (1966), «Земное
небо» (1969) и «Испытание» (1972) родились на ахтубинской земле, возле поющей баскун-
чакской горы Богдо и Ахтубы, «речки с норовом», бегущей к седому Каспию, минуя старшую
сестру Волгу.

«Военный городок, муж – офицер, вся – на виду, как с иголочки. Сама и прачка, и домохо-
зяйка, и портниха, и сапожник, а кому, скажите, всё это делать, как не ей, когда у офицеров
в закрытом городке зарплата по тем временам хоть и приличная, но времени для семьи – в
обрез, да и столько ртов прокормить – тоже забот хоть отбавляй», — писала о Мордовиной в
статье «Мы Вас любим!», опубликованной к юбилею поэта газетой «Волга», Нина Куликова,
— «Когда, в какой момент – уж, во всяком случае, не в горе, а в радости, судя по её стихам,
зазвучали в ней первые поэтические строки? Когда ей было их придумывать? Но она запи-
сала их и разослала по газетам – в «Волгу», «Комсомолец Каспия», районку. Опубликовали.
И тогда она собрала все свои стихи и прямым ходом, благо от Ахтубинска до Волгограда не-
далеко, — в Нижне-Волжское книжное издательство. Узнала, кто редактор, смело в кабинет
и без обиняков: «Вот мои стихи. Я думаю, это книжка». Очень удивился главный редактор. Но
прочитал и понял: книжка. Переспросил: а Вы давно пишете? – Ну что Вы, только начала». Так
вышла первая, очень тоненькая, но искренняя книжка стихов «Синяя птица».

В Ахтубинске Мордовина работала директором районного дома культуры, где вела не только
три хореографических кружка, поскольку в юности окончила курс характерного танца при
Большом театре в Куйбышеве, куда лучший театр России был эвакуирован в военное время,
но и по собственной инициативе создала пионерский и комсомольский поэтические театры,
вела литературный кружок.
Это к ней на занятия приходил одноклассник её старшего сына, будущий губернатор Астра-
ханской области Анатолий Петрович Гужвин, и – как знать – может быть, именно Нинель
Александровна воспитала в нём то истинное неравнодушие к искусству и культуре, благодаря
которым в годы его правления было уютно в творческом плане астраханским литераторам
и деятелям культуры? Это у Мордовиной проходила хореографическую практику Наталия
Васильевна Киндякова, которая затем долгие годы была бессменным руководителем детско-
го хореографического центра «Лотос» и являлась сценическим соавтором поэта. В её ком-
позициях на стихи Мордовиной со сцены стелился предрассветный туман, и древняя Итиль,
разбуженная криками чаек, вздымала волны к стенам старого города.
Тогда, в Ахтубинске, появился литературный кружок «Радуга» при газете «Ахтубинская
правда» — творческое содружество юных поэтов, художников и музыкантов. Яркую, броскую
Мордовину любили все, и не только за поэтический талант, но и за щедрый дар любви к
людям.
Среди её друзей было много известных лётчиков – Степан Микоян, которому посвящено сти-
хотворение «Генерал», будущие космонавты Георгий Береговой и Марина Попович, Николай
Коровушкин – первый российский лётчик, перешедший на реактивный сверхзвук. Небо над

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 261

Ахтубинском однажды утром озарил росчерк реактивного самолёта именем «НИНЕЛЬ».
В жизни этой удивительно обаятельной женщины было немало интересного: однажды в
одном из ленинградских ресторанов она получила посвящение в стихах с автографом. Двад-
цатилетняя гордячка, видимо, чувствуя в себе зарождающегося поэта, вспылила: «Мне не
нужно стихов обо мне, я и сама напишу». И лишь позже узнала, что автором стихов, посвя-
щённых ей, был Александр Прокофьев.
Ей предлагали играть главные роли в фильмах лучшие режиссёры страны, а она сама потом
создавала фильмы о жителях села – «Амовцы» и «Журавка», написала киносценарий доку-
ментального фильма «Астрахань», снятый киностудией ЦВТ в 1981 году.
Даже названия поэтических сборников Мордовиной, изданных в Москве, Волгограде и
Астрахани – «Ахтуба» (1973), «Ручные радуги» (1976), «Иволга» (1978), «Степная пристань»
(1980), «Пристань радости» (1981), «Быть добру» (1986), «Иволга над Волгой» (1991), «Свет
любви» (1994), «Надежда» (1997), «Нежность» (1997), «Улыбка души» (1999) говорят о неис-
сякаемой любви к природе, к людям, ко всему живому.
Многие из её строк афористичны: «Слово – прототип иконы и другого смысла нет»; «Счастье
создаётся из сомнений, оттого и дорого вдвойне»; «Дело не в славе, а в правде быть силь-
ной». В её стремлении «отдавать земле долги – сполна» непоказная искренность и любовь
к родной земле, о которой «всю жизнь, как умела» она «иволгой пела». Ею создано множе-
ство поэтических образов людей труда – это и крановщица, которой труд «крылатит плечи»,
и шофёр, отдающий дороге «всю душу и полжизни», и лётчики-испытатели, идущие «на
риск, чтоб взлётам – быть», и поэт, призванный «жить, все сомнения осилив, и от любви и
боли – петь!»:

Привычный мир из мира выпал:
Междоусобицы, разлад…
И лишь поэты ищут выход
К душе, чтоб – мимо баррикад.
Но кто их слушает сегодня? –
Немногим ноша по плечам…
Один лишь Николай Угодник
Вникает в шепот по ночам.
Как со свечи нагара сажу,
С души он снимет горечь дней
И тропочку строке подскажет,
И чудо затрепещет в ней:
Березы белое явленье
Над синей глубиной реки…
Как высшее нам повеленье –
Жить всем раздорам вопреки.
Жить, все сомнения осилив,
И от любви и боли петь!
Душе, родившейся в России,

Иначе сбыться не суметь.

Она умела видеть творчество в любом труде – стихотворение «Искусство» посвящено масте-
ру, срубившему стол, за которым «уместятся и песня, и беседа». Поэзии Мордовиной при-
суще извечное блоковское стремление «безличное – вочеловечить». Яблонька в её стихах –
«девочка-дичок», которая «в отчаянье ссыпает упрёками плоды в подол земли». Она умела
вдохнуть душу в старинный стол, некогда служивший поэту, в предмет интерьера, которому
так теперь неуютно в новомодной квартире, что он готов превратиться в щепы, выброситься
из окна, оттолкнувшись своими четырьмя лапами.
Под её пером оживала и набережная, закованная в бетон, совсем по-женски страдающая от
того, что она теперь в плену и о её колена разбивается пена, а прежде, вольная, она сраста-
лась боками с водой и землёй. Оживал и старый дом из деревянных кружев, не желающий
видеть «мир из бетонокаменных квартир» и выставивший навстречу любопытным взглядам
забор, словно щит.
Она не могла оставаться чистым лириком, поскольку в наше время это просто невозмож-
но, и в стихах кричит о «мальчике, выброшенном из детства» пьяницей-отцом и матерью,
бросившей сына ради личного счастья, о «девочке с крысиным взглядом», торгующей телом
в стремлении урвать от жизни как можно больше. Она писала — нет, кричала! — обо всех,
кого поработило обнищание души.
Вступив в Волгограде в Союз писателей в 1973 году, с 1975 года она становится астраханкой.
С этих пор каждая строка Нинели Мордовиной о родном нижневолжском крае, в кото-
ром «солнце золотым сазаном медленно вплывает в синеву», где воды Волги «величавей
лебединой стаи» и такие, как нигде, «красота, ширь и воля», где плещет Луна «словно лещ
икряный» и «подплывают к рукам астраханцев белые лебеди средь бела дня», — истинное и
искреннее признание в любви.
Нинелью Мордовиной об астраханцах и судьбах земляков с «пристани радости» написано

262 Россия 10.2020 [email protected]

столько добрых и светлых стихов, многие из которых стали песнями, что достаточно назвать
«Астраханочку», «Незабываемое или как сгорела «Аркадия», «Иволгу», «Лотос», историче-
скую поэму о пребывании в нашем городе Петра Первого – и любая беспристрастная душа
отзовётся. Эти стихи хочется читать и перечитывать, настолько добрый заряд они дают.
«Для меня Астрахань – город моей мечты, — признавалась Нинель Александровна. — Не
люблю больших городов с их суетностью, нелюбовью к человеку как таковому. Астрахань мне
приснилась давным-давно – «белый город над рекой с золотыми куполами».
И любовь эта, несомненно, была взаимной. Нинель Мордовина стала победителем телеви-
зионного конкурса, посвящённого 440-летию нашего города, а земляки, ценители её твор-
чества, без устали до сих пор признаются ей в любви: «Поэзия Мордовиной – это духовное
цементирующее начало нации. Отсюда и та колоссальная, истинно всенародная любовь к
Н. Мордовиной, и неуклонно возрастающий в обществе интерес к её творчеству, личности,
жизни. Талантливый художник – это всегда бескомпромиссная, несгибаемая, совестливейшая
правда – правда чувств и мыслей, правда истории и современности. Это мир светлых чувств и
женских мечтаний, душевных страданий и сердечных дум, мир, полный любви к человеку», -
такими словами выразил признание поэту на одном из творческих вечеров известный хирург,
профессор, Почетный гражданин Астрахани, член Союза писателей России Николай Петрович
Демичев.
Сегодня невозможно представить поэтическую Астрахань без Нинели Александровны, так
талантливо и с такой любовью воспевавшей ее. Белый город, однажды привидевшийся ей во
сне, с радостью принял ее в свои объятия и трепетно хранит память о ней, поскольку вся по-
эзия Мордовиной – поступок:

Мне притворяться влюбленной не нужно – Пристанью радости будешь мне ты.
Где б ни жила на родимой земле, Каждый своё получает на свете,-
В летние полдни и в зимнюю стужу Город мой солнечный, благодарю!
Всё тосковала о белом кремле. Ты добротой мне на песню ответил,
Всё-то мне снилось, как запах акаций Лотос твой цвёл моему сентябрю…
Льётся вдоль улиц, весною маня… Ты поделился и хлебом, и делом,
Как подплывают к рукам астраханцев Сердца коснулась живая вода.
Белые лебеди средь бела дня. Астрахань, Астрахань, город мой белый,
Всё-то мне чудились волны и пристань, Пристанью радости ты – навсегда!
И над водой кружевные мосты… («Пристань радости»)
Астрахань, Астрахань, ныне и присно

Когда вопрошала в стихах: «Как долго нам латать прорехи души, побывшей на войне?..» —
это не были просто слова. И словом, и делом она всю жизнь отстаивала собственные убеж-
дения. И в Волгограде, и в Астрахани Мордовина являлась членом Президиума Областного
комитета защиты мира, в нашем городе возглавляла его, став Председателем Фонда мира,
за многолетнюю работу была награждена серебряной медалью «Советский комитет защиты
мира. Борцу за мир».
Неутомимая труженица, даже на заслуженном отдыхе продолжала она постоянные встречи с
читателями, организовывала и проводила поэтические вечера. Лучшие из её стихов прозвуча-
ли по России песнями – две песни на стихи поэтессы, написанные в соавторстве с уникальным
композитором Поволжья Григорием Пономаренко, были включены в репертуар Людмилы
Зыкиной.
А самые потаённые частички души Нинель Александровна отдавала детям. Под окнами её
многоэтажного дома расположился детский сад № 38, где действовал игровой клуб «Сказки
бабушки Нели». Когда на встречу с поэзией приходили дети, Мордовина говорила с ними на
равных, беседовала доверительно, как с близкими друзьями. Под её руководством трёх-
четырёхлетние малыши искали рифмы, на основе которых рождались стихи-малютки, созда-
вались сказки с использованием новых, неизвестных малышам прежде, выражений.
Н.А. Мордовина ушла от нас в самом начале нового века. “В новом веке блистать не нам. Путь
открыт другим именам” — сбылось ее горестное пророчество. То, что вторая половина века
прошедшего была ознаменована для Астрахани явлением доброго и мудрого таланта, несо-
мненно. Её стихи и песни будут греть нас любовью очень долго:
За каждый век ответ несут стихи,
Уча добру… Читайте их почаще.

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 263

Алексей Венецеанов (1780 — 1847)
Девушка в платке

Это стоит
прочитать

264 Россия 10.2020 [email protected]

Были и небылицы полигона

Геннадий Ростовский

От автора

Книга, которая предлагается вниманию читателей, написана для тех, чья жизнь и судьба
так или иначе связаны с нашей капустиноярской землёй, с нашим легендарным поли-
гоном. Написана даже не столько мной, сколько многочисленным коллективом ветера-
нов-капьярцев. Их воспоминания, серьёзные (иногда даже трагические), поучительные,
курьёзные и смешные эпизоды, случавшиеся во время полигонной службы, составляют
её основное содержание. Ко многим ветеранам я обращался лично с соответствующей
просьбой и признателен за их отклик, за участие.
Жалею, что упущено время: надо было начать соответствующую подготовительную
работу ещё с начала 70-ых годов прошлого века, когда сам начал службу в наших краях:
людей уже нет и воспоминания канули в небытие вместе с ними…
Впрочем, в те времена всё, что связано с полигоном, было окружено густой завесой
секретности, и распространяться о полигонной службе не рекомендовалось.
В этой книге также публикуются относительно давние статьи или отрывки из них, при-
надлежащие перу различных авторов, не утратившие интереса или актуальности и

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 265

сегодня. И всякие байки-россказни, фельетоны и юморные
стишата на местные темы, которые назвать стопроцентными
небылицами не могу. Потому что все они основываются на
тех или иных реальных событиях, когда-то имевших место.
«Были и небылицы» - книга отнюдь не парадно-юбилейная.
И по её прочтении у иных может сложиться впечатление, что
все славные героические свершения полигона – далеко в
прошлом. Нет, разумеется, это не так. Просто о делах и свер-
шениях сегодняшних ещё не пришло время вести рассказ.

Главы: Из воспоминаний ветеранов ракетного полигона
1. О Василии Ивановиче Вознюке
2. Из воспоминаний ветеранов полигона ПВО
3. Из воспоминаний, статей и стихов автора
4. Из газетных статей
5. Байки и всякая всячина
6.

На стадионе Объем: 380 стр. Редактор: Татьяна Васильевна Леухина
Жанр: Биографии и мемуары, Документальная литература
Теги: Воспоминания современников, Испытания
По ссылке - подробная информация о том, как приобрести
книгу:
https://www.litres.ru/gennadiy-sergeevich-rostovskiy/byli-i-
nebylicy-poligona/?lfrom=199074816

Королёв С.П.

У могилы и памятника В.И. Вознюку

МБР Тополь-М «Точка-У» и «Искандер»

266 Россия 10.2020 [email protected]

Градус тайных чувств

Надежда Доний

Предисловие к сборнику стихов Надежды Доний
«Градус тайных чувств»

Когда-то я случайно прочитал несколько стихотворений Надежды Доний и был сражён её
поэзией сразу и навсегда. В её стихах я увидел редкую искренность, тончайшее понимание
женской природы и необыкновенное по богатству эмоций человеческое сердце…
Все мы, пишущие стихи, когда-то впитали в себя поэзию предшественников – тех поэтов,
которые стали нам близкими по своему внутреннему эмоциональному миру. Отголоски иных
поэтических душ при очень внимательном прочтении всегда можно найти в нашем собствен-
ном творчестве.
Читая стихи Надежды Доний, я, скорее всего, не увидел, а почувствовал, как будто меня коль-
нула сладкая боль, едва уловимые лермонтовские и ахматовские интонации – отзвуки моих
любимых поэтов, что принесло мне лично необыкновенную радость…

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 267

В целом, архитектоника стихов Надежды Доний основывается на двух базовых началах: с
одной стороны, философское осмысление окружающего мира, отражающееся в форме клас-
сического русского стихосложения 1-ой половины 19 века, с другой – запредельная эмоци-
ональная откровенность, соответствующая чувственной сфере авторов из Серебряного века
русской поэзии.

Вот наиболее яркие примеры, подтверждающие мои мысли о творчестве Надежды Доний.

Неповторимое слово

Великие страсти безмолвны.
Молчанье – их шепот и рёв.
Их мощь – океанские волны.
Их градус – крушенье основ.

Их выплеск – воды возгоранье,
Плавленье металла в руках.
Они существуют за гранью
Мышления и языка.

Но если вливаются в слово,
Тогда выбирают одно –
Такое, значенье какого
Не может быть искажено.

Ни тьме, ни тумана покрову
Не скрыть под собою его.
Могучее, веское слово.
Как «Всё» или как «Ничего».

Но если то слово истратить,
Его уже не повторить.
Пусть сердце подскажет вам – прятать
Сокровище или дарить…

Эти стихи – невероятный выплеск размышлений о важнейшем явлении в жизни, но таком
неуловимом в наши дни, что мимо него равнодушно проходят многие...
Вечное в истории литературы обращение к слову становится для автора ориентиром,
близким к космическому смыслу, что весьма характерно для поэзии Золотого века, где са-
мым ярким искателем тайн во Вселенной человека был М.Ю.Лермонтов.
Из этого же ряда наблюдений можно признать соответствующими классическому стилю
строгий 3-стопный амфибрахий в ритмической структуре стихов и их рифмическую основу с
чередованием мужских и женских рифм. Художественность стихов строится на сравнениях-
определениях и парадоксальных гиперболах с элементами олицетворения, имеющих фило-
софский подтекст.

Ночь

Ветер унес истлевших надежд лоскутья.
Дрогнула твердь. Судьбы надломилась ось.
Ночь драпирует сумрака сизой мутью
Все, что могло бы сбыться. Но – не сбылось...

Чувство беды оскалилось черной бездной,
Жадно сосущей даже намек на свет.
Пропасть подкралась прямо к дверям подъезда:
Дальше – паденье! Точки опоры нет...

Но не страшись угрюмых чертогов ночи!
Грудь распахни дыханию пустоты –
Не задохнешься, не упадешь! И, впрочем,
Лихо не льнет к тому, кто с бедой на «ты».

268 Россия 10.2020 [email protected]

Ночью в лягушке видится лик царевны.
Полнится тайной чуткий огонь костра.
Тают, как снег, отчаянье, гнев и ревность –
Это родится завтра из недр вчера.

Ночь –- испытанье перед счастливым завтра,
Где ты воздвигнешь солнечный Храм Любви
В новом спектакле жизненного театра.
Только переночуй лишь, переживи...

А эти стихи уже продолжают русскую поэтическую стилистику начала 20 века, где на первый
план выходит музыка эмоций, которая создаётся за счет своеобразной метафоричности и
особой лексической символики, свойственных той эпохе. Способствует всему этому отход от
силлабо-тонической системы стихосложения с проникновением в более сложные ритмиче-
ские структуры: подвижный дольник, стремящийся к жесткому логаэду, или четкий логаэд,
переходящий в призрачную ткань дольника.
Надежда Доний обладает редким даром – создавать музыку в стихах.
Известно, что проще и легче работать в силлабо-тонических размерах. Уход от легкого и
обычного ритма – или насилие над собой, или врожденное мастерство. Этому нельзя на-
учить, это идет от Неба. Такие стихи завораживают своей внутренней мелодией, усиливая
чувственную сторону и умышленно затемняя смысловой ряд. Здесь тонкие художественные
приемы, обильно украшающие строки, не позволяют мгновенно понять авторскую идею, но
заставляют остановиться и задуматься о прекрасном и над прекрасным, а это придает такой
изящной поэзии необыкновенный чувственный шарм!

Стихи Надежды Доний, связанные с взаимоотношениями людей в сфере любви, – это всегда
явное или тайное отражение женской природы со всеми её противоречиями и эмоциональ-
ными красками, где светлое чувство сплетено с холодным взглядом, а солнечная мелодия
истерзана чёрным молчанием…

Розы

В мокром парке аллеи, как порталы в иное.
Поцелуем прощальным – теплый дождь по плащу.
Здесь, под кронами кленов, как в ковчеге у Ноя,
От потопа предчувствий я спасенья ищу.

Вы прислали мне розы... Словно яблоко – Еве,
Обещанием счастья искушая меня.
В лепестках – отраженье Князя Тени на древе
С раскаленной жаровней рокового огня.

Этим образом жажды, обжигающей горло,
Ослепляющей очи, иссушающей кровь,
Той, что в долю секунды все б из памяти стерла,
Вы хотели открыть мне, что такое любовь?

Не трудитесь – я знаю…У нее в балагане
Я однажды сыграла жертвы жалкую роль.
Опьянит-одурманит, отцветет и увянет,
И в наследство оставит затаенную боль.

Ваши алые розы, символ неги и страсти,
Остужу хрусталем я, унимающим дрожь.
Ах, зачем разбивать Вам мое сердце на части?
По следам урагана вновь в него не войдешь.

По покою и воле, словно падшая Ева,
Заблудившись в аллеях, я брожу и грущу.
В обескровленном сердце – ни восторга, ни гнева.
Только капли, как слезы, все бегут по плащу…

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 269

Это очень яркие по внутренней энергии и очень искренние стихи, где чистота чувств таит в
себе неповторимый аромат женщины.
Здесь розы – и метафорическая составляющая, и символический знак.
Вот их истинный смысл для ЛГ:

«Этим образом жажды, обжигающей горло,
Ослепляющей очи, иссушающей кровь,
Той, что в долю секунды все б из памяти стерла,
Вы хотели открыть мне, что такое любовь?»

Эти многоцветные с множеством оттенков стихи полны нежнейшей слабостью героини и
обнажённой до последней черты искренностью. Музыку поэзии здесь создает редкий на
сегодня ритмический рисунок – 4-стопный анапест с цезурой в середине строки.
Такая мелодика стихов может получиться только под рукой мастера поэтического слова.
Стихи «Розы» чем-то близки стихам И.Северянина, они мистическим образом притягивают к
себе читателя и завораживают далекими ассоциациями из прошлого, при этом оставляя на-
дежду на будущее...

Вот, к примеру, Игорь Северянин:

«Это было у моря, где ажурная пена,
Где встречается редко городской экипаж...
Королева играла – в башне замка – Шопена,
И, внимая Шопену, полюбил ее паж».

Однажды я сказал о стихах Надежды Доний, что это удивительно красиво и загадочно до
последней капли крови... Да, это именно так, ибо такая поэзия приносит самое высокое эсте-
тическое наслаждение!

Мысленный монолог в подземном переходе

Это Вы... Я узнала Вас.
О, каким же Вы были гордым!
Помню – пьеса... Десятый класс.
Вы блестяще сыграли лорда.

А потом была полутьма
старой дачи... Чайковский, кофе,
и сводивший меня с ума
некрестьянский Ваш тонкий профиль.

Счастье глупое, впав в экстаз,
на щеках жаром зорь краснело.
И металась любовь меж нас,
будто хищник, остервенело.

А по осени Вы ушли.
Навсегда, словно канув в Лету,
постигать красоту Земли
по бескрайнему белу свету.

Я ждала Вас... Но – не сбылось.
Лишь осталась на память мета –
шрам на сердце и прядь волос
радикально иного цвета.

Жизнь, однако, свое берет.
От забот тяжелели плечи,
все плотнее сжимался рот
и темней становился вечер.

Как все просто... Теперь Вы здесь –
в пасти грязного перехода.

270 Россия 10.2020 [email protected]

Тот же профиль, и те же честь
и достоинство. И – порода...

Я могла б Вас одеть – обуть,
дать Вам денег, отмыть от пыли,
вместе вычертить новый путь,
чтоб о прежнем Вы позабыли.

Но в глазах столь знакомый свет...
Свет презрения к мукам ада.
И, как мантра, один ответ
на дрожащих губах: «Не надо!»

Перед нами, по сути, творческий шедевр – золотая унция истинной поэзии, где при внима-
тельном прочтении можно увидеть отсвет «ахматовской» души со всеми её женскими взлёта-
ми и падениями.
Мужчина для женщины – это тайна, которая лишь приоткрывается в стихах на мгновение
через многообразие красок, оттенков и тончайших нюансов, которые постичь, кажется, не-
возможно. Однако при этом и женщину, в принципе, нельзя понять с её противоречивыми
поступками, фразами и фигурами умолчания…
Такие стихи – это потрясающая откровенность и невероятная сила чувств, которая сметает на
своем пути любые преграды!

Довольно часто в стихах Надежды Доний мы видим, как поэзия украшает философию, а
философия обостряет поэзию. Поэтесса стремится к осмыслению мира через понимание не-
избежности всего сущего и порой выводит читателя на неожиданное, казалось бы, принятие
странного этического принципа, но, возможно, единственно верного, где очевиден след или
флёр эпикурейства: наслаждение – вот решение своей судьбы! Жизнь – вот главное наслаж-
дение! Скажу откровенно: мне эта позиция близка и я её очень хорошо понимаю, точнее,
разделяю…

В прелестном стихотворении «Звездный вечер» такие фантастические нюансы философских
размышлений, такие изящные эмоции, такая живая поэзия, что, читая всё это, получаешь ис-
тинное удовольствие.
А какай блестящий финал!

Этих высших «счастья» и «свободы»
Не постигнешь, сколько ни живи.
Вечная загадка небосвода...
Но нужна ли жизнь, где нет любви?

Может, лучше в этот тихий вечер,
Сумрака вкушая благодать,
У камина о желанной встрече
За бокалом «Кьянти» помечтать...

Однако через эти удивительные стихи проходит одна точная мысль, связанная
с представлением о предопределенности и неотвратимости событий и поступков в жизни
каждого человека. И это можно понять – только расшифровав ассоциации, возникающие при
чтении этих прекрасных стихов!

Мироздание поэтической эстетики Надежды Доний строится, по сути, на трех принципиаль-
ных для автора явлениях, которые в той или иной мере отчетливо высвечиваются в ее стихах,
часто, сочетаясь друг с другом в гармоничном союзе.
Это сразу можно увидеть в замечательном стихотворении «Свет», где очевидны
три составляющие:

– мысль, как яркая свеча, в руках автора, который ведет нас по тёмным коридорам прошлого
и будущего, а более всего – подсознания. И понятие СВЕТ рассматривается здесь в разных
аспектах, с разных человеческих позиций (бытовых и философских) и отражается разными
художественными средствами. При этом само понятие СВЕТ играет новыми и необычными
красками!
– чувство, растворенное в этих стихах, как в крови растворяется лекарство от одиночества. И

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 271

постепенное осознание, что сами эти стихи являются чудотворным бальзамом от затворниче-
ства и отказа от публичности.
– музыка слов, которую трудно создать, не зная, как это делать... Однако автор знает эту
тайну! Секрет – в использовании всего многообразия поэтики и художественных средств при
тончайшей настройке золотых струн в душе поэта.

После прочтения такой поэзии остаётся послевкусие, а именно: радостное удивление и даже
более – восхищение!

Многие стихи Надежды Доний очень изящны по структуре, но более всего в них поражает
пылающая красота самых потаённых чувств, которыми делится с нами настоящая женщина...
Очень важно отметить, что её строки рождаются только из реальной жизни. Их поэтичность
необыкновенна. Однако говорить на таком волшебном языке умеют единицы. Стихи На-
дежды Доний – предмет искусства, то есть того небесно-красивого, что приносит нам особое
эстетическое наслаждение.

Я очень люблю и ценю желание поэта проникнуть в душевный мир мужчины и женщины.
Быть может, любовь – это самое ценное, что дано нам на земле. Для меня это очевидно.
Стихи Надежды Доний как раз об этом… Когда поэтесса прикасается к понятиям «он и она»,
мы слышим философию её личной жизни.
Особенно это проявляется в её романсовых стихотворениях, которые насквозь музыкальны
и пропитаны воздухом иной эпохи – неповторимым ароматом конца 19 века в Российской
империи.

Стихи «Не целуйте мне рук» совершенны по исполнению и поэтической красоте.
Эти строки, по сути, являются великолепным романсом.
Четыре строфы передают всё, что можно и нужно сказать при таком высоком напряжении
чувств, когда что-то еще сказать – лишнее, а убрать что-то – разрушить всё.
Здесь отражена вечная тайна женской любви!
Именно женской. Мужчины любят иначе.
Для женщины сладостен сам отказ от любви, ибо в этом отказе нет отречения.
Этот парадокс давно известен, но до сих пор не разгадан.
Отказывая, женщина не отталкивает.
И находит в этом особенную сладость.

– Не целуйте мне рук!
Обожженная Вашим вниманьем,
я уже не способна судить, враг Вы мне или друг.

В этом стихотворении роль мужчины в образе князя порока преподносится нам через призму
женского сердца. А вот через увеличительное стекло реальной жизни, быть может, этот чело-
век выглядел бы уже совсем иначе.
Но именно этим интересны и притягательны стихи Надежды Доний, ибо её лирическая геро-
иня показывает нам своего избранника в полумраке – на границе света и тьмы. Кому-то он
князь порока, а кому-то единственный на земле...

Стихи полны удивительно красивых метафорических картин, где скрыты неочевидные симво-
лы и тайные знаки для тех, кто посвящен:

Не играйте со мной,
словно кот с обезумевшей мышью!
Веер роз цвета крови, и дым сигарет пеленой...
Сладкий ужас объятий над бездной я пламенем вышью
по канве наших душ. Но прошу-
не играйте со мной!

Отпустите меня
из сияния Вашего лета
в мой таинственный сумрак сырого осеннего дня!
Отвечая на зов утонченных желаний поэта,
я была лишь мечтой... Тает свет...
Отпустите меня!

Такие стихи рождаются очень редко – только от настоящих чувств и только у настоящих жен-
щин. Я не мог пройти мимо такой красоты и написал музыку к ним – получился изящный и
нежный романс в стилистике 19 века.

272 Россия 10.2020 [email protected]

Структура строф многих стихотворений поэтессы авторская – невероятная редкость в наше
время. Да и вся поэтика до такой степени индивидуальна, что сразу отличает автора от иных
рифмованных текстов, которыми, к сожалению, переполнен литературный интернет.
Лексико-семантическое богатство стихов у Надежды Доний поражает! Просто так такие
насыщенные и энергичные по содержанию стихи не создашь. Поверьте, я точно знаю, что
для этого надо впитать в себя массу книг и знаний... Когда я читаю стихи Надежды Доний,
всегда удивляет необыкновенная легкость и прозрачнейшая естественность, свойственная её
стихотворениям. Это ведь всё очень сложно – добиться такого мастерского изложения своих
мыслей и чувств!
Стихи поэтессы всегда несут в себе новые краски даже в самой известной или обычной теме.
Это связано с её взглядом на вещи и явления, с её ощущениями жизни, с её миропонимани-
ем и её мировоззрением...
Стихи поэтессы особенно волнуют, когда касаются сложных и многообразных проявлений
любви.
Только яркая индивидуальность может высказываться так необычно о, казалось бы, самом
обычном... Но любовь не может быть обычной – это и становится тайной идеей её стихов.
Многие пишут стихи и многие стараются сказать о любви, но Надежда Доний может сказать
так, что это пронзает сердце!
И, надо признать, что ко всем нам, её читателям, друзьям и близким людям, идёт всёпронза-
ющий неугасимый неземной свет от её прекрасной и неповторимой поэзии...

Леонид Кутырёв-Трапезников

литератор, журналист, музыкант, филолог,
кандидат педагогических наук,
член Международной ассоциации
писателей и публицистов

Фотография Эллины Савченко

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 273

Илья Репин (1844 — 1930)
Портрет императора Николая II

Смотри на мир
иными глазами!

274 Россия 10.2020 [email protected]

Пара фраз

Испытание Андрей
Самое сложное испытание для человека — время. Какое бы решение ни принял, каким бы путём ни Тальник
пошёл: что скажешь об этом пути через двадцать лет? Сколько раз успеешь развернуться и зашагать в
обратную сторону? (Bauglir
Был бы бессмертным — свихнулся бы: от того, что всё перепробовал, а верен ничему не остался; и непо- Morgoth)
нятно — так где же ты сам, подлинный, в чём твоя неизменная суть.
Все сюжеты
Каждый сюжет, если только он чего-нибудь стоит, в самой сути своей — явно, неявно — сводится к одно-
му: человек и смерть. В их противостоянии человек либо побеждает, либо гибнет.
С годами начинаешь понимать, что первое — временно.
Горечь
Буду краток.
Живая вода горчит.
Человек
Человеческое несовершенство пугающе велико.
Если принять Христа за нравственный образец — и сравнить с этим образцом свои мысли, поступки, ска-
занные второпях слова; посмотреть на себя внимательно и не искать немедленных оправданий; изучить
— точно ли сделался лучше со временем? где, в чём? — то становится видно, что человека от Христа
отделяет пропасть, которую своими силами не преодолеть.
Мы не можем сами стать как Он. Стоит только немного пожить на свете, чтобы в этом убедиться.
Спящая
Чего же ещё бояться, если не глухоты своей собственной спящей души.
Она проснётся только тогда, когда страх, смерть и боль подберутся уж слишком близко к твоей личной
бесценной шкуре.
Кровь
Кровь убитого вопиет к небу, а убийца ходит себе по земле — десять лет, двадцать — и всё-то у него
хорошо, никто ни о чём не знает, жизнь идёт своим чередом, и друзья думают — вот славный человек, и
кто-то его искренне любит.
Только однажды — проснётся память, непрошеная, и отражение в зеркале испугает.
Милосердие: дать человеку время, чтобы однажды понял.
Победа
 И снова коротко.
Подлинная победа имеет вид сокрушительного, смертельного поражения.
Луна
Мир человеческих виртуальных творений меняется ежесекундно, приковывает внимание всё новыми
происшествиями, словами; увлекает, позволяя забыться среди суеты, переполниться мелочами, поте-
ряться в них, успокоиться и не думать.
Если оторваться от экрана — мир вещный, природный стоит, как стоял, тёмной незыблемой массой, не-
податливый и тяжёлый; над мокрым асфальтом холодное молчание ноября; луна неподвижно смотрит
из ночной пустоты, и ясно чувствуется, что короток и непрочен стук человеческого сердца.
Ирония
Я спрашиваю, как следует жить. Но при этом совершенно не готов услышать ответ.
Будущее
What remains is future. *
Эта фраза была на майке у девочки лет десяти. Кто и как только додумался? Что там десятилетний ребё-
нок поймёт.
Пока мы живы, впереди всегда хоть немного будущего. Которое, пока не наступило и не прошло — не
имеет конца.
_____________________
* что остается, так это будущее (англ.)
Выбирая
Мы очень редко сами прокладываем себе дорогу: куда как чаще оказывается, что есть ответы, найден-

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 275

ные кем-то до нас, более умным и тонким.
Главное — не ошибиться, выбирая, за кем пойдёшь.
Время 
Не успеваю за временем. Кажется, всю жизнь.
По паспорту тридцать пять, а мозгов будто бы на пятнадцать. Достижений — причём не каких-то особых
там, а простых человеческих — почти на столько же.
Похоже, что помирать буду, так и не успев приготовиться.
Уже нет
Человека уже нет, но упрямая память шепчет — есть, и крепко держит знакомый образ, как будто он не
исчезал никуда из нашей общей жизни. Черты лица ушедшего встают перед мысленным взором даже
яснее, чем раньше. Бесполезный эффект присутствия. Несуществующее тепло.
Хотя — я неправ. Тепло живёт в нас самих и напитывает жизнью память. Откуда оно — кто знает? 
Михаил Николаевич похоронен на кладбище в Яундубулты, рядом с отцом. Тут совсем близко.
Напиши
Напиши правду о нас.
Потому что по большому счёту — что ещё нужно? Придуманные вселенные? Герои, которых не было?
Просто: правду о нас, и всё. И мир немного изменится.
Страх
Есть некоторые люди — они очень боятся. Скажем, того, что можно умереть не самым приятным обра-
зом. Мало ли от чего: болезни, там... Всякое.
Боятся безосновательно, заранее, как будто на всякий случай. Как будто, если бояться, то настоящая беда
не придёт — уже ведь и так настрадался, намучился страхом.
Вот если бы ещё это работало... Лично я был бы только рад.
Не поэт
Есть один плюс в том, чтобы быть честным перед другими и собой не-поэтом.
По крайней мере, свои кривые недостишия пишешь исключительно о том, что тебя по-настоящему
парит...
Старики
Мы что-то утратили сейчас — важное. Спокойную старость в кругу своих, в родовом гнезде. Раньше
— вокруг тебя дети, внуки, а может, даже и правнуки; и работа, пока можешь — работа соединяет с
жизнью. Сейчас — газовая плита и ватерклозет, и звук телевизора, под который только и засыпаешь, а
ночью — проснёшься в поту и лежишь, думаешь, зная, что каждый удар сердца подводит всё ближе к
краю бездонной тьмы, в которой заканчиваются земные пути.
...Они не могут насмотреться на своих детей. Последняя боль и ниточка последней надежды.
Справедливость
Понятие справедливости слишком тесно сопряжено с идеей мести.
Прекрасное 
Античные статуи — воплощение совершенства, красоты человеческого тела и ума; благородство, мысль,
сила и грация — всё в них.
Статуи рабовладельцев, созданные — зачастую — рабами.
Понять 
Странное чувство — что в жизни надо что-то понять. Но что?
Ходит по пятам, иногда умолкает на время, но всегда — только на время.
На склоне лет — где-нибудь на пенсии там — перед человеческой личностью, если верить психологам,
встаёт во весь рост последняя сверхзадача: интеграция «эго», соединение разных сторон своего «я»
в некое целое. Взгляд на себя в ретроспективе и — наконец — понимание. Осмысление своей жизни.
Примирение с ней. Подведение итога. Получилось — уйдёшь спокойно, зная: был. Жил. Что-то сделал на
своём веку.
Не получилось — ...плохо, в общем, если не получилось. Тогда человек уходит из жизни в смятении.
Удивительная и необъяснимая потребность понять под конец что-то важное. Откуда она и зачем?..
Лишнее
В нас удивительно много лишнего, если смотреть с точки зрения голой «жизни ради продолжения жиз-
ни». Способность — и потребность — радоваться; получать и дарить привязанность и нежность; скорбеть
по ушедшим; восхищаться прекрасным; мучиться одиночеством; пытаться что-то понять про себя и мир,
как он устроен и для чего.
Зачем это всё, когда можно: быть живым, дышать, есть, передавать свои гены дальше и не рефлексиро-
вать по пустому? Столько необязательных надстроек над первичной базой... не зря?
Связь
Мы похожи на приёмники, работающие в разных диапазонах частот. Лишь немногие вещи соединяют
нас. Любовь, совесть. Милосердие. И эти вещи часто оказываются забыты.

276 Россия 10.2020 [email protected]

Зло
Бывает: вспомнишь какую-нибудь дрянь, которая однажды с тобой случилась. Или о которой просто слы-
шал. И думаешь — вот же гады, твари. Вот бы вас так и вот этак. Чтобы вам небо с овчинку показалось.
Чтоб вы никогда, никогда больше...
И понимаешь, что это и есть зло. В твоей душе.
Кошка 
Кошка могла бы спросить меня: почему я всего лишь кошка? не барс или тигр? Не птица? Не человек?
И я бы не знал, что ответить. Ну... потому что ты — кошка, наверное? Потому, что ты хороша и так — и
даже вот именно так, живя свою жизнь на четырёх маленьких лапках?
А что сказать человеку, который спрашивает: почему я не совершенен? Почему я не Бог?
Завершение
Срок человеческой жизни условно можно разделить на время даров, время завоеваний — и горькое,
сокрушительное время потерь в конце.
Горечь его может пойти во благо, если мы поймём, что оно значит для нас.
Мимоходом
Что характерно: если дать голове немного отдыха и бездумья, в памяти сами собой начинают всплывать
стихи. Прочитанные достаточно недавно — или добрых десять лет тому назад, без разницы.
Убежать
Наше самое большое счастье и удача в том, что нельзя отвернуться от того, кто повсюду; и не получится
убежать от того, кто сам по себе есть всё. Любые наши пути приведут к нему — в своё время.
Совершеннолетние
Родившиеся в 1999-м стали взрослыми в прошлом году. «Двухтысячники» достигнут совершеннолетия в
этом. Выросло поколение людей, не видевших не только Союз — не заставших девяностые.
Странно так.

Новый мир 
Старики видели грунтовые дороги и запряжённые лошадьми телеги там, где сейчас скоростные шоссе.
Странно видеть, как мир меняется, и знать, что отголосок мира прошлого живёт в тебе. И новые люди не
смогут его понять.

Счастье
Порой говорят: зачем? Войны, преступления, горе, болезни: для чего они? Разве мы не стали бы лучше,
если бы наша жизнь была всегда безмятежна? Что, как не постоянное, неизменное счастье, могло бы
сделать нас добрыми, щедрыми, великодушными? А его так мало — это ожесточает нас...
Нет. Это счастье, которого мы так желаем, в первую очередь делает нас глухими. Да и глупцами вдоба-
вок.

В ответ
Трудно удерживаться и не делать зла. И не в пример труднее — не делать зла в ответ.

Возможность выбора
Наша удивительная особенность — в том, что похожие обстоятельства и случайности жизни порой влия-
ют на людей прямо противоположным образом. Несчастье, которое одного человека внутренне уродует,
другого может очистить и сделать прекрасным.
Если мы смогли пережить то, что с нами случилось — значит, в силах сделать свой выбор.

Память 
Тебе было плохо, а я не помог. Знал, что должен помочь, но прошёл мимо. При этом думая где-то внутри
себя, что всем не поможешь ведь.
Тебе причинили зло, а я не вмешался. Струсил. Подумал: а что я могу. Или: вот кто-нибудь другой обяза-
тельно. Или: ну всё не так критично, а мне надо спешить; разберутся.
Когда-то совсем давно я даже был вместе с ними — теми, кто причинил тебе зло. Я был один из них.
Ты, может быть, помнишь об этом сейчас, через много лет.
Я — помню.

Болит
Почему-то вспоминаю твои слова — сказанные от случая к случаю, вроде бы мимоходом, хотя литера-
турно одарённый человек всегда на самом деле знает, что хочет выразить, обронив именно такое слово.
Вспоминаю про «мятый сникерс» и «собаку на побегушках»; и о том, как тебе «не написали ничего
такого, чтобы ты должна была на это ответить». И понимаю — сколько во всех нас желания быть высоко
оценёнными; и в лучших из нас: умных, талантливых, тонких. И как оно болит.

Душа
Земное существование не только не вечно — оно удивляет своей трепетной эфемерностью. Не надо
войны, не надо чумы. Можно просто выйти утром из дома и живым уже не вернуться. Душа-мотылёк —

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 277

встревожили, и улетела.
Зачем
Кажется, вопрос «зачем я?» никогда не стоял передо мной по-настоящему.
Непринятый вызов
Бывают периоды, моменты в жизни, когда часто, по нескольку раз на дню, кажется: звонит мобильник.
Прислушаешься — нет, тишина, показалось. Что-то просится в сознание, старается достучаться — и
никак.
Символ
Средневековые легенды о рыцарях, которые побеждают чудовищ и спасают прекрасных дев, глубоко
символичны: ведь рыцарь, дева и чудовище — в действительности части единого целого. Что-то проис-
ходит с душой.
Чужие
Насколько это печальная вещь, когда чужие значат для тебя больше, чем свои. Когда на мнение чужих
оглядываешься постоянно, но в то же время мнение — и чувства — своих не стоят почти ничего.
Конечно, о своих знаешь много всякого; и бывает в жизни так, что они когда-то раньше попортили тебе
немало крови. Ну а чужие, видимо, сделали тебе много добра?
Или ты боишься их, боишься, что они причинят тебе зло, и раболепствуешь, и заискиваешь перед ними?
И что это за зло, которого ты от них ждёшь и боишься?
Голод 
Если бы наш духовный голод был хотя бы вполовину таким же сильным и острым, каким бывает голод
физический.
Уравнение 
Сон: я снова в школе, давно забытой школе за партой. Идёт урок алгебры. Новая тема.
На доске что-то очень простое, элементарное квадратное уравнение, один из нас выходит решать, я
решаю в тетради. И почему-то никак не сходятся цифры, получается всё что-то не то...
Поднимаю голову, а в классе кто-то успел ввести уравнение в поисковик (мобильник, интернет, гугл — в
середине девяностых?..) и теперь говорит всем, что это, оказывается, знаменитая математическая за-
дача, над ней бьётся весь мир, и никому ещё не удалось найти решение.
Путь
Никто не сказал, что ты можешь пройти весь путь до конца; но это ведь не причина остаться навсегда
стоять на месте. Хотя бы полшага. И, если успеешь, ещё шажок. Возрастание — в свою меру для каждого.
Мы
Мы приходим, полные надежд, обещая потрясти небо и землю; свернуть горы, совершить невиданное,
неслыханное. Раскрыть тайны, подчинить себе мироздание. Стать величайшими.
И после этого исчезаем, не оставив следа: пыль на ветру времени.
Наши имена бывают слышны так недолго.
Смертные
Осознание смертности — всеобщей, неизбежной, неотменимой — странным образом смыкается с
ощущением, что жизнь есть нечто большее, чем просто жизнь. Рождение ребёнка заключает в себе
нечто большее, чем просто рождение; и свершение жизненного пути словно бы не равно само себе, но
содержит некую тайну, намёк на иное, недоступное.
Конечность нашей жизни похожа на горькое лекарство — от забывчивости: ведь, ныряя с головой в
сутолоку очередного дня, так легко позабыть, что есть что-то ещё, незримое, скрытое за неповоротливой
очевидностью вещного мира.
Мысли
...А ведь правда. На разного сорта грязные мысли уходит столько времени и сил.
И вдобавок — совершенно зря.
Нет
 Мне почему-то кажется, что у Бога не работает принцип «незаменимых нет». Для того, чтобы нашла во-
площение некая идея, нужен человек — незаменимый, неповторимый, единственный.
Лучшие
 Так часто первыми уходят лучшие. Светлые, любящие. Умеющие дарить тепло.
Будто намёк на то, что мы — каждый из нас — можем продолжить их дело.
Ты
 Я всегда так далеко от тебя, а ты ко мне близко, совсем рядом.
Мне вечно не хватает чего-то важного — любви, веры; в то время как ты — источник.
Мои усилия бесплодны, метания бесполезны, я всегда ошибаюсь, делаю всё не так. Иду не туда, ещё и
падаю по дороге. И если кто-то мне может помочь, то это ты.

278 Россия 10.2020 [email protected]

Отводя взгляд
Мы встречаем их иногда — искалеченных болезнью, несчастьем или просто уже от рождения, ковыля-
ющих с трудом, едущих в инвалидной коляске... Отводим взгляд, смотрим под ноги себе или куда-то в
сторону, то ли стараясь скорее забыть, то ли боясь смутить; а может быть, признавая их странное, неуло-
вимое превосходство, как будто они правы в чём-то, а мы нет: мы, счастливые своим здоровьем.
Не знаю, хорошо ли это. Но так получается само.
А ещё их много за стенами больниц и хосписов, и мы ничего не знаем о них — до времени.

Вслед за нами 
Идущие вслед за нами повторят все наши ошибки: нашу лень и беспечность, мстительность и невеже-
ство, легкомысленное равнодушие. Всё повторится — мы не сможем ни уберечь, ни удержать.
Но главное, главное! — не застав на своём веку того, что было нам радостью, что придавало нашей
жизни смысл и ценность, красоту и величие — они даже не узнают, чтó потеряли.

Оправдание
Для чего нам так важно знать, дал ли тот или иной народ человечеству гениальных изобретателей, бога-
тую культуру, сильных спортсменов? Почему, разжигая рознь между людьми, непременно пустят в ход
аргументы вроде «они ничего не добились, ничего не создали»? Разве одни только достижения народа
есть оправдание тому, чтобы этот народ жил на земле?

Чужая беда
Счастье не строится на чужой беде. Мы знаем это твёрдо — на собственном опыте, или можем хотя бы
ощутить, предчувствовать, когда речь идёт о судьбах нескольких отдельно взятых людей. Но знание этой
простой правды иногда оставляет нас, стоит нам начать мыслить категориями народов и стран.
Думаешь, «разобраться» однажды с «ними» по-нехорошему, устроить свою жизнь за их счёт — и всё
дальше пойдёт мирно, гладко и хорошо? Другой масштаб — другой закон?

Тоска
Тоска прорывается откуда-то из глубины, в минуты, когда вроде бы и нет для этого никаких оснований.
Порой глухая; иногда — откровенно чёрная. Чего-то я не вижу в себе...
Словно хочется, чтобы жизнь была не такой, другой; но вот какой именно — кто её знает.

Беспомощность 
Чужая беспомощность так легко выводит нас из себя: медлительная неловкость ребёнка, бессилие ста-
рика. И больнее всего, когда они начинают испытывать страх перед нами; бояться собственной немощи,
которая приводит нас в гнев — вместо того, чтобы побудить нас быть человечными.

Когда-нибудь
Когда-нибудь, в самом конце времён, все наши судьбы, линии жизни тысяч и тысяч людей, сойдутся во-
едино. Тогда откроется смысл всему: страданию и неправде, ненависти и боли. Мы увидим, что каждый
из нас сопричастен и всякому злу, и всякому горю; что каждый несёт в себе — всё.
Может быть, так будет. А пока что живи.

Неравенство
...Как будто бы — чем светлее человек, тем горше лекарство, которое нужно ему выпить, чтобы ещё
приблизиться к свету. В то время как ходящего во тьме нужно беречь и выводить из темноты осторожно.

Не тебя 
А потом ты устал видеть и слышать — то, с чем ничего не можешь сделать, и от чего только тяжелее
жить самому. Закрыл страницу, переключил канал, окунулся в своё — родное, уютное. Ведь не тебя же,
скажи? верно?
Не тебя...

Бывает
Знаешь, с некоторыми людьми так бывает: решит человек о себе, что он то и это... не тварь дрожащая,
имеет право решать, кому жить, кому нет.
И если повезёт, то когда-нибудь много позже он вдруг увидит всё в ином свете: что права не имел, да и
не понимал ничего вообще, а вот — стрелял, резал. Куражился. Руки в крови — не отмыть.
Бывает, что и не везёт...

Аура
Когда-то давным-давно — во второй половине девяностых — я несколько лет занимался ушу.
В нашей группе подростков, возрастом примерно лет от тринадцати до шестнадцати, была одна девоч-
ка, которая говорила, что видит ауру людей, какого она цвета. Всем было любопытно, все спрашивали;
она отвечала на эти расспросы не очень охотно; потом через какое-то время сказала, что перестала
видеть.
Помню тот странный, немного лихорадочный, зудящий интерес: а я? а у меня?
Никто нам тогда не сказал, что человек рождается и живёт не совсем для того, чтобы иметь или зарабо-
тать себе ауру золотого цвета.

Неполнота
 Если посмотреть внимательно на современную жизнь, с её миллионом неотложных дел и тысячью но-

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 279

востей, то в жизни этой обнаружится трудно выразимая словами, но тем не менее очевидная, зияющая
неполнота. Всё время недостаёт чего-то; и мы так привыкли, что очень редко это чувствуем.
Тем, чего незаметно не хватает нам, наполнено молчание отшельника и таинственное безмолвие неба.
Согласие 
Для того, кто думает о неочевидном, самая скользкая вещь — быстрое согласие слушателя.
Встреча
Встреча с собой есть в первую очередь болезненное столкновение с собственным несовершенством.
Мотив
Вот если бы ещё за моими поползновениями в сторону разумного, доброго и вечного было хоть что-
нибудь помимо желания так или иначе облегчить свою жизненную ношу.
Иногда
Иногда случается так, что мы даём своё внутреннее согласие миру — изменить нас. Сделать другими,
пускай не во всём, но в чём-то важном. Придать новые очертания нашему «я». Так бывает от любви,
бывает — от большого несчастья...
Пожалуй, это одна из самых сложных вещей, на которые мы только способны: позволить по-настоящему
изменить, переделать себя.
Я ищу
Не стоит говорить о себе: «я ищу». Для тебя это будет громковато.
Скажи лучше: «до меня никак не доходит». Так оно проще. И вполне отвечает действительности.
Ratio
Невероятно, насколько люди равны перед Богом. Равны в самом важном: в одинаковой для всех невоз-
можности своим, личным усилием приблизиться к своему Творцу.
Не играют особой роли знания, интеллект и способность к здравому рассуждению. Не получится поду-
мать как следует и до чего-то дойти своим умом.
Понимание может быть нам только даровано. Значение имеет только готовность открыться. Услышать,
почувствовать. Прожить.
 _____________________
Ratio (лат.) — разум; вывод
Новая жизнь 
Так всегда удивительно, когда новая жизнь появляется, словно из ниоткуда.
Неудивительно, что уходит она впоследствии тоже — будто бы в никуда.
Пустяки 
Оглядываешься на светлое, давнее, уходящее всё больше вдаль. Видишь: как же значительны на самом
деле были эти мгновения, когда кто-то с тобой делился теплом своей души. Тогда было почти незаметно,
принималось как должное; и только со временем начинаешь понимать...
И наоборот. На смертном одре, охватывая памятью прожитое, подводя наконец черту под всеми обида-
ми, которые так долго и бесполезно тащил за собой, подумаешь — какие мелочи были. Сущие пустяки
по сравнению с возможностью быть живым.
Даты
Почему-то кажутся значительными обыкновенные, ничего не значащие, не праздничные и не памятные
даты. Двадцатое, двадцать второе февраля. Шестое, девятнадцатое марта... Будто какой-то в них смысл,
а его на самом деле нет; день наступает — как будто чего-то ждёшь, а уходит — и нет, не было ничего.
Доволен
Собственно говоря, я ведь вполне доволен собой. И в то же время очень недоволен жизнью и окружаю-
щим миром.
Читающий эти строки поймёт, в чём здесь подвох.
Всё
Вряд ли найдётся более верный способ потерять то, что есть, и то, что могло бы постепенно быть достиг-
нуто, чем потворство желанию получить всё и сразу.
Скот
...И понимаешь же иногда, что ведёшь себя по-скотски, а всё остановиться не можешь.
Почему так...

Внутри
У нас трагически не совпадают внешнее и внутреннее; наружность, по которой в основном и судим,
порой вовсе не сходится с характером, поступками, идеалами. Чьей-то рельефной мускулатуры хватает
разве что на мелкое донжуанство. Одухотворённое лицо бывает визитной карточкой негодяя. В то время
как ничем не примечательный внешне, незаметный, серенький человек однажды жертвует собой, спа-

280 Россия 10.2020 [email protected]

сая других людей. Кто бы вылечил нас от слепоты.
Мечта
Мы же всегда об этом мечтали, верно.
О том, чтобы власть была беспристрастной и неподкупной. Чтобы преступнику было некуда скрыться от
всевидящего Закона. Чтобы всё было прозрачно, честно, упорядоченно, благоразумно и безопасно.
Вот только, если настанет наконец такое время, мы очень скоро поймём, что жить так — нельзя...
Последнее
Случается, нас вырывают друг у друга из рук. Разлучают внезапно — жестоко — навсегда...
И так важно становится успеть сделать самое главное, на что в обыденной жизни порой не хватает вре-
мени и душевных сил: в минуту, про которую, ещё не веря, уже предчувствуешь, что она подводит итог
всему, крикнуть, проплакать бесконечно дорогому, неотвратимо уходящему человеку — не последнее
«прости», нет; но последнее «люблю»...
Место всему
В жизни находится место всему: и удивительному благородству, и бесконечной доброте; и в то же время
— страшной грязи, жестокости и бездушному расчёту, который подчас оказывается во сто крат хуже,
чем жестокость.
И всему позволено быть, пребывать, пока не исполнится мера этого мира и не начнётся что-то новое,
другое.
Мы совершенно неправильно представляем себе могущество, тем более — всемогущество. Не видим
для него лучшего применения, чем показать свою силу и установить на земле свой порядок. Между тем,
оно позволяет нам — быть...
Трудно
Моё «это слишком трудно» означает, к сожалению, не более чем «я не очень этого хочу».
Многое 
Полагая о себе, будто имею многое — имею в действительности только самую малость. Думая, что
многое осилил — нахожусь ещё в самом начале пути. Даже первого шага толком не сделано.
Темнота 
Чужая душа скрыта непроницаемой темнотой. Можно смотреть и не видеть; можно видеть — и совер-
шенно не понимать. Хуже того: понимать превратно, перетолковывать не так, но пребывать в уверенно-
сти, что всё предельно ясно. Многие несчастья наши — отсюда.
На себе 
Беда, от которой не знаешь, как избавиться: чудовищная зацикленность на самом себе.
Да и вот ещё вопрос — хочешь ли на самом деле избавляться.
Благо
С годами начинаешь видеть настоящее благо в том, что нет у тебя того, о чём когда-то по глупости своей
мечтал. Нет славы, нет силы. Ничьи судьбы ты не вершишь, никого не можешь вознести или уничто-
жить. Слово твоё ровным счётом ничего не значит. И это — так хорошо.
Заперто 
Человек живёт рядом с тобой, каждый день, каждую ночь — рядом. Знакомый до последних бытовых
мелочей, пристрастий, привычек; изученный вдоль и поперёк. Недосягаемо далёкий.
Что творится в его душе; чего он пуще смерти боится; о чём его тайная мечта, невысказанные слова,
сжимающие горло? Может быть, знает кто-то на другом краю света, не видевший его лица и не знаю-
щий даже имени.
Но почему-то не ты.
Лёгкий путь 
Мы так настойчиво ищем лёгких путей... Чего только не хочется: и тайных знаний, и мистической силы;
и чтобы другой человек был как открытая книга для нас. Что угодно, любые фантазии, лишь бы не ис-
пытание простой, обыкновенной жизнью, где усталость и скука переплетаются с тревогой за неведомое
будущее и горечью потерь, от которых никуда не уйти.
Плач 
Ты молча плачешь — и происходит маленькое чудо. Внешность, деньги, что там ещё... всё это делается
неважно. Только человек и слёзы. Горе, которое не удержать в себе.

Не то
А ведь это часто, часто у нас... Сказать не то, что на самом деле думаешь, отречься от того, что внутри
себя чувствуешь и что считаешь правдой. И ради чего? Всего лишь: показаться лучше, выглядеть достой-
ным своего собеседника, притворяясь, что думаешь с ним заодно.
Эту мучительную, позорную игру бывает так хорошо видно.
Желания 

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 281

Давай называть вещи своими именами: не желания это, а прихоти. В девяноста случаях из ста.
Просто
Страх иногда подбирается без видимой причины, на ровном месте; может быть — оттого, что непрони-
цаема завеса, скрывающая от нас будущее, а случается в жизни, мы знаем, всякое.
И что может избавить от этого слепого страха, если не простая как пять копеек, безыскусная вера в то,
что происходящее с нами — промыслительно, и служит к нашему благу так или иначе.

Если бы
Если бы я знал доподлинно, без малейших сомнений, доказательно, наверняка, что нет ничего, кроме
доступной глазу и ощущению материальной реальности, ничего помимо телесной земной жизни, — на-
верно, это было бы самое ужасающее знание из всех возможных.

Высказать 
Ты даришь мне капельку счастья в мире, который давно свихнулся и вообще — неизвестно сколько ещё
простоит. Не знаю, как высказать благодарность и страх: за нас, за тебя... За всё, что есть — и может
кончиться в любую минуту.

Философ
Скажи — странно? Мы, взрослые, попросту принимаем как должное этот извечный и неудобный дет-
ский вопрос о том, откуда берутся дети. Мы отупели настолько, что не способны даже удивиться, когда
человек, едва научившийся говорить, задумывается над вопросом, от которого — один совсем малень-
кий шаг до: откуда берётся всё?

Вина
Когда-нибудь, когда уже всё закончится — вся земная жизнь, — посмотрят на меня и увидят, что много
на мне вины. И некуда от неё деться, потому что сделанного не воротишь.
И можно только простить. По любви. Или даже так просто, без особой любви, простить, — только чтобы
в конце концов уже всё хорошо было.

Притча 
Есть немудрёная старая притча о том, как поспорили солнце и ветер — кто из них быстрее заставит путе-
шественника в дороге снять плащ.
Иногда вдруг ощущаешь себя тем самым путником, который, согревшись на солнце, скидывает свой до-
рожный плащ: легко, без сопротивления и протеста. Слова и образы, идущие, может быть, из глубины
веков, начинают говорить через твою собственную жизнь и наполняются от этого новым смыслом.
Сказанное давным-давно — сказано про тебя. Надо только не пропустить. Заметить.

Совершенный
Совершенный — значит завершённый. А я не уверен, совместимо ли это с жизнью. Во всяком случае —
с жизнью такой, как мы её знаем.

Далеко 
Не надо ходить далеко.
Мы почему-то бываем так часто уверены, что всё самое важное, действенное, истинное — находится
обязательно невесть где; что ответы на мучительные наши вопросы скрыты непременно за горизонтом.
Бежим искать и не тратим время на то, чтобы осмотреться сперва получше вокруг. Может быть, оттого,
что ответы и так предчувствуем, и чем-то они не нравятся нам.

Вектор 
Человеческой жизни необходима направленность: устремлённость к тому, чего пока ещё нет. Не обяза-
тельно это должно выражаться во внешних проявлениях, но безусловно — должно быть присуще жизни
внутренней. Превращаясь из векторной величины в неподвижную точку, жизнь сводится тем самым к
нулю, мы всегда безошибочно это чувствуем; и неважно, сколько было всего завоёвано и достигнуто,
если мы больше никуда не идём.

Чудеса
Чудеса в жизни зачастую совершаются через людей. Захочется вдруг сделать хорошее, высказать вслух
важное... сделай, скажи, не стесняйся.

Лучше
Этому дали двадцать лет: убивал, грабил... Поганый выродок. Хорошо, что я не такой.
Этот — политикан, лживый насквозь, ни слова правды. Всё лицемерная забота о гражданах, всё-то он
для людей. Верно говорят — там, наверху, нормальным людям делать нечего.
Этот скупил полгорода, жирный боров, и всё ему мало, пока не сдохнет — не остановится. И никакой
мысли в глазах.
На кого ни посмотришь — у каждого изъян, а я хоть в чём-то, да лучше. Куда ни ткни.
Что за напасть такая...

Теряя нас
Если мы так плачем, теряя друг друга — как же тогда должен плакать Бог, теряя нас.

Глупость

282 Россия 10.2020 [email protected]

До чего же глупо: всю жизнь позволять мелочам заслонять от тебя главное. Так можно ни счастья своего
не заметить, хотя оно с тобой; ни несчастья не уразуметь, всё отвлекаясь на мишуру.
Хорошо
Мы вроде бы все хотим добра. Все хотим, чтобы было хорошо.
И каждый раз получается какая-то ахинея.
Жестокость
Некоторые вещи бывает сложно понять, не испытав на себе; а нас — не испытавших — становится боль-
ше.
Мы, пожимая плечами, говорим о бедных: так пусть работают лучше и зарабатывают деньги; об одино-
ких: пусть сходят к психологу; о неизлечимо больных: пусть живут где-нибудь отдельно от нормальных
людей.
Наивная, циничная неспособность хотя бы просто пожалеть. Жестокость сытого, не разумеющего, что
такое голод.
Втайне
Самые важные вещи в жизни подчас происходят так тихо, почти втайне.
Рождается Спаситель, и загорается на небе звезда. Одна из тысяч — многие и не заметили.
Всего лишь: чуть светлее стало.
Честность
Материализм имеет в себе — если копнуть поглубже — явное идеалистическое зерно.
Кажется человеку, что так оно честнее: без надежды на что-то ещё. И сам от этого как будто делаешься
выше — от того, что честен и безжалостен по отношению к себе.
Цели и чувства 
Начинаю замечать: наши чувства (те самые, которые сильные, искренние и от души) иногда, при всей
их искренности, очень хорошо служат целям, которых мы, пусть бессознательно, хотим достичь.
Начало
 Всё начинается в ту минуту, когда единственным человеком, который тебя по-настоящему интересует,
перестаёт быть тот, кого ты видишь в зеркале.
Логика 
Может, это просто наша несовершенная логика или сбитая система координат: и мы видим проклятие
или возмездие там, где на самом деле есть только благословение и доверие.
Ушедшее 
Помню людей — какими они были, но никогда больше не будут; помню себя — другого совсем, не та-
кого, как нынешний я. Похоже на память бабочки — о том, как она строила себе кокон. И не вернуться,
заново не прожить, и остаётся только помнить, помнить всё больше.
Всё возможное 
...Как будто кому-то нужно перебрать все мыслимые варианты, прожить — через нас — все возможные
судьбы, от самых блёклых до самых чёрных; осушить до дна океан вероятного. В точности как в старом
фантастическом рассказе, где буддийским монахам необходимо назвать все имена бога. И тогда на-
конец станет ясно: что есть Человек? — и этим всё завершится.
Сейчас
Есть множество вопросов «хочешь ли ты?..», «можешь ли ты?..» и «нужно ли?..», на которые сколько-
то лет назад я с уверенностью ответил бы «да», но сейчас так же уверенно скажу «нет». И наоборот,
конечно.
Наверно, когда-нибудь позже мои «да» и «нет» ещё разок-другой поменяются местами.
Причина
Жестокость очень часто порождается обыкновенным невежеством.
Кстати, признать себя жестоким — проще.
Решение 
Должно быть, в какой-то момент времени мы решили, что важнее всего — наше счастье, любой ценой.
И с этого начались наши будущие несчастья.
Странно
Странно думать о том, что слова, мысли, поступки, чувства — могут быть не мимолётной рябью на тка-
ни мироздания, тенью на воде; но чем-то таким, что не пройдёт бесследно и навсегда сохранится.
Давно. Недавно
Почему-то хорошо помнится написанное давно — и легко забывается написанное недавно. Хотя и
более зрелое, более верное.
Забываешь, к чему пришёл, но помнишь, с чего начинал когда-то.

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 283

Дойти 
В нас так бывает живуч страх дойти до предела; осознать, что сказать больше нечего и наша мысль ис-
черпала всю доступную ей глубину.
Этот страх иррационален — и, значит, скрывает за собой что-то ещё.

Прошло
Тоска.
Достаёшь старые фотографии, перебираешь и смотришь, смотришь... И только теперь становится ясно,
как много значило то, что давно прошло.

Убивает 
Неумение расставить приоритеты убивает любовь гораздо вернее, чем незакрытый тюбик зубной
пасты.

Куда 
Куда всё-таки идёт моя жизнь — никак понять не могу. Куда-то вроде идёт, но вот что там...

Не такой
Не становись слишком положительным, слишком совершенным, не надо. Ты нужен не такой...

Баланс 
...Ведь по большому счёту — всё, что в жизни получишь, рано или поздно потеряешь, включая самоё
жизнь. И если хочешь, чтобы в итоге баланс оказался положительным, не нулевым — это только сам,
сам. Своей работой. Своей душой.

Скульптор
Жалуешься на жизнь, бывает — вовсе ни во что не ставишь; бывает — боишься её и ничего хорошего
дальше не ждёшь. А она тем временем исподволь, незаметно, как вода, которая точит камень — лепит
тебя, вырисовывает, выявляет главное и отбрасывает всё то, что держится нетвёрдо.

Стареешь 
Стареешь — и мир становится опять, как в детстве, слишком большим, непосильным; сужается гори-
зонт. Два шага от сих до сих — от печи до лавки — и хорошо.

Смысл
Проходит много времени, пока поймёшь смысл чужих слов, общеизвестных фраз. Пока сумеешь их
сделать своими, прожить, ощутить, окунуться в самую глубину.
Хотя бы такая простая вещь: война — горе. Понимаешь? Можешь понять?
Мы так любим скользить по поверхности. Нам говорят — мы ничего не слышим.

Два 
Пожалуй, у нас два основных занятия: не слышать других людей и обманываться насчёт самих себя.

О правах человека
Если бы мы все выполняли свои обязанности человека, не было бы нужды беспокоиться о соблюдении
наших прав.

Соблазн 
Порок совсем не так притягателен, как нам рисует его соблазн.
И нет бы это понять и остановиться. Всё происходит с точностью до наоборот. Удовольствие меньше,
чем представлялось? Значит, надо пробовать ещё.

Летать 
Мы все умели летать когда-то — давным-давно, когда кто-то большой и добрый держал нас на руках.

Шелуха 
Так много у нас некрасивой шелухи вокруг главного.
Сплетничаем, судачим, оговариваем за глаза родных и друзей: опять тот или этот сделал не то, сказал
не так. Осуждаем, возмущаемся, поднимаем на смех.
А случись что — расставание или потеря — и обернётся оно настоящим, тяжёлым, глубоким горем.

Рассказы
Мне всё труднее читать чужие тексты, рассказы. Всё кажется: лишнее, много лишнего, зачем это, зачем
то. Для чего мудрить и запутывать, рассыпать повсюду подробности; зачем прятать идею, да скажи ты
её прямо, свою идею, и всё.
Со мной что-то случилось; вероятно — возраст.

Всякому злу
Всякому злу очень выгодно наше неведение, и ещё лучше того — воинствующее невежество.

Не бывает

284 Россия 10.2020 [email protected]

Я знаю, в окопах не бывает неверующих.
Откуда это в нас? И смутное, глубинное чувство, что всё не зря; и странная вера в то, что после смерти
нам откроется «дорога в небо, дорога домой».
Что, если это — обманка? Уловка, найденная случайно природой; механизм, помогающий выстоять, вы-
держать, выжить; средство для того, чтобы продолжалась она — вечная жизнь-ради-самой-жизни...
Не судьба 
Всё меньше и меньше верится мне в судьбу. В злой умысел — да; в несчастливый случай — да; в «не то
время и не то место» — да. В судьбу — увы, нет. Такие порой случаются вещи, что говорить о них «это
судьба» — значит, как по мне, клеветать на неё. Не рождаются, не рождаются на свет для того, чтобы
испытать на себе такое.
Непоправимость
Может быть, нас по-настоящему заставляет меняться к лучшему, или хотя бы пытаться это сделать, лишь
осознание непоправимости любого совершённого зла.
Сделанного не воротишь. Не исправишь, не загладишь, не отменишь... Как сделаешь, так и будет.
Видеть себя 
Задроту бывает лестно видеть себя интеллигентом. Ещё лучше — интеллектуалом.
В двух словах
Счастливы не делавшие зла.
Камень преткновения
Я крепко споткнулся на теодицее.
В мире слишком много дерьма. И всяких дерьмовых случайностей со страшными последствиями.
Он где-то там, наверху, над этим всем?.. Кто знает. Может быть.
Но не здесь, не в этом мире точно. Этот мир, если присмотреться, не очень-то похож на Божий мир.
Альфа и омега
Вопрос бытия: откуда всё?
Вопрос смысла: зачем всё?
Альфа и омега. Начало и конец.
Иешуа 
Странный, странный Бог Булгакова. Его посланник приходит к Сатане, чтобы передать просьбу — прось-
бу! — Бога к дьяволу... Сам же Бог, окончив свои дни на земле, делается невидим и недосягаем, скрыв-
шись по ту сторону протянутой в пустоте лунной дорожки. Где он? Каков он? Кому суждено увидеть его?
Забывать
Начинаю забывать свой возраст. Значение этой переменной слишком много раз приходилось переписы-
вать.
Галочка
Иногда я ловлю себя на мысли, что начинаю бояться уже не того, что однажды тебя не станет, а того, что
из моей памяти со временем, с годами сотрётся твой образ, голос, и останется только смутный отпеча-
ток и галочка: «Это было».
Лицо
Я шёл в полутьме по обочине прямой и пустой дороги. И встретил знакомого, он шёл мне навстречу, мы
не виделись почти десять лет. Поравнялись, и я увидел его лицо. Страшное, изуродованное — сожжён-
ное кислотой, или тронутое разложением, там в общем и не было лица...
Проснулся в испуге: мы с ним собирались драться.
И если только умные книги не врут, то встретил я во сне самого себя, и страшное это лицо — было моё...
Ты сам
Ты сам — источник своего страха.
Почему я не думал раньше об этом?
Когда-нибудь
Когда-нибудь я скажу: всё отдал бы, чтобы вернуть то время, когда ты, засыпая, держала меня за руку.
Только время не вернуть.
Горизонт
Тебе никогда не узнать, — прости меня за это! — как много ты для меня значишь.
Я сам узнаю это не раньше, чем судьба разлучит нас навеки, разведёт по разные стороны горизонта.
Потому что до самой сокровенной своей глубины всё познаётся только в прощании.

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 285

Павел Федотов(1815 — 1852)
Сватовство майора

Смеяться
разрешается!

286 Россия 10.2020 [email protected]

Ад для поэтов

Проснулся еле живой: голова трещит, во рту какая-то сухая гадость, причем, живая. Жабу, Наталия
что ли проглотил вчера? Или устрица застряла? Не знаю, что там, но царапает горло, давит Бугаре
на корень языка и вызывает весьма неприятные позывы. Нет, все же столько пить нельзя. Но
она!!! Обозвала меня скоморохом и «писуном». Надо же, слово такое для иностранки отко-
пала — «писун»! Тьху! Даже плеваться нечем… Так, что это в кружке? Вчерашний чай? Ооооо,
сейчас я эту жабо-устрицу утоплю. Бульк. Маловато… Тело тут же отяжелело, повело влево,
теперь вправо, качнуло назад. Стоять! Надо дойти до кухни. И что тут за строители такие? Все
же шатается! Упс… А где ведро? И вообще, где я???  Кран странный, крутнул — вода поли-
лась. Спасительная! Пью, нет, вливаю в себя Волгу с Енисеем и Амударью, и прочими реками
вместе. Может, сразу море? Нет, моря не надо, оно соленое. Ух, полегчало. Жаба (или все
же устрица?), утонули. Да я бы сам утонул в бочке воды. Особенно вчера. Нет, про вчера не
надо. Лучше вычеркнуть день из моей памяти. Писун… ну надо же! Ценительница тонкой
русской словесности, тоже мне. Ну и ладно, сейчас кааааааааак напишу! Да так, что небо
навзрыд! Я могу! Вот рвану на груди рубаху, кстати, на мне черт-те что, а не рубаха. Мягкое, в
полосочку, с начёсом внутри. Хм… Странные вещи происходят, однако. И квартира вроде не
моя, и мебель черт-те какая, и вместо привычного ведра крантик. Ну да черт с ними. Где мой
блокнот и перо?
Ого… Это что за ящик пищащий? Свят-свят-свят! Неужели допился до горячки? Боже, толь-
ко не это! Обещаю, что больше так надираться не стану! Мамой клянусь! Хм… А руки вон,
привычно нежно обхватывают странный предмет, клик-клик. Страница. О, моя. Написано:
« Здравствуйте Сережка Е, с вашего последнего визита»(а я тут что, был? Хотя да, был… Вот
ведь моя страница. Или это другой какой Сережка? Тьху ты, больше столько пить не стану!
Такс. Что это тут?)...» с вашего последнего визита непрочитанных сообщений 18.» Однако…
«Личные сообщения — 0.» Хм… А рука-то, во дает! Пальцы загребли странный обтекаемый
предмет и чего-то там жмут. Кликл-клик, а, ясно, великие критики современности сподоби-
лись почтить меня своими глубокомысленными изречениями. «Уважаемый графоман, (о,
опять слово новое, почему-то кажется, что оно из разряда «писуна» вчерашнего… Странное
слово, надо будет запомнить, любопытно, оно склоняется? Но ладно, читаем дальше)». У
меня сегодня жуткое настроение и хочется кого-нибудь лягнуть. (Экая ретивость. У него, чай,
голова не болит… Или таки болит? Вон какой весь из себя раздраженный.)  Стихо ваше раз-
бирать не стану. (Ну и ладно, чего тогда пыжился?)  Ритмы и ударения править бесполезно,
потому что тоже не в них дело. (Ого… а в чем тогда? Во загнул… Опохмелиться бы, что ли…
Или это ему надо опохмелиться?)  Хочу Вам разъяснить простую вещь, а именно, что поэзия
— это не только рифма, ритм, метафоры и лиричность; а прежде всего понимание красоты и
потрясающей импровизации простых, на первый взгляд, слов, стилистически выверенных и
энергетически богатых в своем метафорическом смысле, обусловленных мотивацией душев-
ных порывов, свойственных гармоничной и поэтически настроенной личности.»… - ясно, это
можно и пропустить... (Аж протрезвел от столь высокопарного слога. Дальше-то что? Кстати,
а под каким стихом столь обнадеживающее начало в духе молодого Белинского? А… вчераш-
ний мой, ничё так стишок получился. Как раз перед поездкой в кабак и написал. Что там он
дальше напишет?) Но все же я укажу вам на ряд характерных графоманских ошибок. (Спаси-
бо, милосердец.)
Начнем построчно:
Отговорила роща золотая
Автор, чем может отговорить роща? Как вы себе ЭТО представляете? Роща это, согласно
словарю, группа деревьев. Деревьев, автор!!! У них анатомически нечем говорить, упустил
боженька этот момент, языка не дал. Вам, кстати, тоже, ибо слово вы, уж простите, совсем не
чувствуете.
 
Березовым веселым языком -
 Ну, про язык у деревьев я сказал уже. А почему именно березовым? Не кленовым? Не липо-
вым? Не русским в конце-концов? Или вы  что-то имеете против нашего великого и могучего?

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 287

И журавли печально пролетая уж не жалеют больше ни о ком. -
Боже, до какого маразма можно дописаться? Чем, по-вашему, можно жалеть журавлям? У
них мозга-то толком нет, только навигация туда и влазит. Читать больше надо. Хотя да, что это
я? Чукча у нас же не читатель, он у нас «пиит». Но все-таки, ответьте мне, о ком могут жалеть
журавли в небе??? О лягухах, не съеденных на болоте? Ваши версии. Читатель не постиг
глубину ваших строк.
 
Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник, пройдет-уйдет и вновь покинет дом.
Вот только не надо всех по себе судить. Лично я никуда не ухожу из дома. Ну там за
сигаретами-пивом-на работу, так это не в счет. Но если вы такой бродяга, это не значит, что
все люди ненормальные, так ведь?
 
О всех ушедших грезит коноплянник с широким месяцем над голубым прудом
Теперь хоть ясно, что вы курите… А то я все понять не мог.
 
Стою один среди долины голой, а журавлей относит ветер вдаль
Почему один? Нечего одному по долинам да по взгорьям шастать. Сидели бы дома — бред
бы такой в голову не пришел. И чем это оправдан повтор слова «журавли» так близко? А?
 
Я не грущу о юности веселой и ничего в прошедшем мне не жаль
А чего вам жалеть, уважаемый графоман? О бродяжничестве не жалеют, а коноплю таки
курить прекращайте, мой вам совет.
 
Не жаль мне лет растраченных напрасно, не жаль души сиреневую цветь.
Ну, насчет ваших лет мы уже все выяснили, забудьте и начните с чистого листа. Перепишите
жизнь заново, как и этот стих. А лучше не пишите вообще. Не ваше это. Ну куда это годится —
души цветь? Душа, она, между прочим, если и есть, то понятие весьма эмпирическое, и уж
точно цвести не способна. Хотя… после ваших языкастых берез я уже ничему не удивлюсь.
 
В саду горит костер рябины красной, но никого не может он согреть...
Все, хватит с меня это бред читать. Зачем подожгли калину? Вот зачем надо обязательно
хулиганить? Стоит и стоит. И почему, любопытно, огонь не греет? Или это опять у вас приступ
бреда после конопли? Автор, не засоряйте мусором сеть, я вас умоляю! Пощадите наши не-
рвы!»

 Господи, велика сила твоя, что это было? Это рецензия? На мой стих? О чем это он? Нет, я
все-таки еще сплю. Точно сплю. И ящик этот дурацкий жужжащий и пищащий мне снится.
Ибо если это где-то существует, то это и есть ад для поэтов! Внемли мне, Боже! И убери меня
назад… домой… туда… пусть Айседора дальше «писуном» называет, шлепая концом шали по
губам… Пусть… Дай мне проснуться!!! Боже!!! Я ведь не то, что писать, я жить теперь не хочу!
Ты слышишь меня, Отче?!
 Проснулся от собственного крика. Комната — ура! моя, на кухне ведро цинковое, водичка
холодная еще. Что-то снилось, такое мерзкое, жуткое, ужасное… Что? Не помню… И чувствую
— лучше и не вспоминать. Вечером я увижу её! К окошку прилип золотым пятаком березо-
вый лист. Внутри зазвучали строки...
Занавес.

288 Россия 10.2020 [email protected]

Анекдоты

В прошлом веке, когда учитель читал ученикам «Евгения Онегина»
о том, что Онегин был «ученый малый, но педант», учитель
не останавливался в этом месте и шел дальше.
После революции учитель стал останавливаться в этом месте
и объяснял деткам, кто такой педант.
Сейчас учитель останавливается на этом месте и говорит ребятам:
«Педант - это совсем не то, что вы подумали».
Если бы Н. А. Некрасов написал поэму «Кому на Руси жить хорошо?» сейчас, её бы никто не
стал читать, потому что эти физиономии и так каждый день показывают по телевизору.
Вчера перечитывал Брюсова и наткнулся на такую строчку: «Пора! Спеши, мой челн уста-
лый!» Признаться стыдно, но правильно прочел только с третьего раза.
«Пою мое отечество!»— заявляла продавщица из пивного ларька.
В подвале клуба любителей тавтологии обнаружен смертельно убитый труп погибшего мерт-
веца.
Русский язык - предмет сложный. Правописание частиц - отдельная тема, которую многие
просто задвинули.
Поэтому кто-то пишет «Всё что ни делается - к лучшему», а кто-то «Всё что не делается - к
лучшему».
Как ни странно, и те и другие правы.
На передаче «Самый умный» на вопрос: «Морковка, лук, картошка, Лексус - что лишнее?»
пятиклассник Изя ответил:
«Морковка, лук, картошка».
Утренник - это детский праздник, дневник - тетрадь для оценок, полдник - легкая еда, вечер-
ник - студент, а ночник вообще лампа. Почему?
Мы с девятым классом проходим сейчас «Горе от ума». И вот я веду урок и думаю: о чём бы
их таком спросить, чтобы хоть тройку поставить - потому что лица ну не отмечены печатью
мудрости!
Придумала, спрашиваю:
- Дети! Почему Софья предпочла Молчалина Чацкому?
Дети свесили головки набок и задумались. И вдруг на первой парте Ванечка, ангелочек та-
кой кудрявый, руку поднимает:
- Я знаю!
- Ну скажи!
- Потому что Молчалин гладил Софью по лицу, а Чацкий не додумался!
Я интересуюсь:
- Милый, где ты это взял?
- В тексте.
И приводит цитату, кто угадает, какую?
«И моську вовремя погладить».
Я его спрашиваю:
- Милый, а что такое «моська»?
А он мне отвечает:
- Лицо. Мне мама часто говорит - «иди моську умой, грязный».
В русском языке выражения «Хрен там есть» и «Ни хрена там нет» означают одно и то же.

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 289

Товарищ, знай: взойдет она,
Звезда тотального контроля
И в рамках правового поля
Припомнят наши письмена…

Из доклада в госдепе США:
- Пока трудно расшифровать, что страшного говорит русский президент своему народу в но-
вогоднем обращении. Но они после этого уходят в запой на две недели.
Я из того поколения, когда газеты и журналы на родном языке можно было читать без слова-
ря.
Русский язык очень краткий и лаконичный. Например, надпись «Здесь были туристы из Рос-
сии» состоит всего из трёх букв...
Из школьных сочинений:
Раскольников искал смысл жизни и боролся за правду, но делал это слишком примитивно,
можно сказать, топорно!
Пьер Безухов носил панталоны с высоким жабо.
Когда русские дружинники вышли на поле битвы, из-за кургана выскочило монголо-татар-
ское иго.

Людмила Зотова
«Перед Новым годом»

290 Россия 10.2020 [email protected]

О поэтах с улыбкой

Врач осмотрел пациента и говорит:
- Вам следует воздержаться от умственного труда. Вы чем занимаетесь?
- Пишу стихи.
- А, ну это можно.
- Скажите, а вы пишете стихи?
- Думаю, что да, но, право, не уверен - никогда не пробовал.
В австрийском букинистическом магазине продавец предлагает туристу книгу и говорит:
- Это очень редкостный экземпляр: стихи, написанные самим Моцартом.
- Да, но Моцарт никогда не писал стихи!
- Поэтому я и говорю, что это исключительная редкость.
- О чём твоя новая поэма?
- О Южной Африке.
- Но ты же там никогда не был!
- А думаешь те, кто будут читать стихи, там были?
Редактор разговаривает с молодым автором:
- Скажите, вы сами написали эти сонеты?
- Да.
- В таком случае, мне очень приятно с Вами познакомиться, мистер Петрарка, а я-то думал,
что Вы давно умерли!
Поэт, забирая рукопись, говорит редактору:
- Вы же говорили, что у меня прекрасные стихи, обещали их напечатать, а теперь отказывае-
тесь. Это же не логично!?
- Дорогой мой, вся наша жизнь, в какой-то мере, состоит из алогизмов.
- В таком случае, хотя Вы и редактор, я всё равно Вас уважаю!
Один поэт, чтобы сосредоточиться, ходил удить рыбу.
Частенько ему говорили:
- Здесь рыбы нет. Вам надо пройти чуть дальше, там её столько, что только успевай выни-
мать.
На что поэт отвечал:
- Спасибо, мне это совершенно ни к чему. Это будет только мешать.
Поэт говорит приятелю:
- Каждое утро, проснувшись, я первым делом захожу в Интернет и изучаю список самых бога-
тых людей планеты. Если моего имени там нет, я сажусь и начинаю работать.
Начинающий поэт обратился к известному критику, чтобы тот прочитал его стихи.
- У Ваших стихов блестящее будущее. Я уверен, что их будут читать тогда, когда уже забудут
Пушкина, Лермонтова, Маяковского...
- Я так Вам благодарен, - обрадовался поэт.
- ...но не раньше, - закончил мысль критик.
- Язык Ваших стихов беден, - говорит редактор.
- Ну и что? - отвечает автор. - А кто сказал, что бедность - это порок?
Один новый русский спрашивает другого:
- Слышь, ты Пушкина полностью знаешь?
- Не-а, а ты?

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 291

- А я полностью: Пушкин Александр Сергеевич.
Начинающий поэт принёс в редакцию свой новый сборник стихов.
- Я не могу допустить, чтобы читатели обращались к непристойным словам, - сказал редак-
тор, прочитав текст.
- Но ведь в моих стихах нет таких слов!
- Их непременно будут произносить после прочтения Ваших шедевров.
Дуэль. Дантес медлит... Секундант:
- Ну! Кто за тебя стрелять-то будет - Пушкин, что ли?!
Один начинающий поэт принёс известному критику кипу рукописей и попросил высказать
своё мнение.
- Вам надо как можно больше читать, читать и ещё раз читать, - сказал критик.
- А это обязательно?
- Конечно! Чем больше Вы будете читать, тем меньше у Вас будет времени для писания.
Встречаются два поэта.
- Ну как успехи в творчестве?
- Да вот, издал свой первый сборник стихов.
- И много продал?
- Прилично: машину, дачу, гараж...
— Одна рифма в Вашей поэме мне особенно понравилась! Думаю, мы ее напечатаем.
— Поэму?
— Что Вы… рифму!
- Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу тебе, кто ты.
- Интересно... Я вот читаю Бродского, Пастернака, Евтушенко...
- Ты - лжец!
Один поэт признался в интервью:
- В молодости я долго колебался, кем мне стать: певцом или поэтом.
- И почему Вы выбрали последнее?
- Я рассудил так: если певец потеряет голос, то его карьере конец, а поэту достаточно заме-
нить потерянную ручку на новую.
Молодой поэт спрашивает известного критика:
- Что Вы думаете о моих последних стихах?
- Признаюсь честно, это худшее из всего, что я читал.
- Как! А я вчера продал их одному издательству за приличные деньги!
- А вот это уже искусство!
- Скажите, кто считается самым талантливым из живущих поэтов?
- Ну, нас не так уж и много...
Журналисты берут интервью у знаменитого поэта.
- Над текстом этой колыбельной я работал более пяти лет! - говорит он в микрофон.
- А почему же так долго? - спрашивает один репортер.
- А я постоянно засыпал...
Почему от поэтов жёны не уходят?
- Не в чем.
Проходят два барда мимо афиши концерта авторской песни. Подходят и читают список бар-
дов.
Не найдя себя, первый говорит: - Меня не пригласили... Забыли....
Второй, тоже не найдя своего имени, говорит: - И меня не пригласили... ПОМНЯТ.

Сколько бардов нужно, чтобы завернуть лампочку?
— Три. Один будет заворачивать, а два — петь под гитару о том, как хороша была старая
лампочка.

292 Россия 10.2020 [email protected]

Поэт приезжает домой после концерта с фингалом. Жена интересуется:
-Что произошло?
-Цветы на сцену кидали…
-Ну и…?!
-Один из них летел горшком вперед…
Жена поэта: - Дорогой, ты скоро станешь папой!
Поэт: - Эх, а я хотел лауреатом...
Зашли с поэтами поужинать после творческого вечера. Ну, и, как водится, решили взять по
сто. Подхожу к бармену:
- Три по сто! - и выкладываю деньги.
Бармен молча ставит на стойку три стакана и непочатую бутылку водки.
- Я же просил три по сто!
Ответ откровенно порадовал, ибо знание русской психологии налицо и повышает объем про-
даж.
Бармен сказал: - Останется, принесешь назад...
Крылов, как известно, отличался излишней тучностью. Как-то раз, прогуливаясь по улицам,
он встретил весёлую компанию. Когда поэт проходил мимо, кто-то произнёс:
- Смотрите, какая туча надвигается!
- Да-да, - не растерялся Крылов, - и лягушки заквакали.

Людмила Зотова
«Счастливый день»

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 293

Литературные

Виктор Васнецов (1848 — 1926)
Ковер-самолет

Без игры
нет развития

294 Россия 10.2020 [email protected]

Игра ассоциаций ТиС

Загадочные поэзо-пиктограммы

№1 Это первый уровень
Игры ассоциаций ТиС.
? Предлагаем принять
участие в этой игре
№2 всем, кто читает много
стихов и хорошо знает
мир поэзии.
Эти загадочные поэзо-
пиктограммы включа-
ют в себя несколько
картинок, которые
могут вызвать опреде-
ленные ассоциации,
связанные с прекрас-
ными стихами извест-
ных поэтов.
Вам необходимо раз-
гадать эти стихотворе-
ния и их авторов.
Тот, кто решит все
загадочные поэзо-
пиктограммы, может
отправить свои ре-
шения на нашу почту.
[email protected]
Победителя ждет
сюрприз!

PS
Все права на игру ассо-
циаций ТиС принадлежат
литературному альманаху
«Гражданинъ».
Игра ассоциаций ТиС публи-
куется впервые и только в
литературном альманахе
«Гражданинъ».

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 295

№3
№4

№5

296 Россия 10.2020 [email protected]

№6

№7 душа

№8

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 297

Конкурсы

Конкурс Конкурс

«Акробуриме» «Поэтический трансформер»

Условия конкурса. Условия конкурса.
Всем желающим принять участие в конкурсе Всем желающим принять участие в конкурсе
предлагается написать краткое стихотворение предлагается написать краткое стихотворе-
по заранее определенной форме. ние по заранее определенной форме.

1. Стихотворение должно иметь смысл. 1. Нужно создать всего 1 (одну) строфу в 6
2. Стихотворение должно быть сочинено на (шесть) строчек.
заданные рифмы в заданной последователь- 2. Порядок рифм следующий: A B A B C C
ности. (женские и мужские в любых сочетаниях).
3. Первые буквы всех строк при вертикальном 3. Размер: ямб-хорей.
прочтении должны представлять собой слово 4. Количество стоп: 6.
или фразу. 5. Тема: «Судьба».
6. Слова и фразы для обязательного включе-
1. Рифмы: душа-сила-хороша-красива-трагич- ния в строфу:
но-лично (в данной последовательности). игра; слабость; риск; случай; удар; шаг в
2. Акрослово: ЗАБАВА сторону; иллюзия успеха
(в любых граммформах).
Конкурсные работы высылайте до 31 января
2021 г. на почту альманаха Конкурсные работы высылайте до 31 января
2021 г. на почту альманаха
[email protected]
[email protected]

Конкурс Конкурс

«Эпиграмма» «Триолет»

Эпиграмма – это отдельный жанр лири- Триолет — стихотворение из восьми строк
ческой миниатюры – стихотворение, в на две рифмы, при этом первый стих в
котором высмеивается какая-либо персона обязательном порядке повторяется в чет-
или общественное явление. вёртой и седьмой, а второй стих — в завер-
шающей строке. В результате образуются
Условия конкурса. рифменные схемы ABaA abAB или же ABbA
Всем желающим принять участие в кон- baAB (заглавными буквами обозначены
курсе предлагается написать эпиграмму на повторяющиеся строки).
определенное лицо современной политики
без указания имени этого человека. Условия конкурса.
Всем желающим принять участие в кон-
1. Количество строк – 8 (восемь). курсе предлагается написать триолет на
2. Из текста эпиграммы лицо должно быть определенную тему.
узнаваемое, но без указания имени этого
человека. 1. Тема: «Жажда»
3. Эпиграмма не должна нести в себе не- 2. Количество строк – 8 (восемь).
цензурную лексику. 3. Размер – ямб. Рифмовка – ABaA abAB

Конкурсные работы высылайте до 31 янва- Конкурсные работы высылайте до 31 янва-
ря 2021 г. на почту альманаха ря 2021 г. на почту альманаха

[email protected] [email protected]

298 Россия 10.2020 [email protected]

Ответы на поэзо-пиктограммы из #1

№1 №4
№2 №5

№3 №6февраль

1 Александр Блок. Ночь, улица, фонарь, аптека
2. Александр Пушкин. Анчар
3. Сергей Есенин. Клен ты мой опавший, клен заледенелый...
4. Владимир Маяковский. А вы могли бы?
5. Михаил Лермонтов. Парус
6. Борис Пастернак. Зимняя ночь

Литературный альманах ГРАЖДАНИНЪ №2 299

Илья Репин(1844 — 1930)
Запорожцы

Наши читатели
об альманахе

300 Россия 10.2020 [email protected]