Путь к измене

мал это лучших других и, стремясь любой ценой избежать скандала, при-
казал леди Мэри ухаживать за раненым и вообще «быть с ним полюбез-
нее», когда он очнётся. «Не мне тебя учить, моя милая, - сказал он. - Ты
лучше меня знаешь все эти ваши женские уловки. Делай, что хочешь, но
запомни хорошенько: ты должна ему понравиться». Леди Мэри не по-
смела перечить дяде, под опекой которого находилась после смерти отца,
и, следуя его приказу, надела своё самое нарядное зимнее платье лило-
вого бархата, до сего дня пылившееся в сундуке, и материнское золотое
ожерелье, слишком тяжёлое для её хрупкой шейки. В этом наряде она
самой себе казалась похожей на куклу, выставленную на продажу ярма-
рочным торговцем, и в душе негодовала на дядюшку, который в своём
стремлении угодить гостю мог заставить её зайти слишком далеко -
намного дальше, чем позволяли приличия.

Граф Уэстморленд, человек грубый и суровый, как и большин-
ство мужчин, которых она знала, не слишком церемонился с племянни-
цей, хотя и любил её настолько, насколько вообще был способен любить.
Четыре года тому назад, когда ей едва исполнилось двенадцать, он выдал
её замуж на условиях совместного владения за девятилетнего наследника
Дарфилд Холла, также состоявшего под его опекой. Леди Мэри не могла
вспоминать о своём «муже» без содрогания, ибо он вызывал в ней непре-
одолимое отвращение: это был золотушный, чахлый и на редкость ка-
призный ребёнок, имеющий дурную привычку ковырять в носу и сквер-
нословить, подражая взрослым. Он был неизлечимо болен чахоткой и
умер через пару месяцев после свадьбы, оставив леди Мэри титул баро-
нессы и все свои земли - граф Уэстморленд получил то, что хотел.

После торжественных похорон маленького лорда Дарфилда он
позволил своей племяннице наслаждаться относительной свободой, од-
нако вскоре ей начали досаждать «женихи», домогавшиеся не только пре-
лестей юной вдовы, но и её состояния вкупе с баронской короной. Она
невольно улыбнулась, припомнив, как в прошлом году к ней посватался
один из вассалов дядюшки, престарелый рыцарь из Уиндэрмира. Дядя,
не желая с ним ссориться и в то же время желая его отвадить, приказал
ей густо напудрить лицо, надеть вдовий наряд - чёрное платье, барбет и
покрывало, дабы спрятать от глаз подслеповатого «жениха» её красоту,
и хромать при ходьбе так, точно у неё одна нога была короче другой. Этот
трюк вполне удался, и почтенный рыцарь убрался восвояси, рассудив,
что племянница графа Уэстморленда не так уж и хороша, как о ней гово-
рили.

Но теперь всё было иначе: ей приказали очаровать лорда Крэй-
форда, и она терпеливо ждала, когда он очнётся, в душе страстно желая
этого и одновременно опасаясь ему не понравиться, несмотря на свои
многочисленные достоинства. К их числу она не в последнюю очередь

151

относила полученное (за немалые деньги) образование, подобающее бла-
городной леди: она умела читать и писать не только по-английски, но и
по-французски, немного понимала по-латыни, прекрасно пела, танце-
вала, играла на арфе и умела развлечь кавалера любезной беседой. Ко
всему прочему она отличалась добрым нравом, рассудительностью,
скромностью, послушанием и редкой для женщины бережливостью, уна-
следованной от отца, лорда Нэвилла, убитого в битве при Таутоне, в своё
время слывшего скупцом. Наконец, она находила себя отнюдь не дур-
нушкой и порою любовалась на своё отражение в зеркале. И всё же она
знала почти наверняка, что не сумеет выполнить приказание дяди по
двум причинам. Во-первых, лорд Крэйфорд, этот соблазнитель и распут-
ник (в её представлении, при дворе короля Эдварда состояли исключи-
тельно соблазнители и распутники), был избалован вниманием придвор-
ных красавиц, и леди Мэри, с её неопытностью по части обольщения
мужчин, едва ли могла рассчитывать на успех. И, во-вторых, по её глубо-
кому убеждению, сердце лорда Крэйфорда принадлежало другой, потому
что в бреду он часто повторял имя «Кэтти». Леди Мэри почти возненави-
дела эту неведомую «Кэтти», кем бы та ни была. Она вполне сознавала,
что её детская ревность смешна и нелепа, но что она могла поделать с
собой? Она искренне хотела понравиться лорду Крэйфорду, и вовсе не
потому, что он был богат, молод и на удивление хорош собой (одного
этого было достаточно, чтобы заставить её сердце взволнованно биться)
- она всего лишь выполняла приказание дяди, чьи желания по счастливой
случайности совпали с её собственными.

Она и прежде часто думала о своём кузене Эдмунде Крэйфорде,
поскольку ещё зимой граф Уэстморленд заставил её написать странное
письмо на его имя, приглашая посетить один из своих замков – Брансе-
пет-касл. Вероятно, он хотел сделать лорда Крэйфорда своим союзником
накануне перемен в стране, о которых здесь, на Севере, ходили самые
противоречивые слухи. Однако зимой, как ожидалось, лорд Крэйфорд в
Брансепет не приехал, и её рассерженный дядюшка долго сетовал на пре-
небрежение с его стороны. Он и представить себе не мог, что его трою-
родный племянник, по слухам, посаженный королём под домашний
арест, неожиданно появится в их замке, да ещё при таких трагических
обстоятельствах. И теперь графу Уэстморленду и всем его домашним
оставалось лишь молить Бога, чтобы он не умер от раны и, очнувшись,
не учинил разбирательство, грозящее обернуться бедой.

По рассеянности уколов иглой палец, леди Мэри тихо вскрик-
нула и с опаской посмотрела на лорда Крэйфорда. К её ужасу, он вдруг
открыл глаза, протянул к ней руку и снова жалобно позвал:

- Кэтти!.. Ты пришла за мной... Где я, Кэтти? В аду или в раю?..
В первую секунду она подумала, что он снова бредит, однако,

152

приглядевшись, заметила, что взгляд его ярко-голубых глаз, слегка мут-
ных от слабости и боли, был вполне осознанным. Отшвырнув в сторону
рукоделие, она торопливо встала, подошла к его постели и машинально
взяла протянутую к ней руку.

- Вы в замке Рэйби, милорд, - ответила она, силясь улыбнуться.
- Хвала Господу, вы очнулись!

Он всё вспомнил, как вспоминают тяжёлый сон в первый миг
пробуждения, и вгляделся в лицо девушки, стоящей подле его постели. У
него сердце заныло от нахлынувшей вдруг тоски: она была почти точной
копией его Кэтти - такая же тоненькая и хрупкая, только черты её
нежного овального лица были выразительней, а глаза - темней. В её боль-
ших тёмно-серых глазах застыло смятение, но губы улыбались.

- Как ваше имя? - спросил он, стараясь не думать о боли в плече.
- Мэри, милорд. Вы не узнаёте меня?
- Вы очень похожи... - начал было он, но вдруг умолк, поняв свою
оплошность. Он мысленно обругал себя «ослом» и смущённо сказал: -
Прошу простить, кузина, я узнал вас не сразу. Вы прекрасны, точно ангел
небесный, и я подумал, что попал в рай... Который нынче день?
Лорд Крэйфорд говорил так тихо, что ей пришлось наклониться,
чтобы расслышать его, и тяжёлые пепельные косы упали ей на грудь.
Привычным движением отбросив их назад, она ответила:
- Нынче двадцатый день апреля, милорд.
- Неужели я так долго спал? - изумился он.
- У вас была горячка, милорд. - Только сейчас заметив, что всё
ещё машинально держит его за руку, леди Мэри смутилась и скромно по-
тупилась, как того требовали приличия. Отпустив его руку, она повто-
рила: - Хвала Господу, вы очнулись! С позволения вашей светлости я по-
зову врача.
Вслед за врачом в комнату вбежали его джентльмены. С радост-
ными криками они бросились к нему и принялись целовать ему руки, едва
не плача от счастья. Глядя на них, леди Мэри, стоящая в сторонке, поду-
мала, что они искренне его любят. Однако, по её мнению, они чересчур
утомляли и возбуждали больного, которому был предписан полный по-
кой, и она поспешила прогнать их прочь, позволив остаться одному лишь
врачу.
С её помощью Роберт Доу помог ему приподняться и, усадив по-
удобнее, осторожно, стараясь не причинить ему боли, размочил водой и
размотал ссохшиеся бинты, а затем внимательно осмотрел рану. Сделав
новую повязку, он потрогал его лоб и с улыбкой заключил:
- Кризис миновал, ваша светлость. Ручаюсь, недели через две вы

153

будете совершенно здоровы.
- Я всё ещё чувствую сильную слабость, - признался лорд Крэй-

форд.
- Это скоро пройдёт, - заверил его врач и направился к двери.
- Ты уходишь, Роберт?
Доу обернулся и, обменявшись с леди Мэри многозначительным

взглядом, сказал:
- Милорд, я оставляю вас в хрупких, но вполне надёжных руках.

Её светлость - лучшая из всех сиделок, которых мне доводилось видеть.
Точно в подтверждение этих слов леди Мэри села на край его

постели и поднесла к его губам серебряную чашу.
- Что это? - с удивлением спросил он. - Пахнет восхитительно.
- Это куриный бульон, милорд. Скоро время обеда.
- Бог мой, я только сейчас понял, насколько голоден.
Он хотел взять чашу у неё из рук, но она сделала протестующий

жест.
- Нет-нет, я сама покормлю вас, вы ещё слишком слабы.
Он и не думал сопротивляться, и охотно разрешил ей накормить

себя с ложки, точно маленького ребёнка, ибо для него это было едва ли
не единственным удовольствием, которое он мог позволить себе в том
полубеспомощном состоянии, в котором находился.

Вытерев ему губы салфеткой, леди Мэри сказала:
- А теперь вы должны немного поспать.
- Как прикажете, миледи, - с шутливой покорностью произнёс
лорд Крэйфорд и жалобно прибавил: - Только не бросайте меня одного.
- Если вам угодно, милорд, я останусь, - ответила леди Мэри.
Она поставила на столик пустую чашу, села в кресло у окна и
снова принялась за вышивание. Но, как она ни старалась, задуманный
узор не получался. Промучившись несколько минут, она подняла голову
и посмотрела на лорда Крэйфорда.
Ему в самом деле хотелось спать, но заснуть он не мог - он украд-
кой любовался ею, как любуются драгоценной вещью в предвкушении
обладания. Поймав на себе его взгляд, леди Мэри, больше не в силах тер-
заться в догадках, спросила с истинно нэвилловским прямодушием:
- Кто она, эта Кэтти?.. Вы часто звали её в бреду.
От неожиданности лорд Крэйфорд растерялся. Он хотел солгать,
но подумал, что, если эта юная вдовушка когда-нибудь станет его женой,
между ними не должно быть лжи и притворства, и честно ответил:
- Так звали мать моего сына, миледи. Она умерла четыре года
назад, в тот день, когда он родился. - Помолчав, он прибавил, отвечая на
невысказанный вопрос: - Я любил её больше жизни, но это было давно.

154

- Отчего вы не женились на ней? Король Эдвард вам не позво-
лил?

- Я не смог бы жениться на ней, миледи, даже если бы захотел.
Она была дочерью моего дворецкого.

Леди Мэри швырнула на столик рукоделие и решительно напра-
вилась к двери. «Что я наделал, болван!» - мысленно обругал себя лорд
Крэйфорд и с непритворным отчаяньем произнёс:

- Постойте! Не уходите! Куда же вы?
На пороге леди Мэри обернулась. Она была на удивление спо-
койна и с застенчивой улыбкой ответила:
- Милорд, к моему стыду, я не слишком искусная рукодельница.
С позволения вашей светлости я принесу сюда книгу. Уж лучше мне за-
няться чтением, чем понапрасну переводить дорогой шёлк.
Когда несколько минут спустя она вернулась с книгой в руках,
лорд Крэйфорд уже крепко спал, чему-то безмятежно улыбаясь во сне.

Он проснулся утром следующего дня, чувствуя себя намного
лучше, но долго не решался открыть глаза, ибо ещё вчера загадал: если
его кузина Мэри будет рядом, он покориться выбору своего дяди Уорика,
который, желая заполучить в союзники графа Уэстморленда, собирался
принести его в жертву своим политическим интересам, немало не забо-
тясь о здоровье его будущего потомства, и не смущаясь его близким род-
ством с предполагаемой женой.

Наконец, собравшись с духом, он открыл глаза. И подумал: «Это
судьба!».

- Доброе утро, милорд, - произнесла леди Мэри с радостной
улыбкой, озарившей её свежее юное личико.

- Доброе утро, миледи, - взволнованно отозвался лорд Крэйфорд.
- Как вы себя чувствуете?
- Ужасно, - слукавил он. - Эта проклятая слабость сводит меня с
ума.
- Не угодно ли вам принять ванну?
Оглядевшись, он заметил у стены переносной очаг с пылающими
дровами и большую деревянную лохань, устланную простынёй и до по-
ловины наполненную водой.
- Я охотно приму ванну, миледи, если смогу до неё добраться.
- Сейчас я позову слуг, милорд.
Через минуту комната наполнилась слугами. Они аккуратно раз-
мотали бинты, поддерживая его под руки, помогли выбраться из постели,
усадили в ванну и на совесть отмыли его от пота и грязи, стараясь не
намочить ещё не зажившую рану, и не пожалев куска мыла, стоившего

155

довольно дорого, но любезно предоставленного графом Уэстморлендом
из желания угодить незваному гостю.

Лорд Крэйфорд долго плескался в воде, слегка постанывая от
удовольствия. Когда он снова забрался в постель, врач сделал ему новую
повязку. Затем его побрили, причесали и надели на него свежую рубаху
тончайшего льняного полотна, после чего вернулась леди Мэри и накор-
мила его обедом, поданным на серебре.

Несмотря на слабость и тупую боль в плече, он чувствовал себя
почти счастливым, однако его настроение испортилось, когда леди Мэри,
виновато опустив глаза, произнесла:

- Милорд, мой дядя хочет засвидетельствовать вам своё почте-
ние. Вы позволите ему вас навестить?

- Я вёз ему секретное письмо графа Уорика, - вместо ответа ска-
зал лорд Крэйфорд, - но его отобрали грабители.

- Не тревожьтесь, милорд, письмо доставлено по назначению, -
нехотя призналась леди Мэри, невольно выдавая своего дядюшку. - Так
вы согласны его принять?

Подумав, он ответил:
- Его вассалы меня едва не убили, и я вряд ли забуду об этом.
Однако я, сам того не желая, доставил ему слишком много хлопот и не
хочу показаться неблагодарным. Что ж, я согласен его принять.
Граф Уэстморленд пришёл не мешкая. Будучи по натуре челове-
ком вспыльчивым, прямым и резким, он без обиняков заявил, что при-
знаёт свою вину, но готов сделать всё возможное, чтобы предотвратить
скандал и судебное разбирательство, если его племянник пожелает дове-
сти дело до суда.
- Да, я виноват, - с искренним раскаяньем в голосе произнёс он и
тут же опроверг самого себя: - Но, если говорить по справедливости, я не
могу отвечать за действия моих людей. В наши неспокойные времена, да
ещё тут, на Севере, недалеко от шотландской границы, каждый вызывает
подозрение, а вы и ваши люди крались в тумане, словно тати - ни гербов,
ни значков. Не удивительно, что вас приняли за шотландских лазутчиков.
Лорд Крэйфорд, не считая нужным сдерживать раздражение,
сказал:
- Ваша светлость, оставьте эти сказки для доверчивых глупцов и
не пытайтесь меня уверить, что ваши люди не имеют привычки промыш-
лять грабежом на дороге. Сколько процентов достаётся вам с их дохода?
Двадцать, тридцать, пятьдесят?
- Пятьдесят?! Ты спятил, мой мальчик! - возмущённо воскликнул
граф Уэстморленд, в сердцах переходя на «ты». Однако он не собирался
с ним ссориться и примирительно сказал: - Послушай, любезный племян-

156

ник, я беден, и ты это знаешь. У меня есть единственное бесценное со-
кровище - моя племянница, и я готов отдать её тебе в жёны, если ты по-
обещаешь уладить дело миром. Надеюсь, она тебе понравилась?

Вспомнив её лицо, лорд Крэйфорд невольно улыбнулся.
- Разве она может не понравиться? Она прелестна.
- Превосходно! - вскричал обрадованный граф Уэстморленд.
- Но у меня есть два условия, ваша светлость, - неожиданно про-
изнёс лорд Крэйфорд.
- Что ещё за условия? - насторожился его будущий «тесть».
- Во-первых, письменное согласие епископа Даремского.
- Мы получим его без труда. Я сегодня же отправлю к нему моего
сенешаля.
- И, во-вторых, согласие леди Мэри. Не в моих правилах тащить
даму на брачное ложе, если она противится этому.
- Она согласится, не сомневайся, - заверил его граф Уэстморленд,
многозначительно улыбнувшись.
Оставшись один, лорд Крэйфорд устало закрыл глаза и подумал:
«Похоже, я делаю большую глупость, но что из того? Мой дед был женат
на вдове, и отец тоже... В конце концов, если моя жена окажется непро-
ходимо глупа, чересчур сварлива или наскучит мне хуже смерти, я со-
шлю её в какое-нибудь отдалённое поместье, и пусть она делает там всё,
что ей заблагорассудится, лишь бы она родила мне наследника - разве не
для этого Бог сотворил женщин, чёрт бы их всех побрал?».

2.

«“Доброе утро, сэр, вы так беззаботны.
Войди кто угодно - вот вы и попались;
Я вас вообще не выпущу из постели”, -
Так шутила она, и отозвался рыцарь:
“Доброе утро, достойная дама.
Поступайте со мной, как вы хотите,
В вашу власть отдаюсь с удовольствием,
Но о маленькой милости молю, если можно:
Позвольте пленнику пристойно одеться.
Я не прочь покинуть прекрасное это ложе,
Ведь одетому больше благ от беседы”.
“Ну уж нет, - начала она новую речь, -
У меня на вас, мой милый, иные виды:
Буду держать вас вот так в кровати
И беседовать с вами, покорным пленным.

157

Ведь вы славный Гавэйн, вас все уважают,
Ваша слава справедливо спешит пред вами.
Мы здесь одни. Муж с людьми на охоте,
Прочие просыпаются, как правило, поздно,
Дамы мои далеко, и дверь заперта.
Можем мы с вами долго наедине
побыть.
Я бы рада в беседе с вами
Каждое утро так проводить,
Как хотите, но скажу, между нами,
Мой долг - вам во всём служить”»1.

Леди Мэри закрыла книгу и сказала:
- На сегодня довольно, милорд.
- Вы нарочно дразните меня, кузина? - обиженно спросил лорд
Крэйфорд. - Вы снова остановились на самом интересном месте. Пожа-
луйста, почитайте ещё. Мне не терпится узнать, чем закончится их сви-
дание.
- Все свидания заканчиваются одинаково, милорд. Кому, как не
вам, это знать.
- Миледи, я отнюдь не сэр Гавэйн и не настолько искушён в ис-
кусстве куртуазной беседы, тем более в искусстве любви, как вам ка-
жется. Я рискую показаться вам невежливым, однако должен напомнить,
что я ваш гость и «покорный пленный», а вы, подобно этой леди из ро-
мана, должны во всём мне служить. Я настоятельно прошу вас почитать
ещё немного. Неужели вы посмеете отказать мне, больному и беспомощ-
ному, в столь невинной просьбе? Ваш волшебный голос действует на
меня, точно целительный бальзам.
Леди Мэри заметно смутилась, вспомнив наставления дяди.
- Прошу прощения, милорд. Вы правы: мой долг - угождать вам,
хотя мне кажется, что вы не так уж больны и беспомощны, как пытаетесь
уверить.
Она открыла книгу и, отыскав нужное место, продолжила чте-
ние.
Лорд Крэйфорд слушал её, полузакрыв глаза, и думал о том, что
вчера, в двадцать восьмой день апреля, сенешаль графа Уэстморленда
привёз из Дарема письменное разрешение епископа на брак, но леди
Мэри, как было оговорено, ничего об этом не знала - первое из двух его

1 Роман в стихах анонимного автора XIV века «Сэр Гавэйн и Зелёный Рыцарь»
(перевод В. П. Бетаки). Сэр Гавэйн - персонаж сказаний о короле Артуре; олицетворение
учтивости, благородства и храбрости.

158

условий было выполнено. Оставалось выполнить второе условие - полу-
чить согласие самой леди Мэри. Он не сомневался, что она согласиться,
ибо, по его мнению, любая из женщин сочла бы за счастье назваться его
женой. Он сомневался в самом себе.

За свою недолгую жизнь он узнал многих женщин, но ему ещё
ни разу не приходилось произносить вслух те слова, которые он должен
был произнести рано или поздно. Мысленно он повторял их уже тысячу
раз, но не был уверен, что сумеет повторить вслух в присутствии леди
Мэри. Он, как мог, оттягивал неизбежный момент сватовства и откро-
венно лукавил, изображая больного, хотя, на самом деле, его рана почти
затянулась, и боль в плече он чувствовал лишь тогда, когда по неосто-
рожности делал резкое движение левой рукой. Роберт Доу без труда раз-
гадал его хитрость, однако, потворствуя его причудам, сохранил это
втайне, позволяя ему наслаждаться заботой и вниманием окружающих.
Но лорду Крэйфорду не было никакого дела до окружающих - он насла-
ждался заботой и вниманием своей преданной «сиделки», которая сего-
дня впервые дала ему понять, что знает о его притворстве.

«Нет, так не может больше продолжаться, - сказал он себе. - Се-
годня - или никогда!».

«“Госпожа! - сказал счастливый Гавэйн, -
Да наградит вас Дева Мария,
Ибо есть в вас высокое великодушие:
Многие люди меня восхваляли,
Но честь, оказанная мне этими многими,
Не соответствует скромным моим достоинствам.
И ваше столь любезное ко мне отношенье
Есть свидетельство вашей безграничной щедрости”».

Леди Мэри на секунду умолкла, переводя дыхание, и лорд Крэй-
форд, воспользовавшись паузой, с улыбкой произнёс:

- Довольно! Ваше «любезное ко мне отношенье» поистине сви-
детельствует о «вашей безграничной щедрости», миледи. Я готов слу-
шать вас до самого рассвета, но не смею злоупотреблять вашим терпе-
нием. Я вижу, вы устали.

Она улыбнулась в ответ и с присущей ей прямотой призналась:
- Да, милорд, немного.
- Простите, я совсем вас измучил. Который час?
- Скоро время ужина, милорд.
- Видит Бог, мне не хочется вас отпускать, но я не могу допу-
стить, чтобы из-за меня вы опоздали к ужину - ваш дядя станет сердиться.
Мне показалось, он весьма раздражителен. Доброй ночи.

159

- Доброй ночи, милорд.
- Если вас не затруднит, передайте моему секретарю, что я хочу
его видеть.
- Как прикажете, милорд.
Посмотрев ей вслед, лорд Крэйфорд подумал: «Если она и в са-
мом деле так сговорчива, мы, пожалуй, поладим».

После ужина к нему пришёл Уолтем и с порога почтительно
осведомился:

- Как ваша светлость чувствует себя сегодня?
- Благодарю, я почти здоров и завтра собираюсь пойти на мессу.
- Помилуйте, сэр! Возможно ли это? - изумился Уолтем. - Ещё
вчера вы жаловались на сильное головокружение и слабость.
- Я притворялся, - честно сказал лорд Крэйфорд.
- В таком случае, вы весьма искусный притворщик, милорд.
- Это комплемент или порицание?
- Скорее, комплемент.
- Благодарю за любезность. А теперь сядь поближе, у меня к тебе
секретное дело.
Заинтригованный Уолтем сел к нему на постель, и лорд Крэй-
форд, опасаясь, что их могут подслушать, заговорил шёпотом.
- Мне нужна твоя помощь, Уильям. Дело в том, что граф Уорик
и граф Уэстморленд сговорились меня женить.
- Вы шутите, милорд??
- Ей-богу, мне не до шуток.
- И кто же невеста?
- Леди Мэри.
- Но это невозможно, милорд!
- Тише, не кричи. Это не просто возможно - это неизбежно.
Осмыслив услышанное, Уолтем растерянно спросил:
- Она вам нравится?
- Нет, - ответил лорд Крэйфорд и после небольшой паузы пояс-
нил: - Всё намного хуже, Уильям. Я, кажется, без памяти влюблён.
- Я бы с радостью поздравил вас, милорд, но меня, не сочтите за
дерзость, пугают последствия этого брака.
- Ты говоришь о нашем родстве? Согласие викарного епископа
уже получено.
- Пусть так, но вы забыли о планах короля Эдварда женить вас
на дочери графа Кента.
- Чтобы избежать этого, я готов жениться на леди Мэри. И чем
скорее, тем лучше.

160

- Я уверен, король не простит вам своеволия, милорд.
- Это не твоя забота! - сердито прошипел лорд Крэйфорд, кото-
рый со свойственным ему легкомыслием старался избегать мрачных
мыслей о последствиях женитьбы без согласия короля. - Твоя забота -
разузнать, где находится спальня леди Мэри.
- Зачем? - изумился Уолтем.
- Не притворяйся болваном! - окончательно рассердился лорд
Крэйфорд. - Прежде чем жениться на этой вдовушке, я хочу попробовать,
хороша ли она в постели.
- Милорд, вы определённо сошли с ума, - сказал Уолтем, тоже
начиная сердиться. - Когда её дядя и брат узнают, что вы побывали в её
спальне, они вас прикончат и будут правы.
- Её брату всего тринадцать лет, а дяде перевалило за шестьдесят.
По-твоему, они справятся со мной и с моей охраной? К тому же они ни-
чего не узнают, если действовать осмотрительно.
- Осмотрительно? Это как, позвольте спросить? Вы намерены
влезть к ней в окно?
- Мысль неплохая, - подумав, заметил лорд Крэйфорд. - Но я, по-
жалуй, войду через дверь.
- Её дамы и служанки поднимут крик. Вы хотите скандала, ми-
лорд? Уверяю вас, вы его получите. В лучшем случае, вам укажут на
дверь, в худшем - прикончат на месте. Воля ваша, милорд, но помогать
вам я не стану, - сказал Уолтем и решительно встал, собираясь уйти.
- Подожди! - Лорд Крэйфорд схватил его за руку и силой прину-
дил сесть на место. - Поверь, я ничем не рискую. Если леди Мэри прого-
нит меня прочь, я уйду, если позволит остаться, я останусь. Только и
всего.
- Милорд, это чистое безумие.
- Это любовь, болван.
«Скорее, вожделение», - мысленно поправил его Уолтем, но про-
молчал.
- Я хочу эту женщину, и она будет моей! – упрямо прошептал
лорд Крэйфорд.
- Не смею спорить, милорд, но вам следует дождаться дня сва-
дьбы или, хотя бы, дня обучения.
- Я не собираюсь так долго ждать, Уильям. Я сегодня же намерен
с ней обручиться и сделать её моей женой.
- Милорд, к чему вам тайный брак, когда её дядя и без того со-
гласен?
- Посуди сам: сколько времени уйдёт на подготовку к свадьбе?
Месяц, полгода, год? Ждать целую вечность? Нет, уволь. И потом, ты же

161

знаешь, я должен как можно скорее вернуться в Лондон, не то меня запо-
дозрят в измене. Но если я вернусь холостяком, король Эдвард не замед-
лит этим воспользоваться и принудит меня жениться на этой малолетней
мисс Грэй, или как там её. Пожалуйста, помоги мне, прошу тебя как
друга!

- Хорошо, - нехотя сдался Уолтем, рассудив, что его лорд, кото-
рый отличался редкостным упрямством, всё равно добьётся своего напе-
рекор любым препятствиям.

Спальня леди Мэри располагалось неподалёку, в той же башне,
и Уолтем без труда отыскал её. Дверь была приоткрыта, изнутри слыша-
лись голоса. Чувствуя себя не то лазутчиком во вражеском лагере, не то
законченным негодяем, он остановился и прислушался.

- ... не гневайтесь, милорд, я делала всё, как вы мне велели.
Уолтем узнал голос леди Мэри. Похоже, она была сильно взвол-
нована, возможно, даже испугана.
- Ты лжёшь! Тебе было приказано обольстить его! И что в итоге?!
Он говорил тебе, что влюблён?!
- Нет, милорд.
- Твоя мать - законченная шлюха, а ты не в состоянии обольстить
мужчину!
- Милорд, вы оскорбляете мою матушку!
- Оскорбляю?! Как бы не так! Она раздвигала ноги под каждым,
кто был не прочь её оседлать! Она сделала моего брата рогоносцем и,
едва овдовев, сбежала с любовником!
- Вы имеете в виду графа Дугласа, милорд?
- Кого же ещё!
- Так ведь матушка вышла за него замуж1.
- Вот именно! Она обзавелась уже третьим мужем! А ты ни на
что не годишься, бестолковая дура! Я не удивлюсь, если лорд Крэйфорд
передумает и потащит меня в суд! Ты этого хочешь?!
- Нет, ваша светлость. Видит Бог, я этого не хочу.
- Тогда делай, что тебе велят!
- Я и так делаю всё, что могу.
- Ты лжёшь!
- Нет, милорд, это правда.

1 Энн Холланд (ум. 26 декабря 1486 г.), дочь второго герцога Эксэтера; была же-
ной племянника графа Уэстморленда, затем женой его брата - Джона пятого лорда Нэвилла
из Рэйби, убитого в битве при Таутоне. После его гибели вышла замуж за шотландца -
Джеймса девятого графа Дугласа и третьего графа Эйвондейла, лидера мятежников в
борьбе против шотландского короля Джеймса II. Земли графа Дугласа в Шотландии были
конфискованы по закону об измене, и он поступил на службу к королю Эдварду IV, время
от времени возглавляя безуспешные набеги англичан на приграничные шотландские терри-
тории.

162

- Ты смеешь со мною спорить?!
Звук пощёчины заставил Уолтема вздрогнуть. «Бедная юная
леди! Её опекун - сущее чудовище», - с содроганием подумал он и поспе-
шил уйти: он услышал более чем достаточно.
Когда он пересказал лорду Крэйфорду подслушанный диалог,
тот обрадовано воскликнул:
- Ну?! Что я тебе говорил?! Ручаюсь, она меня не прогонит!
- Похоже, что так, милорд, - согласился Уолтем со вздохом.

Леди Мэри, готовясь ко сну, сидела на стуле перед зеркалом в
резной золочёной оправе. Её старшая придворная дама леди Элизабет
Крафт расчёсывала ей перед сном волосы. Они были чудо как хороши -
густые и длинные, и леди Мэри, глядя на своё отражение, едва не плакала
от досады: она гордилась своими волосами, но была вынуждена запле-
тать их в косы и прятать под чепец с вуалью, как подобало вдове, а не
носить распущенными всем на зависть, как это делали незамужние де-
вушки.

Леди Крафт, взглянув на её лицо, отражённое в зеркале, без труда
угадала, о чём она думала.

- Право, миледи, грех прятать от людских глаз такую красоту, -
вздохнула она. - Посмотришь на вас, и сердце сжимается - из девочки
вдову сделали... А всё дядюшка ваш, чтоб ему пусто было, прости меня
Господи! Позарился на земли этого бедного сиротки, лорда Дарфилда,
что состоял под его опекой... А ваш братец, лорд Рэйф? Его ведь тоже
обобрали, бедняжку! Почему король не хочет вернуть ему отцовский ти-
тул?

- Король считает нашего отца изменником, Бэтти1, и его титул
конфискован по аттинктуре2. Но это не беда. Дядя признал Рэйфа своим
наследником. Когда-нибудь мой брат станет графом Уэстморлендом.

- Так это когда ещё будет! Сдаётся мне, ваш дядя собирается
жить до ста лет. Ему бы о душе подумать, а он только и делает, что грабит
несчастных сирот! И ведь сколько не дай, всё мало! Старый скряга! Си-
дит на сундуках с золотом, а вам платья нового сшить не позволяет. Где
это видано, чтобы баронесса в своём праве по нескольку месяцев ходила
в одном и том же платье?

- Не смей говорить о нём дурно, Бэтти, - с досадой отозвалась

1 Бэтти, Бэтт – уменьшительное от имени Элизабэт.
2 Аттинктура – лишение титула с конфискацией движимого и недвижимого иму-
щества по обвинению либо в государственной измене, либо в нарушении вассальной при-
сяги.

163

леди Мэри. – После смерти жены1 он, конечно, переменился, и стал ску-
поват. Но не его вина, что содержание гарнизона обходится ему слишком
дорого. И потом, скупость - не самый страшный грех.

- По мне, так хуже скупости ничего нет и быть не может. Мой
покойный муж, сэр Уильям, если помните, ничего для меня не жалел,
хотя его доходы были куда как скромны - фунтов пятьдесят годовых, не
больше. Но к каждому празднику у меня было новое платье, а на Рожде-
ство он дарил мне то колечко, то серёжки, а то и ожерелье с подвесками...
Если бы не рана, полученная в этой проклятой битве при Хэксхеме2, он и
сейчас был бы жив... Упокой, Господи его душу!.. Так вот, вы намного
богаче его, миледи, и могли бы затмить всех здешних дам, когда бы ваш
опекун не обирал вас до нитки.

- Для кого мне здесь наряжаться, Бэтти? - с горечью спросила
леди Мэри. - Для тех «женихов», что осаждают этот замок, желая полу-
чить меня в жёны? Они все либо стары, либо бедны, либо низкого рода.
Ты помнишь того рыцаря из Уиндэрмира, что сватался ко мне в прошлом
году? Он превзошёл всех прочих, будучи одновременно безродным, бед-
ным и старым.

- Вы слишком разборчивы, миледи, не во гнев будь сказано ва-
шей светлости. Мой покойный Уильям был старше меня лет на пятна-
дцать, но что из того? Могу поклясться, я была с ним счастлива.

- Он оставил тебя бездетной вдовой в двадцать три года. Ты и
теперь счастлива, Бэтти?

Леди Крафт вздохнула.
- В отличие от вас, миледи, я была замужем за мужчиной, а не за
чахоточным ребёнком, и успела насладиться супружеством. И если ваша
светлость позволит дать вам совет, я скажу так: попросите дядю поскорее
выдать вас замуж, пока вы красивы и молоды, не то лет через пять-шесть
кавалеры сочтут вас слишком старой, и дядя упрячет вас в монастырь.
Правда... Сдаётся мне, милорд только того и добивается. Он, скорее, при-
кажет вам принять постриг, нежели согласится выдать вас замуж и рас-
статься с вашими доходами.
- Ты не справедлива к нему, Бэтти, - возразила леди Мэри. - Я
вдова, и по закону он не может принудить меня к повторному браку, тем
более, к постригу. Если хочешь знать, недавно он сказал, что выдаст меня
замуж только в том случае, если я сама того пожелаю.

1 Первой женой графа Уэстморленда была леди Элизабет Перси; ещё при её
жизни он начал открыто сожительствовать с леди Маргарет Кобэм. Овдовев в 1437 году,
через некоторое время он женился на своей возлюбленной.

2 Битва при Хэксхеме произошла 14 мая 1464 года. В ходе битвы армия мятежных
северных магнатов была разгромлена графом Уориком и его младшим братом Джоном
Нэвиллом графом Нортамберлендом.

164

Леди Крафт с досадой махнула рукой.
- Ваши желания мне известны, миледи. Я-то знаю, этот красав-
чик лорд Крэйфорд не выходит у вас из головы. Даже думать забудьте!
Хотя... Что там говорить, он был бы для вас самым подходящим мужем,
когда бы не ваше родство... - Стук в дверь прервал её рассуждения… -
Кто это там, на ночь глядя?
- Должно быть, снова дядюшка. Открой! - приказала леди Мэри.
Увидев вошедшего лорда Крэйфорда, леди Крафт онемела от
изумления и замерла с полуоткрытым ртом, не в силах вымолвить ни
слова, а леди Мэри испуганно вскочила с места, запахивая на груди шаль.
- Что вам угодно, милорд?! Я не одета!
- Не пугайтесь, прошу вас, - с улыбкой произнёс лорд Крэйфорд,
невольно любуясь своей кузиной, которая смотрела на него, гневно сдви-
нув тёмные брови. Её густые и длинные пепельные волосы почти полно-
стью скрывали от глаз хрупкую фигурку, и он с нежностью подумал, что
она похожа на святую Агнессу1. - Прошу простить мою дерзость, миледи.
Могу ли я поговорить с вами наедине?
- Разумеется, нет! - решительно заявила пришедшая в себя леди
Крафт. - Где это видано, чтобы мужчина посреди ночи врывался в
спальню к даме?! Что вы себе позволяете, сэр?!
Не удостоив её ответом, лорд Крэйфорд досадливо поморщился.
- Миледи, прикажите вашей служанке уйти. То, что я собираюсь
сказать, не предназначено для посторонних ушей.
Он сделал шаг вперёд, и леди Крафт, не растерявшись, встала
между ним и леди Мэри, готовясь защищать её, если потребуется.
- Не приближайтесь, или я закричу! - решительно заявила она.
К её неописуемому удивлению, леди Мэри, справившись с вол-
нением, неожиданно произнесла:
- Оставь нас одних, Бэтти.
Она догадалась, зачем лорд Крэйфорд пришёл сюда, и хотела
убедиться, насколько верна её догадка. Вполне сознавая, что рискует, она
делала это в угоду дяде-опекуну. По крайней мере, так ей казалось.
- Миледи, вы повредились в уме?? Я никуда не уйду!
- Повторяю: оставь нас одних!
В голосе леди Мэри прозвучало нетерпение, и леди Крафт в
недоумении обернулась.
- Что вы задумали, миледи?.. Я что-то в толк не возьму, к чему
вы клоните?
- Не твоего ума дело. Ступай!

1 Святая Агнесса (Инесса) за приверженность христианству по легенде была вы-
ставлена обнажённой на поругание толпы, но её наготу прикрыли рассыпавшиеся длинные
густые волосы и покрывало, принесённое ангелами.

165

- Не тревожьтесь, мадам, - вкрадчиво вставил лорд Крэйфорд, - я
не причиню вреда вашей госпоже, даю слово лорда и пэра.

Подумав несколько мгновений, леди Крафт отрицательно пока-
чала головой.

- Нет, миледи, я не уйду, и не надейтесь. Я не знаю, что вы заду-
мали, но мне это не нравится, клянусь Девой Марией!

- Ты ещё не забыла, с кем говоришь?! Делай, что тебе велят! - со
сдержанным гневом произнесла леди Мэри, нетерпеливо топнув босой
ножкой по ковру, устилавшему пол.

«О, да она с норовом! - восхищённо подумал лорд Крэйфорд. -
Пожалуй, с нею мне скучать не придётся».

- Как прикажете, ваша светлость, - сдалась леди Крафт. - Я подо-
жду за дверью. Если он бросится на вас, кричите громче, я позову стражу.

Когда она ушла, лорд Крэйфорд приблизился к леди Мэри ещё
на пару шагов, но испуг и немая мольба в её серых глазах заставили его
остановиться вопреки желанию, разгоревшемуся сильнее прежнего.

- Не бойтесь, миледи, в моих намерениях нет ничего дурного.
Взгляните на меня внимательней - разве я похож на злодея, способного
надругаться над женщиной?

- Внешность бывает обманчива, милорд, - резонно заметила леди
Мэри. - Откуда мне знать, что у вас на уме?

- Это слишком очевидно, миледи. Неужели вы могли думать, что
моё сердце сделано из камня, и я останусь равнодушен, встретив среди
здешних полей и вересковых пустошей цветок, столь прекрасный и
нежный, что не заметить его мог бы только слепец или бесчувственный
истукан? Неужели вы могли думать, что я способен пройти мимо, не
насладившись его дивным ароматом? Если так, вы несправедливы
вдвойне: вы не цените своей редкостной красоты и отказываете мне в
праве восхищаться ею.

Подумав, леди Мэри ответила с едва уловимой усмешкой:
- Не смею лукавить, милорд, ваше восхищение мне приятно, тем
более что я, как вы справедливо изволили заметить, выросла среди полей
и вересковых пустошей, вдали от столичного блеска, и мне нечасто при-
ходилось слышать столь изысканные комплементы в адрес моей пер-
соны. Однако я не в силах понять, почему, чтобы высказать их, вы ворва-
лись ночью в мою спальню.
- Причина в моей робости, миледи.
- Не будь вы гостем моего дяди, милорд, я бы назвала ваш посту-
пок неслыханной дерзостью.
- Вы заблуждаетесь, миледи, - смиренно возразил лорд Крэй-
форд. - Именно робость перед вами сковала мои уста, вынуждая молчать

166

о любви, сжигающей моё сердце. Я полюбил вас с первого взгляда и, ви-
дит Бог, больше не в силах скрывать мои чувства. Я умоляю вас сжа-
литься надо мной и ответить: могу ли я надеяться на взаимность?

Бледные щёки леди Мэри порозовели. Она в смятении молчала,
всем сердцем желая поверить в его искренность, и опасаясь обмануться.

- Вы молчите? Неужели я настолько противен вам? Или вы сочли
меня недостойным вашей любви? - напрашиваясь на комплемент, спро-
сил лорд Крэйфорд, принявший её молчание за кокетство.

- Это не так, милорд, - взволнованно ответила леди Мэри, по не-
опытности сама себя загоняя в угол. - Но я не могу дать вам того, о чём
вы просите.

- Вас смущает наше родство? Оно слишком отдалённо, чтобы
стать серьёзным препятствием для взаимной любви. В вашей власти, ми-
леди, подарить мне счастье, о котором иные не смеют даже мечтать. Я...
- он на секунду запнулся, но, сделав над собой видимое усилие, догово-
рил: - Я хочу, чтобы вы стали моей женой, здесь и сейчас. Вы согласны?

Леди Мэри в отчаянии закрыла лицо руками и едва слышно про-
шептала:

- Оставьте меня, прошу вас...
Лорд Крэйфорд, не ожидавший ничего подобного, растерялся,
будто семилетний школяр при виде философского трактата, недоступ-
ного его пониманию.
- Вы отвергаете меня?.. Помилуйте, чем же я заслужил это же-
стокое обращение?
Леди Мэри опустила руки, и он увидел в её глазах слёзы.
- Милорд, Господь свидетель, я бы с радостью ответила «да», но
мой дядя и опекун никогда не позволит мне выйти за вас.
Лорд Крэйфорд едва сдержался, чтобы не рассмеяться.
- Утешьтесь, миледи: я говорил с ним, и он согласен. Более того,
у меня есть письменное согласие епископа.
- Это правда??
В её глазах было столько изумления, восторга и надежды, что он
с улыбкой подумал: «Бог мой, она совсем ещё ребёнок!».
- Разве я посмел бы солгать вам?
Он подошёл совсем близко и, взяв её за плечи, хотел поцеловать,
но леди Мэри оттолкнула его и в испуге отбежала к стене.
- Что вы делаете?!
- Я хочу доказать вам, насколько сильно я люблю вас, - ответил
слегка разочарованный лорд Крэйфорд.
- Я верю вам на слово и не нуждаюсь в доказательствах, милорд.
Я вижу, ваши намерения не столь чисты, как вы пытались меня уверить.
Уходите!

167

- Уйти - сейчас?? Вы шутите?.. Вам, кажется, угодно играть
мною, как сытая кошка играет пойманной мышью. Извольте, я готов
участвовать в этой игре, но лишь при условии, что получу то, за чем при-
шёл.

Леди Мэри испугалась всерьёз, но кричать не решалась, созна-
вая, что это кончится плохо - много хуже, чем ей бы того хотелось.

- Милорд, без всякого сомнения, вы получите всё, чего пожела-
ете, но лишь после свадьбы или публичного обручения. Видит Бог, я не
в силах понять, почему вы принуждаете меня к тайному браку, если вы
заручились согласием моего дяди и даже согласием епископа.

- Я не намерен ждать публичной церемонии, моя прелестная
леди. Что за нелепые предрассудки? Чем вы рискуете? Право, вам ничего
не стоит позволить мне насладиться вами, и я готов поклясться, что вы
не останетесь разочарованной.

Глаза леди Мэри потемнели от гнева.
- Чем я рискую, милорд?! - повторила она дрожащим голосом,
готовая разрыдаться. - Я рискую моей девичьей честью, которую вы це-
ните так мало, что осмелились нарушить приличия, раньше срока домо-
гаясь того, что достанется вам в свой черёд на правах законного мужа!
Потрясённый лорд Крэйфорд с полминуты молчал и, наконец,
произнёс с вымученной улыбкой:
- Вы хотите сказать, что сохранили невинность, несмотря на своё
вдовство??.
- Милорд, побойтесь Бога! Я была ребёнком, когда меня выдали
замуж, и овдовела через два месяца!
- Да, разумеется, - пробормотал лорд Крэйфорд, - но неужели с
тех пор вы ни разу не... Возможно ли это??
- Вы оскорбляете меня! - в отчаянии крикнула леди Мэри. - Да, я
старалась вам угождать, как велел мне долг гостеприимства, но чем, ска-
жите на милость, я дала вам повод думать обо мне как о распутнице?!
Не в силах больше сдерживать душившие её слёзы, она упала на
постель и зарыдала, уткнувшись лицом в подушку.
Лорду Крэйфорд на мгновение показалось, что пол уходит у него
из-под ног. «Господи, что я наделал?! - мысленно взмолился он. - Она
никогда меня не простит... Никогда...». Он подумал, что завтра утром ему
придётся покинуть Рэйби, но неожиданно для себя понял, что не сможет
жить без этой девушки, которая плакала так горько и так безутешно, что
его сердце едва не разорвалось на части. Он опустился на колено подле
её постели и тихо сказал:
- Миледи, любовь сыграла со мной поистине злую шутку - они
лишила меня последнего разума... Я пришёл сюда, чтобы предложить вам
мою руку, сердце, и мою любовь, приняв вас за даму, которая способна

168

разделить мою страсть. Да, я обманулся, но, Господь свидетель, в моих
намерениях не было ничего оскорбительного... Я знаю, вы презираете
меня, и всё же... Всё же я осмеливаюсь умолять вас о прощении, как умо-
ляют о последней милости...

Леди Мэри приподняла голову. В её заплаканных глазах не было
неприязни, и лорд Крэйфорд, немного ободренный, прибавил:

- Если бы я мог умереть, чтобы заслужить ваше прощение, я бы
с радостью умер, поверьте.

- Встаньте!
- Я не встану, миледи. Я буду стоять здесь до тех пор, пока вы не
сжалитесь надо мною и не скажете, что я прощён.
- Хорошо, я прощаю вас, милорд, но, к моему прискорбию, я вы-
нуждена отклонить ваше предложение руки и сердца. Вы достойны луч-
шей жены, нежели та, которую вы не можете уважать. Уходите!
- Как прикажете, миледи. - Лорд Крэйфорд встал и с видом ан-
гельского смирения направился к двери, однако на полпути обернулся и
с лукавой улыбкой произнёс: - Обещаю, я буду послушен вам во всём. Но
если вы думаете, что я отступлюсь от своего намерения, вы плохо меня
знаете. Или я не Эдмунд Нэвилл, или через неделю вы станете моей же-
ной, клянусь крестом святого Андрея!

3.

Ясным и солнечным утром седьмого мая колокола приходской
церкви святой Марии в Стайндропе огласили округу торжественным зво-
ном.

На небольшой площади перед церковью толпились придворные
графа Уэстморленда, его слуги, ленники, йомены, крестьяне и жители
ближайших ферм, с любопытством глазея на облачённых в праздничные
одежды знатных лордов и леди, рыцарей и дам, стоящих на паперти, но
особо пристального внимания толпы удостоились, разумеется, новобрач-
ные. Любуясь на них, многие говорили, что такой красивой пары им ещё
не доводилось видеть в здешних краях.

Местные кумушки с восторгом и тайной завистью обсуждали
наряд невесты: её платье утрехтского алого бархата, затканное золотой
нитью (когда-то оно принадлежало её матери и было в спешке перешито
ко дню свадьбы), и драгоценное ожерелье из крупных рубинов, оправ-
ленных в золото. Не остался без внимания и новомодный джекит жениха
из алой парчи, отороченный горностаем и украшенный золотым шитьём.
Свадебные венцы новобрачных, свитые из первых весенних цветов, вы-

169

годно подчёркивали их ослепительную молодость, при этом волосы не-
весты были распущены по плечам в знак того, что она досталась своему
мужу девственницей. Длинный, в несколько футов, шлейф её платья
несли два пажа, одетых в парадное платье ми-парти1: на одном - с гер-
бами невесты, на другом - с гербами жениха. Бархатные береты пажей,
украшенные разноцветными перьями и драгоценными брошами, равно
как и щегольские табарды2 на шёлковой подкладке вызывали чёрную за-
висть мальчишек в толпе.

Приходской священник, вышедший из церковных дверей, при-
ветствовал новобрачных с подобающим почтением. В течение минувшей
недели он, согласно обычаю, трижды оглашал имена жениха и невесты.
Но сейчас от волнения бедняга то и дело запинался, зачитывая длинный
список приданого, которое граф Уэстморленд, скрепя сердце, выделил за
племянницей, «лишь бы избавиться от этой непокорной чертовки», как
он в шутку изволил выразиться. Уолтем, стоящий среди нарядно одетых
гостей, внимательно вслушивался в слова почтенного пастыря и с содро-
ганием вспоминал минувшую неделю.

После того, как в прошлое воскресенье, во время обеда лорд
Крэйфорд публично попросил у графа Уэстморленда руки его подопеч-
ной, для Уолтема и графских стряпчих настали чёрные дни. Каждый день
с раннего утра и до позднего вечера они проводили за составлением брач-
ного договора, подгоняемые нетерпеливым женихом. Если порою им
удавалось прийти к согласию, то очень скоро становилось ясно, что это
согласие не стоит и фартинга, так как совершенно неожиданно жених или
опекун невесты выдвигали новые условия договора, и всё приходилось
начинать с начала. При этом опекун, разумеется, старался дать за неве-
стой как можно меньше, а жених, напротив, хотел получить как можно
больше.

В среду, в разгар словесных баталий, явилась невеста, по всей
вероятности, наученная кем-то из своих дам, и к неописуемому ужасу
обеих сторон потребовала «совместного владения». Сперва её пытались
уговорить, затем перешли к угрозам, но она, будучи упрямой, подобно
всем прочим Нэвиллам, не отступилась даже после того, как её взбешён-
ный дядюшка, не смущаясь присутствием стряпчих и влюблённого же-
ниха, приказал принести ему плеть и закричал: «Сейчас, мерзавка, я вы-
бью из тебя эту дурь!». Судя по выражению его лица, он был полон ре-
шимости осуществить своё намерение, однако лорд Крэйфорд с ещё
большей решимостью заявил, что никому не позволит прикасаться к
своей невесте и готов защищать её с мечом в руках. Дело кончилось тем,

1 Ми-парти (фр. mi-partitum) - одежда, расшитая гербами; для слуг она являлась
вариантом парадной ливреи.

2 Табард - короткий плащ, обязательный для пажей.

170

что он согласился на «совместное владение», по обыкновению не потру-
дившись задуматься о последствиях. Между тем, последствия могли
быть очень серьёзны: в случае его смерти вдова получала всё, и при её
повторном замужестве на условиях того же «совместного владения»
наследник лорда Крэйфорда по закону лишался титула, состояния и зе-
мель - одним словом, наследства.

Уолтем давно уже понял, что его лорд влюблён, точно пятнадца-
тилетний мальчишка, и по причине страстной любви сделался глух к до-
водам рассудка. Желая угодить молодой жене, он зашёл так далеко, что
в качестве свадебного подарка преподнёс ей свой лондонский дом со
всем находящимся в нём имуществом. Уолтем, как мог, пытался его об-
разумить, но тщетно: любовь, по признанию самого лорда Крэйфорда,
лишила его последнего разума. И вчера, поздним вечером, подписывая
брачный договор и дарственную в качестве одного из свидетелей, Уолтем
печально подумал о том, что новоиспечённая леди Крэйфорд, эта новая
«игрушка» его легкомысленного лорда, возможно, очень скоро наскучит
ему, но подаренного дома уже не вернёшь, даже если ему удастся изба-
виться от надоевшей жены, сослав её куда-нибудь подальше.

Тем временем, торжественная церемония бракосочетания шла
своим чередом. Взяв за руку молодую жену и с нежностью глядя ей в
глаза, лорд Крэйфорд произносил свой брачный обет:

- Я беру тебя, Мэри, в законные жёны, чтобы иметь и содержать,
с этого дня и навеки, в горе и в радости, в бедности и в богатстве, в бо-
лезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас, если святая церковь пред-
пишет это, и даю тебе в том моё слово.

Вторя ему, леди Мэри улыбалась так радостно и смотрела на
мужа с такой любовью и преданностью, что даже скептически настроен-
ный Уолтем не дерзнул бы упрекнуть её в притворстве.

Священник благословил кольца, и молодожёны обменялись ими
со словами: «Этим кольцом я соединяюсь с тобою, а своим телом че-
ствую тебя». Затем, к восторгу и умилению толпы, они, не сговариваясь,
поцеловали друг другу руки в знак покорности, уважения и верности,
хотя установленная каноном церемония не обязывала их к этому.

- Ego conjiungo vos in matrimonium in nominee Patris, et Filii, et
Spiriti Sancti1, - произнёс священник, и процессия во главе с новобрач-
ными вошла в церковь, чтобы послушать мессу.

Свадебный пир, не отличавшийся обилием гостей, приглашён-
ных из ближайших усадеб (остальных пригласить попросту не успели),

1 Я соединяю вас в супружество во имя Отца, и Сына, и Святого Духа (лат.).

171

был устроен с роскошью, подобающей владельцу замка, который, не-
смотря на репутацию скряги, не поскупился, дабы поддержать престиж
своей графской короны. Мрачный холл замка Рэйби преобразился: его
стены были украшены гирляндами из живых цветов, столы ломились от
яств и дорогого вина, подаваемых в золочёной посуде, менестрели, стоя-
щие на галерее, усердно дули в рожки, тубы, флейты и волынки, стучали
в барабаны и литавры; кроме того, гостей развлекали шуты и заезжие
жонглёры, специально приглашённые в замок.

Молодожёны сидели в центре стола на почётном возвышении и,
как того требовал обычай, ели из одного блюда и пили из одного кубка.
Впрочем, желая сохранить ясность ума перед брачной ночью, лорд Крэй-
форд приказал стольникам наливать ему воду вместо вина, равно как и
своей жене. Пир длился до глубокой ночи, и, в отличие от новобрачных,
почти все домочадцы графа Уэстморленда изрядно напились и объелись,
но это было вполне извинительно, если учесть, что при хозяйской скупо-
сти пировать им приходилось нечасто.

Чем темнее становилось за окном, тем бледнее делалась леди
Мэри. Понимая причину её испуга, лорд Крэйфорд время от времени
слегка пожимал её руку, но это едва ли могло утешить бедняжку. Когда,
согласно обычаю, опекун в сопровождении дам отвёл её в парадную опо-
чивальню, она дрожала, словно осиновый лист на осеннем ветру. Граф
Уэстморленд от души рассмеялся.

- Чего ты боишься, глупая? С помощью Божьей к утру ты ста-
нешь женщиной и сможешь гордиться собой.

Леди Мэри горько заплакала и сказала:
- Лучше бы вы отдали меня в монастырь, дядюшка, чем обрекали
на эту муку.
Граф Уэстморленд онемел от изумления.
- О чём это ты толкуешь? - после выразительной паузы спросил
он.
- О замужестве, дядюшка. Вы часто повторяли, что любите меня
как родную дочь, но вынуждаете пережить этот ужас и стыд.
Поняв, в чём дело, он пришёл в бешенство и грозным взглядом
оглядел притихших придворных дам и камеристок своей племянницы.
- Эй вы, чёртовы клуши! Признавайтесь, кто из вас посмел запу-
гать мою девочку?!
Они замерли в немом испуге, а леди Крафт, бойкая на язык,
невозмутимо ответила:

172

- По моему совету, ваша светлость, леди Мэри беседовала с су-
пругой вашего дяди сэра Джона1, леди Элизабет Нэвилл. Я предполагаю,
леди Элизабет решила над ней подшутить и наговорила ей разного
вздора.

- Я сегодня же прикажу ему проучить эту старую дрянь! - вскри-
чал граф Уэстморленд. - А ты тоже хороша, нашла ей советчицу! Ну, вот
что, мои милые: у вас есть несколько минут до прихода лорда Крэйфорда,
и если вы не сумеете успокоить мою племянницу, пеняйте на себя!

Проводив его почтительным поклоном, оставшиеся в комнате
дамы заговорили разом, перебивая друг друга. Их красноречие могло бы
восхитить даже античных ораторов, и к тому моменту, когда в опочи-
вальню вошёл лорд Крэйфорд, его юная жена была спокойна настолько,
насколько вообще может быть спокойна шестнадцатилетняя девушка в
первую брачную ночь.

Вопреки её опасениям и всем тем ужасам, которые живописала
перед ней хитрая и коварная леди Элизабет, рассказывая о физической
стороне любви, её муж был так нежен и ласков с нею, что утром, проснув-
шись в его объятьях, она улыбнулась ему счастливой улыбкой. Гордясь
своим положением замужней дамы, она попыталась скрыть от него свои
чувства и чуть насмешливо произнесла:

- Доброе утро, мой возлюбленный муженёк.
- Доброе утро, моя сладенькая жёнушка, - блаженно щуря глаза,
ответил лорд Крэйфорд, который чувствовал себя счастливейшим из
смертных.
Услышав их голоса, слуги, дежурившие в соседней комнате, по-
слали за опекуном новобрачной. Едва молодые успели надеть на себя ру-
башки, в опочивальню вошёл граф Уэстморленд, а следом за ним его
наследник - юный лорд Рэйф, сэр Джон Нэвилл с женой и первые граф-
ские слуги.
По старинной традиции слуги поднесли молодожёнам поссет2.
Осушив кубок, леди Мэри украдкой взглянула на леди Элизабет. Под
толстым слоем пудры на её морщинистой щеке проступал большой кро-
воподтёк, и леди Мэри не без злорадства подумала: «Так ей и надо!».
Отпуская в адрес молодых непристойные шутки, которым со
смехом вторил лорд Рэйф, чтобы казаться старше, граф Уэстморленд со-

1 Сэр Джон Нэвилл (1416 – 1482) был младше своего племянника графа Уэстмор-
ленда на десять лет.

2 Поссет - горячий напиток из молока и специй с добавлением вина; по традиции
преподносился молодожёнам после первой брачной ночи.

173

гнал молодых с ложа и не без гордости за свою подопечную показал при-
сутствующим измятую простыню со следами плотской любви, дабы они
убедились, что брак совершился должным образом, и невеста была дев-
ственницей. Щёчки леди Мэри сделались пунцовыми, будто роза на эм-
блеме Ланкастера. Слушая поздравления домочадцев, она приникла к
лорду Крэйфорду и спрятала лицо у него на груди, сгорая от стыда. Когда
они, наконец, ушли, она вдруг отстранилась от него и сдержанно произ-
несла:

- Милорд, если я хоть в чём-то сумела доставить вам удоволь-
ствие, позвольте мне обратиться к вам с просьбой.

- К чему просить, миледи, если вы можете приказать, и я с радо-
стью исполню всё, чего вы пожелаете, - в тон ей ответил лорд Крэйфорд.

Он ожидал, что его супруга, воспитанная опекуном-скрягой, по-
просит того же, чего просили все женщины, которых он любил прежде -
новых платьев, драгоценностей или чего-нибудь в этом роде. Но, к сво-
ему неописуемому изумлению, он услышал:

- Милорд, дайте мне слово, что не станете бить меня слишком
часто.

- Что?..
В первую секунду он хотел рассмеяться, но припомнил синяк на
лице леди Элизабет Нэвилл и с содроганием подумал: «Бедная девочка!
Мне нужно увезти её отсюда как можно скорее».
- Когда бы я мог поднять руку на женщину, я бы перестал ува-
жать самого себя, - сказал он. И помолчав, прибавил: - Если вы провини-
тесь, и я пожелаю вас наказать, поверьте, я найду множество способов
сделать это, не прибегая к грубому насилию.
Его взгляд, полный нежности и любви, противоречил притвор-
ной строгости его тона, и леди Мэри, заметив его притворство, с игривой
улыбкой спросила:
- Что же ты сделаешь со мною, негодник?
- Я оставлю тебя без сладкого, - ответил лорд Крэйфорд и, весело
хохоча, повалился на ложе, увлекая её за собой.

Последующие три дня прошли в суете и хлопотах, ибо в брачном
договоре значилось, что лорд и леди Крэйфорд должны покинуть замок
графа Уэстморленда и поселиться в Лондоне или в любом другом месте
по их усмотрению. Молодожёнам не терпелось поскорее уехать, и слуги
сбились с ног, собирая в дорогу вещи, одежду, запасы провизии и свадеб-
ные подарки. По большей части это были рулоны дорогих тканей, сереб-
ряная посуда и золотые украшения; всё это едва уместилось в огромный
сундук.

174

Накануне отъезда лорд Крэйфорд вызвал к себе Уолтема и ска-
зал:

- Ты отправишься в Лондон немедля. Я дам тебе трёх человек для
охраны. Когда ты приедешь домой, проследи, чтобы к нашему возвраще-
нию были готовы комнаты для моей жены, её дам и служанок.

Уолтем с пониманием кивнул.
- Будет исполнено, милорд.
- И, самое главное: ты ещё не забыл, что тебя заждались в таверне
гостиницы «Йорк и корона»?
- При всём желании, милорд, я вряд ли забуду об этом.
- Ты знаешь, что говорить?
- Разумеется. Я скажу, что неприязнь графа Уорика к Вудвиллам
- это не повод подозревать его в измене. Но о вашей женитьбе - ни слова.
Не так ли, милорд?
Лорд Крэйфорд выразительно улыбнулся.
- Именно так, Уильям.
- Будьте осторожны в пути, милорд. Окрестности Рэйби небез-
опасны.
- Не тревожься, граф Уэстморленд приказал отряду лучников со-
провождать нас до самой границы с Йоркширом. Если разбойники... Я
хотел сказать, если его вассалы не разглядят графские ливреи и значки,
им придётся горько пожалеть об этом.
В день прощания с молодожёнами, когда лошади были запря-
жены и свитские уже ожидали их во дворе замка, граф Уэстморленд в
сопровождении лорда Рэйфа и большинства домочадцев спустился в
холл, провожая отъезжающих. Многие из слуг плакали, прощаясь с леди
Мэри. Даже её брат, лорд Рэйф, считавший проявление чувств непозво-
лительной слабостью, был заметно растроган.
- Я буду скучать по тебе, сестрица, - сказал он, заключая её в объ-
ятья. - Прости, если иногда мои шутки были тебе не по нраву. Ты же
знаешь, мы все тебя любим. Особенно я.
- Надеюсь, что так любезный братец, - с печальной улыбкой от-
ветила она.
Граф Уэстморленд сделал ей знак приблизиться.
- Прощай, моя девочка. Видит Бог, я старался заменить тебе отца.
С этими слова он ласково поцеловал её в лоб, что прежде случа-
лось нечасто. Леди Мэри, улыбаясь сквозь слёзы, прижала к губам его
руку.
- Я знаю, дядюшка.
- Слушайся своего мужа и постарайся нарожать ему побольше
детей. Надеюсь, он не посмеет тебя обидеть. Храни тебя Господь, дитя
моё.

175

- Пусть он и вас хранит, дядюшка. Слушайтесь вашего врача и
выполняйте его предписания, не то вашей несчастной племяннице при-
дётся оплакивать вас, а это, я слышала, портит цвет лица.

Она пыталась шутить, но ей хотелось разрыдаться.
- Плутовка! - засмеялся граф Уэстморленд, неумело стараясь её
ободрить.
Он повернулся к лорду Крэйфорду и поманил его пальцем.
- Подойди-ка поближе, любезный племянник, и послушай, что я
тебе скажу. Твоя жена - бесценное сокровище, и если когда-нибудь я
узнаю, что ты дурно обращаешься с нею, клянусь крестом святого Ан-
дрея, тебе не поздоровится!
- Милорд, вы плохо знаете меня, если можете думать, что я спо-
собен дурно обращаться с женщиной, которая мне дороже собственной
жизни, - холодно отозвался лорд Крэйфорд. - Обещаю, я постараюсь сде-
лать её счастливой. Прощайте.
Подумав, что вряд ли годится на роль почтительного племян-
ника, он, пересилив себя, запечатлел поцелуй на его руке, после чего в
сопровождении леди Мэри вышел из холла.
На внутреннем дворе, глядя, как он сажает в карету свою жену,
его камергер произнёс, обращаясь к Роберту Доу:
- Прекрасная пара, не правда ли?
- Вы правы, сквайр Эпли. Стрела, поразившая его, была поистине
стрелою Амура, но мы должны быть благодарны леди Мэри: она вернула
ему вкус к жизни. Надеюсь, мне больше не придётся выслушивать от него
вздора по части того, что ему хочется умереть.
- Дай-то Бог!
Вскочив на коня, лорд Крэйфорд в раздражении ударил его хлы-
стом и поскакал вперёд, заранее зная, что никогда сюда не вернётся.
Выезжая из ворот замка, он ни разу не оглянулся.

176

ГЛАВА VI В ОЖИДАНИИ РАСПЛАТЫ

- Сэр, вы ясно высказали всю свою
измену, - молвил сэр Тристрам.

- Сэр, я неповинен перед вами в измене, -
отвечал сэр Паломид, - ибо любить вправе каждый.

Т. Мэлори, «Смерть Артура», часть III.

1.

Обратный путь был долгим. Они возвращались через Брэдфорд,
Нортхэмптон и Лестер, с умыслом избегая останавливаться в замках маг-
натов: до приезда в Лондон лорд Крэйфорд хотел сохранить в тайне от
всех факт своей женитьбы, дабы король Эдвард не узнал о нём раньше
положенного.

Ночуя в придорожных гостиницах и на постоялых дворах, не
слишком комфортных и пригодных для ночлега его нежной супруги, её
дам и камеристок, лорд Крэйфорд всякий раз удивлялся кротости, с какой
леди Мэри переносила тяготы долгого и утомительного путешествия. В
отличие от своих дам, которые без конца роптали и жаловались, она ни
разу не упрекнула мужа за причиняемые неудобства. Напротив, всякий
раз, покидая временное убогое пристанище, она уверяла его, что путеше-
ствие доставляет ей истинное удовольствие. Правда, эти уверения никак
не вязались с её усталым видом и осунувшимся личиком, и лорд Крэй-
форд, понимая, что она опасается стать для него обузой, старался делать
всё от него зависящее, чтобы в пути она испытывала как можно меньше
неудобств.

Между тем, дорога с каждой пройденной милей медленно, но
неуклонно приближала путников к Лондону, и чем ближе становился
Лондон, тем печальнее, мрачнее и молчаливее становился лорд Крэй-
форд. Совсем как вначале своего путешествия, когда он не знал, как его
встретят в Миддлхэме, теперь, на обратном пути, он всё чаще задумы-
вался о том, как его встретят в Вестминстере.

Он со всей очевидностью понимал, что его царственный кузен
будет не просто разгневан - он будет взбешён, когда узнает о планах
графа Уорика уничтожить родичей королевы - Вудвиллов и Грэев, о твёр-
дом намерении Джорджа Клэренса взять в жёны леди Изабэлл Нэвилл, а
также о том, что сам он уже женат на племяннице графа Уэстморленда,
давнего приверженца короля Гарри Ланкастера. Однако граф Уорик и

177

герцог Клэренс находились по ту сторону пролива1 и были недосягаемы
для королевского гнева, в отличие от лорда Крэйфорда, который, точно
жертва, обречённая на заклание, по доброй воле возвращался в Лондон -
прямо в пасть разъярённому льву. Возвращался вопреки собственным
опасениям, ибо не хотел, да и не мог отречься ни от присяги на верность,
данной королю, ни от давнишней дружбы со своим кузеном Нэдом2 Йор-
ком. На свою беду он был из породы тех чудаков, которые верили во все
эти глупости, вроде дружбы и верности, наивно полагая, что лучше уме-
реть, чем запятнать своё имя изменой или предательством.

Лорд Крэйфорд слишком хорошо знал своего царственного ку-
зена, и его опасения, вполне обоснованные, сводились к тому, что вместо
обещанной награды - короны виконта, его ожидала расплата за своеволь-
ную и поспешную женитьбу. Он ехал домой и молил Бога лишь об одном
- чтобы разгневанный король Эдвард в наказание не разлучил его с же-
ной, которую он, к несчастью, полюбил так, как не любил ещё ни одну
женщину в своей жизни.

В юности его сердцем безраздельно владела Кэтрин Прайс, по-
дарившая ему сына, но в тот день, когда леди Мэри стала его женой, он
понял, что его давняя, почти детская любовь была лишь жалким подо-
бием настоящей любви, а Кэтти - лишь бледной тенью его законной су-
пруги. Впервые увидев леди Мэри, он счёл её вполне подходящей для
себя партией и был готов покориться выбору дяди, не предполагая, что
полюбит её. Но он полюбил - слишком страстно, чтобы задуматься о по-
следствиях, и, к своему ужасу, только теперь, на пути к дому, до конца
осознал, что своим легкомыслием (неуместным волокитством и скоропа-
лительной женитьбой) погубил не только себя. Он погубил свою юную,
ни в чём не повинную жену, которой предстояло страдать в разлуке с
ним, и эта мысль доводила его до полного исступления.

Пылкое воображение рисовало ему картины поистине ужасаю-
щие. Он видел себя то в церковном суде, где слушалось дело о признании
его брака незаконным, то в одной из темниц Тауэра, куда его заключили
за своеволие по приказу короля, вернее, по настоянию мстительной ко-
ролевы, не сумевшей выгодно выдать замуж племянницу. Избежать всех
этих ужасов он мог лишь ценою унижения, возможно, публичного, и
ради счастья своей возлюбленной был готов уплатить эту цену. Но пуб-
личное унижение было ничто в сравнении с публичным бесчестьем.

Прежде, будучи человеком холостым, лорд Крэйфорд имел при-
вычку отпускать злые остроты в адрес незадачливых мужей, чьи головы
(с их молчаливого согласия, если не одобрения) украшали ветвистые

1 Речь идёт о проливе Ла-Манш.
2 Нэд – уменьшительное от имени Эдвард.

178

рога, отливающие королевской позолотой. Однако теперь, когда он сам
обзавёлся женой, которую к тому же имел глупость страстно полюбить,
он не мог без ужаса и содрогания думать о том, что король Эдвард из
вожделения или из мести наверняка захочет затащить её на своё ложе.
Разумеется, он почитал леди Мэри как образец добродетели, но она была
слишком юна и неопытна, чтобы противостоять домогательствам короля
Эдварда, слывшего искусным соблазнителем. Вполне возможно, что она,
ослеплённая блеском его величия, или, напротив, напуганная послед-
ствиями его гнева, уступит, и тогда... В этом месте своих рассуждений
лорд Крэйфорд, терзаемый мучительной ревностью (бывшей исключи-
тельно плодом его воспалённого воображения), терял всякую способ-
ность рассуждать и впадал в такое отчаянье, что его свитские начинали
изводить его навязчивыми расспросами о здоровье и предложениями не-
медленно сделать привал. Но ни один из них не осмеливался заговорить
с ним об истинных, и очевидных для всех, причинах его терзаний, ибо
причины эти были сугубо личного свойства.

Лорд Крэйфорд понимал, что рано или поздно ему придётся объ-
ясниться с женой, дабы она не питала иллюзий по поводу их ближайшего
безрадостного будущего и заранее была готова к самому худшему. Не-
сколько раз он подходил к ней с твёрдым намерением начать разговор,
но всякий раз у него не хватало мужества сделать это. Кончилось тем, что
леди Мэри, видя его мучения, сама решилась на откровенность.

Это случилось двадцать шестого мая, в последний день их пути,
неподалёку от городка Сент-Олбанс. Намереваясь пообедать и отдох-
нуть, лорд Крэйфорд свернул с дороги в тенистую рощу, предварительно
отправив домой одного из ливрейных слуг, чтобы тот уведомил его сене-
шаля об их скором приезде и распорядился к вечеру приготовить празд-
ничный ужин.

Погода была чудесная. Утренний туман давно рассеялся, и
солнце стояло в зените, но молодая листва деревьев защищала путников
от его жарких лучей. Уставшие и разомлевшие после полуденной тра-
пезы, они прилегли на траву и задремали, убаюканные щебетом птиц, но
леди Мэри изъявила желание немного пройтись по лесу и обратилась к
мужу за позволением. Лорд Крэйфорд охотно позволил ей погулять, за-
метив, что прогулка была бы ей полезна после утомительной езды в
наглухо зашторенной карете, и вызвался быть её провожатым, на что она
и рассчитывала. Для пущего спокойствия лорд Крэйфорд приказал Рэн-
делу и нескольким охранникам идти следом за ними на почтительном
расстоянии, но не упускать их из вида, и под руку с женой направился в
глубину леса по узкой тропинке, едва различимой в высокой траве.

Какое-то время они шли молча. Наконец, увидев впереди упав-
ший ствол дуба, леди Мэри предложила:

179

- Давай присядем, Эдд.
Это обращение не удивило лорда Крэйфорда: ещё накануне сва-
дьбы они условились называть друг друга по имени, когда оставались
наедине, и ему никогда бы не пришло в голову упрекнуть жену в отсут-
ствии почтения.
- Как скажешь, Мэйми1, - рассеянно отозвался он, усаживаясь на
бревно.
Леди Мэри села подле него и, собравшись с духом, взволнованно
спросила:
- Эдд, любовь моя, скажи, что печалит тебя?
Лорд Крэйфорд давно уже ждал этого вопроса, но теперь не знал,
что сказать. Он вдруг понял, что, поведав ей о своих тревогах, будет вы-
нужден признаться во всём остальном - в истинных целях его поездки в
Миддлхэм, в отношениях с королём Эдвардом, и во многом другом. Ко-
нечно, он любил её всем сердцем, но она была всего лишь женщиной, и
ей не полагалось вмешиваться в его дела; ей полагалось вести хозяйство
в их доме и заботиться об их будущем потомстве, и только. Пример ко-
роля Эдварда, у которого не было тайн от супруги, его почему-то не вдох-
новлял - семейная идиллия этой любящей пары являлась основной при-
чиной раздоров в стране.
Не дождавшись ответа, леди Мэри с тревогой вгляделась в его
лицо.
- Отчего ты не хочешь довериться мне?
Она ошибалась: лорд Крэйфорд хотел ей довериться, но не ре-
шался, понимая, что, если он сделает это теперь, будет делать и впредь.
Леди Мэри, которая на свой лад истолковала его молчание, за-
думчиво произнесла:
- Знаешь, когда я согласилась выйти за тебя замуж, я была готова
стать для тебя тем, чем ты пожелаешь - предметом твоих плотских утех,
матерью твоему внебрачному сыну, твоей служанкой и даже рабой. Но
любая из женщин, если она любит своего мужа, мечтает быть его подру-
гой, Эдд. На паперти я поклялась делить с тобой горе и радость, и я хочу
сдержать эту клятву. Скажи, что печалит тебя?
- Не спрашивай, Мэйми... Пожалуйста... Тебе ни к чему это знать,
- с досадой отозвался лорд Крэйфорд.
Леди Мэри приняла его досаду на свой счёт, но из любви к нему
попыталась оправдать его в собственных глазах: она подумала, что он,
наверное, прав, и она не достойна его доверия. Стараясь казаться спокой-
ной, хотя ей очень хотелось плакать, она встала и повернулась к нему
лицом.

1 Мэйми - уменьшительное от имени Мэри.

180

- Милорд, уезжая из Рэйби, вы сказали дяде, что мы поселимся в
Олфорде, но вы повезли меня в Лондон. Должно быть, у вас были при-
чины так поступить, и я из почтения к вам не посмела расспрашивать,
почему вы солгали. Мне безразлично, где жить - в Олфорде, в Лондоне
или в этом лесу, лишь бы вы позволили мне быть подле вас... Видит Бог,
меньше всего мне бы хотелось вызвать ваше неудовольствие, и, если те-
перь я невольно сделала это, я прошу вас простить мою женскую глу-
пость и самонадеянность: я вообразила, что моя безграничная любовь к
вам даёт мне право знать тайны вашего сердца. Обещаю, этого больше не
повторится.

Это была их первая размолвка. Леди Мэри из гордости не могла
допустить, чтобы муж, который довёл её до слёз, видел её плачущей; она
повернулась и торопливо пошла по тропинке в обратную сторону, на
ходу вытирая глаза, дабы избежать назойливых расспросов своих сердо-
больных дам. Через минуту лорд Крэйфорд догнал её и преградил ей до-
рогу.

Терзаемый глубочайшим раскаянием, он судорожно обнял её и
прошептал:

- Мэйми, любовь моя... Прости... Я не хотел тебя обидеть.
До сего дня он считал себя знатоком женской природы, знающим
наперечёт все женские хитрости - упрёки, слёзы, мольбы, обмороки, и
прочие уловки. Однако теперь, при виде слёз той, которую он по-настоя-
щему любил, он совершенно растерялся и без колебаний признался ей во
всём. Он рассказал ей и о своих опасениях, и о возможной разлуке, с за-
мирающим сердцем ожидая, что она, услышав его рассказ, заплачет
горше прежнего. Но он забыл, что леди Мэри ещё до замужества носила
фамилию Нэвилл. Выслушав его, она решительно произнесла:
- Вздор!
Лорд Крэйфорд, одновременно потрясённый и восхищённый
своей женой, снова взял её под руку, и они не спеша пошли рядом, глядя
себе под ноги, чтобы не сбиться с тропинки, петляющей в зарослях папо-
ротника и высокой травы.
- Тебе нечего опасаться, Эдд. Я не являюсь наследницей своего
дяди, а ты не маленький мальчик, состоящий под опекой короля Эдварда,
и у тебя было право выбрать себе жену по сердцу. Да, ты должен был
заручиться его согласием на брак, но вспомни герцогиню Бэдфорд: нару-
шив всякие приличия, она вышла замуж по страстной любви за безрод-
ного рыцаря по имени Ричард Вудвилл. Несколько дней она провела в
Тауэре, но, заплатив штраф в тысячу фунтов, была прощена. Я слышала,
король Эдвард жаден и скуп. Предложи ему денег - столько, сколько он
пожелает.
- Я готов уплатить любой штраф, Мэйми, но это нас не спасёт:

181

если он захочет меня наказать, он это сделает.
- По какому праву?! - возмутилась леди Мэри. - Он сам женился

вопреки воле парламента, да ещё на вдове с двумя детьми, которая на
пять лет старше его и годится ему в служанки, а не в супруги! И потом,
его собственный брат Джордж Клэренс собирается жениться на дочери
своего кузена, разве не так? Или ты не посмеешь напомнить ему об этом?

Лорд Крэйфорд подумал, что напомнит об этом только тогда, ко-
гда остальные доводы будут исчерпаны. Но ему не хотелось выглядеть
трусом в глазах своей юной жены, которая совершенно не представляла,
на что способен разгневанный король Эдвард, и нехотя ответил:

- Посмею, если не придумаю ничего лучше.
- Тут и думать нечего, Эдд. Ты скажешь ему, что граф Уорик,
сговорившись с моим опекуном, заставил тебя жениться на мне против
воли, но ты покорился выбору дяди, чтобы заслужить его доверие. Ты
скажешь ему, что я сущее чудовище, что я невыносимо глупа, до безоб-
разия уродлива и отличаюсь таким сварливым, вздорным и вспыльчивым
нравом, что ты никогда не сможешь меня полюбить. Надеюсь, это утешит
его хотя бы отчасти.
Лорд Крэйфорд остановился и в смятении посмотрел на жену.
- Мэйми, побойся Бога! Разве я смогу оскорбить тебя столь гнус-
ной клеветой?!
- Почему бы и нет, если от этого зависит наше благополучие?
Обдумав её слова, он с горечью ответил:
- Нет, Мэйми. Это невозможно.
- Но почему?
- Рано или поздно Эдвард увидит тебя и поймёт, что я солгал. Ты
не сможешь жить затворницей в нашем доме: тебе придётся посещать
дворцовые праздники, принимать гостей и самой ездить в гости. К тому
же наш царственный кузен наверняка пожелает, чтобы я представил тебя
ко двору.
Леди Мэри вдруг резко остановилась.
- Эдд, пожалуйста, не делай этого! - с отчаяньем в голосе вос-
кликнула она. - Я откажусь поехать с тобою в Вестминстер, даже если ты
мне прикажешь! Поверь, если бы король Эдвард был женат на принцессе
королевской крови, я бы с радостью согласилась быть представленной ко
двору. Но вместе с ним там будет эта... - Леди Мэри на секунду умолкла,
подбирая подходящее слово вместо ругательства, которое едва не сорва-
лось с её острого язычка. - ... эта ужасная женщина, Бэтси Вудвилл...
Неужели ты хочешь, чтобы племянница английского графа1 и баронесса

1 В феодальной иерархии Англии графы (earls - эрлы) стояли ближе к герцогам,
чем, к примеру, французские (counts), и на этом основании считали себя выше всех евро-
пейских графов.

182

склонила колени перед дочерью худородного деревенского рыцаря?! Она
годна лишь на то, чтобы носить за мной шлейф или подавать веер! Пожа-
луйста, Эдд, не принуждай меня унижаться перед нею! Не требуй от
меня больше, чем я в силах исполнить!..

- Тише, любовь моя, - перебил её растерянный лорд Крэйфорд, -
тише, нас могут услышать.

- Что ж из того?! Пусть слушают! Эти слова я могу повторить ей
в лицо!

- Побойся Бога, Мэйми: я тоже не слишком жалую эту даму, но
ты говоришь о коронованной королеве, и то, что ты говоришь, это... гос-
ударственная измена, моя прелесть. Ты хочешь взойти на костёр? Разве
она того стоит?

Леди Мэри притихла и задумалась; она снова взяла его под руку,
и они пошли по тропинке в сторону поляны, где расположились их свит-
ские.

- С каких это пор женскую болтовню принято называть государ-
ственной изменой?

- Я пошутил, Мэйми, - вымученно улыбнулся лорд Крэйфорд. -
Тебя вряд ли обвинят в измене, а вот меня... Меня арестуют и скажут, что
это я тебя подучил.

- Ты снова шутишь?
- Говоря по совести, мне не до шуток: завтра утром я буду вы-
нужден пойти во дворец, и могу не вернуться...
Лорд Крэйфорд не докончил фразы и содрогнулся, на мгновение
представив, что будет с его женой, если это случится.
- Я буду ждать тебя, Эдд, - тихо отозвалась леди Мэри. - Я буду
ждать тебя до рассвета и, если ты не вернёшься, прикажу сквайру Эпли
отвезти меня в Бэйнард.
- Нет, Мэйми, дворец герцогини Йорк - не слишком надёжное
убежище для жены изменника. Тебя отвезут в аббатство Бермондси1.
- Как скажешь, Эдд. Клянусь, я не выйду оттуда, пока ты не при-
едешь за мной!
- Меня могут надолго упрятать в тюрьму, Мэйми.
- Надолго? - переспросила леди Мэри и неожиданно улыбнулась.
- Даже если и так, граф Уорик освободит тебя не позднее конца августа -
стало быть, через два месяца. Или я что-то напутала?
От горя и отчаянья лорд Крэйфорд совсем позабыл о планах
графа Уорика, и теперь поневоле восхитился здравомыслием своей юной

1 В те времена монастыри и аббатства являлись убежищем для тех, кого пресле-
довали по закону, и светские власти не могли заставить преступников выйти оттуда без их
добровольного согласия. В Лондоне, помимо аббатств, убежищем считалась церковь Свя-
того Мартина.

183

супруги.
- Я глупец, Мэйми, - покаянным тоном произнёс он.
- Нет, ты просто болван, - с игривой улыбкой уточнила она.
Решив его подразнить, она сорвала с него шляпу и швырнула её

в кусты.
- Ах, вот ты как?! - притворяясь рассерженным, воскликнул лорд

Крэйфорд. - Берегись, сейчас я тебе задам!
- Сперва попробуй поймать!
Подобрав юбки, леди Мэри бросилась наутёк, рискуя расшибить

лоб о дерево; лорд Крэйфорд помчался за ней, но догнать эту юную даму,
прыткую, словно горная лань, было непросто.

Около четверти часа они бегали друг за другом, оглашая лес ве-
сёлым смехом. «Резвятся, точно малые дети», - с оттенком лёгкой грусти
подумал Роберт Доу, издали наблюдая за ними.

- Как вам это нравится? - спросил его Джон Эпли, неодобри-
тельно хмурясь.

- У них медовый месяц, сквайр Эпли. И потом, вы не можете от-
рицать, что леди Мэри влияет на милорда весьма благотворно: ещё час
назад он был мрачнее тучи, а сейчас весел и беззаботен.

- Может и так, но если они будут продолжать в том же духе, нам
придётся заночевать в этом лесу, - сердито отозвался камергер и громко
крикнул: - Милорд, нам пора трогаться в путь!

Лорд и леди Крэйфорд остановились и повернули головы в его
сторону, слегка пристыженные: они совсем позабыли, что на них смот-
рят.

- Так прикажи всем собираться! - раздражённо крикнул в ответ
лорд Крэйфорд и подозвал своего пажа. - Отыщи мою шляпу, Дэнни. Ка-
жется, она лежит вон под тем кустом.

Затем он взял жену под руку и степенным шагом, подобающим
его титулу барона и достоинству пэра, направился к лошадям.

В ожидании возвращения лорда и леди Крэйфорд, обитатели
Крэйфорд-хауза были заняты делом: челядь сбилась с ног, прибирая дом
и приготовляя праздничный ужин, а джентльмены в очередной раз пере-
ссорились друг с другом.

Причиной их ссоры был категорический отказ дворецкого от-
везти в Вулмер маленького Тони. Напрасно Уолтем, отец Брайан и мно-
гие другие убеждали упрямого старика увезти ребёнка, чтобы не сердить
и не огорчать леди Крэйфорд, для которой присутствие в доме этого
мальчика могло явиться полной неожиданностью, причём, не слишком

184

приятной. Выслушав их доводы, Оливер Прайс заявил, что мальчик оста-
нется здесь, поскольку милорд не давал ему никаких распоряжений на
этот счёт, и сэры Генри Уолден и Николас Бартон к всеобщему удивле-
нию с ним согласились. Это навело Уолтема на мысль, что эти трое сго-
ворились рассорить лорда Крэйфорда с женой, чтобы таким изощрённым
способом отомстить ему за пережитые унижения. Его удивляло не
столько коварство этих злых стариков, столько пренебрежение к несчаст-
ному ребёнку: их, вероятно, совершенно не заботило, что он почувствует,
испытав на себе негодование мачехи и холодность отца, который в угоду
ей мог обращаться с ним хуже, чем прежде. «Если, конечно, за время дол-
гого путешествия леди Мэри ещё не успела наскучить нашему лорду», -
думал Уолтем, с замирающим сердцем ожидая его возвращения.

Около трёх часов пополудни паж Томас Уитни, в тоске слоняв-
шийся вдоль ограды, ворвался в холл с криками «Едут! Едут!», и в доме
сразу же поднялся неописуемый переполох. Расталкивая друг друга,
джентльмены, а за ними и челядь, выбежали во двор, сгорая от нетерпе-
ния и любопытства: им хотелось поскорее увидеть молодую жену своего
барона, которая, по словам Уолтем и троих охранников, видевших её
прежде, была чудо как хороша.

Привратник настежь распахнул ворота и едва успел отступить в
сторону, как во двор въехали верховые, следом - запряжённая шестёркой
шестиместная карета, обитая бархатом (в ней ехала леди Мэри и её
дамы), крытый возок (с их служанками) и повозки, заставленные сунду-
ками. Лорд Крэйфорд, осадив разгорячённого коня, спрыгнул на землю и
поспешил к карете, чтобы помочь леди Мэри и её дамам спуститься с
подножки.

Его сразу же окружили джентльмены, которым он представил
свою жену, и по его глазам, сияющим любовью и гордостью, Уолтем до-
гадался, что он всё ещё любил её, возможно, даже сильнее, чем прежде.

Джентльмены были искренне рады его возвращению и напере-
бой принялись расспрашивать его, как прошло путешествие, затянулась
ли его рана, здоров ли он и его супруга и так далее в том же духе. При
этом они украдкой поглядывали в сторону стоящих возле кареты дам, чьё
присутствие в доме, начиная с сегодняшнего дня, обязывало кое-кого пе-
ресмотреть свои холостяцкие привычки.

Затем лорд Крэйфорд представил жене своих джентльменов.
Леди Мэри, стараясь запомнить всех по именам с первого раза, держалась
с ними без намёка на высокомерие (что было бы извинительно для знат-
ной леди и супруги барона) или смущение (естественное для юной особы,

185

оказавшейся в обществе незнакомых мужчин). Напротив, с улыбкой от-
вечая на их приветствия, она была любезна, учтива и вовсе не смущена.

Напоследок Уолтем подвёл к ней свою сестру, чья детская ро-
бость улетучилась без следа при одном взгляде на эту красивую, привет-
ливую и милую юную леди, которая сама ещё совсем недавно была ре-
бёнком.

- Я рада знакомству, Элис, - с улыбкой произнесла леди Мэри,
протягивая ей руку для поцелуя. - Мне кажется, мы подружимся.

В этих словах недоверчивый Уолтем усмотрел коварную ло-
вушку, но его сестра была не настолько дурно воспитана, чтобы ответить
фамильярностью на любезность. Она почтительно поцеловала протяну-
тую руку и смиренно отозвалась:

- Почту за честь служить вашей светлости.
Леди Мэри осталась довольна её ответом и тут же объявила, что
с сегодняшнего дня мисс Элис зачислена в её свиту. «И слава Богу!» -
подумал обрадованный Уолтем, ибо, по его мнению, юная леди Крэй-
форд намного больше подходила его сестре в качестве госпожи, нежели
престарелая герцогиня Йорк, по слухам, дама весьма своенравная и свар-
ливая.
Пока челядь заносила и разбирала поклажу, леди Мэри в сопро-
вождении мужа, его джентльменов и своих дам, принялась осматривать
Крэйфорд-хауз, принадлежавший ей по праву дарения, о чём ни на миг
не забывал скептически настроенный Уолтем. Он украдкой наблюдал за
нею и видел, что ей стоило немалого труда сдерживать восторженные за-
мечания: она явно не предполагала, что ей предстоит жить в такой рос-
коши. Зато её дамы не скупились на восторги и похвалы в адрес лорда
Крэйфорда, который слушал их, снисходительно улыбаясь.
Как и подобало хорошей хозяйке, леди Мэри заглянула в погреб,
в кладовую и даже в кухню, и только потом поднялась на второй этаж.
Осмотрев все помещения, зимнюю гостиную, соляр и спальню мужа, она
прошла в комнату, по приказу лорда Крэйфорда отведённую под её
спальню. Архитектор, построивший этот дом, изначально предполагал,
что здесь будет спать супруга владельца. В самом деле, это было удобно:
обе спальни имели выход в коридор и соединялись между собою дверью,
которая с обеих сторон запиралась на ключ.
- Как здесь мило, - оглядевшись, с натянутой улыбкой заметила
леди Мэри.
Она была наблюдательна и с одного взгляда поняла, что нака-
нуне её приезда здесь поставили новую мебель: роскошную кровать с
парчовым пологом, плательный шкаф, украшенный редкой красоты резь-
бой, пару кресел и туалетный столик с венецианским зеркалом в сереб-
ряной оправе. Но комната ей не понравилась - она догадалась, что именно

186

здесь когда-то жила Кэтрин Прайс, предмет её тайной ревности.
Подумав о ненавистной ей Кэтти, леди Мэри тут же вспомнила о

внебрачном сыне своего мужа и неожиданно для всех произнесла:
- Милорд, вы говорили, что у вас есть сын. Где он? Я хочу его

видеть.
Лорд Крэйфорд, к своему стыду только сейчас вспомнив о нём,

переменился в лице. Он любил этого мальчика, но ещё больше любил
леди Мэри и не хотел задевать её чувства в первый же день приезда. Ра-
зумеется, со временем он намеревался обсудить с нею вопрос о дальней-
шей судьбе этого несчастного ребёнка. Возможно, когда-нибудь она
смогла бы его полюбить и не стала бы возражать против его пребывания
в доме, но лорд Крэйфорд не был готов обсуждать это сейчас, да ещё в
присутствии слуг. Он надеялся, что его дворецкий давно уже отвёз ре-
бёнка в Вулмер, где он проживал большую часть года в арендованном
для него доме. Однако он вполне допускал мысль, что этот своенравный
и хитрый старик мог оставить здесь мальчика, чтобы рассорить его с же-
ной из ревности к своей умершей дочери или из мести.

Лорд Крэйфорд медленно обернулся и с расстановкой спросил:
- В самом деле, Оливер, где Тони? Разве ты не отвёз его обратно
в Вулмер?
- Нет, милорд, - ответил Оливер Прайс, не смея поднять на него
глаза, и заметно волнуясь. - Я не осмелился сделать это без приказания
вашей светлости.
Лицо лорда Крэйфорда покрылось красными пятнами. Он с опас-
кой поглядел на жену, но она, к его удивлению, одобрительно заметила:
- Тем лучше. А теперь, любезный, проводи меня в комнату ма-
стера Энтони, я хочу познакомиться с ним.
- Это невозможно, миледи, - почтительно возразил дворецкий. -
Мастер Энтони живёт в комнатах для слуг. С позволения вашей светло-
сти я приведу его сюда.
- Поторопись, я жду!
Он вернулся через пару минут, ведя за руку маленького Тони.
Увидев отца, тот со всех ног бросился к нему и едва не заплакал от обиды,
когда лорд Крэйфорд против обыкновения не поцеловал его и не взял на
руки из опасения, что его привязанность к сыну может не понравиться
леди Мэри.
Но он плохо знал свою жену: она была неприятно удивлена его
холодностью в обращении с этим ребёнком, едва ли повинным в том, что
родители зачали его во грехе. Вопреки её собственным ожиданиям, он
понравился ей с первого взгляда. Он был очень хорошеньким, и тёмными
кудряшками волос, цветом ярких глаз и овалом лица напомнил ей мла-
денца Христа, сидящего на руках у Марии с настенной росписи капеллы

187

в Дарфилд Холле. Да, она втайне ненавидела и презирала мать этого ре-
бёнка, но слишком любила его отца, чтобы вымещать свою ненависть на
безответном и доверчивом мальчике.

- Бог мой! Какое прелестное дитя! - искренне восхитилась леди
Мэри и ласково позвала: - Тони, подойди сюда!

Мальчик обернулся, не мгновение замер и, отыскав глазами ту
единственную, которой мог принадлежать этот чудесный бархатистый
голос, побежал к ней, задыхаясь от радостного крика:

- Матушка! Матушка, я знал!.. Вы вернулись!.. Вы не могли меня
бросить!.. Они говорили, что вы умерли, но я им не верил!.. - И заплакал,
спрятав лицо в складках её платья.

Растроганная, как и большинство присутствующих, леди Мэри
опустилась на пол подле мальчика, обняла его и с улыбкой спросила:

- Почему ты решил, что я твоя матушка?
- У меня есть ваш портрет, - охотно объяснил Тони, немного от-
страняясь, чтобы лучше её рассмотреть. - Вы очень красивая. Зачем они
меня обманули? Они сказали, что вы умерли.
- Нет, мой мальчик, они сказали правду - твоя матушка умерла,
но, если ты хочешь, я заменю её тебе. Ты хочешь?
- Да, - кивнул растерянный мальчик, по ошибке принявший эту
нарядную даму за оживший портрет своей умершей матери.
- Не гневайтесь на него, ваша светлость, - с дрожью в голосе про-
изнёс Оливер Прайс. - Его учили, как надлежит обращаться к лорду и
леди, но он всего лишь неразумный ребёнок и всё позабыл. Если вашей
светлости будет угодно, я накажу его за дерзость.
Он взял мальчика за руку с намерением оттащить в сторону, но
леди Мэри с лёгким раздражением приказала:
- Не трогай его! - Она поднялась на ноги и с упрёком посмотрела
на мужа, который от потрясения не мог сдвинуться с места и, в наруше-
ние элементарных приличий, даже не подал ей руки. - Милорд, мне
странно слышать, что вы позволяете своей челяди наказывать вашего
сына, не спросив на то вашего позволения. Неужели таковы обычаи этого
дома1? Неужели вы можете допустить, чтобы этот ребёнок, который но-
сит вашу фамилию, и в жилах которого течёт ваша кровь, рос в обществе
людей низкого звания?.. Я настоятельно прошу вас позволить ему жить
вместе с нами и называть меня «матерью», если ему этого хочется.
Лорд Крэйфорд смотрел на неё глазами, полными слёз, и молчал.
- Милорд, разве я прошу слишком многого?
Вместо ответа он нетвёрдой походкой приблизился к ней и чуть

1 В Англии того времени каждое частное владение управлялось на основании
«обычая», имевшего статус своеобразного местного «закона».

188

дрогнувшим голосом произнёс:
- Вы ангел, миледи. Позвольте вашу ручку.
После чего с почтением и благодарностью поцеловал ей руку.

Смутившись, леди Мэри тихо сказала:
- Я с радостью возвращаю вам этот долг, милорд. - И в свой черёд

в знак благодарности поднесла его руку к губам.
Эту идиллию не без умысла нарушил Дэньел, который уже не в

первый раз поймал себя на мысли, что ревнует лорда Крэйфорда к этой
«маленькой леди», то бишь, к его юной жене.

- Прошу прощения, милорд, - произнёс он довольно бесцере-
монно. - Я только что был на псарне. Лорри, услышав ваш голос, скулит
и воет так громко, что у меня больше нет сил это слушать. С вашего поз-
воления, я её выпущу.

- Тебе давно уже следовало её выпустить, - с оттенком лёгкого
раздражения ответил лорд Крэйфорд. - Ступай, и заодно покажи её свет-
лости сад. Надеюсь, он ей понравится.

Леди Мэри поняла его с полуслова и улыбнулась.
- Иначе и быть не может, милорд.
Она взяла за руку маленького Тони и в сопровождении слуг вы-
шла из комнаты, на ходу оживлённо переговариваясь с кем-то из них. В
комнате остались лишь двое - лорд Крэйфорд и его дворецкий.
Лорд Крэйфорд, в душе которого буря почти улеглась, смотрел
на него с искренним недоумением - он не ожидал от него столь изощрён-
ного коварства.
- Разве я плохо обращался с тобою, Оливер? Зачем ты это сделал?
Оливер Прайс, сознавая свою вину, но вряд ли раскаиваясь, упал
на колени и, стараясь не зарыдать, с отчаянием воскликнул:
- Я сделал это ради вашего сына, милорд!
Лорд Крэйфорд с минуту молчал в полной растерянности.
- Ты сошёл с ума! - воскликнул он, поняв, наконец, в чём состоял
его замысел.
- Вовсе нет, милорд, - смиренно возразил дворецкий. - Мастер
Уолтем, не во гнев будь сказано вашей светлости, описал нам вашу су-
пругу, как даму прекрасную не только обликом, но и сердцем.
- Он плохо разбирается в женщинах, Оливер. Он мог ошибиться
или солгать.
- Что ж из того? Если бы её светлость выказала неудовольствие,
вы бы приказали отправить мастера Тони обратно в Вулмер, только и
всего.
- Что ж, радуйся! Твой хитроумный план вполне удался!
- Именно так, милорд. Ваш сын останется здесь, но на большее я
не смел и рассчитывать. Вы можете наказать меня, лишить должности

189

или вовсе выгнать из дома - воля ваша. Но я уйду со спокойной душой:
мальчик вырастет под присмотром отца, окружённый родительской лас-
кой и заботой.

Лорд Крэйфорд подошёл к окну, пряча от него горькую усмешку.
Не оборачиваясь, он задумчиво произнёс:

- Странно... Мне всегда казалось, что ты не любишь моего сына.
- Да, милорд, - не смея лукавить, подтвердил Оливер Прайс, - я
не могу любить этот плод греха моей дочери. Греха, за который она за-
платила жизнью, однако же... Если бы она осталась жива, она бы любила
его и желала ему счастливой доли.
- Выходит, ты сделал это... ради неё?
- Да, милорд. И если вы любили её хоть немного, вы не должны
на меня сердиться.
- Я не сержусь, - тихо сказал лорд Крэйфорд. Он обернулся и
неожиданно для самого себя спросил: - Тебе понравилась моя жена?
Оливер Прайс подумал, прежде чем ответить:
- Когда бы я посмел судить о столь высокородной леди, ваша
светлость, я бы сказал, что она очень похожа на мою дочь, и что более
прекрасной и добродетельной супруги я не смог бы вам пожелать.
Лорд Крэйфорд хотел что-то ответить, но ему помешал стук в
дверь.
Это был Уолтем, улучивший момент, чтобы переговорить со
своим лордом наедине. Увидев его, дворецкий встал и с молчаливым по-
клоном вышел из комнаты.
- Я думал, вы прикончите его, милорд, - сказал Уолтем, проводив
его взглядом.
- Не скрою, мне очень хотелось это сделать, - признался лорд
Крэйфорд. - Ну? Что скажешь, Уильям? Давно ты приехал?
- Неделю назад, милорд. Я побывал в гостинице «Йорк и корона»
и сделал всё, как вы мне велели.
- Тебе поверили?
- Надеюсь, что так, милорд.
- Хорошо. А здесь, дома? Какие ещё неприятности приготовили
мне мои слуги?
- Больше никаких неприятностей, милорд. Разве что, одна, но
она, право, не стоит вашего внимания: в прошлом месяце умер ваш ста-
рый камердинер, Сэм Коридж.
- Бедняга! - искренне огорчился лорд Крэйфорд. - Надеюсь, мой
капеллан отслужил по нему заупокойную мессу?
- Да, ваша светлость, не извольте беспокоиться.
- И больше никаких «сюрпризов» не будет?
- Нет, милорд, - с улыбкой заверил его Уолтем.

190

- Слава Богу! - облегчённо вздохнул лорд Крэйфорд.

День закончился много лучше, чем начался: праздничный ужин,
накрытый в холле, удался на славу.

Все, включая лорда и леди Крэйфорд, на время позабывших свои
тревоги и огорчения, пребывали в приподнятом настроении, много шу-
тили и смеялись. Особенно отличился паж Томас Уитни, специально к
приезду своего барона сочинивший длинные хвалебные стихи, посвя-
щённые, как он объявил, «благородной даме из северного замка», наме-
кая на высокородную супругу лорда Крэйфорда. Он сочинял их целых
три дня и теперь декламировал очень старательно, время от времени
краснея от смущения и бросая выразительные взгляды в сторону Элис
Уолтем, слушавшей его с потупленным взором. Но она была единствен-
ной, кто воспринял его стихи всерьёз - все остальные дружно покатыва-
лись со смеху, а лорд Крэйфорд, вытирая слёзы, кричал:

- Этот паршивец уморит меня до смерти!
После ужина притащили арфу и лютню, и к восторгу челяди
устроили танцы. Джентльмены и дамы, наслаждаясь обществом друг
друга, могли бы протанцевать до утра, если бы Джон Эпли не напомнил
им, что «милорд и миледи устали с дороги и должны отдохнуть». Но их
молодой лорд и его юная леди, которые до сего дня ещё ни разу не тан-
цевали друг с другом, покинули холл с большей неохотой, нежели все
остальные.
Когда поздно вечером лорд Крэйфорд вошёл в спальню жены,
она встретила его вопросом, который заставил его вздрогнуть:
- В этой комнате жила твоя Кэтти?
- Да, - честно ответил он, взяв за правило никогда ей не лгать. -
Ты ревнуешь? Это глупо, Мэйми. Её давно уже нет.
«Хвала небу, здесь нет постели, на которой ты спал с нею», - по-
думала леди Мэри и сладко потянулась.
- Когда б ты знал, как я устала, Эдмунд!
- Я всего лишь хотел пожелать тебе доброй ночи, - отозвался он
с виноватой улыбкой и повернулся, собираясь уйти.
- Не уходи, пожалуйста! - попросила она и с такой же виноватой
улыбкой прибавила: - Я не смогу заснуть здесь одна.
Он лёг на кровать рядом с ней, задул свечу и, засыпая, подумал,
помня о завтрашнем дне: «Милосердный Боже, неужели ты допустишь,
чтобы нас разлучили?!».
В это время внизу, прибирая холл после ужина и танцев, домаш-
ние слуги шёпотом переговаривались между собой, обсуждая внешний
вид и повадки юной супруги их лорда. При этом они, повторяя его слова,

191

называли её не иначе, как «Ангел».

Лорд и леди Крэйфорд проснулись поздно. За ранним обедом,
накрытом для них в зимней гостиной, они, в соответствии с этикетом,
сидели на разных концах стола и старались не смотреть друг на друга из
опасения увидеть во встречном взгляде то, что каждый из них старался
утаить - тоску и тревогу. Изо всех сил изображая беззаботность, они даже
пытались шутить и говорили о пустяках, ибо самое главное было сказано
между ними ещё накануне.

Одевшись в нарядное платье, лорд Крэйфорд приказал пажу за-
прягать и заглянул в покои жены, собираясь проститься. Его душа обли-
валась слезами, но он выглядел подчёркнуто спокойным и даже сумел
улыбнуться.

- Не тревожься, Мэйми, я вернусь.
Леди Мэри подбежала к нему, обвила его шею руками и поцело-
вала в губы, пока ещё не слишком умело.
- Я хочу проводить тебя, Эдд, - сказала она.
Он подумал, что она проводит его до дверей, и не сразу заметил,
что она, не отставая ни на шаг, вышла следом за ним в коридор, и дальше,
на галерею. Услышав позади шелест её атласного платья, он остановился
на первой ступеньке лестницы и с удивлением обернулся.
- Что ты делаешь? - тихо спросил он, украдкой показывая на слуг,
только что закончивших обедать в холле.
- Я хочу тебя проводить, - самым невинным тоном повторила
она, глядя на него большими невинными глазами.
- Ты моя жена, а не служанка, - напомнил он, стараясь говорить
строже. - И тебе не подобает выходить дальше дверей.
- Почему?
- Потому что это унизит тебя, Мэйми, а стало быть, и меня.
- Вздор!
- Тише, на нас смотрят.
- Пусть смотрят. Это всего лишь слуги, и мне нет до них дела.
- Я не хочу давать им повода для сплетен, Мэйми.
- Что дурного в моём намерении?! - повысив голос, спросила
леди Мэри.
- Я бы сказал «ничего», когда бы вы были женою простолюдина!
- теряя терпение, с досадой ответил лорд Крэйфорд. - Но вы моя жена, и
не должны унижать нас обоих ради своих причуд!
- Милорд, разве моя любовь к вам может нас унизить? - стараясь
не заплакать, возразила леди Мэри.
- Вернитесь в свою комнату!

192

- Это приказ, милорд?
- Да, миледи, это приказ, если вам угодно! - в сердцах произнёс
лорд Крэйфорд.
- Милорд, я не смею оспаривать ваше право главы семьи прика-
зывать мне, - с достоинством возразила леди Мэри. - И если вы прикажете
мне снять платье и нагой пройтись по Стрэнду, чтобы удивить соседей,
клянусь, я это сделаю, потому что моё тело принадлежит вам! Тело, но
не моя душа! Любовь к вам дана мне от Бога, и вы не можете запретить
мне любить и почитать вас так, как мне хочется!
Готовый сдаться, лорд Крэйфорд тихо спросил:
- Неужели мы ссоримся из-за пустяка, Мэйми?
- Нет, мы не ссоримся, Эдмунд, и это не пустяк, - также тихо от-
ветила леди Мэри. - Сегодня ночью я загадала: если ты позволишь мне
проводить тебя до ворот, ты вернёшься.
Он понял, что спорить с нею бессмысленно - она была ещё более
упряма, нежели он сам.
Когда они спустились вниз, слуги, поневоле ставшие свидете-
лями их спора, с молчаливым поклоном расступились перед ними и вслед
за ними вышли во двор, чтобы проводить своего легкомысленного ба-
рона, которого, как многие не без оснований опасались, в Вестминстере
ждала хорошая трёпка, если не заключение под стражу за своеволие.
Во дворе лорду Крэйфорду подвели коня. Он вскочил в седло, и
его высокородная супруга - совладелица двух бароний, словно преданная
и покорная жена какого-нибудь бравого йомена, провожающая мужа на
войну, - по собственной прихоти на глазах у собственных слуг до самых
ворот шла рядом с его конём, держась за стремя.
Прощаясь, он наклонился к ней, поцеловал в губы - с тоскою и
нежностью, будто в последний раз, и прошептал:
- Если я не вернусь, ты знаешь, что делать.
Сопровождаемый конюшими и пажами, он выехал за ворота и, с
места пустив коня крупной рысью, ускакал по дороге в сторону дворца,
поднимая клубы серой, согретой утренним солнцем пыли.
Леди Мэри смотрела ему вслед, вцепившись в прутья ограды.
Когда пыль рассеялась, он уже скрылся из вида, и она, больше не в силах
сдерживать душившие её слёзы, опустилась на траву и безутешно запла-
кала, закрыв руками лицо.
Слуги лорда Крэйфорда, понимая причину её горя, молча стояли
рядом. Они не пытались помочь ей подняться, ибо из почтения не смели
к ней прикоснуться, и даже не пытались её утешить, не находя подходя-
щих слов.
Наконец, кто-то из них догадался позвать её придворных дам.
Первыми прибежали сердобольная леди Крафт и резвая Элис Уолтем.

193

Они принялись утешать её, но кончили тем, что сели на траву рядом с
ней и вместе принялись плакать. Наплакавшись вволю, они помогли ей
встать и, поддерживая с двух сторон под руки, побрели в сторону дома.

Проходя мимо расступившихся перед нею джентльменов, леди
Мэри остановилась и с тоскою в заплаканных серых глазах посмотрела
на отца Брайана.

- Святой отец, проводите меня в капеллу, я хочу помолиться о
моём муже, - тихо попросила она.

- Слушаюсь, миледи, - с поклоном отозвался капеллан. - С поз-
воления вашей светлости мы помолимся вместе.

Когда леди Мэри скрылась за дверью, Джон Эпли, замедлив
шаги, взял под руку Роберта Доу и вполголоса произнёс:

- Вы видели что-нибудь подобное? Вот до чего доводит любовь!
Я всегда говорил и готов повторить: браки должны заключаться по рас-
чёту, а любовь - что-то вроде тяжёлой болезни, приводящей к безумию.

Поравнявшись с ними, сэр Николас Бартон сочувственно заме-
тил:

- Бедная юная леди!
- Вы правы, - согласился идущий рядом с ним сэр Генри Уолден.
- Страшно представить, что с нею станет, когда наш ветреный барон пре-
сытится ею и по своему обыкновению начнёт волочиться за каждой под-
вернувшейся юбкой!
Роберт Доу печально улыбнулся и возразил:
- Вы ошибаетесь, милорд: наш барон, кажется, однолюб.

2.

Подъезжая к Вестминстеру, лорд Крэйфорд отпустил свою
свиту. Очутившись на зелёной лужайке позади дворца, он увидел с деся-
ток запряжённых коней и суетящихся вокруг них королевских конюших,
на которых раздражённо покрикивал обер-шталмейстер1 двора сэр Томас
Берг - судя по всему, король Эдвард намеревался куда-то уехать. «Гос-
поди! Какой же я болван!» - в сердцах обругал себя лорд Крэйфорд: отъ-
езд короля из дворца означал для него непредвиденную задержку, а он,
вместо того, чтобы заранее предусмотреть такую возможность, отпустил
свою свиту, и теперь предупредить о задержке его несчастную жену было
некому.

Он медленно поднимался по главной дворцовой лестнице, не об-

1 Обер-шталмейстер – т.е. главный конюший.

194

ращая внимания на удивлённые взгляды и почтительные поклоны сную-
щих мимо него пажей и прочей дворцовой челяди. «Что я здесь делаю? -
спрашивал он себя. - Зачем я здесь?». Ещё пять минут назад, по дороге
сюда, ему казалось, что он исполняет свой долг, однако теперь он не был
в этом уверен. Представив искажённое горем личико Мэйми в тот самый
миг, когда ей сообщат о его аресте, он вдруг со всей очевидностью понял,
что совершил непростительную ошибку: ему следовало, повинуясь фа-
мильному долгу, примкнуть к своим мятежным дядьям и до начала
смуты, задуманной графом Уориком, поселиться где-нибудь на Севере,
подальше от этого опасного места. Но он не посмел ослушаться короля,
и теперь упрекал себя за малодушие.

Пройдя первый пролёт лестницы, он услышал приближающийся
гул голосов: навстречу ему шёл король Эдвард в сопровождении десятка
придворных и пажей, в числе которых были лорды Хейстингс, Скейлз,
Стаффорд, личный казначей короля сэр Джон Фогг и мастер Уилл Род-
жерс.

«А вот и публика - пора начинать представление», - мрачно усме-
хаясь, подумал лорд Крэйфорд и поспешил склонить голову, изображая
почтение.

Король Эдвард узнал его не сразу и слегка растерялся от неожи-
данности, хотя ещё неделю тому назад ему донесли о его скором появле-
нии в Лондоне. Он остановился, как того требовал этикет, и надменно
произнёс, на королевский манер говоря о себе во множественном числе
(и тем самым давая понять, что недоволен):

- Должны признаться, мы потеряли всякую надежду увидеть вас
снова, милорд. Где вы пропадали?

Не поднимая глаз, чтобы не встретиться взглядом с лордом Хей-
стингсом, который, увидев его, позеленел от досады, лорд Крэйфорд при-
близился к королю и опустился на колено, впервые чувствуя себя уни-
женным.

- Сир, я вернулся так быстро, как только сумел, - тихо и подав-
ленно ответил он.

За время его долгого отсутствия король Эдвард привык думать о
нём как об изменнике и мятежнике. Он не слишком доверял своим аген-
там и полагал, что лорд Крэйфорд втайне от собственных слуг (исправно
получающих плату за доносительство) перешёл на сторону графа Уорика
и явился к нему в качестве посредника для переговоров, если не для объ-
явления войны. По этой причине он совсем не ожидал от него изъявления
покорности. Приятно удивлённый, он без подсказки со стороны подал
ему руку для поцелуя и едва заметно вздрогнул, когда почувствовал при-
косновение его губ - холодных, точно у мертвеца.

195

- Встаньте, милорд, и впредь никогда не делайте этого на лест-
нице - вы рискуете сломать себе шею, - сказал король Эдвард и досадливо
поморщился - шутка вышла не слишком удачной.

Он посмотрел куда-то в одну точку поверх его головы, раздумы-
вая, что предпринять: пожалеть и отпустить - но тогда он побежит к
Ричарду Глостеру и наговорит ему Бог знает чего, или взять с собой -
тогда он будет под надёжным присмотром и не успеет наболтать лиш-
него. Приняв решение, король Эдвард неожиданно объявил:

- Мы направляемся в Чартер-хауз. - Заметив немую мольбу в
глазах своего кузена, он не без злорадства прибавил: - А по сему, милорд,
вам надлежит занять подобающее место в нашей свите.

- Как прикажете, сир, - тоном обречённого отозвался несчастный
лорд Крэйфорд.

Он отошёл в сторону, с поклоном пропуская мимо себя короля
Эдварда и его свитских. И с отчаяньем подумал: «Моя бедная Мэйми! От
горя она выплачет все глаза или сойдёт с ума, если к вечеру я не вер-
нусь!».

Огромный тенистый парк, расположенный в северном пригороде
Лондона возле Смитфилдского поля и примыкающий к Чартер-хаузу,
зданию картезианского монастыря, был излюбленным местом прогулок
знати и горожан. Но в тот день король Эдвард, похоже, не был склонен
праздно прогуливаться. К удивлению лорда Крэйфорда, он направился не
в парк, а в картезианский монастырь, отличавшийся, как и все монастыри
этого ордена, очень строгим уставом. Монахам, давшим обет молчания,
запрещалось общаться с мирянами и даже друг с другом. Двадцать пять
монахов Чартер-хауза жили в полном уединении в отдельных маленьких
домиках, огороженных высокой каменной стеной, и непрестанно моли-
лись. Всю работу за них выполняли бельцы1, которым устав позволял раз-
говаривать, но только по делу, и по возможности избегая многословия,
как, впрочем, и его высокопреподобию лорду аббату. Зная об этом, свит-
ские короля, за исключением немногих посвящённых, терялись в догад-
ках, что могло понадобиться королю Эдварду, большому любителю вся-
ческих удовольствий и пустой болтовни, в этом унылом царстве молча-
ния и аскетизма. Лорд Крэйфорд, удивлённый не меньше других, не-
вольно подумал, что этот монастырь весьма походил на склеп - вполне
подходящее место для человека, желающего надёжно похоронить свои
тайны.

Бельцы, заранее осведомлённые о визите короля, поджидали его

1 Белец - человек, живущий при монастыре, но ещё не постриженный в монахи.

196

у ворот Чартер-хауза. С подобающим почтением они проводили его в по-
кои аббата для тайной беседы, в которой приняли участие только самые
доверенные лица - Уильям лорд Хейстингс, Энтони Вудвилл лорд
Скейлз, а также сэр Джон Фогг. Остальные были предоставлены самим
себе, включая лорда Крэйфорда.

Свитские короля, не сговариваясь, старались держаться от него
подальше, точно он мог заразить их проказой. Каждый из них мысленно
задавал себе вопрос - он снова в фаворе или всё ещё в опале? Но ответа
никто не знал, поскольку король Эдвард не выказывал по отношению к
нему ни признаков гнева, ни признаков былого расположения (друже-
ского и родственного), и они никак не могли определиться на его счёт.
Старательно делая вид, что не замечают его присутствия, они разбрелись
по монастырю: кто в часовню для паломников - помолиться, кто побол-
тать с бельцами за стаканчиком шартрёза1 о тщете мирской суеты, кто
просто подремать в парковой беседке. Лорд Крэйфорд остался совер-
шенно один.

Весьма обрадованный этим обстоятельством, он решил не терять
времени зря. Пересчитав монеты, звенящие в кошельке, он отыскал Уи-
льяма Роджерса, без дела слонявшегося возле дома аббата, и отозвал его
в сторонку.

- Как поживаешь, Уилли?
Паж короля оглядел его хитрым, оценивающим взглядом и по
своему обыкновению ехидно улыбнулся.
- Благодарю, милорд, неплохо. Чего и вам желаю.
- Скажи-ка, дружок, с какой это стати лорд Стаффорд покинул
свой замок в Дорсете, и что он делает при дворе?
- Почему бы вашей светлости не спросить об этом у него самого?
- Я, право, не знаю, куда он подевался.
- А я, право, не знаю, что вам ответить. Я не слишком осведомлён
о его делах.
Лорд Крэйфорд достал из кошелька новый флорин2 - он решил
не скупиться.
- Я знаю, мой царственный кузен мало ценит тебя и твою скром-
ность, и я хочу исправить эту несправедливость.
Уилли поспешно спрятал флорин за щёку и на всякий случай по-
смотрел по сторонам. Вокруг никого не было.
- Ваша светлость мне льстит, но я и в самом деле не знаю, что
сказать. Тот, кого вы изволили назвать «лорд Стаффорд», седьмого дня

1 Шартрёз - ликёр, изготовляемый картезианцами, продажа которого составляла
основную долю их дохода.

2 Новый флорин – золотая английская монета достоинством в 2 шиллинга (с XV
века); ранее - в 8 шиллингов и 6 пенсов, так называемый «старый флорин».

197

был возведён в графское достоинство, и теперь все называют его «граф
Девон».

Лорд Крэйфорд не удивился: король Эдвард имел странную при-
вычку время от времени возвеличивать своих фаворитов сомнительного
происхождения или приближать к себе верных сторонников полоумного
Гарри Ланкастера. Как правило, это случалось перед началом заговора
или всеобщей смуты, о которых было известно заранее. Вероятно, он дей-
ствовал по принципу «была бы смута, а уж зачинщики найдутся», и они
всегда на удивление легко находились, причём, в его ближайшем окру-
жении. Так было с герцогом Сомерсетом, обезглавленным по обвинению
в измене. Вполне возможно, что так будет и с Хамфри Стаффордом, ко-
торый доводился дальним родственником юному герцогу Бакингему
(хотя, будучи незаконнорожденным, формально не принадлежал к знати)
и вопреки семейной традиции более восьми лет верой и правдой служил
королю Эдварду.

- Граф Девон нынче в фаворе, как и его брат, сэр Джон, - приба-
вил Уилли, но неожиданно замолчал: он ценил свою откровенность недё-
шево.

Лорд Крэйфорд достал из кошелька ещё один флорин, который
немедля отправился следом за первым.

- Их королевская милость были весьма опечалены вашим долгим
отсутствием, милорд. По слухам, седьмого дня вас ожидала корона ви-
конта, но вы запоздали.

Лорд Крэйфорд, стараясь не выказать досаду, поспешил переме-
нить тему.

- Что герцог Глостер? Здоров?
- Вполне, ваша светлость. Как и все прочие, с Божьей помощью.
- И больше никаких новостей?
- Нет, милорд, - ответил Уилли, вздыхая. Судя по скорбному вы-
ражению его лица, ему очень хотелось заработать ещё пару флоринов, но
он был не настолько глуп, чтобы рассказывать небылицы кузену короля.
- Спасибо, Уилли, ступай.
«Корона виконта, - усмехаясь, мысленно повторил лорд Крэй-
форд, с тоскою поглядев ему вслед. - Скорее, Тауэр, церковный суд и не-
посильный штраф - вот что меня ожидает».

Этот день казался ему бесконечным: поговорив с аббатом, ко-
роль Эдвард любезно согласился с ним отобедать и вернулся во дворец
только под вечер.

Он ни на минуту не отпускал от себя лорда Крэйфорда и даже

198

пригласил его отужинать с собой, что всеми было расценено как знак осо-
бой милости. Ужин, разумеется, затянулся (король Эдвард всегда отли-
чался отменным аппетитом, а после верховой прогулки и скудного мона-
стырского обеда был голоден, как никогда), но несчастному лорду Крэй-
форду, потерявшему счёт часам, это было уже безразлично.

После ужина король Эдвард привёл его в свой личный кабинет,
любезно предложил сесть и тоном беспристрастного судьи начал допрос.

- Итак, милорд, где вы пропадали столько времени, и что я, по-
вашему, должен был о вас думать?

Лорд Крэйфорд, измученный ожиданием наказания и тревогой за
жену, едва нашёл в себе силы для ответа, но ему, по счастью, почти не
пришлось лгать, когда он в красках описывал «любезный» приём, оказан-
ный ему графом Уориком. Однако, когда он перешёл к рассказу о планах
дядюшки расправиться с Вудвиллами и Грэями, и о намерении герцога
Клэренса жениться на леди Изабэлл, ему поневоле пришлось собраться с
мыслями и тщательно подбирать выражения. Но, как он и опасался, это
не помогло: король Эдвард вскочил с места и начал нервно метаться по
кабинету, выкрикивая проклятия и угрозы в адрес Ричарда Уорика. Впро-
чем, Джорджу Клэренсу тоже досталось.

- Если он жениться без моего позволения, он за это ответит! -
кричал разгневанный король Эдвард, не замечая болезненной бледности
лорда Крэйфорда и не догадываясь о её причинах. - Мерзавец! Кем он
себя возомнил?! Для меня он всего лишь непокорный вассал! Но я за-
ставлю его покориться! Иначе он пожалеет о том, что родился на свет!

Покричав ещё немного (больше для вида), он снова уселся в
кресло у стола и пристально посмотрел на своего кузена.

- По вашим словам, милорд, вы покинули Миддлхэм накануне
Пасхи. Куда же вы направились дальше?

Лорд Крэйфорд без утайки рассказал, что граф Уорик, желая пе-
реманить на свою сторону графа Уэстморленда, приказал ему отвезти в
Рэйби секретное письмо...

- И что же было в этом письме? - нетерпеливо прервал его король
Эдвард.

Оскорблённый лорд Крэйфорд хотел ответить «я не читаю чужих
писем», но вовремя понял, что это не прибавит ему уважения в глазах
короля.

- Сир, печать была слишком надёжна, и я не рискнул сломать её,
чтобы не вызвать лишних подозрений.

- Но вы всё же попали под подозрение, если провели в Рэйби
больше месяца, не так ли?

- По дороге в замок на меня напали грабители, ваша милость. Я

199

был ранен стрелой и долго лежал в горячке. Хирург из Дарлингтона уве-
рял меня, что я чудом остался жив.

Король Эдвард, которому уже докладывали об этом, с лёгким
презрением усмехнулся.

- Вы полагаете, я настолько глуп, что поверю в эти сказки?
Лорд Крэйфорд мысленно похвалил себя за предусмотритель-
ность: собираясь во дворец, он специально оделся так, чтобы в случае
необходимости раздеться без посторонней помощи. Он встал и начал рас-
стёгивать пуговицы своего атласного джекита.
- Что вы делаете??
- Я хочу показать вашей милости шрам от раны.
Стащив джекит, он взялся за тесёмки рубахи, но король Эдвард,
заметно смутившись, сделал протестующий жест.
- Довольно, кузен! Бог свидетель, я не хочу повторять прежние
ошибки - я тебе верю.
«Ты лжёшь, Нэд, - мысленно возразил лорд Крэйфорд. - Ты давно
уже разучился мне верить». Ему не хотелось оставлять ни малейшего по-
вода для сомнений в своей правдивости: он развязал ворот рубахи и об-
нажил плечо. Король Эдвард мельком взглянул на него и слегка покрас-
нел от стыда - он, вероятно, почувствовал что-то вроде раскаяния.
- Прости, - пробормотал он, виновато потупившись. Желая по-
скорее загладить свою вину, он порылся в бумагах, лежащих на столе,
нашёл несколько листов, исписанных каллиграфическим почерком его
личного секретаря, и с вымученной улыбкой положил их перед собой. -
Я не забыл о своём обещании, кузен. Ты помнишь, что я тебе обещал?
Прочти.
Лорд Крэйфорд неторопливо оделся и взял со стола бумаги. Это
был длинный перечень ленов из пяти северных, центральных и юго-во-
сточных графств, входящих в состав трёх бароний, составляющих ви-
контство Лонсдэйл, - при всей своей скупости король Эдвард умел быть
щедрым к тем, кого он любил, если в будущем его щедрость могла при-
нести дивиденды в виде слепой и безоглядной преданности обласканных
им людей.
К его безмерному удивлению, лорд Крэйфорд не выказал радо-
сти и даже не произнёс ни слова благодарности - хотя бы из вежливости.
Он лишь мрачно усмехнулся и слегка дрожащей рукой положил бумаги
на стол.
- Вы чем-то недовольны, милорд? - холодно спросил король Эд-
вард, оскорблённый его безразличием. - Я не предполагал, что вы дерз-
нёте сделать награду вашего короля предметом торга, но, если вы сочли
её недостаточной, я готов учесть ваши пожелания. Говорите прямо, чего
вы хотите? Графской короны?

200