Самиг Абдукаххар Берегите мужчин 1983 (Сами Абдуқаҳҳор, Sami Abduqahhor)

В новом году заявление свое подадите. Подумайте
еще...

— Э, не о с т ав л яй с ег о дн яш ню ю рабо ту на за в тр а ,
сынок! Хочу в новом году уже на новом месте ра бо ­
тать! Так решил.

Не смог я старика переспорить. Уперся на своем:
«Увольте — и все!» А время-то идет. Ребята дома си­
дят и на дверь смотрят, ушки на макушке.

— С заведующим магазином надо было догово­
риться...

— Это я сам! Если он не согласится, свой пост не
оставлю.

Короче говоря, наложил я резолюцию. Старик вне
себя от радости взял заявление и ушел.

Я отправился домой.
...Стрелки часов уже подбирались к двенадцати,
когда вдруг зазвонил телефон. Я взял трубку: «Ага,
кто-то из друзей хочет поздравить с праздником».
— Алло, алло, вы, тов арищ Кадыров? — встре­
воженный голос прокричал в ухо.
— Да, да, я слушаю!
— Беда! Я звоню из вашего учреждения! В ва­
шем магазине кража...
— Как? Где же сторож был?
— Какой сторож? Вы же сами отпустили его на
все четыре стороны? Что теперь делать, а?
— Хм... Чт о д ел а ть ? В м и л иц и ю н ад о сообщить.
Да посмотрите там хорошенько.
— Смотрели. Я шик шампанского пропал.. То есть
яшик на месте, а шамп анско го нет... И з милиции при­
слали человека. Просили собаку-ищейку направить
к нам...
— Хорошо! Я сейчас приеду!
Жена, дети окружили меня:
— Куда, куда? А Новый год? Не пустим, никуда
не пустим!

200

Я все объяснил жене. Мол, так и гак, до сих пор
в магазине спички не пропало, у целинников мага­
зин вовсе без продавцов, так я и отпустил сторожа.

Жена говорит:
— Отпустил — и хорошо. Везде штауы сокраша-
ются. И нечего из-за этого в праздничный вечер бро­
сать детей и бежать куда-то!
— Так-то оно так, да вот шампанское.. Как раз
сегодня его и украли. ЧП случилось.
Я пришел на место происшествия. У магазина тол­
пились люди, среди них — сотрудник милиции, В се­
редине толпы стоял большой ящик — совсем пустой.
— Подойдите, товарищ Кадыров, — сержант ми­
лиции, почему-то улыбаясь, подозвал меня.
— В чем дело?
Я посмотрел на продавца. Он тоже улыбался. Что
они, уже «встретили» Новый год?
— Извините, товарищ Кадыров. Напрасно вас
потревожили,— сказал продавец и протянул мне ка­
кую-то бумажку. Там было написано: «Извините, то­
варищ продавец! Мы, целинники, строители, сегодня
перевыполнили план будущего года. Два праздника
сразу полагается «обмыть». Д ля этого и взяли шам­
панское. Деньги кладем в ящик. Извините. С уваже­
нием», — и подписи.
— Д е н ь г и все получили? — т о ро пл ив о спросил я.
— Полностью.
— Сами где были?
— Сегодня до полуночи торгуем, вот я и отлучил­
ся домой — подзакусить.
— Хорошо. А заявление все-таки напишите. Вид­
но, пора н астала и здесь открыть магазин без про­
д а в ц а ! — с к а з а л я.

А время, между прочим, шло да шло...
И я поздравил всех собравшихся с Новым годом!

201

СТАЛЬНАЯ ВОЛЯ

С некоторых пор Шамирза Шаалимович жил не­
навистью.

Он ненавидел своего помощника Турдыбека. Ох,
до чего же гнусный, мерзкий подхалим! Сукин сын,
гад ползучий! Посмотришь на него, и дрожь проби­
рает, словно жабу за пазуху посадил.

Вот и сегодня, проходя через общий отдел, Ш а­
мирза Шаалимович содрогнулся. Все сотрудники при­
ветствовали его по-человечески, кто слегка наклонил
голову, кто рукой приветственно помахал. А Турды-
бек, как солдат на смотру, вскочил, вытянулся по
стойке «смирно»... и вдруг переломился в пояснице,—
словно злой джинн схватил его за куриную шею и к
земле пригнул.

Шамирза Шаалимович быстренько прошмыгнул
в свой кабинет и некоторое время приходил в себя.
Ну и тип! Но что особенно удивительно, невозможно
же сказать Турдыбеку то, что о нем думаешь. Прямо
гипнотизер какой-то.

В прошлый раз притащил Турдыбек пять кило­
граммов баранины. Ну, явный же подкуп. Шамирза
Шаалимович даже побледнел от обиды, спросил
ехидно:

— Почем килограмм?
А злокозненный Турдыбек замахал руками в от­
вет:

202

— U чем вы, муаллим? Если бы я торговал мя­
сом, то подался бы на Алайский базар. А эта баранья
ножка — символ бескорыстной любви к вам. Тесть
мой лелеял и холил барашка. Я помогал лелеять.
Пришло время доказать свою любовь и уважение к
вам.

Поперхнулся на слове Шамирза Шаалимович,
растерялся, слушая нахальную речь подхалима, и
вместо того, чтобы обругать негодяя, начал лепетать
бог знает что:

— Эг-м-м... Коли так, то позвольте, то конечно..,
К Новому году и я вам что-нибудь раздобуду...

Ну не негодяй ли, не прохвост?!
Невеселые размышления Шамирзы Шаалимовича
прервали тревожные звонки—вызывала «междугород­
ная». Звонили из Ташкента. Послезавтра — балан­
совая комиссия. Надлежит прибыть со всеми необхо­
димыми документами.
— Понятно, — кивнул Шамирза Шаалимович и

повесил трубку.
Он походил по кабинету в задумчивости, и вдруг

его осенило. Ну, держись, Турдыбек-подхалим! Я те­
бя наконец-то проучу...

Дело в том, что у Шамирзы Шаалимовича был
очень серьезный недостаток: он храпел во сне. Хра­
пел ужасающе. Словно д ю ж и на лесопилок в конце
месяца древесину пилит, торопясь выполнить план.
От этого умопомрачительного' храпа сам Шамирза
Шаалимович просыпался в холодном поту. Однажды
какой-то заезжий человек, неосторожно останови­
вшийся в одном номере гостиницы вместе с Шамир-
зой Шаалимовичем, под утро стал заикаться.

Всю жизнь Шамирза Шаалимович стыдился этого
своего недостатка, старался скрывать его от окружаю­
щих. А сейчас возликовал. Теперь-то он проучит этого
Турдыбека! Он возьмет его с собой в командировку

203

остановится с ним в одном номере... Адские муки, ес­
ли только они существуют, ничто в сравнении с тем,
что уготовано этому подхалиму и угоднику!

...Возвратившись из Ташкента, Шамирза Ш аали­
мович улыбался загадочно и таинственно, как Д ж о ­
конда. Ж е н а поинтересовалась было, в чем дело, но
ее благоверный еще пуше заулыбался и пробормо­
тал:

— Д а так, з на ешь, есть один человек. Спо л на он
получил, ходит зеленый, обалделый.

Поутру, как всегда, Шамирза Шаалимович про­
шел в свой кабинет. Однако на сей раз он вроде бы
невзначай не прикрыл дверь. Его распирало любо­
пытство. Как будет вести себя бедолага Турдыбек?
Небось станет проклинать своего шефа, чей храп
стихийному бедствию подобен.

Шамирза Шаалимович приник ухом к дверной ще­
ли и, потирая руки, в друг у с л ы ш а л с л а д к и й т енорок
Турдыбека:

— ...Поверьте, друзья мои, я говорю вам правду.
Только правду, ничего, кроме правды. В нежном, рай­
ском храпе никто не может сравниться с Шамирзой-
ака!" Некоторые нескромные люди воображают, буд­
то они умеют храпеть. Самонадеянные глупцы! Что
такое их храп? Так, ж ал к ая пародия. Они похрапы­
вают пискляво, как младенцы,— животиком... А вот
Шамирза-ака храпит, как государственный муж, толь­
ко что предотвративший вооруженный конфликт м еж ­
ду двумя слабо развитыми странами. Он храпит до­
стойно, вдохновенно, я бы даже сказал — полифони­
чески!.. Это не храп — это симфония, насыщенная тон­
чайшими мелодическими находками. Ах, почему воз­
ле многоуважаемого Шамирзы-ака спал я — ничтож­
ный из ничтожных?! Почему возле него не почивал
Чайковский Петр Ильич или Бетховен Людвиг Ван?..
Или Фахритдин-ака Садыков! Записав на ноты вдох­

201

новенный храп Шамирзы-ака, они прославились бы
куда больше, чем своими творениями. И это понятно.
Чистый, хрустальный храп Шамирзы-ака охватыва­
ет всевозможные октавы, его модуляции божествен­
ны! Це лую неделю я слуш ал этот гениальный храп.
Я засыпал под колыбельную ангелов и просыпался,
будто возле ушей моих нежно шелестел умиротво­
ренный морской прибой... Я не был на море, но точ­
но знаю, что храп Шамирзы-ака — это полифониче­
ские песнопения моря... Океана!

Шамирза Шаалимович осоловел, слушая жуткий
треп зеленого от бессонницы подхалима. Нестерпимо
хотелось распахнуть настежь дверь, ворваться в об­
щую комнату и схватить за грудки возмутительного
подхалима. Но... что-то удер ж ива ло , мешало...

А тем временем Турдыбек продолжал заливаться
соловьем:

— Ах, как вдохновенно храпит Ш амирза-а ка!..
Если бы его храп разумно использовать, найти под­
ходящее физические законы, то его поющую энергию
можно было бы употребить на выработку электроэне­
ргии, с помощью которой зажглись бы электрические
лампочки в ка ж до м неэлектрифицированном еще
кишлаке!..

Шамирза Шаалимович слушал и проникался не­
навистью к самому себе. Дикие речи подхалима гип­
нотически действовали на его волю, давили на психи­
ку, умиротворяли...

Не ведая, что творит, Шамирза Шаалимович рас­
пахнул дверь и пулей выскочил в коридор.

«О негодяй! А впрочем... Нет, не позволю! Что?
А впрочем... И в самом деле, ведь храп мой уника­
лен! А Турдыбек! Каков, а? Стальная воля у парня!
Второго такого поискать надо...»

205

СЕКРЕТНОЕ ПИСЬМО
(И з народного юмора)

Пришел на почту человек и стал писать письмо.
Стоявший рядом с ним любопытный мужчина смот­
рел на письмо, не отрывая глаз. Тогда пишущий стал
выводить следующие слова:

«Дружище, рядом со мной стоит какой-то нахал
и пялится в мое письмо, из-за чего я не могу пове­
дать тебе тайну, о которой должен был рассказать».

Человек, стоящий рядом с автором письма, рас­
сердился:

— Я и не думал читать ваше письмо, — сказал
он. — Почему это вы наз вали меня нахалом?

Автор письма насмешливо ему ответил:
— А если вы не читаете того, что я пишу, то это
вас не касается.

206

СИЛЬНАЯ РУКА

Масуда-апа старательно месила тесто, искоса
поглядывая на своего супруга, который сидел, прива­
лясь к перилам айвана, и «философствовал».

— Ик... ик... и кто меня только пожалеет? — едва
ворочая языком, бормотал Астанкул.— Нет у меня
с т оящ их д руз ей -п ри ят е ле й или родичей. Од инок я,
словно путник в знойной пустыне.

— Ну и выдумывает человек...— в сердцах про­
говорила Масуда, скатывая с ладоней комочки тес­
та. — Нет у него родных. А Салим-ака? А тетушка
Башорат?

— Молчи, ж е н а !— вздохнул Астанкул.— Ничего
ты не понимаешь. Разве это родственн..ик...и? Одно
название... Салим-ака — артельный сапожник, тетуш­
ка Башорат — воспитательница в яслях... Воспи­
тательница — это еше не министр...

Масуда промолчала. Кончив возиться с тестом,
она стала прибирать квартиру. «У всех мужья как
мужья,— думала она, поглядывая на Астанкула,— а
этот так и норовит в бутылку заглянуть».

Астанкул не унимался:
— Ты у меня, жена, молчи... молчи, говорю...
— Д а я и так молчу... себе на горе!
— Ну, вот и молчи... Твой нос только до кухни
дорос. Что мне толку от воспитательницы детского

207

сада? Мне крепкая рука нужна, тогда и я в рост пой­
ду... ясно?

Астанкул так размечтался, что даже слегка про­
трезвел и перестал икать.

— Вот ты хвалишь нашего соседа Саидваккаса.
Ты думаешь, почему он мастером на таком большом
заводе работает и на собственной «Победе» катает­
ся?.. Начальники у него друзья-приятели. Иначе бы
он на з а в о д е д в а д ц а т ь пять ле т не п р о д е р ж а л с я .
Посуди сама! Не успел Саидваккас захворать, как
домой к нему сам директор завода пожаловал...

— Постыдились бы наговаривать такое па поч­
тенного человека! — возмутилась Масуда.

Астанкул замахал руками, словно собирался
полететь.

— Ах вы, негодница! — Астанкул, ж е л а я вызвать
жену на скандал, всегда переходил на «вы».— Кто
такой этот Саидваккас, я вас спрашиваю?! Нет в нем
ни на грош человечности. Вчера, на прим ер, вых ожу
я с друзьями из пивной, а он на машине катит, видит,
что я с трудом иду, спотыкаюсь... А ему хоть бы
что — не предложил даж е подвезти до дому. Видно, и
знаться со мной не желает... Привык перед на ч а ль ­
ством ковром расстилаться.

Астанкул перевел дух, выставил нижнюю губу
так, словно собирался сдуть с кончика носа вообра­
жаемую муху, и вдруг залился слезами:

— Ах, как несправедлива ко мне судьба! Жена ме­
ня не понимает. Д а и как ей понять! Выговоров, пре­
дупреждений в приказе ей не объявляют... Все па мою
долю приходится... Что значит не иметь сильной руки!
Года нет, как раб от аю в финотделе, а вот поди ж ты...

Страдалец достал из нагрудного кармана пачку
бу маг и стал их ск л а д ы в ат ь перед собой.

—- Т ир а н и т меня нач аль ник ! Ох к ак тиранит.

208

Астанкул с ненавистью посмотрел на бумажную
стопу и взял верхний листок.

— Выписка из приказа...— стал читать он траги­
ческим голосом.— «За появление в пьяном виде... вы­
говор». Сколько же можно давать выговоров одному
человеку? А тут что? «За невыполнение приказа стро­
го предупредить...»

Вернувшись из кухни, Масуда застала Астанкула
с пя ще го , о б л о ж ен но г о со всех сторон в ып и ск а ми из
приказов. Она подняла одну из бумаг, прочитала и
растерянно всплеснула руками:

— Ах, горе мое! Д о п р ы г а л с я , значит? Уволили!
А ст анкул очнулся и, с т а р а я с ь у д е р ж а т ь о тк ры т ы­
ми слипавшиеся глаза, проговорил:
— А о чем я тебе несколько часов подряд толкую?
Нет у меня сильной руки где надо. Иначе меня бы
давно в республиканский аппарат перевели, выдви­
нули бы!..
На другой день Астанкул явился домой поздно
вечером. Он был чуть навеселе, довольная улыбка не
сходила с его лица.
— Ну как, получил расчет? — спросила Масуда.
— Э, жена, не о том говоришь.— Астанкул слад­
ко пот янулс я и, что д а в н о у ж е не д ел а л, л а с к о в о по­
гладил жену по руке: — Дело прошлое - могу теперь
признаться. Уволили меня еще две недели назад. Это
я просто делал вид, что на работу ходил И вот,
понимаешь, являюсь сегодня за расчетом и узнаю,
что начальника старого уже след простыл — в Ферга­
ну перевели! Захожу я тогда к новому начальнику и
гл а за м не верю — сидит в кабинете.. Нет, угадай
кто?.. Не можешь? Сын тетушки Башорат, Мирза ка­
рим!!
— A-а, друг вашего детства!
— Вот именно. Ведь нас, бывало, водой не разо­
льешь. Орешек найдем — пополам разделим. Нас

209

еще в шутку называли Султанходжой и Хакимджа-
ном,— это из стихов Мукими. Помнишь, как это у
него сказано!.. Не помнишь? И я не помню...

Астанкул радостно захохотал.

— Ну, я к Мирзакариму. Обнялись. Все как есть
рассказал, излил душу. А он и говорит: «Друг м о й .
не горюй. Я тебя, как самого себя, знаю. З а в т р а же
приступай к работе. А сегодня... сегодня вечерком
милости прошу ко т е домой. Посидим, старое вспо­
мним...»

Астанкул самодовольно улыбнулся, погладил жи­
вот и заключил:

— И вот я весь вечер сидел у него... ясно? Ха-ха-
ха!

После ужина Астанкул до утра рассказывал же­
не про М и р за к ар им а, строил планы.

Незаметно промелькнула неделя. В субботу Аста-
нкул едва доплелся до дому.

— Ж е н а , не сердись,— промямлил он,— это я на
радостях. Назначил меня Мирзакарим исполняющим
обязанности начальника отдела. Темиров у нас забо­
лел... Вот она сильная рука! Понимаешь? Действу­
ет... Пра вда , в присутствии посторонних Мирз ак ар им
молодцом д е р ж ит с я. Р у г а ет меня д а ж е за... ну, ты с а ­
ма знаешь... за разные грешки. Выговор даже грозит­
ся объявить... ха-ха!

События далее развивались с умопомрачительной
быстротой. В понедельник Астанкул явился с работы
не в духе.

— Этот Мирзакарим мне выговор объявил,— мра­
чно поведал он жене.

На следующей неделе «исполняющий обязанно­
сти» сказал со вздохом:

— Мирзакарим-то наш... строгий выговор мне з а ­
катил, а!! Ну, я понимаю, для отвода глаз. Одна ко

210

зачем же пересаливать? И одного выговора достато­
чно.

...Подошел и миновал выходной день. На следу­
ющее утро Масуда, поставив самовар, стала будить
мужа:

— Вставайте, половина десятого. Чего доброго на
работу опоздаете...

Астанкул открыл глаза и рывком вскочил с пос­
тели.

— Я опоздаю?! Глупости говоришь, жена. Нико­
гда я уже теперь не опоздаю! — заорал он.— Этот
твой Мирзакарим форменным подлецом оказался.
Созвал собрание и заявил обо мне: «Пьянствует, про­
гуливает, недисциплинирован мой друг детства. Все
меры взыскания испробованы... Остается последнее...»

Астанкул горько вздохнул и опять лег.
— А я-то о сильной руке мечтал... Тоже мне, друг
называется!
Масуда вздохнула. Смахнув с глаз слезинки, она
насмешливо произнесла:
— Эй, вы... мудрец! О крепкой з ар у ч к е мечтали, о
сильной руке тосковали. И поделом вам. Ведь у Мир­
закарима и впрямь рука крепкая оказалась. Что же
вам еше надо?
Астанкул не ответил и повернулся лицом к стене.
На душе его скребли кошки. Он был глубоко оскорб­
лен вероломством друга.

ТЫ МНЕ ВЕРИШЬ, САЛИМЕЛИ?

.. Р о в н о ме сяц н а з а д я ушел с ра бот ы по с о б с г
венному ж е ла ни ю . П е р е с т а л про тир ат ь ш та н ы на
канцелярском стуле и шагнул в большую жизнь. Вот,
шагаю пока...

А началось это с того, что... Вам приходилось ко­
гда-нибудь видеть пчелиный рой, когда он собира­
ется в полном составе для обсуждения событий своей
внутрироевой жизни? Видели? Очень хорошо! Тогда
вам легче будет представить себе сотрудников наше­
го треста, собравшихся возле стенгазеты И все это
из-за моего маленького фельетончика под оригиналь­
ным названием «Куда смотрит местком?» Заголовок
сам придумал, честное слово!

В первый раз в жизни выступил в прессе — и сра­
зу такой успех! Злые языки завистников утверждали,
что я тут, как говорится., сбоку припека: просто за
последние пять лет в нашей стенгазете не появля­
лось ни одного критического материала. Н о я думаю,
дело в другом: уж очень точно был выбран сатириче­
ский прицел! Острие моей сатиры было направлено
на одну из фундаментальных проблем: в нашем тре­
стовском детском саду неправильно велись посадки
плодовых деревьев: яблонь посадили меньше, чем
груш, хотя всем известно, чгс груши хранятся плохо,
а яблоки при умелом обращении могут л е ж а т ь год.
Я ->б этих пр о м а х а х на пис ал д ов о ль н о ехидно: «Доко-

212

ле мы будем мириться с подобным головотяпст­
вом?»— и так далее, в том же оригинальном духе. В
общем, просто так пересказать фельетон невозмож­
но — нужно его читать. У пригвожденных моей сати­
рой к позорному столбу (уверен!) до сих пор горят от
стыда уши...

Если не считать выхода стенгазеты, то рабочий
день треста протекал как обычно: в курилке работа­
ла толкучка, на которой можно было приобрести мно­
го приятных мелочей — от жевательной резинки до
сборника «Зарубежный детектив»; во всех отделах
кипятили чай; шахматисты организовали блицтур­
нир — в общем каждый трудился в меру своих ин­
тересов.

И вдруг меня вызвали наверх, к самому...
...В просторном кабинете сидели управляющий
(которого мы между собой называли «сто улыбок») и
его заместитель.
— Поздравляю, Салимбай, поздравляю от ду­
ши,— произнес управляющий.— Читал твой фельетон
и смеялся так, словно меня щекотали со всех сторон!
Как это у тебя сказано: «Яблоко от груши недалеко
падает»... Гениально! Как я завидую твоему таланту!
На лице управляющего появилась самая задушев­
ная из его улыбок (трестовский фольклор окрестил ее
к а к м о де л ь № 1, д е в и з — « Мы одной крови — ты и я»).
— Молодым везде у нас дорога! — поддержал
шефа заместитель, старающийся всегда говорить по­
словицами, поговорками, афоризмами или, па худой
конец, цитатами из популярных песен.
— Яблонями и грушами будет заниматься специ­
альная комиссия, — продолжал управляющий, меняя
у л ы б к у на и нти мно- дов ер ите льну ю ( м оде ль № 8, д е ­
виз — «Строго между нами»). — Мы быстро наведем
здесь порядок, дорогой Салимбай! А теперь догадай­
ся, зачем мы тебя вызывали?

213

— Семь раз подумай — один раз скажи! — весело
подмигнул мне зам.

Я подумал. Может, из-за того, что я доложил
главному инженеру о приписках по СМУ-4? Работа­
ют там на седьмом объекте по четыре часа, а записы­
вают себе восемь. А может, вызвали меня из-за того,
что я обнаружил любопытный сюжет: сметная доку­
ментация на объекте 13-бис опаздывает минимум на
год, а .на собрании все время объявляют, что все «в
ажуре»?! И еще я вспомнил пять довольно колючих
ф а к т о в д л я б удущих фе льетонов, и о, по ду ма в, р е ши л
о них пока ничего не говорить. И вообще, на всякий
случай рта не раскрыл, а только р ука ми разв ел —
дескать, ума не приложу, зачем меня вызвали?

Тем временем на лице управляющего появилась
иная улыбка, загадочно-многозначительная, с потаен­
ной угрозой (модель № 24, девиз — «Гиена в сиропе»),
и он сказал по-отечески:

— У тебя, Салимбай, грандиозный талант фель­
етониста. Ты мне веришь? И мы просто обязаны соз­
дать тебе условия для творчества, для дальнейшего
роста, чтобы ты использовал свой фельетонный КП Д
на полную мощность, как говорится!

— Молодым везде у пас дорога! — многозначите­
льно изрек заместитель.

— И мы выведем тебя на эту дорогу!— подхва­
тил управляющий.

— С па с иб о, — р а с т р ог а нн о с к а з а л я.
— Значит, договорились? — Управляющий обнял
меня, и на лице его явилась улыбка, которой я еще
никогда не видел, и поэтому не смог ее точно квали­
фицировать.— Значит, ты подаешь заявление по соб­
ственному желанию в связи с переходом на творче­
скую работу?
— Я?! По собственному?! З а что?! — меня д а ж е

214

зашатало от неожиданности, и заместитель вынуж­
ден был поддержать меня и усадить в кресло.

— Никто не знает, откуда берутся та ла н ты и ку­
да они исчезают, — сказал управляющий.— Тем бо­
лее, что есть постановление о молодых дарованиях.
Мы не имеем права заточать столь яркие таланты,
как твой, в стенах какого-то треста! Да, нам жалко
с тобой расставаться, но что делать? Л ю ба я газета
оторвет тебя с руками и ногами, ты мне веришь, С а­
лимбай? Знаешь, какой сейчас спрос на критику? Ты
холостой, детей у тебя пет еще... Когда же начинать
путь к сатирическим вершинам, как не сейчас? Д а
разве найдется в наши дни хоть один редактор, ко­
торый не мечтает, чтобы кто-нибудь кого-нибудь про­
перчил у него в газете, невзирая на лица?! Эх, и р аз­
долье у тебя наступит! Выявляй... тряси... вытягивай
за эти... за уши на солнце...

— Оплата по труду,— вкрадчиво подсказал з а ­
меститель.

— Да, реки гонораров! — с завистью молвил упра­
вляющий.— Как я тебе завидую, Салимбай! Если б
я имел т а л а н т фельетониста! Ни секунды бы тут не
сидел! Уколол начальство — получай денежки, по­
смеялся над руководством — опять гонорар, ударил
по недостаткам — беги в кассу! Ты понимаешь, сы­
нок, что ты перерос рамки стенгазеты?! Иди в жизнь!
Дерзай!

— Кто с фельетоном по жизни шагает, тот нико­
гда и нигде не пропадет, — очень музыкально пропел
заместитель.

— Тем более, — продолжал управляющий со вздо­
х о м , — что на днях в нашем тресте ожи дается серьез­
ное сокращение штатов. Ты холостой, бездетный. А
куда нам девать семейных, многодетных, которые ни­
какими т ал а н та м и не блещут? Ну что, например, могу
делать вне треста я? Ничего? Я директор и только!

215

А ты — талант. И мы не можем талант уволить по со­
кращению штатов!

— Но тогда зачем меня увольнять? — удивился я.
Управляющий улыбнулся мудро (модель № 49,
девиз — «Если бы вы знали все то, что знаю я») и
спросил:
— Отвечай, только честно, как сатирик, как прав­
долюбец, как знаток жизни и борец с темными пят­
нами: твоя должность плановика-референта нужна
кому-нибудь?
— Нет, никому,— честно ответил я . — Если к то­
му же учесть, что и весь наш отдел никому не нужен.
— Честность— фундамент таланта, — с уверен­
ностью заявил заместитель. — Всегда говори что ду­
маешь,— жить будет легко!

— Так что же, Салимбай, сынок, — управляющий
интимно взял меня за рукав рубашки, — я должен бу­
ду записать в твою трудовую книжку: «Талант уво­
лен по сокращению штатов»? Это ж е испортит всю
твою творческую биографию! И нас не поймут! И те­
бе придется всем объяснять, что да как, ты мне ве­
ришь, Салимбай?

— Так что же делать? — спросил я в полной рас­
терянности.

— Как что? — управляющий искренне удивился
моей недогадливости. — А еще талант, сатирик! Пи­
ши, не отходя от этого стола, заявление по собствен­
ному... А мы будем всем рассказывать, как отсюда,
из этого кабинета, началась большая дорога в жизнь
нашего дорогого сатирика Салимбая. Да, того самого
знаменитого Салимбая... Вот тут поставь запятую...
И возле комнаты, где ты работал, повесим мемо­
риальную табличку... Теперь распишись... вот тут...
что знаменитый Са лим бай работал у нас... спасибо,
все в порядке... Я не бюрократ, видишь. Я уж е пишу
резолюцию... с сегодняшнего числа, конечно.,. По-

216

за я в л я ю , родной, с цачалом профессионал!,ной ли­
те р aYy р ной Дея тел ьн о'сти...

'.‘.Это б ы ло poBiio ме сяц тому на з ад . Я у ж е д осг а-
тОчиО походил пО р е д а к ц и я м г азе т и ж у р н а л о в . Miie
везде говорили почти'юдно и тоже: очень вероятно,
что у вас и есть какие-то способности к юмору, но
они пока еще недостаточно проявились... Единодушно
советовали не переходить сразу на творческую рабо­
ту, а трудиться где-нибудь по основной специально­
сти. Н о где. е ще во в р ем я р аб от ы б ы в а е т с толь ко с во ­
бодных часов, как не в моем бывшем тресте? Кстати,
там никаких сокращений штатов еще не было и не
предвидится. Как же быть? Неужели управляющий
был неискренен, когда возносил мой талан т фельето­
ниста? Неужели еще есть руководители, которые не
любят критику даж е в малых дозах? Не может быть!
Просто то, что произошло со мною, — печальное сте­
чение обстоятельств! Ведь как задушевно управляю­
щий произносил: «Ты мне веришь, Салимбай, сы­
нок?» Конечно, верю! Пойду-ка я к нему, попрошу —
может, возьмет назад на какую-нибудь работу? Разу­
меется, я ему дам честное слово, что никогда боль­
ше не буду писать фельетонов!

8 З а к а т 19

У КОНСУЛЬТАНТА

(М икрокомедия в I действии)

В кабинете за столом, заваленным газетами и
журналами, сидит человек в очках, в клетчатом ко­
стюме. Он склонился над журналом — решает крос­
сворд, бормочет.

К о н с у л ь т а н т . Так... так... так... ладно.
По вертикали — город из пяти букв. Ага. Бу-ха-ра!
Нет, здесь шесть букв... Вот, нашел! Волгоград! Нет,
и половина слова не помещается. Москва, Тбилиси,
Карши, Киев, Ташкент... Стой, стой! Карши и Н а ­
вои — о ба из пяти букв! К о т о ры й ж е в ы б р а т ь ? А ну,
если напишу Навои? А если Карши нужно... (Заду­
мывается.)

В кабинет заглядывает молодой поэт.
М о л о д о й п о э т . Товарищ консультант, к вам
можно?
К о н с у л ь т а н т (не поднимая головы). З а ­
нят, занят, приходите завтра!
П о э т (с м у щ е н н о ). Я... видите ли...
К о н с у л ь т а н т Ну, что я вижу? Ничего не
вижу...
П о э т . Только одно стихотворение... может, по­
смотрите?
К о н с у л ь т а н т (лениво, нехотя берет л и ­
сток.) Гм, так, значит, стихи? Д а вн о пишете?
П о э т . С тех пор, как себя помню, увлекаюсь
этим.

218

К о н с у л ь т а н т (пробежав гл&дами стихи,

возвращает листок). В таком случае читайте! И нё
бормочите себе под нос, не завывайте, как ветер, а
не спеша, выговаривая каждое слово!

П о э т (с м у щ е н н о читает).

ЗАЯЦ И ЧЕРЕПАХА

.■ ' , -О Гг у.

О днаж ды где-то под кустом свалила Зай ц а лихорадка.
Болеть, известно, как не сладко:
То бьет озноб его, то пот с него ручьем,
Он бредит в забы тьи, зовет кого-то в страхе...
1 Случилось на него наткнуться Черепахе.

К о н с у л ь т а н т . Д а это что, басня? Все теперь
пишут басни, просто беда!

П о э т (продолжает).

В от З а я ц к ней: «Г олубуш ка... воды ...
К руж и тся голова...
Нет сил моих подняться.
А тут рукой подать — пруды!»
Как Черепахе было отказЗтьсй?
Вот минул час, прошел другой.
З а третьим начало смеркаться, —
Все нет и нет ее.
Все череп аху ж д ет Косой...
И стал больной ругаться:
«Вот чертов гребешок!
Вот костяная дочь!
П опутал бес просить тебя помочь!
Куда ж е ты запропастилась?
Глоток воды поди у ж сутки ж ду...»
«Ты что, ругаеш ься?»— трава заш евелилась.
«Н у, наконец приш ла,— вздохнул больной.

— Явилась!»
« Д а нет, косой, ещ е туда-а иду...»
Я многих черепах имею здесь в виду...
Нам помощь скорая подчас нужна в делах.
Но горе, коль она в руках

у черепах!!

К о н с у л ь т а н т (скривившись). Кончили, что ли?
П о э т . Да, кончил.

8* 219

гК-4ПЧ-с у л ь т а iTt . В ид и те ли, п а ш а б ас н я в
• худужтверном'отнош ении чрезвычайно слаба. Обра-
*1 зы четко не обрисованы. Сюжет не продуман. Возь­

мите басни Крылова! Каждая — законченная, цельная
<■ вещь. Бе ли н ск ий говорил: « К о г д а ч ел о ве к ч и т ае т б а с ­

ню Крылова, он получает эстетическое наслаждение!»
А ваша? Какой-то детский лепет! Какая связь ме­
ж д у ч ере па хой и этим... ко стяным г р е бе ш ко м ? 11
почему она чертова дочь? Гребешок, если хотите
знать,— очень полезная вещь, им причесываются!
(Насмешливо.) Сначала научитесь писать басни, по­
том уже беритесь за перо! Если все кинутся писать
никуда негодные басни, кто же будет дело делать?
(Откинувшись в кресле.) Это у вас и не басня вовсе,
не носите вы ее из газеты в жу рн ал, из редакции в
редакцию! В глаза вам говорю правду, на это оби­
жаться нельзя! Критику надо любить. Обдумайте
хорошенько мои слова и бросьте вы это дело...

П о э т . Возможно, ваши замечания и правильны,
но...

К о н с у л ь т а н т. Оставьте эти ваши «но». Я сам
знаю, мол оде жь критики не терпит! И это очень пло­
хо! « М о р а л ь сей басни такова»... А в в аше й б ас не от
настоящей басни ни одной буквы нет! Вот так!

П о э т . Извините, учитель, по эту басню написал
не я...

К о н с у л ь т а н т . Кто бы ни написал, какое
это имеет значение? Моя критика принципиальна по
существу. Обижаться нечего, говорю в глаза...

П о э т . Верно, верно, у Михалкова есть басни
гораздо лучше этой...

К о н с у л ь т а н т (запнувш ись). При чем тут
Михалков?

П о э т . Д а ведь это его басня — «Заяц и Черепа­
ха». Я ее просто перевел. Д а перевод не успел прочи­
тать...

0 220

К о н с у л ы - а и т. Ах, вот оно в чем дело?
То-то я замечаю: какие богатые рифмы! Мастер ведь,
мастер! Образы четко обрисованы; сможет продуман!
С р а з у видно руку, т а л а н т л и в у ю руку! Me х у же , чем
у. Кр ыл о ва ! У К р ы л о в а к а ж д а я б ас н я з а ко нче нно е
произведение, так Белинский сказал! Такое можно
ставить на сцене. Высокохудожественное, богатое
красками! Доставляет эстетическое наслаждение! А
это, знаете, тоже... лауреата произведение! Да, вспо­
мните эти строки, эти сравнения с чертовым гребе­
шком костяной дочери! Очень уместно, очень ориги­
нально! Так вы перевели эту басню?! Приветствую.
Обеими руками голосую «за»! Принимаю! Смотрите,
как Михалков продернул сотрудников «Скорой помо­
щи», вот молодец, и вы, братец, тоже молодец!

Такого известного писателя надо читать, надо изу­
чать! Дайте-ка я напишу вам: «Рекомендуется в пе­
чать»!

П о э т . Спасибо! А вы всем даете вот такие кон­
сультации?

К о н с у л ь т а н т . Ну, конечно! Молодежь —
наше будущее! На вас вся надежда!

П о э т . А будущее уже пришло! (Решительно
шагает к столу.) Прошу освободить это место.

К о н с у л ь т а н т. Что? Почему?
П о э т . А потому, что устарели.

Автор

‘/1 м н о ги х к о н с у л ь т а н т о в
Имею здесь в виду,
В стречаю тся таки е на беду...
И горе, коль судьб I поэзии подчас
Реш ается вот' так, как видели сейчас!

221

НЕВЫГОДНАЯ ПРОФЕССИЯ

К арамат-апа, сплетница по призванию и сваха но
специальности, торжествовала. Вот уже полгода, как
она по поручению родителей Н и за м д ж а н а вела пла­
номерную осаду неприступной красавицы Мехри-
нйсы.

Действовала сваха со знанием дела: выбрав ночь
потемнее, она прокрадывалась к дому Мехри и зака­
лывала под порогом приворотное зелье, читала при
свете луны магические молитвы. Чтобы действовать
наверняка, так сказать, без промаха, Карамат-апа
прибегла даже к современным, лично ею изобретен­
ным методам волшебства. Вырезав из иллюстриро­
ванного журнала портрет девушки, под которым
стояла подпись: «Мехриниса Камилова, одна из луч­
ших и искуснейших золотошвей Ташкента», трудо­
любивая сваха уколола портрет в область сердца бу­
лавкой, приговаривая: «Одна из лучших и искусней­
ших золотошвей Ташкента Мехриниса Камилова,
полюби передовика производства Низамджана Ха­
мраева!.. Полюби его!..»

Затем Карамат-апа стала с нетерпением ожидать
действия колдовских чар.

Особенно долго ж д а т ь не пришлось. Наметанный
глаз свахи заметил все: девушка как-то особенно по­
хорошела, взгляд ее темных глаз стал глубже, беспо­
койнее; при малейшем намеке на свадьбу щеки Мех-

222

ри покрывались пунцовым румянцем, а когда .однаж­
ды знаменитая швея случайно повстречалась на ули­
це с Низамджаном, она до того смутилась, что чуть
было не выронила из рук новенький, только что куп­
ленный лаган*.

И тогда Карамат-апа решила ковать железо, пока
оно горячо. Надев парадную паранджу, сваха отпра­
вилась к матери Мехринисы.

Тетушка Саври встретила ее без особого востор­
га, но это не смутило сваху: она чувствовала свою
силу. Ещ е бы! Колдовство с дел ал о сердце Мехри
мягким, как воск. А что касается строптивой матери
Мехри, которая может заартачиться, то — слава ал­
лаху! — прошли давно те времена, когда родители
навязывали волю детям.

Вот почему сваха с сорокалетним стажем завела
разговор с тетушкой Саври издалека и несколько да­
же свысока.

Прочитав благодарственную молитву, Карамат-
апа застрекотала, словно стая сорок: сообщила все
махаллинские новости, потолковала о ценах на база­
ре, о погоде, о н а м е ч а ю щ и х с я с в а д ь б а х и, наконец,
не выдержала:

— Соседушка, а ваша дочь что-то отстает. Свер­
стницы ее уже замужем...

— Не все же замужем,— уточнила тетушка Саври.
— Ваша правда,— согласилась сваха со снисхо­
дительной улыбкой. — Но и Мехрииисе пора. Помни­
те?.. Давно это было, много лет назад... В начале ме­
сяца сафар**... с моей легкой руки Низамджан при­
жал зубками ушко вашей Мехри? Ведь это старинный
обычай! Залог, так сказать...
— Как вырос с тех пор Низамджан! — подхватч-

* Л аган — расписное керамическое блюдо.
** С аф ао — второй м есяц м усул ьм ан ского лунн ого года.

223

ла тетушка Саври.— Рослый, сильный, умный... На- "

стоящий джигит. . „

— А -ваша д о че ньк а? К кому ни придешь, всюду

только и слышишь сладкие слова о ней. Слава о Ме­

хри дошла даже до Кавунчи. ,Там невестка моя ж и­

вет, рассказывает, будто бы каждую неделю видит в

газете портрет Мехринисы. Невестка даже утвержда­

ет, что если портрета вашей дочери в газете нет, то и

газета не выходит. По понедельникам. Д а. А как же
иначе? Мастерица, волшебница, орден, говорят, полу­

чила. А уж до чего хороша!.. Под стать Низамджаиу.

Тетушка Саври удивленно уставилась на сваху, а
затем довольно невнятно и сбивчиво стала говорить

о том, что теперь, мол, времена другие, родители не

вправе навязывать детям свою волю, тем более такой

девушке, как Мехри.

Эти слова вывели сваху из себя.

— Уж больно вы носитесь со своей доченькой! —

сказала она, ехидно улыбаясь. — Да за такого дж и­

гита с радостью пойдет девушка и получше вашей

Мехринисы. Не очень-то зазнавайтесь.

— Что вы!.. Я только хотела сказать...

— Знаю, знаю, что вы хотели сказать!— перебила

сваха.— Цену набиваете... Д а мне стоит только паль­

цем Мехринису поманить... Тоже мне сокровище! Все

время краснеет, будто в чем-то виновата...

— Ну и язык у вас... Недаром все в махаллс го­

ворят, что вы первая сплетница. Кто Абиджана с же­

ной едва не развел? Вы! Кто распустил слух о том,

будто бы старый Хаким-бобо трех жен завел? Опять-

таки вы... Чуть ст арика в гроб не з а г на л и своими

сплетнями. Не язык у вас, а помело. И сейчас... толь­

ко что хвалили мою дочь и вдруг выдумали... Не

смейте клеветать на нее. Слышите? Не смейте.

— А вот и смею! Силу свою чувствую. И еще ска­

жу вам, уваж аемая Саври,— сморщенное, словно пече-

224

ное яблоко, личико свахи растянулось в торжествую-

щей у л ы б к е — С к а ж у вот что: л у ч ш е ■о т д а й т е за.муж

Мехрихои по-хорошему. Вы ведь дали прикусить ухо •

вашей дочери? Дали. • -г

— Это же шутка. Они же детьми были... • :

— Шутка?! — возмутилась сваха.— А вот я пока- -

жу вам, как шутить! П ридет Мехри, я и уведу ее.

Сердце ее привороженное. Тут уж ничего не подела­

ешь. Ба! А вот и она сама...

*В комнату вбежала Мехри. Щеки девушки пыла­

ли, глаза сияли счастьем.

Сваха победоносно взглянула на тетушку Саври

и затараторила:

— Здравствуй, моя красавица, здравствуй, ду­

шенька. Ох, вижу — бьется твое сердечко, рвется

оно к милому.

Мехриниса покраснела до корней волос.

— Ну что? Видели? — повернулась сваха к тету­

шке Саври.

— Д а я...

— Помолчите! — оборвала ее Карамат-апа.— Те­

перь не те времена, чтобы... чтобы... ссылаясь на от­

сутствие родительского произвола, выставлять свах

из дома. М ехри,— обратилась старуха к девушке, —

ведь ты согласна выйти замуж, не так ли?

Девушка окончательно смутилась. Потупившись,

Мехри протянула матери телеграмму.

Тетушка Саври прочитала вслух:

— «Вылетаю М осквы сегодня. Рейс 026. Сады к».

— Хо! — охнула свах а, словно ее кто-то ударил

в живот.— Садык?.. Какой Сады к? Зачем? А Низам-

джан?..

— Низамджан и Гульнара пойдут с нами в ЗАГС

свидетелями, — смущенно улыбнулась Мехри. —

Давно договорились. А мы будем у них свидете­

лями.

226

Спаха, разинув беззубый рот, непонимающе хло­
пала глазами. Затем, забыв попрощаться, она невер­

ными шагами поплелась к выходу.
Тетушка Саври безудержно хохотала.
«Ну и времена настали! — невесело размышляла

К арамат-апа, семеня по улице.— В который раз уж
ничего не выходит у меня со сватовством. И чары пе­
рестали действовать... Невыгодно нынче быть свахой.
Хватит! Брошу это ремесло и уйду на покой. Здоро­

вье дороже...»
Карамат-апа остановилась, вытащила бутылочку

с приворотным зельем и в сердцах хватила пузырь­
ком об асфальт.

ЧТО Т ЕП Е Р Ь БУДЕТ?..

Пирмат-ака только было собрался ехать на рабо­
ту, как вдруг заверещ ал телефон.

— Алло, я слушаю,— ответил он в трубку, раз-
другой подув в нее. В трубке послыш ался грубый
бас, будто из рупора. П ирм ат-ака сразу узнал этот
голос; его статная фигура перегнулась пополам, сло­
вно сломался позвоночник, рот расплылся до самых
ушей, а голос стал тоненьким. Он тихонько шепнул в
трубку: — Э-э, хозяин, вечно вы заставляете челове­
ка краснеть. Это мы должны вам звонить по телефо­
ну, интересоваться время от времени милейшим в а­
шим здоровьем, а вы... Что, что? Будет сделано, хо­
зяин... Ж ду. Часов в одиннадцать, говорите? С вели­
чайшим удовольствием!..

П ирмат-ака водворил телефонную трубку на ее
прежнее место, как драгоценную реликвию. Теперь
он должен спешить в магазин. Только что специаль­
но звонил завторгом и наказал: «Часиков в одиннад­
цать к вам подъедет моя супруга. Ей кое-что нужно...
Вы уж проследите, чтобы она осталась довольна».

«Так, немедленно нужно ехать в магазин, при­
брать, навести кругом порядок, предупредить продав­
цов, чтобы не хамили, разложить «на всякий случай»
по прилавкам товары, леж ащ ие на складе, — шутка
ли: едет не кто-нибудь, а молодая жена самого хо­
зяина!»

227

П и р м а т - а к а , н а в о д я с т р ах на- н е д о у м е в аю щ и х п ро­

д а ьцов, привел в н а д л е ж а щ и й вид свое ;хозяйсГво и

стал ждать приезда «хозяйки». Ровно в одиннадцать

к дверям магазина подкатила коричневая' «Волга».

П окупатели, постоянные клиенты м агазина, толУКо

плечами пожимали, какие все продавцы вдруг стали

вежливые, обходительные, словно соревновались за

звание лучшего по профессии. П ирм ат-ака в сопро­

вождении двух старших продавцов поводил супругу

хозяина по магазину, затем пригласил на склад, где

широким жестом обвел горы товаров и радушно ска­

зал: *:

— Пожалуйста, что вашей душе надобно, берите

все по порядку! В и б и р а й тс - все, Нё торопитесь, — и

бросил к ее ногам кипу различных тканей.

В это мгновение Ппрмата-ака позвали к телефону.

— Пирмат, — снова звонил хозяин. — Маленькое

недоразумение. Супруга наша, оказывается, не мо­

жет приехать к вам с утра. Ж дите ее после обеда. И

будьте готовы. Не ударьте в грязь лицом...

Пирмат-ака оторопел. Опомнившись, подозвал
старшего продавца, могучего детину, строго при­

казал:

— Там в складе одна модница выбирает товары.

Так вот, без лишнего шума выдворите-ка ее на ули­

цу!..
Продавец, облеченный таким доверием, без лиш­

них слов выволок упиравшуюся женщину на улицу.

Ай-яй-яй!.. До чего может прийти в ярость оскор­

бленная женщина!.. Пирмату-ака показалось, что не­

бо с в а л и л о с ь .и з е м л я под ногам и з а т р я с л а с ь , а все

вокруг перевернулось вверх дном, когда дверцы ко­

ричневой «Волги» не захлопнулись, нет, а выстрелили,

как из пушки!

Пирмат-ака облегченно вздохнул. И только сел,

обмахиваясь от жары, как снова зазвонил телефон.

228

t'VV: I r w у » > н . " и i и y f - t ) : ' ' 1 !•. '• f " • f : ' . i ’

.» ' И з т р у б к и донесся все тот ж е ' р окоч у щ и й бас:

. и , h - r П и р и м ,. во всем виновны мы. Супруга наша,

оказывается^ выехала к вам! Это я напутал, сказал,

\ что она приедет после обеда. Н у как, встретили ко-

i рнчневую «Волгу»? Надеюсь, она осталась довольна?

Вы же ее знаете, если что не так...

, Телефонная трубка выскользнула из рук Пирма-

. та-ака и упала на пол. Спотыкаясь, па ходу расталки­

вая людей, он бросился на улицу. Куда там, след ко­

ричневой «Волги» давно простыл!

Пирмат-ака обессиленно стукнул себя по лбу и

простонал:

— Что же теперь будет? А?..

РОКОВОЕ ПОЗДРАВЛЕНИЕ

Д о Нового года оставалось каких-нибудь шесть-
семь часов. Исламбек с женой и детьми спешно укра­
шал праздничную елку. Точнее, украшали ее жена и
дети, а Исламбек возглавлял, руководил, так сказать.
То и дело покрикивал: «Осторожно, не разбейте!..»,
«Ну куда, куда вешаете Деда Мороза! Он ведь ска­
зочный персонаж , а не висельник», « Р у стам д ж ан , не
ешь позолоченные орехи — это вредно для желудка!»

Короче говоря, Исламбек был в своей стихии. Слов­
но и не покидал своего управления, где он возглавлял
отдел координации. Настроение у главы семейства
было радужное. Скоро часы пробьют двенадцать раз,
и тогда уж никто не помешает ему помериться силами
с «зеленым зм и ем » — ни ж ен а, ни д а ж е сам председа­
тель профкома товарищ Байрамов, великий борец
против всяких вредных привычек.

— Эй. Камильджан! — крикнул Исламбек своему
младшему отпрыску.— Сейчас же перестань жевать
вату...

Как вдруг у двери раздался звонок. Это явился
почтальон и вручил Исламбеку поздравительную от­
крытку.

Симпатичную такую открыточку, с разнаряженной
елкой на лицевой стороне. «Поздравляю... желаю...
Хуррамбек», Исламбек долго вертел в руках поздра­
вительную и все мрачнел, мрачнел, брови у него од-

230

висли, как у театральной маски, олицетворяющей

страдание.

— Что случилось?— встревожилась жена.
— Д а так... Вот, полюбуйся — Хуррамбек прислал
поздравление с Новым годом.

— Ну и что такого?
— Как что?! — вскипел Исламбек. — Он прислал
поздравление, понимаешь?.. Ах, ничего ты не понима­
ешь. П ять лет не поздравлял — и вот нате вам!.. Мет­
нет, не перебивай... Здесь что-то кроется. Столько лет
помалкивал, а сейчас поздравил.

— Взчл просто и поздравил,— высказала предпо­
ложение жена.— Так ему захотелось. Бывает же и
такое.

— Просто! — рассвирепел И слам бек.— У тебя все

просто. А между прочим, просто так и кошка на солн­

це греться не станет. Хм... Что ж е кроется за этим по­

здравлением?.. Может, он сына хочет устроить в ин­

ститут? ,

— О чем это вы? — улыбнулась жена.— Какое от­
ношение вы имеете к институтам? Д а и декабрь на
дворе, поздно устраивать.

— Да-да... Верно,— нервно проговорил Ислам­
бек.— Д а и сын его еще в детский садик ходит...
В чем ж е за ковы к а? А!.. П л ем ян н и к а, наверное, в
институт...

— Опомнитесь! Что вы говорите?.. ,
— Ага, все ясно!— обрадовался Исламбек.— Не­
давно он хвалился, что собирается купить столовый
гарнитур «Магнолия». Ах, хитрец! Он хочет одолжить
у меня рублей пятьсот-шестьсот, а?
— Хуррамбек уже купил гарнитур. Он же писал...
Несчастный Исламбек закачался от огорчения и
повалился на диван, сжимая виски.

— Что, что ему от меня надо?.. Что? Дети, сейчас

>Ke'RMk.:iio4Mt:c' телеви зор, у м е н я 11и б ез него р а зл а м ы *
вается голова!.. Что ему надо, что?..

Так, мучительно размышляя, Исламбек провалял­
ся на ложе страданий несколько часов. Но вот чело
его прояснилось, брови взлетели вверх.

— Нашел! Нашел!— завопил Исламбек голосом
Архимеда, открывшего свой знаменитый физический
закон.— Все ясно. Ах, до чего я прозорлив! Ну и хит­
рюга, Хуррамбек. Д орогая женушка, он пронюхал, что
меня повышают в должности, и теперь желает ко мне
подмазаться. Ну и нюх у него! Этот Х уррамбек д аж е
змею видит в ее норе. Ловкач!

— А вас действительно повышают по службе?
— Вот тебе раз! Откуда мне знать? Но если Хур­
рамбек поздравил... Решил поздравить своего буду­
щего начальника! Вот где собака зарыта. Убедилась,
женушка, какие бывают хитрецы на белом свете? Хур­
рамбек заранее делает себе карьеру.
— Но вы же не знаете* наверное, что вас повы­
шают.
— Пустяки... Не знаю сейчас — позже узнаю. По­
звоню сейчас главбуху.
Увы, главбух ничего не знал. Исламбек, войдя в
раж, позвонил заведующему кадрами, поздравил с
наступаю щ им Н овым годом и, как бы м еж ду делом,
прозондировал почву насчет своего повышения. К ад­
ровик в ответ провякал нечто нечленораздельное.
— Скрывает шайтан!— возмутился Исламбек.
Окончательно потеряв над собой контроль, весь ох­
ваченный неуемным желанием раскрыть тайну, он до
того осмелел, что решился даж е позвонить своему
шефу.
В телефонной трубке раздалось львиное:
— Гррым... Хм!..
И с л а м б е к п р о п и щ ал п а р ш ив ен ьк им д и скантом но-

232

вогодмее приветствие и затем, с ходу, стал благода­

рить: ' : ;•

гт* Б лагодарю !.. От всей души... З а доверие. Я оп­

равдаю. Смею заверить, что, будучи вашим замести­

телем, я...

г-г- С чего это вы взяли, что вы — мой зам е с ти ­

тель?— пророкотала трубка.

— Не надо так, многоуважаемый Мирза Мирза-

евич: Я все знаю. Хотите сделать мне сюрприз...

— Хватили уже, да? Досрочно встретили Новый

год?

— Поверьте...

— Так я вам и поверилL Разве трезвый человек

станет молоть этакую чушь за час до Нового года, за

несколько дней до сокращения штатов? И я это, смею

вас уверить, учту. Без-з-зобразие! Не надо мне такого

сотрудника. Напивается и звонит, мелет всякую че­

пуху!

В телефонной трубке тревожно затрепетали корот­

кие гудки. Исламбек, бледный, как гастрономская ку­

рица, на негнущихся ногах потащился к дивану и рух­

нул на него, словно подстреленный.

— Ой-бо! Что с вами?— всполошилась жена.

— Все,— произнес муж голосом умирающего,—

Теперь я понял, зачем он прислал поздравительную

открытку. Хуррамбек сообразил, что я наконец доду­

маюсь до того, до чего я додумался, позвонить и наха­

мить... Теперь меня... по сокращению штатов... и вот

оно мое местечко... свободное... Ах, Хуррамбек! Ах,

интриган!..

КОВАРНАЯ «РОДИНКА*

Мавляна-ака, человека добродушного, работящего,
любили и уважали на заводе. «Труженик, душа-чело­
век»,— говорили о нем.

Оно и в самом деле верно. М а влян-а ка работал не
за страх, а за совесть. Но ни у кого д аж е и в мыслях
не было, что у человека этого вот уж е который год
страдало самолюбие. И он тайно мучился. Еще бы! З а ­
меститель директора завода. Фигура! Что с того —
что заместитель по хозяйственной части! Х озчасть—
это почти экономика. А нынче к экономике — о-го-го
какое пристальное внимание!

Фигура фигурой, но так уж вышло, что у М авля­
на-ака не было своей легковой персональной машины.
Не полагается — и все тут. По делам или еще куда
приходилось ездить на грузовиках. Несолидно и хло­
потно. Порожним рейсом «ЯЗ» или там «МАЗ» не по­
гонишь. Значит,-приходится шоферов выспрашивать —
кто и куда едет, а затем соответствеино и свои марш ­
руты «отлаживать». Едет, скажем, Мавляи-ака в
министерство на самосвале, наполненном всякой ж е­
лезной мелочью, и сердце у бедняги кровью обливает­
ся. Ах, как мечтал он подкатить к министерству на
«Волге», на «Москвиче»... Что говорить, на новеньком
«Запорожце»— и то здорово бы было!

Д а что там — министерство! Иной раз и на той
приглашают.

234

Стоят хозяева у калитки, ждут дорогого гостя, Мав-
л я иа-а к-а,,— и вд ру г п о д к а т ы в а е т э т а к а я д в а д ц а т и п я т и -
то ш га я м а х и н а с горой м е т а л л о л о м а в кузове, и из нее
кузнечиком выпрыгивает какая-то «мошка» (конеч­
но, в сравнении с грузовиком-гигантом). Ба! Д а эта
«мошка» — Мавляи-ака!

Несолидно, унизительно, раздолье для злоязычных
остроумцев. И хотя над Мавляном-ака никто как буд­
то не подшучивал, напротив, на иных его приятелей
приезд зам дирек ю ра на рычащей могучим дизелем
громадине производил неизгладимое впечатление (вот
это размах, вот это масштабы!), наш герой страдал.

«Волги», «Москвичи» грезились ему во сне, а ког­
да М авлян-ака видел их наяву, у него прямо-таки
сердце замирало и повышалось кровяное давление.

И вдруг!.. М авлян -ака не поверил своим глазам.
Новенькая, с иголочки, сверкающая «Волга»! Возле
заводской санчасти. Главный врач санчасти, друг-при­
ятель Мавляна-ака, улыбаясь до ушей, поглаживал
«Волгу» по хромированному бамперу, приговаривал:

;— Н акон ец-то! Р а с щ е д р и л о с ь министерство... Ах
ты, моя красавица!.. Ассалям алей кум, дорогой друг!—
воскликнул главврач, завидев Мавляна-ака.— Взгля-.
ни, какая красотка. Цвет-то какой!

— Цвет топленого молока,— со вздохом опреде­
лил М авляи-ака.— А знак «красного креста»?.. Как
нежная родинка на щеке красавицы!

— Ну и погоняем же мы теперь с тобой!..— воск­
ликнул главврач.

У М авляна-ака екнуло сердце. «С тобой... Погоня­
ем!..» И тут же другая мысль: «А как ж е больные?»
Главврач словно прочитал его мысли.

— Разумеется, красотка эта прежде всего для
больных. Только, слава аллаху, хворых у нас на заво­
де, раз, два — и обчелся... ха-ха-ха-ха!

— Это верно,— согласился Мавлян-ака.— Кол лек-

235

'тив ў нас Здоровый, крепкий • коллектив... Слушай,
друг, мне... мне надо по делу. Д ай на часок твою рас­
красавицу молочного цвета с «родинкой» на щечке.
■1 ' — Бери.'

С того дня началась у М авляна-ака волшебная
жизнь. Сабирджан, водитель «Волги», шофер первого
класса, творил чудеса. Иной раз М авляну-ака каза­
лось, что машина с нежной- «родинкой» на лобовом
стекле, подобно сказочному коню, несется по воздуху,
мчится быстрее реактивного самолета, аж дух захва­
тывает. В квартале, где жил М авлян-ака, только и
разговоров было: «Видели? На какой машине Мав-
ляи-ака быстрее ветра носится?.. Что тебе министр
здравоохранения».

Немного погодя прошел по м ахалле слух, будто
М авлян-ака без отрыва от производства выучился на
доктора, защитил кандидатскую диссертацию, подгото­
вил к защите докторскую и в скором времени станет
члеиом-корреспондентом Академии медицинских наук.

По вечерам, переступив порог чайханы, Мавлян-
ака едва успевал отвечать на приветствия:

— Ассалом алейкум, уважаемый доктор!..
— Привет и пожелания успехов дорогому враче­
вателю недугов.
Сперва М авлян-ака смущался, но со временем при­
вык к роли доктора. Лишь иногда терялся. Известным
злоязычник Карим-острослов как-то воскликнул:
— Пламенный привет советскому Авиценне!
В другой раз древний Рахмат-бобо его здорово сму­
тил. Подошел, почтительно сложив руки на груди, и
словно кетменем по макушке огрел:
— Многоуважаемый ученый табиб* М авляи-ака,
извините, что помешал вашему вечернему отдыху в
кругу почтенных людей... Но совсем замучила меня
грыжа. Посоветуйте, что делать?

* Табиб — врач, лекарь.

236

От неожиданности МавляП-йка пиалу с горячим
чаем на колени себе опрокинул.

— Какая такая грыжа?— пролепетал.
— Паховая, многоуважаемый табиб. Вот пощу­
пайте.
— Хорошо, хорошо, в следующий раз, — молвил
и бочком, бочком он поспешил прочь из чайханы. То­
ропился домой, а сам дум ал; «Н у и ну!.. Не доведет
меня до добра эта красотка с родинкой на ветровом
стекле!»
И впрямь, подвела его «Волга» цвета топленого
молока.
Однажды старинный друг пригласил Мавляна-ака
в гости.
...«Волга» мчалась по центральному проспекту,
важно восседал в ней М авлян-ака, и вдруг — трель
милицейского свистка. Шофер Сабирджаи сразу же
на тормоз — и к тротуару.
— Ты, братец, чего?— удивился М авлян-ака.—
Ведь нам всюду «зеленая улица».
— На этот раз именно нам свистели.
И в самом деле — им. Подбегает милиционер,
взволнованно говорит:
— Доктор... Скорее окажите помощь... С челове­
ком плохо.
М авлян-ака от испуга даж е заикаться стал.
— Ч-что-о?.. Ах, да-а.. Минутку...
«Что делать?— соображ ает.— П ризнаться, что ни­
какого отношения к медицине не имею?.. Опасно...
А что если... A-а! Бы ла не была!..»
— Где пострадавший?— деловито спросил Мав­
лян-ака.
Милиционер обрадовался:
— Вон, в скверике, на скамейке лежит. Д олжно
быть, сердечный приступ.
А у М авляна-ака у самого сердце готово из груди

237

выскочить. Ila негнущихся ногах д обрел он до с к а м е й ­
ки, окруженной любопытными. Д а , действительно, л е ­
ж и т ч еловек ср едн их л е т с- з а к р ы т ы м и г л а з а м и и е л е
дышит.

— Сабирджаи, носилки! — скомандовал «доктор»
и смахнул холодный пот со лба.

Погрузили больного в «Волгу», помчались в бли­
жайшую больницу. Л там говорят: «Этот больной про­
живает не в нашем районе. Вот, видите? В паспорте
его сказано...»

Повезли пациента по месту жительства. Там гово­
рят: «Мест нет. Если бы больной был в тяжелом со­
стоянии... А то он, видите, уже глаза открыл, оживает,
значит».

И действительно, открыл больной глаза, заложил
под язык таблетку валидола и говорит:

— А я принципиально хочу получить скорую меди­
цинскую помощь, хоть мне и лучше стало. Попробуй­
те отказать мне в бесплатном медицинском обслужи­
вании! Я номер вашей паршивой машины запишу —
и жалобу самому министру!..

Такой склочный тип оказался! Куда только ни во­
зил его Мавлян-ака. В неотложную помощь, в больни­
цы разные — все привередничает. То палата тесная,
то врачи слишком молодые, доверия не внушают. Вко­
нец замучил М авляна-ака. Носится «Волга» с «родин­
кой» по городу, а в ней М авл ян -ака с больным, кото­
рый совсем в себя пришел и донимает:

— Я вас научу культурно обслуживать больных.
Требую советского медицинского сервиса...

Тут «доктора» осенило.
— Послушайте, дорогой друг,— говорит он паци­
енту,— а что, если нам в гости съездить?
— В гости?— оживился склочник-сердечник.— Это
дело. Поехали!
Тут только Мавлян-ака сообразил, что никаких

238

гостей уже нет. Ночь на дворе. Застонал, за грудь
схватился. Чувствует — сердце прямо-таки разрывает­
ся, дышать нечем. Повернулся к «больному», скрипнул
зубами да. кад заорет:

— С лезай с носилок к чертям собачьим!.. Я., я те­
перь больной.. Довел... Вези меня скорее в больницу...

Склочник-сердечник охнул — и бежать. Видать,
опытный тип, знает, как с больными связываться.

....Поздней ночью заявился Мавлян-ака домой;
Бледный, глаза остекленели. Жена, увидев мужа, ах­
нула.

— Что с вами?.. На вас лица нет! Я сейчас «Ско­
рую» вызову...

— «Скорую»?! — рявкнул М авлян -ака.— Д а я...
Д а я век теперь в «Скорую» не сяду. И збави бог!..
Лучше уж на самосвале... На поливомоечной машине
лучше буду ездить. Хватит. По горло сыт «Волгой» с
нежной «родинкой»...

СВЯТОЙ

Недаром старики-узбеки говорят: «П реж де, чем
место для дома выбрать, выбери соседа».

А я вот поздно узнал об этом. Сперва дом постро­
ил... И соседу меня... Короче говоря — Святой. Д а-да,
Святой! Так его прозвали в нашей махалле. Как имя
его, фамилия, никто уж и не помнит. Святой — и все
тут. И все его побаиваются. Д о того принципиальный.
Чуть у кого рыльце, как говорится, в пуху — Святой
тут как тут, и нет уж провинившемуся пощады.

Может, кому интересно знать, почему его «Святым»
прозвали? Отвечу. Не потому, что в самом деле свя­
той. Так, обыкновенный старикан, худой, длинный, как
гвоздь. Но глаза!.. Словно буравчики, в душу загля­
дывают. Иной раз глянет — мороз по коже. И гре­
хов вроде за мной не числится, а не по себе стано­
вится. К тому ж е он рабкор, селькор, юнкор — во все
газеты пописывает. Иной раз и фельетоны сочиняет.
Да! Вот какой у меня сосед. Где что делается, где ка­
кие новости — все ему ведомо.

Стыдно признаться, но (скаж у вам по секрету) я
д аж е лебезить перед Святым стал. В меру, конечно.
Первым здороваюсь, с праздниками спешу первым
поздравить, улыбаюсь ему к месту и не к месту, руку,
норовлю пожать. Так, на всякий случай. И не я один,
так поступаю. В нашей махалле многие перед Святым
заискивают. Особенно после того, как Святой добился

240

ревизии ля мелькомбинате, после чего директора ком­
бината сншш с риботы и отдали под суд.

Еще раз повторяю: наш Святой — не святой вовсе.
Принципиальный. И, как говорится, на три метра
сквозь землю все видит. Ну прямо-таки нечистая сила.
Сатана! Святой, одним словом.

Иной раз и жизни д а ж е не рад. Встретишься с ним
поутру нос к носу, а потом на работе все из рук валит­
ся. А почему такое — неизвестно.

Когда же стало совсем невтерпеж, решился я: дай­
ка, думаю, прозондирую, откуда этот Святой на нашу
голову взялся. Перво-наперво выяснил, кем работа­
ет таинственный сосед. Оказалось — вахтером. Сутки
спит на дежурстве, двое дома, статейки и «сигналы о
непорядках» сочиняет. З а р п л а т а — 70 рублей.

Из-за этой зарплаты я чуть ли не в бога верить
стал. Ш утка ли! Разве простой смертный в состоянии
на такую пустяковую зарплату пятикомнатный особ­
няк отгрохать, «Москвича» купить, по курортам разъ ­
езжать?.

Долго ломал себе голову, в чем, мол, секрет столь
удивительной святости?

И вдруг — эврика! Встречаю Святого в коридоре
издательства. Стоит верста коломенская, пожирает
глазами стенгазету, записывает что-то, а затем шасть
к главному редактору. В чем, думаю, дело? Неужели
Святой романы стал писать? Мину г через пятнадцать,
смотрю, вы водят Святого из кабинета и — о, у ж а с !—
даж е легкого пинка па прощанье дают!

Что за чудеса?
Через неделю в Министерстве здравоохранения
встретил таинственного соседа. Там он тоже стенгазе­
ту штудировал. Затем — в студенческом общежитии,
на крупорушке.. И всюду стенгазеты Святой чугь ли
не наизусть заучивает.
« З а ч е м ему с т е н г а з е т ы ? » — уд и в л я ю с ь. В п р оч е м ...

241

,„Н ед авн о у калитки. С вятого остановился грузовик
с дровами. Шофер и грузчик, примялись перетаскивать
дрова во двор удивительно.!?© соседа. Я поинтересо­
вался., почем д р о в а . Ш о ф е р и; г р у з ч и к посмотрели, на
меня как дурачка.

— П очем д р о ва?.. Ха!. П ро сто н аш завхоз... Короче
г о в о р я , сосед ваш,. С в я т о й , т а к его-, кажется,, п р о з ы в а ­
ю т, собрал кое-какой м ате р и ал е н на зав-хоза. Вот мы
и здесь.

Долго я стоял, разинув, рот от изумления. Вот так
Святой!

Дорогой читатель, выйдите в коридор, взгляните,
не вертится ли у стенгазеты, ваш его учреждения, мой
«Святой» сосед?

СОН В РУКУ

Заведующий райкомхозом Карабай Тула баев ос­
торожно, будто величайш ую ценность, полож ил на
рычажки телефонную трубку и вытер со лба крупные
капли пота.

Затем на К арабая напала нервная икота. Он даж е
думал заикаясь. Стоит ли после этого удивляться то­
му, что заврайкомхозом пытался закурить папиросу
с другого конца, а затем долго искал очки, хотя они
красовались у него на носу.

На Тулабаева словно затмение нашло.
А всему причиной — телефонный звонок. Из райко­
ма партии. Мелодичный голосок секретарши провор­
ковал: «Сегодня к трем часам дня явиться на заседа­
ние бюро».
«Зачем?.. Зачем меня вызывают?— страдал Кара­
бай.— Неужели в связи с фельетоном о проклятой
квартире номер тринадцать? Я не виноват, что после
ремонта в квартире обвалился потолок! Это ремонтни­
ки долж ны отвечать. И разве я повинен в том, что
куском потолочного перекрытия ответственного квар­
тиросъемщика хлопнуло по макушке, после чего тот
забыл, как его зовут, и разучился играть на пианино —
потерял профессию... Вот люди! Рады ко всему при­
драться. Ж ал о б ы небось не разучился писать, склоч-

243

ник. Я вот тоже не умею игцатпл!^ н^апииа. И не ж а ­

луюсь...»

Дверь кабинета приоткрылась, и в образовавшу­

юся щель просунулась чья-то голова в кепке. ,;

— Завтра, за|втра приходите!— с негодованием

воскликнул заврайкомхозом.

Голова в кепке исчезла, а Тулабаевым вновь овла­

дели тревожные думы.

«А может быть... по другому вопросу вызывают?..

Третьего дня я... того.... перезалож ил малость за гал ­

стук. С приятелями выпил по случаю хорошей погоды.

Н у и развезло. Ж ена ведь говорила потом, что я, вый­

дя из трамвая, пытался регулировать уличное движ е­

ние, а затем — поцеловал милиционера!.. Уж не сооб­

щил ли об этом милиционер?.. Или... или жена! Она

давно грозилась пожаловаться на меня и моих д руж ­

ков... Позвоню-ка домой».

Карабай схватил трубку, набрал номер. Послыша­

лись короткие гудки.

«Занято!— похолодел от ужаса Тулабаев.— Ну

конечно, жена пожаловалась, а сейчас кто-то звонит

из райкома, уточняет: сколько пью, когда, что! М о­

жет быть, сам секретарь звонит!.. Скорее послать ко­

го-нибудь домой, выведать... По кого? Нужен доверен­

ный человек. Позвоню еще раз».

Карабай судорожно набрал номер.

— Алло,— послышался знакомый голос.
— Это ты? — заикаясь, проговорил Тулабаев. —

Это я... Д а , я. Кто тебе звонил сейчас? О чем спраш и­

вал. Почему я так взволнован? Решил больше не то­

го... объявил войну «зеленому змию». Д а , честное сло­

во. Вот уж е пять часов в рот ничего не беру! Кто зво­

нил тебе, а? Ах, сестра! Слава богу! Слушай... если

кто спросит, говори, что я больше не пью. Договори­

лись? Н у и отлично. Что? Какой Руста мчи к? Ах, сы­

нок! Спит, говоришь? Пусть себе спит. Л а д н о ., Все.

244

Заврайкомхозом с облегчением перевел дух и вдруг
оцепенел от поразившей его догадки: «Вот оно что!—
ужаОнуЛ^й он.— Узнали, что Рустамчик не избежал
болезненного религиозного обряда. Донесли. Говорил
" ж е матери, у беж дал: «Если не хочешь, чтобы у тво­
его сына были неприятности, бери внука, уезжай в
1 1к и ш л а к и т а м д е л а й с ним что хочешь!» Д о с т у к а л а с ь ,
матушка! Удружила сыну».

Весь в поту, Карабай сгреб со стола бумаги и по­
бежал в райком.

«Будь что будет!— лихорадочно думал он по «доро­
ге.— Ох, боже мой, что делать? Что делать?!»

У подъезда райкома Карабай остановился и со сто­
ном схватился за голову. Н овая догадка уж алила его,
как шмель.

«Л что если?!.»—огромный шмель остервенело вце­
пился в его плечо.

— Вставай! Вставай, тебе говорят!— жужжал
шмель.

Карабай открыл глаза.
— Вставайте, опоздаете на работу!..
Ж ена тормошила его за плечо.
Ничего не понимая, Т улабаев пролепетал, наконец,
жалобно:
— Что со мной? Ж -ж ен а, я не сплю?
— Насилу разбудила.
— Ох-хо-хо... — сокрушенно закачал головой
Карабай. — Дурной сон я видел, очень плохой
сои... Хорошо хоть, что это только сон... Мне приви­
делось, будто бы меня вызывали на бюро рай­
кома...
Жена улыбнулась:
— Говорят, трудно жить тому на свете, в ком со­
весть не чиста.
— Но-но-но!— грозно возвысил голос муж.— Не
забы вайся. Д а я...

245

Тулабаев не договорил — раздался телефонный зво­

нок. М уж и жена переглянулись.

А телефон все заливался...

— Алло! — придушенным голосом проговорил
К арабай .— Что? А?

Мелодичный голос . секретарши проворковал:

«Сегодня, к ,трем ч ас а м д н я , явиться на з а с е д а н и е

бюро...» . ■ ч >ч>

Заврайкомхозом в изнеможении рухнул на диван.

САТИРИЧЕСКИЕ КИНОСЦЕНАРИИ

ТАИНСТВЕННЫЙ КОЛ

Неровная площадка среди высотных домов. За до­
мами проходит дорога. По дороге движутся машины
разных марок.

За экраном слышен шум бульдозера. Наезд.
Разравнивая на ходу холмы, в кадр с ревом въез­
жает бульдозер. Навстречу бульдозеру бежит человек
и размахивает руками. Бульдозер остановился... Че­
ловек, пытаясь объяснить бульдозеристу что-то,
очевидно, важное, показывает руками на вбитый в
землю невзрачный кол.
Бульдозерист отключает мотор, и доносятся слова:
— Есть у тебя письменное решение райкомхоза
разровнять этот холм?!
— У меня... нет...— недоуменно отвечает буль­
дозерист.
— Так вот, этот холм...— продолжает человек,—

247

м о ж е т быть, .HCTAfw«fm<nA. Л этот кол... Н у, в общ ем ,
я, как председатель махаллинского комитета, не руча­
юсь за последствия... ты видишь эти черепки глиня­
ной посуды? — П редседатель поднимает из-под нос
черепок, показывает бульдозеристу: — Во, загадка
веков!..

** *

...На стол ложится скоросшиватель с надписью:
«Уведомление». «Райкомхозу от активистов махалли
« Х о д ж а И а с р ед д ш iа ».. .

***

...Холмик пуст... На экран крупно выплывает холм,
вокруг которого уже железная ограда...

***

На стол ложится «Дело» с надписью: «Докладная».
« Д е л о » р а з в о р а ч и в а е т с я на 180°, и за столом п о я в ­
ляется толстый человек с прической «под бобрик».
Просмотрев докладную, он удивленно произносит:
— Забавно!.. Поразительно...

***

...Железная ограда на холмике уже покрашена, и
на кол повешена табличка: «Археологическая цен­
ность».

Все в ужасе бросаются к нему.
— Что вы делаете?!— громко кричат в унисон
председатель махаллинского комитета, председатель
райкомхоза и председатель общества любителей архе­
ологии.
Ходжа Насреддин смеется:
— Этот кол я вбил, чтоб привязывать моего осла.
А теперь я его выдергиваю!
Все хором:
— Как?
Ходжа Насреддин выдергивает и отбрасывает да­
леко в сторону кол:
— Вот так!..
Х одж а Н асредд и н снова сади тся на о сл и ка и, р а о
левая свою знаменитую песню, удаляется.

9*