Troika Journal 1/2019

СОДЕРЖАНИЕ

6. ЧЁРНАЯ ВДОВА

Красотка, убивающая любовью

Тимоша — это имя мужчины Москвы произносят с придыханием. Невестка
Максима Горького сводит с ума, ломает судьбы, убивает… Говорят, что
собственный свёкор обожает её, муж боится, а Сталин боготворит. Но
она осмелилась сказать «нет» вождю и жестоко поплатилась за это

16. ЧЕТЫРЕ ЛИЦА МАСТЕРА

Жизнь Михаила Булгакова, начертанная на стене времени

После смерти Михаил Булгаков, которого в Советской России практически
не печатали, «удостоился» визита скульптора Сергея Меркурова, автора по-
смертных масок Ленина, Маяковского и Дзержинского. Он снял посмерт-
ную маску и с лица Мастера — не парадокс ли?

28. ЛЕГЕНДЫ МОНПАРНАСА

Рассвет и падение самого богемного района Парижа

В начале XX века всем стало ясно, чтобы стать настоящим художником,
нужно заявить о себе в Париже. Сюда стекались те, кто хотел
создавать новое искусство. Создавалось оно главным образом
в районе Монпарнас, звавшимся тогда центром мира. Сегодня
Монпарнас — лишь южный квартал Парижа, мало знакомый туристам, но
на протяжении 30 лет он был эпицентром мировой художественной жизни

42. ЛЮБОВНЫЕ ПОРАЖЕНИЯ ГЕОРГИЯ ЖУКОВА

Маршал, наречённый в честь Победоносца

Под командованием Жукова Советская армия разбила фашистов. Но соб-
ственную схватку Георгий Константинович проиграл. До старости он не мог
разорвать отношения с женщиной, ставшей его проклятием. Она писала
доносы, шантажировала, следила, отобрав у маршала право на счастье-

52. СКАЗОЧНЫЙ ЗЛОДЕЙ

Жестокий властелин детских грёз — Уолт Дисней

Дисней убивает персонажей в каждом своём мультфильме.
Вначале он губит героев интуитивно, но позже этот приём станет
официальным в его студии. Оказалось, слёзы приносят доход,
и смерть становится обязательной составляющей сюжета.
Причём документальные киноленты — не исключение

66. РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ИСТОРИЯ

Правдивый рассказ о Божественном чуде

Накануне сочельника Сюзанна прочитала рассказ Бунина «Лапти».
Там слуга ценою собственной жизни добыл барскому сыну
лапти, о которых тот бредил в горячке. Ушёл в снежный буран, не
испугавшись погибели, лишь бы облегчить страдания ребёнка...
Девушка захотела сделать что-то, столь же героическое

2

76. ЧУДО О ФЛОРЕ И ЛАВРЕ

Великие зодчие душ человеческих

С XI века как покровителей лошадей на Руси прославляли
двух великомучеников — Флора и Лавра. Такое почитание этих
святых существует только в русской православной традиции.
Ни византийские изображения, ни другие древние писания не
дают прямого отсыла к ним как к конным заступникам

86. ВОЛШЕБНАЯ СТРАНА

Лапландия — земля Санта-Клауса

Лапландия — волшебная, загадочная и немного застенчивая.
Двести дней в году здесь стоит зима, и солнце не поднимается
над горизонтом почти месяц. Но на улице не царит полная
темнота — на несколько часов в районе полудня страна
утопает в голубовато-сине-розовых сумерках

94. MADE IN CHINA

От подделки до шедевра

Пекинские чиновники построили для себя офисы, похожие на
православные храмы. Удивились этому только за пределами
Китая, ведь тиражирование зданий давно поставлено в стране на
поток. В современной Поднебесной есть реплики на любой вкус:
Манхеттен, Гарри Поттер, военные истребители, автомобили…

102. КРАСОТА ПОД КЛЮЧ

Основные техники пластической хирургии придумали четыре тысячи лет назад

В 1500 году до н. э. индийский король застал жену с любовником и
приказал отрубить ей нос. Отец несчастной велел его восстановить
любым путём. Придворный лекарь смог это сделать, оставив записи
о своей технике. Пластические хирурги пользуются ей до сих пор

110. ИСТОРИЯ НАПИТКА КОРОЛЕЙ

Как американцы вынудили французов выкорчевать все виноградники Шампани

Французские короли не пили ничего, кроме шампанского,
а русские цари требовали разливать его в особые бутылки,
доступные только им. Последние 200 таких бутылок, отправленные
Николаю II, затонули, но были найдены почти через 90 лет.
Сегодня каждая из них стоит около 300 тысяч долларов

120. КОРМИ МЕНЯ ПО-ФРАНЦУЗСКИ

Заметки о французском завтраке

Завтрак в лучших французских традициях сервируется прямо в
постели, для этого понадобится поднос-столик, выстланная кружевом
корзинка, ну или хотя бы крышка от чемодана, кофе, круассан, ломтик
сыра, фрукты, а для самых романтичных случаев ещё и устрицы

3

ПИСЬМО ИЗДАТЕЛЯ

Этот зимний номер мы и расплачивающаяся за это всю жизнь, и
не стали делать ново- маршал Жуков, напротив, не бросивший
годним, добавили пару женщину, лишающую его счастья, и Уолт
праздничных статей и Дисней, увлечённый смертью.
одну душевную рожде- Отдельный блок — французские
ственскую историю для рассказы. Тут просто феерия интересных
настроения, но в целом фактов — и жизнь парижской богемы, и
выпуск подходит для тонкости производства шампанского, и
чтения в любом месяце. зарисовки о завтраке, присланные нам из
Про новый год наверняка подробно и Парижа.
завлекательно расскажут наши коллеги, Ну и особняком — Восток: сразу две статьи.
а мы не делаем лёгкое чтиво, даже если Первая — пластическая хирургия, конечно,
календарь того требует. Мы не сами к в нашем стиле. Докопались до самых её
этому пришли, нам подсказали читатели. истоков, а копать пришлось вглубь на 4
Оказывается, вы храните старые номера тысячи лет. И китайские подделки, но не
журнала, как книги, и даже перелисты- те, что пылятся в переходах и на рынках, а
ваете их иногда. Мы очень благодарны те, о которых мало кто знает — фейковые
за такую оценку нашей работы, ведь этот Манхеттен, Эйфелева башня в предме-
проект — некоммерческий, и ваша благо- стьях Гуанчжоу, китайский Гарри Поттер,
дарность — важнейшая мотивация для переживший все приключения хоббита…
всей редакции. В общем, как обычно расстарались
Изучая темы номера, мы боялись, что он сделать красиво, интересно, да чтоб
в итоге не сложится — такими разными запомнилось и захотелось перечитать.
они были… Но каждый материал отлично Весёлого Нового года и Светлого Рожде-
вписался в общую канву, так что любой ства!
найдёт в новом Troika Journal что-то для
себя. Тут и глубокие истории: и невестка Анастасия Коро,
Горького — Тимоша, отвергнувшая Сталина издатель Troika Journal

4

5



Красотка, убивающая любовью

ЧЁРНАЯ ВДОВА

Тимоша — это имя даже самые высокопоставленные мужчины
Москвы произносят с придыханием. Невестка писателя
Максима Горького сводит с ума, ломает судьбы, убивает.
Конечно, сама того не желая. Говорят, что собственный
свёкор обожает её до исступления, законный супруг боится,
а Сталин боготворит. Но она осмелилась сказать «нет»
вождю и жестоко поплатилась за это. Отныне она приносит
несчастье и смерть всем, кто к ней приближается

текст Татьяна Харламова

ЖЕНЩИНЫ В ИСТОРИИ Она родилась в 1901 году, в семье извест-
ного и всеми уважаемого врача Алексея
адежда, интригующе Введенского. Из восьми детей появилась
улыбаясь, впорхнула в на свет предпоследней. Тогда они ещё
гостиную. «Ап!» — она жили в Томске, в Москву переехали, когда
кокетливо сорвала с го- Наде исполнилось 12 лет. Девочку отдали
ловы шляпку. Короткие во французскую гимназию, что на Суво-
непослушные кудряшки ровском бульваре. В 1918 году на их се-
мью обрушилось несчастье — от «испан-
Нзапрыгали, будто пру- ки» умерла мать. Все заботы о детях легли
жинки. «Ох, ты мать чест- на плечи отца. Старшие сыновья помогают
ная», — Горький аж «кря- ему в лечебнице, оборудованной на пер-
кнул». «Наденька, твои косы…», — заохали вом этаже дома. Чуть позже они выучатся и
домочадцы. «По европейской моде…», тоже станут докторами.
— начала было объяснять девушка. «Да Через несколько лет после смерти жены
ты ж теперь вылитый Тимошка, — засме- Алексей Введенский сильно сдал. Он сам
ялся свёкр. — Надень, надень шляпу… Ну, поставил себе диагноз — рак. Понимая,
Тимоша и есть!». Выбивающиеся из-под что жить ему осталось недолго, решил по-
шляпы задорные локоны, и правда, делали скорее устроить судьбу любимой дочери.
её очень похожей на кучеров, которых в то На Надю давно засматривается его орди-
время называли «тимошами. натор Синицын. Он постоянно приносит
Свёкор Надежды — знаменитый писатель ей подарки — то коробку конфет, то цветы.
Максим Горький, в миру Алексей Макси- Дочь не посмела перечить умирающему
мович Пешков, остёр на язык: он обожает отцу, венчание состоялось в церкви в Брю-
давать забавные прозвища родным. Вот и совом переулке. Но первая брачная ночь
Надю «одарил» — как-никак она теперь то- так и не случилась. Произошёл невероят-
же Пешкова, член семьи. Отныне не толь- ный конфуз — давно влюбленный доктор
ко родня, но и многочисленные друзья на- так напился на свадьбе, что попросту по-
зывают её не иначе, как Тимоша. Её любят терял человеческий облик. Едва невнятно
все. Хотя нет — её обожают! Надя облада- мычащий супруг приблизился к молодой
ет необыкновенным, просто магическим жене и попытался обнять её, она, не на
обаянием. В семье Горького она сразу же шутку перепугавшись, выпрыгнула из окна
стала своей. «Тимоша — славная штука, первого этажа. Так скоротечно закончи-
очень милая, — написал в одном из сво- лось её первое замужество.
их писем Алексей Максимович. — А вот Эту историю Надежда в красках расска-
о Максиме писать трудно — он находит- зывает своему приятелю — Максиму Пеш-
ся около своей жены, стараясь держаться кову, с которым после знакомства на кат-
как только можно ближе к ней — будто всё ке постоянно общается. Они встречаются
ещё не уверен в реальности своего бра- в общих компаниях, ходят на танцы, ино-
ка». гда в кино. Друзья уверены: эти двое давно
Декабрь 1917 года. Вечер. На катке, что на влюблены друг в друга, хотя и не признают-
Патриарших прудах в Москве, полно на- ся в этом.
роду. Погодка выдалась отличная. 16-лет- Вскоре Максим огорошил Надю сооб-
няя Надя замечательно катается. Один круг щением — вместе с семьёй он уезжа-
за другим… Румяная, красивая. «А вот так ет заграницу. Его отец, писатель Максим
вы умеете?» — неожиданно раздался ря- Горький, приняв в штыки происходящие в
дом мужской голос. Симпатичный моло- России политические события, настаивает
дой человек, одетый в кожаную тужурку, на эмиграции. «Поехали с нами! Разве-
выдал какой-то невероятный кульбит и тут ешься, мир посмотришь, а как надоест,
же, не удержав равновесие, рухнул на вернёшься», — неожиданно предлагает
лёд. «Я вот не умею», — засмеялся незна- Максим. Надя, которую с детства отлича-
комец. Надежда расхохоталась. Максим ли решительный характер и склонность к
Пешков — очаровательный повеса. Ему 20 авантюрам, согласилась.
лет, он остроумен, весел и немного без- Они расписались в Берлине в 1922 году, за-
рассуден. «Прокатимся?» — он махнул в тем отправились в Чехословакию, а после
сторону стоящего неподалёку мотоцикла. — в Италию, в Сорренто. Там, в 1925 году у
Надя, сама удивляясь своей смелости, со- них родилась дочка Марфа, а в 1927-м —
гласилась. И вот они уже летят на огром- Дарья. Молодая счастливая семья, не об-
ной скорости сквозь сугробы. А вот уже и
её дом, двухэтажный особняк на Патриар-
ших прудах.

Надежда была не только красива,
но и талантлива. Именно она написала
один из самых известных портретов
своего свёкра — Максима Горького

8

Максим Пешков с матерью Екатериной Павловной
9

ременённая заботами, припеваючи живёт китской, 6/2, дачу в Горках. Дом Пешковых
под крылышком у знаменитого писателя, в с утра до вечера наполнен гостями. «На
его огромном доме. Надежда одевается огонёк» к Максиму Горькому слетаются
исключительно по европейской моде. По птицы высокого полёта — практически вся
словам Екатерины Павловны, супруги Мак- политическая элита страны попивает у не-
сима Горького, Надю просто страшно от- го в гостиной чай, заботливо приготовлен-
пускать одну на улицу. Итальянцы, завидев ный очаровательной невесткой. Особенно
красотку, буквально сходят с ума — кричат зачастил глава НКВД Генрих Ягода. Иногда
«Блонда! Блонда!» и идут за ней по пятам, заглядывает на Надежду и сам товарищ
цокая языком от восхищения. Сталин. Он приезжает с цветами и дочкой
Тимоша теперь художница, её полотна Светланой, которая учится в одном классе
охотно покупают. Лучше всего ей удаются с дочерью Тимоши — Марфой. Вождь вся-
портреты. Кстати, один из самых знамени- чески поощряет дружбу девочек. Света Ал-
тых портретов Максима Горького — её рук лилуева, которая недавно потеряла мать,
дело. Супруг ей под стать — человек твор- сильно «прикипела» к Наде и старается
ческий, увлекающийся. Максим — заме- как можно больше времени проводить
чательный график-карикатурист, обожает рядом с ней. У Тимоши появилось мно-
охоту, теннис, гонки — он просто без ума жество новых высокопоставленных под-
от автомобилей и мотоциклов. Свою Надю руг. Балерина Ольга Лепешинская часто
он боготворит и готов исполнить любой её прибегает за советом — какое платье ей
каприз, кроме одного — умерить любовь к выбрать, иногда просит нарисовать эскиз
спиртному. Он жить не может без весёлых или придумать новый фасон. Заглядывает
застолий и шумных компаний. «Максиму и проживающая в доме по соседству же-
было тогда лет под тридцать, но по харак- на Алексея Толстова Людмила Ильинична:
теру ему трудно было дать больше тринад- «Тимошенька, вот есть такой материал:
цати», — вспоминает писатель Владислав пожалуйста, скажите, какое мне сделать
Ходасевич. Неудивительно, что Надя в их платье». И Надя с удовольствием помогает.
семье была за старшего. В общем, не жизнь, а сплошное удоволь-
Максим опять начал «ныть». В последнее ствие.
время он то и дело заводит разговоры о Неожиданно всё рухнуло. 11 мая 1934 го-
возвращении в Москву, чем безумно раз- да от воспаления лёгких внезапно умирает
дражает своего отца. «Эта ваша револю- Максим Пешков. Ему всего лишь 36 лет.
ция. Гражданская война. Это бойня! Слы- Ужасающая своей нелепостью смерть
шишь? Безнравственная бойня!», — вновь подкосила всех членов семьи. Они отка-
закипает Горький. Писатель, хоть и скучает зываются верить в случайное стечение об-
по Родине, но слишком опасается режи- стоятельств… А обстоятельства его смерти
ма большевиков. А вот его сын, напротив, действительно очень туманны, до сих пор
питает к советскому правительству друже- не существует единой версии этих траги-
ские чувства. «Он сильно любил больше- ческих событий.
виков, но не по убеждению, а потому, что В тот вечер Максим вместе с помощни-
вырос среди них и они его всегда балова- ком и секретарём отца Петром Крючко-
ли», — писал в своих воспоминаниях Вла- вым, с которым они в последнее время
дислав Ходасевич. сильно сдружились, возвращались с да-
Оказывается, Максим в Италии не просто чи Генриха Ягоды. Вечеринка, как обычно,
наслаждается красивой жизнью, а выпол- удалась — было весело и шумно. Води-
няет «партийное задание», — уговаривает тель доставил подвыпивших пассажиров
отца вернуться в Россию. А заодно пыта- на дачу Горького. Шатаясь, они вышли из
ется объяснить истинный смысл «великой автомобиля. Крючков, направляясь в свой
пролетарской революции», который Горь- отдельно стоящий домик, сказал другу:
кий просто «неправильно понял». «Наша «Иди, тебе нужно лечь». На что Максим яко-
страна не может потерять столь значитель- бы ответил: «Посижу немного на улице».
ного писателя, его нужно вернуть совет- Усевшись на скамейку перед домом, он
скому народу», — по-отечески наставлял заснул. Ночи тогда были холодными, ещё
Максима Феликс Дзержинский перед кое-где снег лежал, а он в одной тонкой
отъездом за рубеж. И ещё, говорят, пообе- рубашке… Лечили его потом долго, но
щал подарить ему шикарный автомобиль безрезультатно. И вроде складная исто-
— как только он вернёт Горького на Роди- рия, если бы не рассказ водителя. Он по-
ну. Именно этот факт особенно подстеги- ведал, что Максиму Пешкову в тот вечер
вает сына писателя. Оставаясь в душе лег- сильно нездоровилось. В машине он об-
комысленным мальчишкой, он буквально ронил фразу: «В чёртову компанию попал,
грезит о новой четырёхколесной игрушке. никак не могу вылезти» — и потом добавил,
1931 год. Многочисленное семейство что плохо себя чувствует. Крючков всё по-
Пешковых во главе с писателем возвраща- вторял: «Ничего, обойдётся». Тут же пополз-
ется в Москву. Советская власть встречает ли слухи, что Крючков специально напоил
их «хлебом-солью», — дарит великолеп- и потом нарочно «забыл» сына Горького
ный двухэтажный особняк на Малой Ни- на улице, надеясь, что тот замёрзнет на-

10

Надежда Пешкова
(Тимоша) с мужем —
Максимом Пешковым

Семья Максима Горького

11

Надежда Пешкова — роковая красавица, влюбившая
в себя Сталина

смерть. Согласно другой версии, перед отъездом на дачу к Ягоде Максим и Тимоша поссо-
рились. Надежда, устав от запоев мужа, крикнула: «Ещё раз увижу тебя в таком состоянии,
забираю вещи и ухожу». И вот, вернувшись поздно ночью пьяным, Максим просто побоялся
предстать перед женой. Сел на скамейку, чтобы немного протрезветь, и уснул.
В писательских кулуарах Москвы муссировалась ещё одна версия. Максим, не вовремя
вернувшись домой, застукал жену с отцом на супружеском ложе. В одной рубашке и брю-
ках он выбежал на улицу и всю ночь где-то бродил. Эта безумная версия родилась не на
пустом месте. По столице давно ходит слушок, будто Максим Горький влюблён в свою не-
вестку, и та отвечает ему взаимностью. Недаром они проводят так много времени вместе.
Максим Горький после смерти сына ушёл в глубокую депрессию, да и здоровье стало под-
водить. Спустя два года он скончался, а для Тимоши наступили тяжёлые времена.
В 1938 году на Третьем московском процессе Крючков и Ягода предстали перед судом.
Им было предъявлено обвинение в убийстве Максима Пешкова. Генрих Ягода признал себя
виновным и заявил, что сделал это частично по политическим, частично по «личным» моти-
вам — он рассказал, что был давно влюблён в Надежду Пешкову. По решению суда, Ягоду

12

Максим Горький очень быстро понял,
что возвращение в СССР было
ошибкой и определил время жизни
на родине как «максимально горькое»

и Крючкова расстреляли. Но, по мнению кресле, саркастически «закхекает» Горь-
многих современников, от этого судебно- кий. Работа над музеем её отвлекает, с
го процесса за версту веяло постановкой утра до ночи она разбирает архивы, ищет
и театральщиной. Просто нужно было най- материалы.
ти виновных. Хотя мысль о том, что Тимошу Вскоре на помощь ей приходит Иван Ка-
и Генриха Ягоду связывали любовные отно- питонович Луппол — директор Института
шения, весьма приглянулась многим исто- мировой литературы, академик и весьма
рикам и журналистам. обаятельный человек. Его назначили дирек-
«Ягода никогда не ухаживал за мамой, тором музея Горького. Дни напролёт они
он преследовал совершенно противопо- с Тимошей разбирают бумаги, подбира-
ложную цель — настойчиво подталкивал ют экспонаты, вместе обедают, ведут дол-
её в объятия другого мужчины, — спустя гие беседы. Иван Капитонович ежедневно
много лет в одном из интервью поведала приезжает в особняк. И не только по долгу
уже взрослая дочь Тимоши Марфа Мак- службы, но и по велению сердца. Два года
симовна. — Он выступал в роли свата от он ухаживает за Надеждой, пока её серд-
Сталина, который намеревался жениться це не оттаяло. Ей даже кажется, что впере-
на маме. Постоянно привозил альбомы ди замаячил огонёк её новой счастливой
с его фотографиями, биографические жизни. Они вместе отправляются в путеше-
книги, вырезки из газет. Он будто рекла- ствие по Грузии, строят планы. Но в Москву
мировал его перед нами. Думаю, он сам Надя возвращается одна. В Сагурамо, под
был не рад навязанной ему обязанности. Я Тбилиси, Ивана Луппола арестовали и
наблюдала за ними — они никогда никуда увезли в неизвестном направлении. Мол-
не уходили, всё время были у меня на гла- ча, без объяснений.
зах. Глава НКВД приезжал часто с женой, Война отправляет Надежду с дочерями
иногда брал с собой Гарика, своего ма- в эвакуацию, в Ташкент. А вернувшись в
ленького сына. Неудивительно, что в конце 1945-м в столицу, она восстанавливает
концов Сталин решил избавиться от своего музей Горького и знакомится с архитекто-
«поверенного»: Ягода изначально был об- ром Мироном Ивановичем Мержановым,
речён, как говорится, он слишком много построившим дачу Сталину. Обаятельный,
знал…». жизнерадостный, весёлый. Марфа и Да-
Сталин приехал к Тимоше после смерти ша его обожают — он берёт их с собой в
Максима Горького. Якобы по делам. Наде- Дом архитектора, возит на прогулки за го-
жда решила организовать музей Горького род, занимается обучением. По его насто-
и написала главе государства письмо с янию Марфа поступает в архитектурный…
просьбой дать разрешение и посодей- Забрали его ночью, прямо из спальни На-
ствовать. Вот он и явился, чтобы лично ре- дежды. Мержанов лишь успел крикнуть:
шить организационные вопросы. В итоге, «Надя, умоляю, ни во что плохое не верь. Я
генсек предлагает Надежде объединить всегда был честен!».
их одинокие судьбы и стать одной семьёй. Такая же участь постигла и Владимира
Тем более, их дети так славно дружат. Ти- Федоровича Попова. Надежда вовсе не
моша вежливо, но решительно отвечает помышляет о свадьбе, теперь она скорее
«нет». Её отказ вождь принимает внешне нуждается в опоре, сильном плече и дру-
спокойно, с пониманием. И потом даже жеском участии. Тем не менее, «жених»
помогает с открытием музея. видный — моложе её на десять лет, инже-
Надежда Пешкова отныне — полноправ- нер-строитель, служил в войну в танковых
ная хозяйка знаменитого особняка на Ма- войсках. «Очень своеобразный человек,
лой Никитской. Себе она оставила лишь — вспоминает Марфа Максимовна. —
три комнаты, всё остальное пространство С одной стороны, всеобщий любимчик,
отдала под музей Горького. По дому ей устроитель костров, пикников, любитель
помогают повариха Даша и уборщица больших компаний, поездок на юг. Мама
Анюта. Только комнату своего знаменито- с ним в себя пришла. Но, въехав в дом,
го свёкра она убирает сама, никого туда он стал разгонять друзей и знакомых, го-
не пускает. Прошло уже много лет со дня воря, что они — приживалы. Поссорился
гибели её мужа и смерти Алексея Мак- с самыми старыми друзьями мамы. При
симовича, но она всё ещё живет воспо- этом он старался соблюдать все её об-
минаниями. Кажется, что вот-вот из-за угла щественные интересы: добился, чтобы ей
гостиной выйдет улыбающийся Максим, дали повышенную пенсию, дачу, вёл пере-
а в глубине комнаты, в своем любимом говоры с Союзом писателей. Дарья вос-

13

Дочь Надежды и Максима Пешковых
Марфа выйдет замуж за сына
Лаврентия Берии — Серго

принимала его очень негативно — в общем, маме опять досталось, но она его любила, как
никого прежде. Лишь его отношение к женщинам, бесконечные увлечения доставляли ей
много горечи»… Его арестовали также, как и предыдущих претендентов на руку и сердце
Надежды Алексеевны, — тихо и без объяснений. После ареста Попова Надежда Алексеевна
воскликнула: «Больше ни один одинокий мужчина не войдет в мой дом».
Любой мужчина, который приближался к вдове Максима Пешкова, отвергнувшей Сталина,
был обречён. «Вокруг тебя — выжженная земля», — однажды сказала ей дочь Даша. И На-
дежда это отлично понимает: «Знаю. Я всем приношу несчастья. Мне нельзя никого в дом
приводить. Маленькая месть, длиною в жизнь». И она смирилась. Теперь ее удел — лишь
одиночество и воспоминания.
Надежда Пешкова, очаровательная Тимоша, умерла внезапно, от сердечного приступа.
Ей было 69 лет. Она планировала пышно отметить свой 70-летний юбилей, собрать друзей,
родню, но не успела. В тот день утром она позвонила Марфе, попросила её приехать к ней
на дачу, в Жуковку. «Мамуль, я сегодня очень занята, а в выходные обязательно», — ответила
дочка. Надежда Алексеевна, чтобы только не быть одной, отправилась в гости к своей при-
ятельнице. Там ей стало плохо. Она выпила капель и отправилась домой. По дороге встре-
тила Николая Булганина, в прошлом соратника Сталина. «Вам что-то нехорошо, зайдите ко
мне, моя дача рядом», — сказал он. Но она лишь прибавила шаг: «Нет-нет, я сейчас к себе
пойду». Она дошла до дома и легла на диван, с которого так и не встала.
Её похоронили на Новодевичьем кладбище, рядом с мужем. Тимоша навсегда вошла в
историю как очаровательная невестка Максима Горького — и женщина, ответившая Стали-
ну «нет».

14

15

16

Жизнь Михаила Булгакова,
начертанная на стене времени

ЧЕТЫРЕ ЛИЦА
МАСТЕРА

10 марта 1940 года скончался русский (советский) драматург
Михаил Афанасьевич Булгаков. Он умер дома, на руках своей
третьей жены Елены Сергеевны, после долгой мучительной
болезни. На следующий день писатель, которого в Советской
России практически не печатали, не признавали и иногда даже
запрещали, «удостоился» визита официального советского
скульптора Сергея Меркурова — автора не только многих
советских памятников, но и посмертных масок Ленина,
Горького, Маяковского, Льва Толстого, Дзержинского. Он снял
с лица Мастера посмертную маску — не парадокс ли?

текст Ольга Пращенко

17

ЖСУДЬБА изнь Булга- и он описал это в «Записках юного вра-
кова была ча», он в качестве профилактики начина-
наполнена ет принимать тяжелые антидифтерийные
невероятным препараты, дававшие нехорошую аллер-
количеством гию, а потом переходит и на морфий, до-
кинемато- ступный ему как врачу.
графических Морфий погружал его в другие пласты
реальности, где связь с миром людей бы-
сюжетов, по- ла зыбкой и иллюзорной; и тогда на пери-
ферии сознания стали появляться дьяволь-
воротов и пер- ские образы, упоительно всемогущие, но
не несущие облегчения. Пожалуй, с этого
сонажей. Все его любовные отношения, момента Булгаков и стал говорить о себе
как о «мистическом» человеке, а позднее
каждое знакомство и событие, в котором — как о «мистическом» писателе. Знаки,
символы, тайные послания виделись ему
он участвовал, так и просятся стать сцена- во всём.
Выйти из тяжёлой зависимости помогла
рием голливудской драмы, комедии или жена Татьяна, и с морфием было покон-
чено. Но пришлось оградить себя от со-
боевика, не говоря уже о психологиче- блазна, т. е. расстаться с карьерой врача.
Врачам в то время наркотики были слиш-
ском триллере. ком доступны. Так исчез доктор Булгаков
— и начал зарождаться известный нам пи-
Родился Михаил Афанасьевич в семье сатель Булгаков. Но провидение решило,
что погружений в параллельные реально-
украинской интеллигенции. Отец — про- сти было недостаточно, и в 1920 году он
заразился тифом, вернувшим прежние
фессор Киевской духовной академии, видения.
Тиф для Булгакова стал очевидным прояв-
мать — преподаватель в женской про- лением воли судьбы. Украина с 1918 по
1920 годы — оплот Белого движения. Цвет
гимназии. Миша — старший сын, и у него русского офицерства старается отвое-
вать у этого «фортпоста» Россию назад. И
замечательное детство в интеллигентной Булгаков — то доброволец в офицерских
дружинах, то в «Красном Кресте», то врач
творческой среде в сытые и почти спокой- в Вооруженных силах Юга России, то в Ка-
зачьем полку. Логически, он должен был
ные 1890-е годы. вместе с Белым движением отступить в
Европу, и никогда бы не было русского пи-
Два брата матери были известными пре- сателя Михаила Афанасьевича Булгако-
ва, не было бы ни одного из известных нам
успевающими врачами в Москве и Вар- литературных произведений, потому что
родиться они могли только в советской ре-
шаве, а потому будущее Булгакова было альности. Но из-за тифа, который сразил
его во Владикавказе, он не смог уехать.
практически предрешено: в 1909 году он И выздоровев после тифа Булгаков, нако-
нец, начал творить: «Я запоздал на 4 года с
стал студентом медицинского факульте- тем, что я должен был давно начать делать
— писать». Первые пьесы, первые фелье-
та Киевского университета. На выбор про- тоны, первые наброски «Дней Турбиных»
— всё рождается и находит свою публику
фессии повлияли и юношеские романти- во Владикавказе.
Есть важная особенность творчества Ми-
ческие идеи о реальной помощи людям, и хаила Булгакова: его романы, повести,
рассказы, пьесы практически несравни-
о том, что все великие (например, его лю- мы. Кажется, что «Записки юного врача»
и «Бег» написаны одним человеком, «Дни
бимый Чехов) начинали с врачебной прак- Турбиных» и «Зойкина квартира» — другим,

тики, где черпали себе сюжеты и образы «Театральный роман», «Роковые яйца»
и «Собачье сердце» —­ третьим, ну а
для писательства. специально для «Мастера и Марга-
риты» писатель переродился в чет-
Юношеская романтичность проявилась и вёртый раз, прожив в итоге не одну
жизнь, а сразу несколько, постоян-
в том, что в 1913 году Булгаков против воли но глядя на читателя из «нового тела».

всех родственников, ещё студентом, же-

нился на юной Татьяне Лаппе. Вполне «ки-

ношная» история: тут и любовь к юной гим-

назистке, и скандал в обоих семействах,

и счастливый конец истории — венчание.

Вскоре после свадьбы началась Первая

мировая война, а с ней иллюзия спокойной

жизни испарилась навсегда. Состояние

здоровья (почечная недостаточность) не

позволило Булгакову участвовать в военных

действиях, но он стал врачом в военном го-

спитале. А в 1916 году случился страшный

«литературный сюжет». Булгаков во время

трахеотомии, проводимой ре-

бёнку, больному

дифтерией,

заразился.

А дальше,

18

Фильм «Иван Васильевич меняет профессию»
снят по пьесе Булгакова «Иван Васильевич»

В 1921 году Булгаков вместе с Татьяной Лаппой переехал в Москву уже известным и успеш-
ным в провинции литератором. Разместились они в той самой московской квартире, кото-
рая вошла позднее в «Мастера и Маргариту» с названием «нехорошая», и где теперь суще-
ствует театр-музей «Булгаковский Дом». Там хранится маска писателя.
В столице ожили и закружились в жутком хороводе образы, мерещившиеся писателю в
наркотическом и тифозном бреду. Гротескные ухмыляющиеся физиономии, с дьявольски-
ми козлиными бородами и рогами под масками светских дам и лощёных кавалеров. «Они»
улыбались в лицо, хлопали по плечу, признавали талант — и строчили доносы. Да ладно бы
только доносы — вчерашний приятель, пожимавший руку и искательно заглядывавший в гла-
за на какой-нибудь светской вечеринке, назавтра публиковал в журнале или газете статью:
«...Мишка Булгаков, кум мой, тоже, извините за выражение, писатель, в залежалом мусоре
шарит...». Героя пьесы «Дни Турбиных» называли «сукиным сыном», а автора пьесы объяв-
ляли одержимым «собачьей старостью», о нем писали, как о «литературном уборщике,
подбирающем объедки после того, как наблевала дюжина гостей». Как не взвыть от ужаса,
ненависти и непонимания, когда в официальной советской прессе пишут, что Булгакову
нравится «атмосфера собачьей свадьбы вокруг какой-нибудь рыжей жены приятеля», и что
от пьесы «Дни Турбиных» идёт «вонь».
А то и вовсе фантасмагория выходит: написал пьесу про Мольера, перелопатил тонны лите-
ратуры в архивах, ночи не спал: писал — и с Мольером в бреду беседовал, как с другом. И
главное, пьесу одобрили к постановке, причём цензором был сам Сталин. Было множество
правок, даже название с «Господина Мольера» изменили на «Кабалу святош», чтобы оче-

19

Три жены Булгакова: Татьяна Лаппа, Евгения Белозёрская,
Елена Шиловская

редной раз ущипнуть церковь. Вот она — в ленинградском Большом драматическом театре
у главного режиссёра на столе. А через день приходит какой-то драматург, как потом выяс-
няется — Всеволод Вишневский, и всё меняется. Он пишет в газету «Красная звезда» кляузу
на Булгакова. Смысл её прост: «Зачем тратить силы и время на драму о Мольере, когда к
вашим услугам подлинный Мольер. Или Булгаков перерос Мольера и дал новые качества,
по-марксистски вскрыл “сплетения давних времён”?». В результате БДТ отказался ставить
пьесу. Позже Булгаков отомстил Вишневскому по-писательски. Помните кого винила Марга-
рита в «литературном убийстве» Мастера? Так вот, Мстислав Лаврович — это Вишневский.
Страшнее всего было, когда в 1926-м к Булгакову домой приехали «товарищи в кожаных
куртках». Прибыли они с обыском, забрали все рукописи, личный дневник и самого писа-
теля на Лубянку. А там, оставив на нём только нижнее бельё, придирчиво допрашивали, а
затем всей «комиссарской» Москвой читали, хихикая, дневниковые записи, где всё-всё та-
кое личное: то волнительно-сексуальное, то стыдное, то по-детски страшное, где вся душа
навыворот. С Лубянки отпустили, дневник отдали обратно. Вернувшись домой, Булгаков, тихо
беседуя с тенью Гоголя, сжёг дневник. И никогда больше не вёл личных записей, чтобы никто
больше не мог унизить его, разглядывая в микроскоп «голую душу». Но вот опять парадокс,
«рукописи не горят» — и копия дневника сохранилась именно благодаря тому, что попала в
архив Политического управления.
На фоне этой «взбесившейся реальности» первые семейные отношения продержались не-
долго. В 1924 году в жизнь Булгакова вошла вторая жена — Любовь Евгеньевна Белозерская
(у каждого за плечами по одному браку и одному разводу). Зрелая любовь, зрелая жизнь,
зрелая литература (в браке с ней он написал «Дни Турбиных», «Багровый остров», «Зойки-
ну квартиру»). Вполне светская дама, вернувшаяся из французской эмиграции, «столичная
штучка» с жизненным опытом и образованием. Она становится практически секретарём
Булгакова: переводит с французского материалы о Мольере для пьесы «Кабала святош»,
стенографирует под его диктовку первую редакцию «Мастера». А он посвящает жене ро-
маны «Белая гвардия», «Собачье сердце», пишет, вдохновившись её воспоминаниями об
эмиграции в Париже, пьесу «Бег». В ответ она советует мужу ввести в роман о Мастере ге-
роиню-женщину, потому что, как ей показалось, не хватало женского начала для гармонии
и равновесия, да и читающая аудитория всегда ждёт любовных страстей.
У кого из нас не было жгучего желания, проходя мимо заведения с вывеской «Скупка», при-
писать «краденного»? И сделать так, чтобы при всех стараниях хозяев надпись не стиралась,
а становилась всё жирней и ярче. И куда бы «скупка» ни переезжала экстренно, приписка
«краденного» с неутомимым мистическим постоянством переезжала бы туда же… А еще
не хотелось ли нам, чтобы хам, которому мы не можем ответить в силу интеллигентности,
вдруг начал неприлично прилюдно подвизгивать. Иными словами, кому из нас не хотелось

20

Прообразом профессора из романа
«Собачье сердце» стал дядя писателя,
имевший в Москве успешную
гинекологическую практику

бы вмешательства потусторонних или иных ребёнка конфеткой, и снова не давали
сил в нашу жизнь? Михаил Афанасьевич уехать. Так и виделось, что чиновник, за-
нашёл эту силу и позволил ей проявить се- крыв за ним дверь, вслед высовывает язык
бя через свои писания. (а язык-то раздвоенный, а цвет лица чинов-
ОН появился в Москве. По-другому объяс- ника — с болотной зеленцой).
нить творившееся в стране и лично с Бул- И когда пришло понимание, когда Бул-
гаковым было невозможно. Все нити вели гаков увидел ЕГО и ЕГО замысел, тогда и
к огромным рукам «кукловода», так мни- обратился к НЕМУ напрямую — написал
лось писателю, что был олицетворением письмо. Хорошо известен парадокс, суть
хорошо известной ему ещё с давних бо- которого в том, что Сталин считал пьесу
лезненных галлюцинаций силы, «что вечно «Дни Турбиных» антисоветской, но смо-
хочет зла, но творит добро». Получалось, трел её много раз (по некоторым источни-
что эта сила мучила его, чтобы он чувство- кам, чуть ли не 25). Он называл её чуждой
вал и постигал то, что не видят другие, эта советскому народу по взглядам на жизнь,
сила поощряла его, чтобы он лучше писал, но когда её запретили, велел восстано-
яснее выражал «волю» этой силы. вить, потому что по сути в пьесе внутренняя
Сначала, пока он этого не понимал, всё сила и окончательная победа всё равно
рвался уехать за границу с женой Любой, за большевиками. Существует несколько
писал прошения, объясняя свою ненуж- писем Булгакова от 1930 года к Сталину, в
ность здесь: «Я доказываю с документами которых он пытается убедить Хозяина, что
в руках, что вся пресса СССР, а с нею вме- его, Булгакова, либо надо отпустить вон из
сте и все учреждения, которым поручен страны, либо использовать по назначению
контроль репертуара, в течение всех лет — т. е. разрешить ему работать в театре.
моей литературной работы единодушно и 3 апреля в квартире писателя раздался
с НЕОБЫКНОВЕННОЙ ЯРОСТЬЮ доказыва- телефонный звонок из Центрального Ко-
ли, что произведения Михаила Булгакова в митета. Любовь Белозерская вспоминала:
СССР не могут существовать. И я заявляю, «Михаил Афанасьевич не поверил, взялся
что пресса СССР СОВЕРШЕННО ПРАВА. за трубку и услышал:
Ныне я уничтожен...» (Михаил Булгаков. — Михаил Афанасьевич Булгаков?
«Письмо правительству СССР 03.IX.1929 г. — Да, да.
Москва.) — Сейчас с вами товарищ Сталин будет
А его не пускали, дразнили, манили одо- говорить.
бренным заграничным паспортом, как Из трубки донёсся голос с явным грузин-

Иллюстрации к «Мастеру и Маргарите»,
автор Геннадий Калиновский

21

Иллюстрации к «Мастеру и Маргарите»,
автор Иван Кулик

На могиле Булгакова установлен
надгробный камень, первоначально
лежавший на могиле Гоголя

22

ским акцентом: Вместо себя ОН прислал её — ведьму с
— Да, с вами Сталин говорит. Здравствуй- чуть косящими глазами, чтобы дать сча-
те, товарищ Булгаков. Мы ваше письмо по- стье и забрать душу. История, случившаяся
лучили. Читали с товарищами. Вы будете между Булгаковым и Еленой Сергеевной
по нему благоприятный ответ иметь. А мо- Шиловской, более всего предыдущего
жет быть, правда — вас пустить за грани- похожа на мистический литературный
цу? Что — мы вам очень надоели? роман, недаром все коллизии, все сю-
Михаил Афанасьевич вспоминал, что на- жетные ходы этих отношений до сих пор
столько не ожидал подобного вопроса (да будоражат сознание исследователей,
он и звонка вообще не ожидал) — что рас- а «Мастер и Маргарита» — как плод, как
терялся и не сразу ответил: их итог и воплощение — будоражит весь
— Я очень много думал в последнее вре- мир.
мя — может ли русский писатель жить вне В архивах секретных служб хранятся
родины. И мне кажется, что не может. многостраничные дневниковые наблю-
— Вы правы. Я тоже так думаю. Вы где хо- дения-сообщения о жизни Булгакова, на-
тите работать? В Художественном театре? писанные и подписанные рукой Елены
— Да, я хотел бы. Но мне отказали. Сергеевны Шиловской. Когда и почему
— А вы подайте заявление туда. Мне ка- она стала секретным агентом, неизвест-
жется, что они согласятся. Нам бы нужно но. Есть мнение, что писатель был её зада-
встретиться, поговорить с вами. нием и знал об этом. А отчёты они писали
— Да, да! Иосиф Виссарионович, мне вместе. Уж очень похож их стиль на стиль
очень нужно с вами поговорить. Михаила Афанасьевича. Зачем всё это?
— Да, нужно найти время и встретиться Видимо, затем же, зачем обезумевшая от
обязательно. А теперь желаю вам всего тоски Маргарита «сотрудничает» с Волан-
хорошего. дом — чтобы спасти Мастера.
Встреча не состоялась, но этот разговор «Я скоро умру. Так обещай мне, что позво-
и его последствия (разрешение работать лишь умереть дома, рядом с тобой, что не
в МХТ) для Булгакова стали чем-то вроде отправишь меня умирать в больницу». О,
личной тайной ниточки, связующей с этой да — она обещала, и обещала — уже са-
силой. Чем-то осмысленным и дающим ма — обязательно опубликовать «Мастера
надежду. и Маргариту». Всё выполнила эта стран-
В 1931 году было ещё одно письмо ГЕНЕ- ная женщина, ставшая его третьей женой.
РАЛЬНОМУ СЕКРЕТАРЮ ВКП(б) И. В. СТА- Вот как это было. Однажды, а именно —
ЛИНУ, судя по всему, оставшееся без 28 февраля 1929 года, в семье известно-
ответа: «Многоуважаемый Иосиф Висса- го советского художника Моисеенко на
рионович! Около полутора лет прошло с масленицу был «блинный вечер»: масса
тех пор, как я замолк. Теперь, когда я чув- известных людей — художников, литерато-
ствую себя очень тяжело больным, мне ров, и среди них — приглашенный Михаил
хочется просить Вас стать моим первым Булгаков и Елена Шиловская. Она приеха-
читателем. Мне всегда казалось, что в ла только ради знакомства с ним — пи-
жизни моей мне предстоит какое-то боль- сателем, чьи произведения она читала с
шое самопожертвование. Сообщаю, что любопытством и восхищением. «Мы встре-
после полутора лет моего молчания с тились и были рядом. Это была быстрая
неудержимой силой во мне загорелись любовь на всю жизнь. Сидели мы рядом,
новые творческие замыслы, что замыслы у меня развязались какие-то завязочки на
эти широки и сильны. С конца 1930 года я рукаве, я сказала, чтобы он завязал мне.
хвораю тяжёлой формой нейрастении с И он потом уверял всегда, что тут и было
припадками страха и предсердечной то- колдовство, тут-то я его и привязала на всю
ски, и в настоящее время я прикончен. На жизнь», — писала Елена Сергеевна.
широком поле словесности российской Оба несвободны, оба уже не юны (Еле-
в СССР я был один-единственный литера- не Сергеевне — 36, Ми-
турный волк. Мне советовали выкрасить хаилу Афанасьеви-
шкуру. Нелепый совет. Крашеный ли волк, чу — 38 лет) — и
стриженый ли волк, он всё равно не похож тем острее и
на пуделя. Нет такого писателя, чтобы он осознаннее
замолчал. Если замолчал — значит, был чувства, кото-
не настоящий. А если настоящий замол- рые пришли
чал — погибнет. Но, заканчивая письмо, столь вне-
хочу сказать Вам, Иосиф Виссарионович, запно. Они
что писательское моё мечтание заключа- начали встре-
ется в том, чтобы быть вызванным лично к чаться каждый
Вам. Поверьте, не потому только, что вижу в день с полным
этом самую выгодную возможность, а по- непонимани-
тому, что Ваш разговор со мной по теле- ем, как можно
фону в апреле 1930 года оставил резкую расстаться хоть
черту в моей памяти». на время.

23

Елена Сергеевна — в буквальном смыс- ся, этот совет дал ему Алексей Толстой; а
ле «светская львица» Москвы — была за- Елена Сергеевна воспоминала, что Булга-
мужем за Евгением Александровичем кову ещё в юности — в Киеве — гадалка
Шиловским, крупным советским воена- нагадала три брака. В любом случае, нити
чальником, давшим ей всё — прекрасную судьбы сплелись в узор, и оба восприни-
квартиру, деньги, блестящее положение мали свой союз как фатальный, предре-
и связи в непростой советской реально- шённый и неизбежный.
сти. Было всё — и ничего: «Иногда на меня С появлением новой любви дела литера-
находит такое настроение, что я не знаю, турные тоже пошли лучше — словно то, к
что со мной делается, я чувствую, что такая чему так сложно и запутанно направляла
тихая семейная жизнь совсем не по мне. загадочная Судьба, начало свершаться,
Ничего меня дома не интересует, мне хо- входить в кульминационную фазу. Запре-
чется жизни, я не знаю, куда мне бежать, щенные к показу в МХТ «Дни Турбиных»
но очень хочется. Я остаюсь одна со сво- вновь разрешили. Говорят, Иосиф Висса-
ими мыслями, выдумками, фантазиями, рионович был как-то в театре и, выражая
неистраченными силами. И я или сажусь мнение по поводу репертуара, высказал
на диван и думаю, думаю без конца, или сожаление, что «Турбины» больше не идут,
— когда солнце светит на улице и в моей мол, надо бы возобновить. Конечно, Миха-
душе — брожу одна по улицам». Ну да, илу Афанасьевичу позвонили на другой
там Мастер её и повстречал — идущую же день и поздравили: свершилось! «Дни
неведомо куда с жёлтыми цветами в ру- Турбиных» разрешены! «Все прибегают и
ках. спрашивают меня, — писал Булгаков сво-
Однажды вечером Булгаков позвонил и по- им близким, — что происходит? почему?
просил её одеться и выйти из дома: «Луна Что могу я ответить? А сегодня ночью мне
светит страшно ярко, Миша белый в её приснилось, как в мою комнату вбежал
свете стоит у крыльца. Взял под руку и на несуразный человек с большим острым
все мои вопросы и смех — прикладывает носом и требовательно спросил: «Что это
палец ко рту и молчит. Ведёт через улицу, значит?» А я ему в ответ: «Николай Василье-
приводит на Патриаршие пруды, доводит вич, укройте меня своей каменной шине-
до одного дерева и говорит, показывая на лью».
скамейку: «Здесь они увидели его в пер- Помогли и родственные связи: сестра Еле-
вый раз». И опять — палец у рта, опять мол- ны Сергеевны — Ольга Бокшанская — бы-
чание». Потом они зашли в чью-то квартиру ла личным секретарём Немировича-Дан-
поблизости, где седой старик поил их ча- ченко, а потому некоторые просьбы и
ем с вареньем и, глядя на Елену Сергеев- вопросы Булгакова стали неожиданно
ну, всё повторял: «Ах, ведьма. Ведьма!» доходить по назначению — в нужные уши.
Ведьма выбрала Булгакова, и он потерял Михаил Афанасьевич полностью ушёл в
голову. Муж Елены Сергеевны не хотел её творчество, с марта 1933 года всеми его
отпускать, во всём этом ему виделся слу- делами, договорами с издательствами,
чайный светский роман, что его «девочка», театрами занималась только жена, она
его жена просто увлеклась талантом, что же получала и его гонорары. Елена Серге-
этот Булгаков не сможет о ней заботиться, евна, как и предыдущая супруга, продол-
что он испортит ей жизнь. По требованию жила секретарскую работу: писала под
Шиловского они расстались и не виделись диктовку Мастера и вела его дневник до
почти полтора года, ну а потом Михаил самого последнего дня.
Афанасьевич, сам до этого обещавший Исследователи разложили по полочкам
все работы Булгакова, нашли прообразы
не встречаться с Еленой Серге- каждого персонажа. Мол, здесь заме-
евной, написал письмо: шался дядя, а это явно похождения второй
«Дорогой Евгений Алек- жёнушки, а этот персонаж, конечно, —
сандрович, я виделся олицетворение всех недругов, а вот и гла-
с Еленой Сергеевной ва Советского государства собственной
по её вызову, и мы персоной. О да, это особое удовольствие
объяснились с нею. выискивать знакомые черты в литературных
Мы любим друг дру- образах. Но как же это всё «тянет» на ещё
га так же, как любили один диалог Берлиоза и Ивана Бездомно-
раньше». го: «Помилуйте, Иван Николаевич! В вашем
4 октября 1932 года изображении <Булгаков> — человек явно
«ведьма» стала его нехороший, но ведь получился, как живой.
женой. Третьей женой. А суть-то в том, что его и вовсе не было!»
Когда-то, то ли в шутку, А если отвлечься от исследований и спро-
то ли всерьёз Булгаков сить любую барышню, уткнувшуюся но-
говорил друзьям, что сом в телефон, где она читает «Мастера и
литератор должен же- Маргариту», или парнишку с затрёпанной
ниться трижды, чтобы книгой (или самого себя, за неимением
его талант раскрыл- собеседника), а что же особенного в Бул-
ся полностью: кажет-

24

Аппликация «Портрет Булгакова»,
автор Алексей Зуев

Булгаков не умел распоряжаться
деньгами. Если ему вздумалось
потратить последние гроши
на поездку на такси, он так и делал

25

гакове? Почему всё, что он написал, читается взахлёб, а потом ещё и ещё перечитывается?
— вы обязательно услышите один и тот же ответ: потому что я ему верю; я верю, что всё это
было.
Да, Михаил Афанасьевич — мастер создавать свои реальности, наполненные звуками, за-
пахами, прикосновениями и всеми нюансами цвета; здесь нет «чёрного и белого», «да и
нет», «можно и нельзя»; здесь настоящий живой мир — не наш, какой-то другой, но предельно
живой. Где взяли вы, Михаил Афанасьевич, свои истории, откуда вы узнали историю Пилата?
— «Мне всё показали на Стене времени». И мы ему верим.
В последний год, прогуливаясь с женой по улицам Петербурга, он внезапно полностью ос-
леп. Тогда-то он и сказал своей ведьме, что скоро умрёт. Постепенно зрение немного вос-
становилось, но врачи констатировали: жить осталось считанные недели. После этого Михаил
Афанасьевич прожил еще 7 месяцев — за счёт своей воли к жизни, чувствуя необходимость
закончить свой главный роман и благодаря любви жены. Он умирал, как сам и предсказы-
вал, мучительно, дома, отказавшись от лечения в больнице. Последние дни Елена Сергеевна
провела рядом с его кроватью, держа за руку. «Боги, боги мои! Что же нужно было этой жен-
щине?! Что нужно было этой женщине, в глазах которой всегда горел какой-то непонятный
огонёчек, что нужно было этой чуть косящей на один глаз ведьме? Очевидно, она говорила
правду, ей нужен был он, Мастер».
И ещё один — последний — литературно-мистический сюжет в жизни Булгакова, ещё один
узелок Судьбы. Он всегда по-особенному относился к Гоголю и чувствовал какие-то нити, свя-
зывавшие его с Николаем Васильевичем: «Укрой меня своей каменной шинелью», — сказал
Булгаков Гоголю во сне. И Гоголь выполнил просьбу. Спустя 12 лет после смерти мужа Елена
Сергеевна установила на его могиле памятник. Им стал камень «Голгофа», который раньше
лежал на могиле Гоголя.
До начала 1950-х на могиле Булгакова не было ничего. Елена Сергеевна долго искала подхо-
дящий камень; периодически она заходила в сарай к гранильщикам на кладбище Новоде-
вичьего монастыря. И однажды увидела его — огромный, чёрный, ноздреватый. Ей объяснили,
что раньше он стоял с крестом на могиле Гоголя в Даниловом монастыре, а потом могилу
перенесли на Новодевичье кладбище, сделали новый скульптурный памятник, а «Голгофа»,
никому не нужная, осталась валяться. И вот гоголевский надгробный камень, словно шинель,
«укрыл» могилу Булгакова.
«Я делаю всё, что только в моих силах, для того, чтобы не ушла ни одна строчка, написанная
им, чтобы не осталась неизвестной его необыкновенная личность. Это — цель, смысл моей
жизни. Я обещала ему многое перед смертью, и я верю, что я выполню всё», — писала Елена
Сергеевна брату Булгакова. И в 1966 году в журнале «Москва» роман «Мастер и Маргарита»
был наконец-то напечатан. Впервые. Ещё один узор на Стене времени обрёл завершенность.

26

27

28

Рассвет и падение самого богемного района Парижа

ЛЕГЕНДЫ
МОНПАРНАСА

К началу XX века в Париж «понаехала» творческая молодежь.
Началось всё ещё в XIX веке во время грандиозной
Всемирной выставки, той, для которой построили Эйфелеву
башню. Тут же всем стало ясно: хочешь быть настоящим
художником — заяви о себе во французской столице.
Со всех сторон света сюда стекались те, кто хотел создавать
новое искусство. Создавалось оно главным образом
в парижском районе Монпарнас, звавшимся тогда
центром мира. Сегодня Монпарнас — лишь южный квартал
Парижа, мало знакомый туристам, но на протяжении 30 лет
он был эпицентром мировой художественной жизни

текст Ольга Караськова, Полина Фомина

29

БОГЕМА прикупил кусок тротуара для террасы, на
которой повернул стулья и столики в юж-
начала был Монмартр ную сторону, навстречу солнцу.
на северном холме, Гениальность Либиона как маркетолога
где снимали себе заключалась в том, что он привечал всю
дешёвое жилье начи- артистическую безденежную шушеру
нающие художники, и позволял им часами просиживать над
жаждущие тусовки, где одной-единственной чашкой кофе: «Это
интересная публика; во-первых, они-таки
Сдержали магазинчики станут известными, а во-вторых, они уже
«маршаны» — продав- привлекают ко мне всех тех, кто приходит
цы картин — и откры- на них поглазеть»: журналисты, буржуа,
вались кабаки и кабаре. Но постепенно, дамы света и полусвета, модели, полити-
со строительством метро и удорожанием ки, музыканты и модная светская тусовка
монмартрской недвижимости, центр ве- — все стекались в «Ротонду». Здесь рисо-
селой и дешёвой жизни сместился на юг вали и читали стихи, пили и обсуждали но-
— на Монпарнас. Все, кто с начала 1910- вое искусство, здесь завязывались романы
х годов стекается в Париж за искусством, и дружба на века, и здесь же спорили до
даже если начинают с Монмартра, рано хрипоты и иногда разбитых кулаков.
или поздно — скорее, рано — оказыва- «С самого утра за четырьмя или пятью сто-
ются на Монпарнасе. В истории искусств лами в жаркой, душной, прокуренной зад-
такого ещё не было: чтобы не страна, не ней комнате сидели русские, испанцы,
город, а отдельный городской район стал латиноамериканцы, скандинавы, люди со
настолько мощным полюсом притяжения. всех концов земли, предельно нищие, не-
Как это бывает именно в Париже, культур- весть во что вырядившиеся, оголодавшие,
ный круговорот завертелся, в первую оче- и говорили о живописи, декламировали
редь, вокруг кафе и... борделей. Вот кафе стихи, обсуждали способы раздобыть пять
«Ротонда». Это даже не кафе сегодня, а франков, спорили и примирялись. Под ко-
почти исторический музей. Сейчас там нец кто-нибудь обязательно напивался, и
красный плюш, приглушенное освеще- его выставляли вон», — так пишет о «Ротон-
ние, капучино стоит 7 евро и французский де» Илья Эренбург. Не все бывали в Лувре,
президент Эммануэль Макрон устраива- но в «Ротонде» хоть раз обязан был побы-
ет обеды для друзей. А в начале XX века вать каждый, приезжавший в Париж.
чашка кофе с молоком стоила несколь-
ко сантимов, и кафе было маленьким, со «Париж,
скрипучими стульями. фиолетовый,
Открыл «Ротонду» гениальный предприни- Париж в анилине
матель по имени Виктор Либион. «Папаша
Либион» — так его называли клиенты — в вставал
начале своей деловой жизни продавал ли- за окном “Ротонды”»
монад на Левом берегу, потом накопил
денег и выкупил на Монпарнасе крошеч- Это уже Маяковский, широко гулявший
ную лавку по ремонту обуви: хотел открыть в Париже — и весёлую монпарнасскую
просто рюмочную, но вовремя одумался и жизнь оценивший сполна.
В 1912 году Пикассо сбежал от Фернанды
Оливье, вместе с которой до этого пере-
жил восемь лет, розовый период и начало
кубизма. Ну то есть как сбежал: техниче-
ски, первой с итальянским футуристом
Оппи улепетнула Фернанда — но вроде
бы как сделала это не столько в порыве
новой страсти, сколько из желания под-
стегнуть начавшие увядать чувства ревни-
вого испанца.
Но просчиталась — Пикассо увял окон-
чательно и не преминул воспользоваться
подвернувшейся возможностью, чтобы
предложить всего себя Еве Гуэль, спутнице
художника Маркусси, на которую давно
положил глаз. Маркусси Еву, по слухам,
поколачивал, а тут такой Пабло! В общем,
она долго не раздумывала. Так что когда
Фернанда вернулась обратно в семейное
гнездо на бульваре Клиши, она нашла там
только голые стены.
Через несколько дней всё и прояснилось.
Пикассо с Евой уехали с Монмартра на
Монпарнас (считай, другой конец света)

30

Сегодня кафе «Ротонда» — это
почти исторический музей

и стали там обустраивать новый быт. Ева — полная противоположность взбалмошной Фер-
нанде — завела в доме свои порядки: разложила по креслам вышитые думочки, надраила
столовое серебро и красиво расставила по углам собак и котов Пикассо. Даже в мастер-
ского художника — святую святых творческого бардака — ухитрилась пропихнуть чайный сто-
лик и сервиз в цветочек.
В новом доме к тому же был лифт — неслыханная роскошь по тем временам! — и много-
численные друзья Пикассо теперь особенно зачастили к нему в гости: всем было любопытно
не только взглянуть на то, что ещё придумал неугомонный каталонец, но и прокатиться на но-
вомодной махине. Из окон квартиры открывался прекрасный вид на кладбище Монпарнас,
и Ева любила подолгу сидеть у окна, разглядывая могилы и похоронные процессии. Это ока-
жется знаком… Идиллия художника и его новой музы продлится всего три года: у Евы вскоре
обнаружат туберкулёз, и под Рождество 1915 года она скончается. От неё почти не осталось
фотографий, и ей в известном смысле «не повезло» — её роман с Пикассо пришёлся на
период синтетического кубизма, поэтому, чтобы узнать её на написанных Пабло портретах,
нужно иметь ну очень живое воображение.
Амедео Модильяни — ещё одна легенда Монпарнаса — другом Пикассо не был. Уж боль-
но сильные характеры был у обоих, да и неприятных эпизодов между ними случалось нема-
ло. Рассказывают, что однажды Пабло, проснувшись посреди ночи, ощутил нестерпимый
творческий зуд и кинулся к мольберту — но, как назло, в мастерской не нашлось ни одного
чистого холста! Недолго думая, он схватил первую картину, которая подвернулась ему под
руку, и принялся рисовать поверх чужой работы. На беду, подвернулся ему как раз подароч-
ный Модильяни. Тому, разумеется, сообщили об учинённом святотатстве. Он, само собой,
обиделся. В общем, не ладились отношения у двух ярких художников — но роднила их без-

На Монпарнасе обитали Модильяни,
Ахматова, Пикассо, Макс Жакоб,
Ленин, Троцкий, Берберова, Эренбург,
Чаплин, Фудзита, Диего Ривера,
Аполлинер, Маяковский

31

Пабло Пикассо, картина условная вера в свою артистическую пра-
периода абстракционизма воту, а ещё — любовь к женщинам.
В недолгой жизни Модильяни (он проживёт
«Девочка в голубом платье», всего 35 лет) будет несколько ярких рома-
Амедео Модильяни нов. С Анной Ахматовой, оказавшейся в
Париже в 1910 году в свадебном путеше-
ствии с Николаем Гумилевым (ну, кто как
проводит медовый месяц, да), они декла-
мировали друг другу стихи, ходили смо-
треть египетское собрание Лувра и гуляли
под ручку по городу — собственно, это все
удовольствия, которые Моди был в состоя-
нии предложить девушке: он был настолько
беден, что не мог даже заплатить за стулья
в парке, и голубкам приходилось сидеть
на дармовых общественных скамейках.
С фриковатой английской журналисткой
Беатрис Хастингс, любившей вместо су-
мочки прихватить корзинку с живой уткой,
Амедео напивался, глотал гашиш и драл-
ся: воспоминания современников изоби-
луют рассказами о бурной жизни парочки,
с полетами Беатрис из окна вниз головой,
расквашенной физиономией Моди, кри-
ками «помогите-спасите» с обеих сторон
и зажигательными примирениями. А ещё
— он работал как одержимый: тесал ка-
мень, пачками рисовал и писал одни из
лучших своих картин.
Однако самой значимой женщиной в его
жизни станет совсем юная (и очень талант-
ливая) Жанна Эбютерн, с которой Моди
встретится в 1916 году в кулуарах одной
из художественных академий, в те годы
выраставших на Монпарнасе как грибы
после дождя. Несовершеннолетняя Жанна
(ей только 18), девушка из приличной като-
лической семьи, сбежит из дома к худож-
нику, — точнее, к типу, который в те време-
на выглядел далеко не так подарочно, как
сейчас. Это сегодня он «ах, Модильяни! ах,
гений!», а тогда алкоголик, токсикоман,
иностранец (да ещё и еврей, что доволь-
но непросто для общества, совсем недав-
но расколотого надвое позорным «делом
Дрейфуса»), без денег, без славы, без
нормальной профессии — папа и мама
Эбютерны проявили, надо сказать, нема-
лую толерантность, согласившись принять
этого фрукта в семью в качестве зятя. Же-
ниться на Жанне, успевшей родить ему
дочь, Амедео помешает сначала война, а
затем общая неразбериха в Италии, из-за
которых он не сможет получить нужных для
брака документов.
В январе 1920-го Моди, отправившегося ве-
чером к друзьям, принесут наутро домой в
горячечном бреду: туберкулезный менин-
гит сожрёт его за считанные дни. Беремен-
ная их вторым ребёнком Жанна переживёт
его всего на сорок часов: ранним утром
26 января она выбросится из окна роди-
тельской квартиры. Эта поистине шекспи-
ровская драма, потрясшая Монпарнас,
обретёт своё завершение только через
десять лет, в 1930-м, когда прах Амедео и

32

Весь свет парижской богемы нача-
ла XX века в кафе «Ротонда», 1916

Жанны, до того захороненных раздельно, соединят под одной могильной плитой на кладби-
ще Пер-Лашез. Вот уж, воистину, любовь, которая оказалась сильнее смерти.
Полной противоположностью «проклятому художнику» Модильяни был другой наш любимый
«монпарно» — Цугухару (он же Леонард) Фудзита. Сын японского генерала прибыл в Париж
в 1913-м и поселился в мастерской у своего соотечественника — художника Кавашимы.
Кавашима, за плечами которого уже было два года парижской жизни, в тот момент нахо-
дился под глубоким влиянием философских идей Раймонда Дункана (брата знаменитой
Айседоры).
Раймонд, перечитавший в детстве мифов Древней Греции, проповедовал возврат к простой
и чистой жизни по античной модели (как он её себе представлял). На афинской вилле, где
он жил со своей греческой женой Пенелопой, мебель, керамика и ковры были сделаны им
собственноручно. Пара постоянно ходила в греческих хитонах, даже за границей (в 1910-м
бравые нью-йоркские полицейские, обнаружив их сына Меналкаса в таком виде на улице,
чуть было не сдали его в приют).
В 1911-м Раймонд и Пенелопа основали в Париже свою «Академию», где давали бесплат-
ные уроки танца, искусств и ремёсел. Танец был чрезвычайно важен: по мысли Дункана,
только полный синтез работы, искусства и физического движения приведёт к дальнейшему
развитию человека.
И вот наши два японца, проникшись, построили себе хижину, оделись в хитоны и попытались
жить натуральным хозяйством — ткачеством и земледелием. Только начавшаяся война за-
ставила их прекратить эксперимент.
В знаменитом кафе «Ротонда» Фудзита однажды вечером познакомился с моделью и ху-
дожницей Фернандой Баррей. Странный японец в фиолетовой хламиде, серьгах и бусах
долго строил девушке глазки через весь зал, затем подошёл поболтать, а наутро заявился
в гости с подарком — невероятным голубым корсетом, перешитым из мужской рубашки
(всю ночь не спал, строчил).
Фернанда была покорена. Дабы достойно принять в своей убогой комнатенке зябкого япон-
ца, она схватила топор и порубила на дрова свой единственный стул. Теперь уже был потря-
сён сам Фудзита — настолько, что через две недели женился на темпераментной Фернан-
де (неожиданный ход во времена повального промискуитета среди парижской богемы).
Но и этот брак не был вечен. Фудзита раньше других стал признанным художником и на-
чал зарабатывать очень даже неплохие деньги. Экзотика и кошелёк привлекали к Фудзите
дам. Одну из них звали Юки. То есть сначала она была просто Люси, модель из монпар-
насских, и Фудзита её не замечал. Она ему даже записочки слала в «Ротонде», но он ис-
пугался, подумав, что это русская экстраваганза («Я не люблю русских женщин», — объяс-

33

Пабло Пикассо

Амедео 34
Модильяни Хаим Сутин

Маршан как раз собирался всех
своих Сутиных спалить — уже
даже в печку их засунул, как вдруг
на пороге нарисовался покупатель

нял ей японец позже). Но Люси оказалась ник Хаим Сутин. Тоже с востока приехал
француженкой, и однажды, когда Фудзита — из белорусской деревни Смиловичи. Ев-
обнаружил свою Фернанду в объятиях сво- рейский мальчик из очень бедной семьи,
его же племянника, она удачно подверну- десятый из одиннадцати детей, неожидан-
лась художнику под руку всё в той же «Ро- но начал рисовать — и не раз был бит за
тонде». Схватив её в охапку, он отправился это родственниками. Однажды, говорят,
избывать семейную драму в ближайшую нарисовал карикатуру на местного равви-
гостиницу. Избывал так качественно, что на — и оскорблённый раввинский сын, дю-
только на утро третьего дня наконец поин- жий мясник, так отмутузил Хаима, что тот
тересовался у девушки, как её, собствен- едва не отдал богу душу. Но всё-таки не от-
но, зовут? Имя Люси ему не понравилось, дал, более того — получил от раввина де-
и он тут же дал ей новое — Юки («розовый нег, дабы замять скандал, и на них добрал-
снег»); прожил с ней 7 лет, очень любил и ся до Вильно, а оттуда уже на перекладных
даже машину подарил — вот такой тогда — до самого Парижа, и давай рисовать.
он был богатый. Правда, рисовать иногда совсем нечем и
А потом к подозрительно богатому Фудзи- не на чем, денег нет, жить негде, по-фран-
те пришла налоговая инспекция и богатым цузски не говорит, зимой и летом ходит в
он быть сразу перестал, а Юки как раз старой обтёрханной шубе (боится, что её
— ну так случайно совпало, зашла в один украдут, как только он её снимет).
монпарнасский бар и встретила там поэ- Сутин часами просиживает в кафе «Ро-
та-сюрреалиста Робера Десноса. Жизнь тонда» в ожидании, что кто-нибудь заплатит
у них стала ещё веселей, чем прежде: ве- за его кофе с молоком. Вымогает у зна-
черинки по субботам с Превером, Кокто и комых деньги, чтобы купить холст, краски и
Элюаром, поездки в Испанию в гости к Не- селёдку (последнюю для того, чтобы и есть,
руде, Куба, джаз, танго и фильмы Бунюэля. и как модель использовать). Пишет бычьи
Праздник, который всегда с тобой. туши, которые подешёвке покупает-вы-
Всё закончится с началом Второй миро- прашивает на скотобойне (однажды так
вой. Поэта Десноса за участие во фран- увлёкся и так долго писал эту самую тушу,
цузском движении Сопротивления забе- что мясо стухло, и соседи вызвали сани-
рёт в 1944 году гестапо. Он вроде даже тарную инспекцию).
мог сбежать — поклонники поэзии из не- Вдобавок ко всему, он совершенно не
мецких офицеров предупредили, — но умеет общаться с людьми: пьёт, хамит и
не захотел подставлять Юки, обнюхавшу- ужасно косноязычен. И в этом вот безна-
юся эфира. Он умер от тифа в лагере в дёжном положении ему внезапно встре-
Терезине. И поражает дата его смерти — чается друг — Амедео Модильяни. Дружба
8 июня 1945-го. То есть война уже месяц их будет краткой из-за смерти Модильяни
как закончилась, а он всё ещё в полоса- в 1920-м, но плодотворной. Не совсем яс-
том рванье на нарах. Юки Деснос пере- но, как они смогли друг друга понять при
живёт его почти на 29 лет и скончается от очень базовом французском Сутина и
рака легких в 1964-м. огромной разнице в бэкграунде: «еврей-
Личностью не менее экзотической, чем ский принц» Амедео, мальчик из хорошей
японец Фудзита, для парижан был худож- семьи, воспитанный и начитанный — и ди-

35
«Лосось», Хаим Сутин

коватый необразованный Хаим, которо- ещё и галерею построил у себя в Фила-
го надо учить чистить зубы и пользоваться дельфии (его собрание сейчас оценива-
носовым платком. Однако, познакомив- ют в $25 млрд). Для Монпарнаса Альберт
шись, они больше не расстаются — Мо- Барнс стал богом. Он покупал Модильяни,
ди, разглядевший в Сутине гения, начинает которого мало кто брал, и оптово закупил
всюду таскать его за собой, воспитывать, у Зборовского работы Хаима Сутина, ко-
читать ему Данте и снимать с ним вместе торого не брал никто вообще. Маршан,
мастерские и углы. накануне повздоривший с женой, как раз
Об их совместном быте рассказывают собирался всех своих Сутиных спалить —
анекдоты: в мастерской в тупичке Фаль- уже даже в печку их засунул, как вдруг на
гьер было так много клопов, что однажды пороге нарисовался Барнс.
отчаявшиеся друзья выкинули все тряпки и «Он говорит: “Что у вас есть из нового? По-
улеглись спать на голом полу, расставив кажите”. Я показываю ему вещи Кислин-
по периметру лежбища тазики с водой. Но га, Модильяни и так далее. “А это что?” —
даже эта водная преграда не спасла: на- спрашивает он и указывает на маленькую
ходчивые клопы прыгали прямо с потолка картинку Сутина на стене. “А, — отвечаю
им на головы, и поутру они были изрядно я, — это один русский бедолага”. “Подне-
искусаны. сите её к свету, — говорит он и рассма-
Модильяни знакомит хмурого и хамовато- тривает её во всех ракурсах. — Есть ещё?”
го Сутина со своим агентом-продавцом, “Да, — отвечаю я, — минуточку подождите,
Леопольдом Зборовским — жест настоя- я сбегаю к приятелю, у которого есть ещё”.
щей щедрой дружбы, потому как и само- Я в холодной испарине мчусь на кухню, ду-
го Моди не покупают. Зборовский по мере мая, успела ли кухарка всё сжечь или нет.
сил подкармливает друзей, вывозит на юг и Открываю печь — слава Богу! — не успе-
складирует их работы в шкафу и под кро- ла! Прекрасно! Я нагреваю утюг, прогла-
ватью. живаю некоторые загибы через тряпку и
Однажды пьяные друзья завалились к Збо- представляю этому американцу живую
ровскому в отсутствие хозяина, и Моди душу, не мою, вы понимаете, — Сутина”»,
написал портрет Сутина на двери гости- — рассказывал потом Зборовский худож-
ной. Жена художественного агента жеста нице Маревне.
не оценила: «Вы испортили нам дверь!», Это сейчас Сутин стоит миллионы, а в
— в ужасе завопила уставшая от богемы 1920-м покупка его картин была жестом
женщина. «Ничего, настанет время, ког- невозможной экстравагантности. Сам ху-
да ты её загонишь за большие деньги», — дожник сильно удивился. Так вот Барнс ску-
пообещал Модильяни. пил всё, что нашёл, и обеспечил благосо-
Та дверь Зборовским не принесла бо- стояние Сутина на долгие годы. Впрочем, в
гатств, но время и вправду настало. Однаж- Америке именно за покупку работ Сутина
ды в Париж приехал богатый американец, Барнса обвинили в извращении — и он,
коллекционирующий живопись — Альберт обидевшись, надолго закрыл свою коллек-
Барнс — и как всякий турист того времени цию от посетителей (осмотреть её можно
оказался на Монпарнасе. было, только написав письмо владельцу,
Барнс был сыном мясника, учился на но он многим отказывал, подписывая пись-
фармаколога, изобрёл антисептик от го- ма именем своей собаки). А сейчас его
нореи и сделал на нём огромные деньги. собрание — одно из лучших в Штатах.
И вот тут в нём проснулась тяга к прекрас- В «Ротонду» захаживал ещё один амери-
ному: он начал скупать живопись, а потом канец, на Монпарнасе его звали Ман Рэй.

«Женщина с котом», 36
Цугухару Фудзита

Цугухару Фудзита «Скрипка Энгра», автор Ман Рэй
за шитьём

«Сфинкс» был не просто элитным
борделем — это был литературный
клуб, любимое тусовочное
место парижской богемы

37

Раймонд Дункан с семьёй

Он родился под Каунасом, в еврейской семье Радницких, и был, вообще-то, наречен Эм-
мануэлем. Семья бежала в Нью-Йорк, где мальчик сначала выучился фотографии, потом
увлекся авангардом, сменил имя, связался с Марселем Дюшаном, стал снимать кино и
уехал в Париж. Внимание Ман Рея привлекает скандал: официант отказывается обслужи-
вать двух девушек за столиком в углу, потому что они без шляпок (страшное дело в те дни,
приличные женщины не выходят из дома с непокрытой головой). Одна из них, яркая брюне-
тка, в возмущении залезает на столешницу и задирает юбки: «Да на мне не только шляпки,
на мне и трусов нет!», — кричит она и со свистом спрыгивает на пол.
Брюнетку зовут Кики (что, конечно же, прозвище, а родилась она под именем Алисы Прен).
Она — очень известная на Монпарнасе модель, её портреты уже писали и Сутин, и Моди-
льяни, и Фудзита. Ман Рэй в восхищении, он покупает Кики выпить и приглашает на обед.
После этого обеда они проживут вместе 6 лет. В переоборудованной в фотолабораторию
ванной Ман Рэй печатает свои шедевры — например, знаменитый фотопортрет обнажен-
ной спины Кики «Скрипка Энгра».
«Обнажённое тело всегда было одним из моих любимых сюжетов. И я признаю, что это не
только по художественным причинам», — говорил он. Ман Рэй — вообще гений сюрреа-
листических «ню», мало кто так снимал женское тело на плёнку. Через несколько месяцев
после знакомства Ман Рэй с Кики переезжают в новый модный дом на улице Кампань-Пре-
мьер. По случаю новоселья устраивается грандиозная вечеринка. Содержимое всех буты-
лок, принесённых гостями, авангардный поэт Тристан Тцара сливает в несколько общих ве-
дер, и веселье длится до утра.
Вообще в вечеринках это поколение «монпарно» знало толк. Главной забавой становятся
монпарнасские костюмированные «балы». К ним готовятся по несколько недель, шьют ко-
стюмы. «Богатые и бедные. В веселье плечом к плечу», — рассказывает Кики в своих мемуа-
рах. «Места не хватает, мужчины галантно предлагают дамам места на своих коленях. Мы

38

все прижаты друг к другу, дамы полуразде- уже успешно крышевавшим марсель-
ты. Да что там! На одном из балов я видела ские бордели. «Недурственный стартап!»
танцующей абсолютно голую девушку!». — решили ребята; под это дело была вы-
Кики, кстати, не только работает моделью, куплена бывшая мастерская мраморных
но и вполне успешно делает карьеру пе- надгробий возле кладбища Монпарнас, и
вицы-шансоньетки в ночных кабаре. Её на её месте отстроено новое пятиэтажное
амплуа — немного вульгарные песенки, здание в остромодном стиле ар-деко.
с некоторым количеством обсценной лек- Первый этаж занимали бар и дансинг, вы-
сики. Выпив слишком много, она забывает ше располагались комнаты для встреч —
слова, падает со стола — и тогда ей суф- каждая с ванной, неслыханная роскошь
лирует подружка Тереза. Да, они умели по тем временам, — а на самом верху
веселиться. находилась квартира хозяев — Мартуны с
Крупным событием монпарнасской исто- мужем. В отличие от других элитных бор-
рии стало открытие в 1931 году борделя делей, где все комнаты были оформлены
«Сфинкс». Его хозяйка Марта Леместр в разных стилях — «Сфинкс» весь дышал
aka «Мартуна» держала бар в Нью-Йорке древним Египтом (который резко вошёл в
во времена сухого закона; удачно выйдя в моду после открытия усыпальницы Тутан-
кэш накануне краха Уолл-Стрит, она вы- хамона в 1922 году).
садилась во Франции с идеей борделя В борделе сначала работало 15 девушек,
нового типа. лично отобранных Мартуной из самых кра-
Личных денег на все прогрессивные за- сивых танцовщиц «Фоли Бержер» и «Кази-
думки всё же не хватало, и Мартуна пред- но де Пари»; через пять лет их количество
ложила долю в бизнесе известным гангсте- выросло до 65. Принципиальное нововве-
рам Полю Карбону и Франсуа Спирито, дение состояло в том, что девушки вообще

«Портрет Фернанды Оливье»,
Пабло Пикассо

39

Амедео Модильяни, Пабло Пикассо, Андре Сальмон

не обязаны были подниматься с клиентами в номера — их главной задачей было услаждать
взоры посетителей и поддерживать приятную беседу, не забывая наполнять бокалы: выруч-
ка шла с процентов от выпитого. Если учесть, что бутылка шампанского в баре стоила 100
франков, а разгорячённые гости порой выпивали за вечер до тысячи бутылок — заведение
внакладе не оставалось.
Для тех девушек, кто выбирал более интимные встречи с клиентами, тоже были правила: не
больше трёх в будний день и двух в выходные (для сравнения — в солдатском борделе через
проститутку проходило до 50 человек в день). Уединение в номере стоило 30 франков, и 100
франков «чаевых» шли лично даме. Говорят, в золотые годы ежедневный доход «Сфинкса»
составлял 150 тысяч франков в день — астрономическая сумма!
Более того, задолго до появления трудового законодательства и оплачиваемых отпусков,
Мартуна ежегодно предоставляла своим сотрудницам трёхнедельный отдых — на Лазур-
ном берегу для них были построены два просторных дома. Такая вот социалка.
«Сфинкс» был не просто элитным борделем — это был литературный клуб, любимое тусо-
вочное место парижской богемы. Художники, писатели, актёры назначали здесь встречи;
обычным делом было заглянуть пропустить стаканчик. Стены нижнего этажа расписывал
фресками Кес Ван Донген, рекламу сочинял Генри Миллер, Моисей Кислинг приходил ри-
совать девушек по утрам (заведение открывалось в 15 часов и работало до 5 утра). Здесь
устроили ставку лучшие парижские журналисты — если их не находили на рабочих местах
в редакциях, то звонили в «Сфинкс».
Дамы допускались в бар в сопровождении кавалеров. «Однажды вечером, когда все кафе
уже закрылись, мы всей нашей компанией отправились в «Le Sphinx», — вспоминала Симо-
на де Бовуар. — Опыт Тулуз-Лотрекa и Ван Гогa убедил меня в том, что бордели — места, не
лишённые поэзии. Впрочем, меня это ничуть не шокировало». «Сфинкс», как и остальные
французские бордели, был закрыт в 1946 году, когда Марте Ришар — бывшей проститутке
(и отнюдь не элитной), бывшей лётчице и шпионке, сумевшей после войны оказаться в депу-
татках — удалось протащить через ассамблею соответствующий закон. В здании сначала
сделали санаторий для выздоравливающих студентов, а потом — в 1962 году — и вовсе снес-
ли вместе со всеми фресками Ван Донгена. Увы.
Будете в Париже, обязательно загляните в «Ротонду» выпить чашку кофе с молоком — за ста-
рый Монпарнас, его богему и его кафе, без которых ничего бы и не было.

40

41

42

Маршал, наречённый в честь Победоносца

ЛЮБОВНЫЕ
ПОРАЖЕНИЯ

ГЕОРГИЯ
ЖУКОВА

Гитлер звал его самым опасным псом коммунистов,
а Сталин — заправским хамом, которого просто некем
заменить на фронте. Георгий Жуков, и правда, не стесняясь
кричал на генсека по телефону, а тот в ответ лишь молчал,
накапливая злобу, готовую выплеснуться и утопить маршала
в нужный момент. Под командованием Жукова Советская
армия взяла Берлин и разбила фашистов, но собственную
схватку Георгий Константинович проиграл. До старости он
не решался разорвать отношения с женщиной, ставшей его
проклятием. Она писала на него доносы, шантажировала,
следила, отобрав в итоге право на счастье и любовь

текст Мария Воскресенская

43

ИСТОРИЯ ЛЮБВИ ственного воина. Позже скажут, что это
лишь совпадение. Мало ли Георгиев на
абота над главным памят- свете? Но небесный покровитель ведёт
ником Георгию Жукову, Жукова всю его жизнь. Для него самого
что на Манежной площа- важным знамением станет то, что Пасха
ди Москвы, началась ещё победного 1945 года приходится на 6 мая
в 1944-м. Вячеслав Клыков — праздник великомученика Георгия По-
создаёт эскиз монумен- бедоносца.
Живут Жуковы трудно. Заработки отца и
Рта — фигуру на лошади матери уходят на хлеб, соль и уплату дол-
в мундире с медалями, гов. Сам Георгий начинает помогать по хо-
но без лица. Скульптор не зяйству в 7 лет, он ловит рыбу и жмёт рожь.
может слепить его по фотографиям — Во время жатвы мальчик получает первое в
требуется живой маршал. Сверху торопят, своей жизни ранение. Он случайно режет
Вячеслав Михайлович в отчаянии, пока в серпом палец. В мемуарах он напишет:
его мастерской не появляется женщина, «Сколько лет с тех пор прошло, а рубец на
увидев которую, он теряет дар речи… Ли- левом мизинце сохранился и напоминает
цо незнакомки точь-в-точь, как у Жукова… мне о первых неудачах на сельскохозяй-
После установки памятника все отметили, ственном фронте».
как точно переданы черты маршала, но За все свои жизненные успехи Георгий
никто не догадывается, что лепили их с его Константинович благодарит мать, воспи-
незаконнорождённой дочери. тавшую его в строгости и практически в
До 18 лет Маргарите Жуковой приходится одиночку. Такая же волевая и сильная —
скрывать своё родство с Георгием Кон- Александра Зуйкова. Она поддерживает
стантиновичем, хотя в свидетельстве о и направляет Жукова в военные годы, а в
рождении он официально записан её от- ответ ждёт предложения. Он готов женить-
цом. Невозможность видеться с дочерью ся, но неожиданно встречает свою дав-
от женщины, любовь к которой маршал нюю любовь — Марию Волохову. Она ока-
пронесёт через всю жизнь, каждый день зывается на том минском приёме в честь
мучает его. Он ненавидит себя за слабость назначения Жукова. Георгий, едва взглянув
и отсутствие сил бороться, но поделать ни- на девушку, цепенеет. Воспоминания о её
чего не может. После Гражданской войны пронзительных глазах, похожих на неза-
он даже едет к последнему оптинскому будки, он пронёс через три года разлуки.
старцу отцу Нектарию, чтобы разобраться В Первую мировую войну Георгий Констан-
в себе, и тот предрекает Георгию карьеру тинович ранен. Последнее, что он помнит
полководца, но про личную жизнь не упо- — страшный взрыв и темнота, как в мешке.
минает. Пророчество начинает сбываться Всё его тело жжёт, никакого обезболиваю-
уже во время Первой мировой войны, где щего нет. Спасает его тогда сослуживец
Жуков становится героем и получает два — Антон Янин. Он вытаскивает товарища с
Георгиевских креста за храбрость. поля боя и на телеге везёт в Саратов. Туда
Будущий маршал так популярен в армии, же приезжают невеста Янина — Полина и
что в честь его назначения начальником её родная сестра Мария Волохова. Она
минского полка устраивается торжествен- ухаживает за бредящим Жуковым, читает
ный приём, но Жуков не привык к внима- ему вслух, делится мыслями, рассказы-
нию и хвалебным тостам, потому чувствует вает, как переехала в незнакомый город
себя неловко, особенно стесняется он в и, чтобы выжить, устроилась работать са-
присутствии возлюбленной — Александры нитаркой. Её голос и забота возвращают
Зуйковой. Она же, наоборот, гордится его Георгия из темноты. Позже он вспоминает,
славой, оберегает, опекает, но ведёт себя что пока был по ту сторону жизни, Мария
довольно властно, чем очень напоминает виделась ему ангелом. Он выживает бла-
его мать. годаря ей, и она становится ему роднее
Устинья Артемьевна Жукова выросла в всех на свете, но он с грустью понимает,
бедной деревенской семье и родила сы- что должен возвращаться в часть. Волохова
на Георгия в немолодом возрасте. Ей было обещает ждать.
почти сорок, его отцу — около пятидесяти Сразу после войны Жуков едет в Сара-
пяти. Устинья была женщиной недюжин- товский госпиталь, но возлюбленную там
ной силы. Легко таскала восьмидесятики- не находит. Он уверен, что она предала
лограммовые мешки с зерном. Говорили, и уехала с другим. Через пару месяцев
что она унаследовала богатырскую мощь Георгий знакомится с Александрой и тут
от своего отца, поднимавшего лошадь. же зачисляет её в штаб писарем. Роман
Отец Георгия своих родителей не знал. вспыхивает сразу и следующие два года
Растила его бездетная вдова Аннушка Жу- они не расстаются. Зуйкова следует за
кова, усыновившая малыша, оставленного Жуковым во все боевые точки и уже счи-
младенцем на пороге приюта с запиской: тает себя его женой, так что знакомству с
«Сына моего зовите Константином». Марией она, мягко говоря, не рада.
Родители будущего маршала — люди Мария тоже не ожидает встречи с неве-
набожные и крестят его Георгием в честь
святого великомученика Георгия Побе-
доносца, римского полководца и муже-

44

Георгий Жуков с женой Александрой
Зуйковой и дочерьми Эрой и Эллой

стой бывшего жениха. Не ждёт она и встречи с ним самим, так как уверена, что Жуков по-
гиб на войне несколько лет назад. А теперь он стоит перед ней живой, но помолвленный с
другой. В полуобморочном состоянии она убегает прочь. Георгий догоняет её. Мария рас-
сказывает, как два года ждала в той больнице, а потом кто-то принёс страшное известие
— часть, где служил любимый, уничтожена. Она долго отказывается верить в то, что он мёртв,
пишет письма на фронт, но ответа нет… Ей приходится поверить в смерть Георгия и уехать
из города, подальше от воспоминаний о нём.
При встрече Жуков понимает, как сильно скучал по своей Машеньке, но не знает, как ска-
зать Александре, что бросает её, ведь она преданно прошла с ним всю войну. Терпела ни-
щету и голод, а во время одного из походов у неё случился выкидыш. Она потеряла не только
того ребёнка, но и возможность иметь детей в будущем. Так сказал фронтовой врач. Геор-
гий понимает, что не может предать любовь этой женщины, но и обманывать её не хочет.
Неделю он готовится к разговору с невестой, но не может подобрать нужных слов, а когда
однажды возвращается домой полным решимости, находит Александру на полу. Её срочно
доставляют в больницу и уже через час доктора поздравляют Жукова со скорым отцовством.
Георгий Константинович не расстаётся с Зуйковой, но и Волохову отпустить от себя не мо-
жет. Он живёт на две семьи. Днём с Марией, ночью с беременной Александрой. Времени
на службу не остаётся, в его полку царит хаос, и помощники доносят на своего командира
высшему партийному руководству. Ему выносят выговор, но в отставку не отправляют. Через
несколько месяцев после рождения дочери Жукова — Эры — новый скандал. Выясняется,
что и вторая его пассия беременна. Он вновь планирует уйти от Александры и, наконец,
говорит ей о этом. Она рыдает и умоляет его остаться, но безрезультатно.
Поняв, что всё серьёзно, Александра Зуйкова отправляет в военный трибунал просьбу вер-
нуть Жукова в семью. Его тут же вызывают к руководству и судят за аморальное поведение,
а вдогонку вменяют ещё и пьянство. Напрямую от него не требуют расстаться с «младшей»
подругой, так как ситуация неоднозначная. Обе женщины предъявляют дочерей, но ни одна
из них не смогла закрепить «права на Жукова» печатью в паспорте, так, по сути, и та, и другая
— любовницы, и в правах равнозначны. Генералы решают по-военному логично. Накляузни-
чавшая на командира полка Зуйкова на одном письме может не остановиться, да и родила
она на полгода раньше, так что принято решение: под страхом исключения из партии под-
талкивать Жукова в семейное гнёздышко Александры.

Маргарита, Элла и Мария назвали своих
сыновей Георгиями. Это, пожалуй, и всё,
что было у них общего, кроме крови отца

45

Дочери Жукова получили высшее
образование. Маргарита преподавала
политэкономию, Эра была
кандидатом юридических наук, Элла
посвятила себя журналистике

46

Карьера для Георгия Как-то солдаты слышат,
Константиновича важ- что их генерал распека-
нее любви, и он идёт к ет кого-то по телефону.
Марии, чтобы расстать- Они никогда не видели
ся, но её квартира пу- Жукова таким взбешён-
ста, лишь записка на ным. Оказалось, что на
столе: «Пожалуйста, не том конце провода сам
ищи нас. Я так решила». Сталин. Георгий Кон-
Дело Жукова гремит на стантинович кричит, что
весь Минск, и Волохова вождь совершил ужас-
не может спокойно вый- ную стратегическую
ти на улицу, в неё тыкают ошибку, позволив Рокос-
пальцами и обзывают совскому в битве под
шлюхой. К тому же, она Москвой сузить линию
понимает, что значит обороны. Генсек, про-
служба для любимого, и глотив критику, отменяет
потому решает за обо- свой приказ. Через два
их: забирает дочь Мар- года он присвоит Жуко-
гариту и уезжает. Все ву звание маршала, но
свои нерастраченные этой обиды не забудет.
чувства Жуков направит В мае 1945-го Георгий
на работу и станет ве- Константинович прини-
ликим военачальником, мает у Рокоссовского
как когда-то ему напро- Парад Победы, народ
рочил оптинский старец восхищённо смотрит на
отец Нектарий. маршала на белом коне, но никто не зна-
Первой знаменитой победой Георгия Кон- ет, что на его месте должен был быть сам
стантиновича становится Халхин-Гол. Там Сталин. Вождь лично отрабатывал манёв-
он применяет новую тактику подготовки ры, но на репетиции упал с коня, потому
солдат. Метод Жукова опирается на япон- на парад попал лишь в качестве зрителя.
ский кодекс бусидо, о котором он узнаёт В итоге Жуков становится народным геро-
во время допроса захваченных японцев. ем и любимцем. Великого маршала вос-
Согласно бусидо, плен — самый страш- создают в бронзе и «расставляют» по всей
ный позор для воина, потому он должен стране. В его честь называют площади,
лишить себя жизни, но не сдаться врагу. улицы и детей. Сталин понимает, что по-
В начале Второй мировой войны будущий пулярность Жукова превосходит его соб-
маршал издаст приказ, в котором про- ственную и решает это исправить…
возгласит советских пленных изменника- И снова суд. Всё, как много лет назад,
ми родины — «лучше смерть, чем плен». когда его заставили вернуться к Зуйковой,
Сталин считал, что во многом благодаря но на этот раз всё куда серьёзнее. Мар-
этому приказу Советскому Союзу удалось шала зовут позором Родины и обвиняют в
победить фашистов. разграблении поверженной Германии. За
Пока Жуков на передовой, Александра боевые заслуги перед страной ему гото-
пишет ему длинные письма о любви, но вы простить «грешок», но только если он
он отвечает не всегда, а если и отвечает, прилюдно покается, вернёт похищенное
то больше интересуется здоровьем детей, в Берлине имущество и покинет Москву.
которых у Александры уже двое. В 1937-м Жуков сломлен, в те годы у каждого воен-
она рожает вторую дочь — Эллу. Георгию ного хранятся немецкие трофеи — ме-
Константиновичу не до семьи, у него новая бель, картины, посуда, и это не считается
любовь — военный фельдшер Лидия Заха- преступлением, но бывшие сослуживцы
рова. Они знакомятся в 1941-м, во время в один голос твердят о воровстве свое-
битвы под Москвой, и с тех пор неразлучны. го командира. Берия готов арестовать и
В армии к полевым жёнам привычны, они расстрелять Жукова, но Сталину не нуж-
есть практически у каждого военачальни- на смерть народного героя и его оставля-
ка. Но для Георгия Константиновича За- ют живым и невредимым, не трогают да-
харова — не просто эпизод. Вернувшись же памятники, установленные в его честь.
после войны к Александре и повзрослев- Единственная санкция — высылка из Мо-
шим дочерям — Эре и Элле, он не забы- сквы в Одессу.
вает о Лидии. Жуков перевозит её в Москву Опальный маршал берёт с собой и се-
и устраивает на работу. Эти отношения мью, и любовницу. Узнав об этом, Алек-
продлятся не один год, но от Зуйковой он сандра снова просит КГБ вмешаться в их
так и не уйдёт, снова будет жить на два жизнь и отвадить Захарову от Жукова. Ге-
фронта, как когда-то с Марией. Обычно оргию Константиновичу сообщают о необ-
партия не поощряет такое поведение, но ходимости срочно расстаться с Лидией.
великому полководцу позволено больше, Ему это удобно, и он с лёгкостью оставляет
чем остальным. военный роман в прошлом. В следующую

47

ссылку на Урал с Жуковым едет только Александра Зуйкова и её дочери.
В свердловскую часть Георгий Константинович прибывает сломленным и постаревшим. Он
больше не похож на грозного маршала, выигравшего войну и вскоре у него случается ин-
фаркт. В больничном бреду, как и много лет назад, он слышит убаюкивающий голос, а при-
дя в себя видит перед собой прекрасную молодую женщину — доктора Галину Семёнову.
Он тут же влюбляется. Галина, хоть и моложе Жукова на 30 лет, отвечает ему взаимностью,
но он опять не уходит от Александры и по привычке живёт на две семьи, а иногда и на три.
Периодически чувства к Лидии Захаровой возвращаются, и Жуков навещает её.
После смерти Сталина маршалу позволено вернуться в Москву, он планирует перевезти в
столицу обеих женщин, но прямо перед отъездом находит на столе заклеенный конверт,
который Александра не успела отправить. Адрес его настораживает — «Москва. ЦК Ком-
партии». В письме Зуйкова в очередной раз требует повлиять на Георгия Константиновича и
помочь ей сохранить семью. Жуков в бешенстве, но вместо того, чтобы окончательно разо-
рвать отношения с этой женщиной, он официально на ней женится — просто боится упу-
стить шанс вернуть карьеру. В Москву он возвращается с официальной супругой и без лю-
бовницы, но быстро заскучав, находит для Галины Семёновой место в госпитале Бурденко и
вызывает её в Москву.
Через несколько лет у них родится девочка, наречённая в честь его первой любви — Марией.
Галина, узнав о давней драме в жизни Георгия Константиновича, не просто называет свою
дочь, отдавая дань его прошлому, но и находит 18-летнию Маргариту Волохову-Жукову. Де-
вушка так похожа на своего отца, что никаких сомнений в их родстве не остаётся.
Маршал счастлив и карьера его идёт в гору. Хрущёв поручает ему серьёзнейшую опера-
цию — арест Берии. Справившись с ней, Георгий Константинович становится министром
обороны. Но властвовать ему недолго. Молотов, Маленков и Коганович планируют свергнуть
Никиту Сергеевича. Ими подготовлен приказ, отстраняющий Хрущёва от должности. Жуков
встаёт на защиту генсека и рушит все планы заговорщиков. Они пугаются и отступают, но
сам Хрущёв чувствует не благодарность, а страх. Как когда-то Сталин, он понимает силу и
власть маршала и тоже решает от него избавиться.
На собрании ЦК Хрущёв докладывает: «Товарищ Жуков поручил купить и в целях личной ре-
кламы поставить в Музей Советской Армии картину, представляющую такой вид: общий
фон — горящий Берлин и Брандебургские ворота, на этом фоне вздыбленный конь топчет
знамёна побеждённых государств, а на коне величественно восседает он сам. Картина
очень похожа на известную икону «Георгий Победоносец». Требую Жукова, как потерявше-

48