rmn-gzt-23-2019

Анатолий Ехалов Деревенские повести 49

ческая. Ни за свои интересы постоять, ни семью — А тут, ну-ко ты, мужику на хозяйство бабы не
поддержать, ни государство... Как говорится: ни Бо- найти, — возмущалась бабка Саня, осуждая совре-
гу — свечка, ни черту — кочерга! А сколько от пьян- менные нравы.
ства запойного в молодые годы на тот свет отправи-
лось, сколько семей не могли завести... Да таким и Опять на барахолку завернули. Гусаков яйца, му-
баба не нужна — поллитра милее. С другой стороны, ку закупает, холостяцкий стол блинами усладить.
крутых бизнесменов взять, новых русских, про этих И тут бабка не выдержала, продавщицам толкует:
и вовсе говорят, что они на девяносто девять процен- «Да, видно, бабы, у вас глаз нет! Гляньте-ко, как му-
тов импотенты. жик один маетси. Жениться за сто верст собрался.
Али своих баб нет? Ведь из ума мужик сложен!
Так что женскому населению одна дорога — Ва- И дом, и хозяйство, и даже трактор свой! Проворо-
силию в невесты! В очередь, бабы и девки! В очередь! ните мужика!» Продавщицы заволновались, зашу-
Не все сразу! шукались. Потом догоняют: «Есть одна желающая!
Баба хорошая, правда, с ребеночком!» Молодая?
Слух о том, что Гусаков жениться решил, быстро И тридцати нет.
по округе распространился, и тут же через добро-
вольных свах и сватов предложения пошли. Канди- Василий растерялся было, уж очень молода была
датур до десяти набралось. Василий методом индук- кандидатка, да, вспомнив разговор дорожный про
ции и дедукции отбор производил, не встречаясь с Леонтия Макарова, скомандовал решительно: веди-
претендентками, пока не остановился на одной вдо- те знакомить! Повели продавщицы жениха, остави-
ве лет около сорока из дальней деревни. Правда, воз- ли у крыльца: погоди, мол. Минут через двадцать
раст у нее был критический для полноценного дето- выходит из дома, как с экрана телевизора, красави-
рождения, но была у женщины в хозяйстве корова и ца. Ноги длиннющие, стройная, что тростиночка,
сама она слыла работящей и заботливой хозяйкой. волосы русые волной, глаза зеленые черной бровью
Василий съездил в район на барахолку, купил новые обсоюжены, губы — что клубника спелая.
кроссовки, дешевые блестящие штаны китайского
производства и, не извещая избранницу — сюр- — Вот, знакомьтесь, — ухмыляются бабы. — Вези
приз, — отправился за сорок верст свататься. Однако домой, хозяйство показывай.
не почто и съездил. Потому как не только мужики
нынче на Руси в редкость, но и настоящие бабы. Василий при виде красавицы рот разинул и даже
Чтобы с коровами и без претензий. Живо приберут к шапку зачем-то стащил, сразу продемонстрировав
рукам. Опоздал, Вася. свой главный изъян. Но дама была невозмутима и
готова, видимо, ко всему. Поехали в деревню. Скоро
Деревню нашел и дом невестин, в крыльцо за- уже Гусаков суетился вовсю: таскал воду, топил ба-
шел — постукал, потом в сени — стучал, потом в ко- ню, разогревал самовар и пек блины. Потом, счаст-
ридорчике оказался, потянул дверь — вроде как на ливый, водил нежданную длинноногую королеву по
кухню попал: печь русская с занавесочкой. Еще и своему имению, широким жестом указывая: «Это
поздороваться не успел — слышит — неладно в дому. наш дом, это наша земля. И лесок тоже наш. А это,
Женщина на печи стонет тяжело. Не его ли избран- милости прошу, баня». Красавица благосклонно
ница прихворнула? Вот и повод для знакомства, есть принимала владения. И в жаркую истому бани сту-
возможность свою обходительность проявить. пила первая решительно. Вечером, напившись чаю с
блинами, распаренный Василий новоженей стоял в
— Минутку, — кричит, — потерпите, я сейчас по- заулке дома в чистой глаженой рубахе и, глупо улы-
могу! — И соколом на печь. баясь каждому прохожему, наслаждался забытыми
уже было ощущениями семейного благополучия.
Взлетел соколом, а свалился мешком картофель- Подруга его нежилась в чистых простынях широкой
ным. Там на печи его избранница от счастья стонала, кровати, посматривая телевизор.
обнимая удачливого конкурента. Вернулся домой
без супруги и без коровы. Только новые кроссовки Почти месяц Гусаков летал как на крыльях. Хло-
грязью заляпал да бензину бак сжег. Стал дальше ду- потал по дому, мыл, стирал, варил, копал и садил
мать: куда оглобли направлять? На какой еще канди- огород, его королева сидела чаще всего на крыльце,
датуре взгляд остановить? Одна — старовата, дру- покуривая длинную черную сигарету с золотым
гая — толстовата, третья на ходу спит, как пожарная ободком, щурилась молча, подставляя солнышку
лошадь... высоко заголенные ноги. Через месяц она неожи-
данно исчезла, оставив на столе короткую записку:
Случилось ему в район ехать. Ездили на этот раз «Прощай, дедуля, и не ищи! Мне нужно на суд. Ли-
на пару с Санькой Горошиной, всеведающей и все- шают материнских прав. Может, когда-нибудь я к
знающей. тебе и загляну на ночку, если к тому времени у тебя
будет жена, скажешь, что я твоя племянница. Чао!»
— Бабы с девками так нынче все с ума посходи- В тот сезон Василий так никого и не нашел на ва-
ли, — вздыхала бабка. — Левонтея Макарова, всяко, кантную супружескую должность. Долго грустил по
знаешь. Этому уж под восемьдесят. А токо пенсию длинноногой красавице, все стоял у изгороди вече-
получит, сказывают, тут как тут девки к нему катят. рами, поглядывая на пустынную дорогу. А осенью,
Ночи-то и скачут. Срамной болезнью, слышь, убрав урожай и оставив имение под приглядом баб-
Левонтея-то заразили...

Василий осуждающе качал головой.

50 РОМАН-ГАЗЕТА 23/2019

ки Сани, поехал вновь на переговоры с семьей. — Я скажу, мать-перемать, — отвечает Андрей. —
И снились ему на вагонной полке дальняя дорога и Я прямо скажу (непечатное)...
пустые хлопоты. А потом шел он в новых кроссовках
деревенской улицей, вел под руку бабку Саню в бе- Кукуем Андрея звали тоже не понапрасну. В мо-
лой фате, и сзади бежала вприпрыжку его народив- лодые годы ему на гулянке гирькой от ходиков дол-
шаяся в новом доме мелкота и кричала звонко: банули. С тех пор он, если больше пол-литра выпи-
«Тили-тили — тесто! Жених и невеста!» вает, теряет дар речи. Глазами смотрит, руками, нога-
ми шевелит, а вот язык выговаривает только матюги
Глава 13. По дрова, как на праздник да еще два словосочетания: «я скажу, такая мать...» и
«я прямо скажу...», а дальше следуют вовсе непечат-
Вслед за осенью, скучной, мокропогодной, на лихих ные выражения. И всё... Но говорит он это почти
метелях да вьюгах прикатила в Потеряйку белоснеж- безостановочно, а потому и прилепилось к Андрею
ная красавица зима. прозвище Кукуй.

Куржавит деревня в стылое небо горьковатый Так проехали они поскотину, вывернули на до-
дым ольховых да осиновых дров, варит картошку, рогу к сельнику, тарахтят вдоль берега реки. А снег
пироги по праздникам печет, скотинку обряжает так валом и валит, ни зги не видно. Скоро уже карь-
ежедень трижды, да на печках бока греет... Дрова для ер будет, когда-то песок прямо из берега брали,
деревни — жизнь. Ни больше, ни меньше. А для тех, нужно объезжать. Андрей заволновался, Леху в бок
кто их из лесу возит, — праздник. тычет:

Андрюха Кукуй с Иваном Деяновым да Лехой — Я скажу, мать-перемать, я прямо скажу (непе-
Культиватором подрядились ехать по дрова Раиске с чатное)...
Того Угора, прозываемой в деревне Матросихой.
Леха прямиком и прет, только газу поддает «дэ-
Звалась она Матросихой потому, что лет сорок тэшке». Ваня Деянов носом в дровнях клюет. Убаю-
назад погулял с ней недельку заезжий матрос да и от- кало, засыпало.
был в неизвестном направлении. Еще Раиска из-
вестна была своим дурным глазом. Глаза у нее раз- — Андрей, — тревожит Леха, — дорогу сказывай!
ные были: один — черный, другой — зеленый. На- — Я скажу, — горячится Андрей. — Я прямо ска-
верное, зеленый и был дурным. А может быть, и чер- жу (непечатное), я скажу, мать-перемать, тут, тут...
ный. Только многие замечали, что если Матросиха Тут трактор в карьер нырнул. Благо песок уже
недобро взглянет на тебя, жди какой-нибудь напа- осыпался, полого было да снежно. Андрей лбом в
сти. Ну, да это так, к слову сказано. стекло ударился.
— Я прямо, — говорит, — скажу: тут — яма!
Так вот, собрались мужики по дрова. Леха — за А Леха что? Леха за рычагами не шелохнулся. Ле-
тракториста, Андрюха — за впередсмотрящего, ха спокоен, как телеграфный столб. Не зря его Куль-
Иван — за грузчика в дровнях. С Матросихой сряди- тиватором с малолетства дразнили.
лись, а чтоб в лесу не замерзнуть, бутылку задатку — Андрий! Едем куда? — И газу жмет.
выпили. Матросиха поупрямилась было, а дала. — Я прямо скажу...
Правда, сказала, мол, смотрите, по дрова езжайте, и А тут дровни на обрыв выскочили и только до се-
нехорошо так взглянула. Тронулись лесовики в путь. редины его дошли, как катапультой Ваню Деянова
Еще деревней едут, Андрей Леху в бок толкает: выкинуло. Но не зря Деянов служил в десантных
войсках, за что и дразнили его Парашютом. Упал по-
— Стой! Пойдем, — говорит, — к моей бабе. Ска- среди реки в глубокий снег, как сидел, так и сидит,
жем, что не Раиске Матросихе за дровами поехали, а даже не проснулся. Андрюха с Лехой дальше шпарят
нам. У ней в заначке есть, выставит. через реку к лесу.
— Я прямо скажу, — кукует Кукуй. И дальше —
Пошли к Андрею. И впрямь, баба обрадовалась, все непечатное.
бутылкой о стол стукнула. Андрей за хозяина тост Вскоре трактор исчез за пеленой снега, и треск
поднял: его тоже стих. Пропали, будто в черную дыру прова-
лились, наши лесовики. А Деянов тем временем
— Всякий выпьет, да не всякий крякнет! проснулся, отряхнул с себя снег и стал с удивлением
Выпили, крякнули, пошли трактор заводить. оглядываться кругом.
А Ваня Деянов и говорит: — Чего это я? — говорил он сам себе с недоуме-
— А что, мужики, у меня тоже дрова не вывезе- нием. — Вроде бы на реку не собирался. А если и со-
ны. Не мешало бы и мою бабу расколоть на белого- бирался, то где санки, мешок, пешня?
ловую. Но ни того, ни другого, ни третьего в наличии не
Сказано — сделано. Крякнули у Деянова третью. значилось.
Народ подобрался крепкий: каждый по поллитре на — А-а, пустая башка, — наконец догадался Дея-
нос примет — один запах. Пришлось заезжать к Ле- нов. — Сани с пешней я всяко у Раиски Матросихи
хиной бабе, чтобы норму добрать. Тоже дров посули- оставил, когда у нее выпивал. Она ишшо говорит:
ли. Выбрались наконец за деревню. Леха Андрюхе «Водку-то выжрешь, а рыбы-то не попадет». А я ей:
говорит: «У меня вся рыба в реке на привязи ходит...».
— Я, парень, дороги не знаю, да и снег густо ва-
лит. Ты, Андрюха, мне дорогу-то сказывай.

Анатолий Ехалов Деревенские повести 51

— Али это было лонись, — почесал он затылок Андрей, хоть и сомневался, все же решил с Лехой
под шапкой. — Али до лоньского, али намедни? — не спорить. Уж больно хотелось домой, «колосники»
Но, так и не решив, когда же он был у Матросихи, горели, не мешало бы закинуть на них стакан-
Иван пошел разгребать снег и проверять сети. Благо другой. Они поставили у Раискина дома трактор и в
лунки не застыли и веревка оказалась на месте. предвкушении горячих щей и запотелой поллитров-
ки споро выгрузили дрова.
Рыбы неожиданно попалось изрядно. Щука, на-
лим, пара лещей, пяток бершей и судак. Деянов ски- — Парашют нам топерь не товарищ, — сказал Леха.
нул фуфайку, оклал в нее рыбу и, перекинув через — Я прямо скажу, — поддержал Андрей, — брян-
плечо ношу, побрел в целик к деревне. «Ишь, — го- ский гусь ему топерь товарищ.
ворил он воображаемому обвинителю, — бают, что у Раиска Матросиха не появлялась. Да и огни в до-
Парашюта вся рыба в сетках пропита. А вот Матро- ме не зажигались. Они постукались в ворота — ти-
сихе долг отдам, бабе на пирог оставлю да еще на две шина, постучали сильнее. Тут из соседнего дома вы-
поллитры в магазин сдать хватит». глянул незнакомый мужик.
— Чего ломитесь? — спросил он строго.
Дом Матросихи был крайним к реке, и скоро Де- — Дрова привезли — чего... — недовольно отве-
янов торкался в ее ворота. чал Леха. — А ты кто такой, командир?
— Живу тут, — отвечал мужик. — А в том доме,
— Что больно скоро? — откликнулась Раиска. куда ломитесь, года три уж никто не живет.
— В самый раз, отворяй живее! — Деянов скинул Мужики не поверили:
ношу на крыльце. — Выбирай, какую хошь. Хошь — А Раиска Матросиха где?
берша, хошь леща! — Матросиха, всяко, в Потеряйке живет. Бывал
— Эка! — удивилась Раиска. — А мужики-ти где? я там лет пять тому.
А трактор, а дрова? — А мы тогда где? — заикаясь, спросил Андрей.
— Я те — про Фому, а ты — про Ерему. Долг вон — В Ульянке, — усмехнулся мужик.
принес, на реку бегал. Сама на рыбник просила. Тут наши заготовители остолбенели. Это они ки-
Раиска охнула. лометров на двадцать усвистали от дома.
— От дура-то я, дура. Нельзя было наперед водки — Вы лучше скажите, откуда дрова везете? —
давать. Не уехали по дрова, окаянные, запили, ой, спросил мужик, приглядываясь к штабелю.
горе-горькое. — А шут его теперь разберет. Вроде недалеко гру-
Тут что-то щелкнуло в голове Деянова. Отрывоч- зили, — отвечал нехотя Леха.
но всплывали кое-какие детали. Андрей, Леха, сбо- — Вот и я гляжу, — оживился мужик. — По за-
ры по дрова. Однако куда все это делось? Он вроде рубкам мои дрова-то. Ну, коль привезли — спасибо,
бы и в дровнях сидел... Тогда при чем тут река, рыба? прошу в избу. Подмогли.
Он бросил Матросихе несколько рыбин и снова, Андрюха мгновенно повеселел.
вскинув на плечо фуфайку, в полной задумчивости — Слышь, Леха, вот свезло! Щец топерь в самый
побрел к магазину. раз под стопарик. А?
«Ну, и зловредная эта бабенка Матросиха, — ду- Леха молчал.
мал он про себя. — Не зря говорят, что глаз у нее дур- — Слышь, идем в избу-то? — подталкивал его
ной. Поди, теперь разберись, чего было, чего не бы- Андрей.
ло. Все перепутала, окаянная. От ейного сглазу один — Молчи, пустая твоя башка. Думай, чего гово-
рецепт — стакан». ришь! Ославят топерь на всю округу. В избу не пой-
...Андрей с Лехой тем временем катили лесом. дем. Проси у мужика литру за дрова — и домой!
Снег все падал и падал. Они уже объездили бог знает Андрюха ушел к мужику в закоулок на перегово-
сколько лесных дорог и вырубок, но ни Андрюхи- ры, Леха — к трактору запускать движок. И он тоже,
ных, ни Алехиных, ни Матросихиных дров не на- как и Деянов, нехорошо подумал о Раиске.
шли. Или их засыпало снегом, или кто-то ошибочно — Ишь, накружали, — сказал он сам себе. —
увез. Уже вечерело, когда наткнулись на порядочную С чего бы это?
гору осиновых и ольховых хлыстов. Леха подогнал Тут вприпрыжку выскочил из калитки Андрюха
впритык сани и только тут заметил отсутствие Пара- Кукуй, обеими руками держа перед собой кулек с го-
шюта. рячей картошкой и огурцами. Из карманов его фу-
— Сбежал! — заругался он. — Слышь, Андрей. файки торчали белоголовые.
Деянов дезертировал. — Топерь, парень, мы с тобой правики. Токо бы
— Я прямо скажу, — ответил Андрей осуждающе. нам ишшо по дороге дрова найти! Топерь нам с то-
Они вдвоем перекидали дрова на воз, забили сто- бой, Леха, сам черт не брат!
яки и, довольные, тронулись дальше. Уже смерка- — Дурак ты, Андрюха, — с суеверным страхом
лось, когда засветились огни деревни. Андрей к тому откликнулся вдруг Леха, — ты почто его, рогатого, в
времени малость протрезвел и толкнул Леху в бок: такую пору поминаешь!
— Куда приехали? Вроде как не наша деревня? Но вот на всю сумерничавшую деревню завере-
— Протри глаза! — крикнул Леха. — Вон овин, щал пускач Лехиной «дэтэшки». Наши горе-путеше-
вон Раиски Матросихи дом. Не с той стороны въеха-
ли, вот тебе и блазнит.

52 РОМАН-ГАЗЕТА 23/2019

ственники прыгнули в кабину, и трактор, шаря по Матросиха по-королевски швыркала чай из
деревне длинной рукой прожектора, выскочил за блюдца, не удостаивая Деянова и взглядом.
околицу.
— Да пошли вы! — тускло возразил Иван.
...Дезертир и предатель, друг тамбовского гуся — Чего пошли, куды пошли? Я твои подштанни-
Иван Деянов, он же Парашют успешно поменял в ки опознала. Раиска вон к магазину их принесла, как
магазине рыбу на вино и отправился было домой ле- доказательство. Я вот тебе сейчас как дам коромыс-
читься от Раискиного сглаза. Но нехорошие пред- лом, дак полетишь у меня парашютом, — запричита-
чувствия от предстоящей встречи с женой подтолк- ла жена.
нули его отсрочить явку. Не слушая ее, Иван обреченно сел на лавку и стал
стягивать валенки. «Пропали, пропали товарищи
Внимание привлекла колхозная баня. С утра ее мои дорогие!» Но тут возле его дома затрещал дви-
кто-то топил, но не мылся. Баня была большая, с жок. Деянов выглянул в окно и радостно остолбенел.
широким полком, огромной, на треть помещения с У его крыльца стоял знакомый трактор, груженный
каменкой, топилась по-черному, и жар ее был луч- дровами. Двери кабинки открылись, и в проеме по-
шим целителем, чем весь персонал районной боль- казался Леха Культиватор.
ницы. Иван замахнул в предбаннике стакан, закусил — Ванька! — закричал, перекрывая шум мотора,
сельповским пряником и, скинув под лавку одежду, Культиватор. — Парашют окаянный! Кто за тебя
полез в жаркую истому бани. Он бросил на каменку дрова разгружать будет?
ковш воды, каменка ахнула, и Деянов мигом очутил- Деянов облегченно выдохнул. И тут же об одном
ся на широком полке. Доски были в копоти, но Иван валенке, с другим в руке поскакал на улицу. Рядом с
этого не замечал. Через минуту он сладко спал, и пот трактором стоял пропавший еще летом Федька Гуса-
градом катился по его бокам. ков. На нем была богатая куртка на гагачьем пуху,
модные теплые ботинки на толстой подошве, и но-
...Было уже темно. Раиска Матросиха, устав ждать вый меховой треух. Тут из-за дровней вырулил Ан-
трактор с дровами, собрала белье и отправилась в на- дрюха Кукуй с двумя огромными сумками, больше
топленную с утра баню, захватив огарок свечи. Она походившими на набитые матрасы, в которых что-то
хорошенько разогрелась, намылась до розовости мо- подозрительно металлически побрякивало. На сум-
лодухи, и только собралась было окатиться, как в ках стояли какие-то непонятные иероглифы и еще
темном углу полка что-то зашевелилось и страшно было крупно написано по-русски: «Привет из ком-
захрапело. мунизма!»
Ванька машинально сжался, не ожидая ничего
Раиска обмерла: «Баннушко пужает али блазнит!» хорошего от встречи с человеком, которого он об-
Но с полка, кряхтя и чертыхаясь, лезло уже что-то манно заслал на край земли. Но Федька шел на-
невообразимо большое, черное, имевшее при себе, встречу, радостно распахнув объятия.
как все же это Раиска успела заметить, мужское до-
стоинство. В тот же миг она вышибла банную дверь Глава 14. Страда сенокосная
и, похватав в охапку одежду, ринулась в голом виде
вдоль улицы домой. Леха точно помнил, что с вечера в поллитре у него
оставался оденок граммов на сто пятьдесят. Он про-
...Сглаз у Деянова прошел к утру. Он вспомнил снулся с рассветом, на полу своей конуры, не пони-
все: как собирались в лес, где и сколько пили, как мая: жив он еще или уже умер... В груди стоял мо-
выехали за поскотину. Страшная догадка обожгла гильный холод, словно там давно уже все останови-
сердце Ивана. Не заходя домой, он схватил в при- лось, опередив теплившееся еще сознание. Он по-
делке лыжи и молчком, во весь дух покатил к реке — пытался пошевелить рукой, рука бесчувственно по-
искать промоину во льду, куда, по его мнению, про- виновалась. Живой! Теперь остатки его жизни зави-
валились вместе с трактором мужики. сели от того, как скоро найдет он, и найдет ли, оде-
нок. Замирая сердцем, Леха пощупал карман фуфай-
Снегопад закончился. Поднималось солнце, и с ки. Здесь! В груди его потеплело чуть. Нужно было
обрыва Иван разглядел уже занесенные снегом, но еще заглотить махом остаток и удержать в себе, что-
хорошо видимые под солнцем тракторные следы, бы не вырвало. И ждать, когда внутри загорится
уходившие на другом берегу в лес. Деянов бросился огонь, побежит по жилам, толкнет сердце, просвет-
по ним, радуясь избавлению от одной беды и гася в лит голову...
душе недоброе предчувствие новой.
Леха вытащил из кармана поллитру и похолодел
К вечеру, чуть живой от усталости, пробежав, на- от тревожных предчувствий. Карман фуфайки был
верное, километров полста, Парашют вернулся в де- влажным, а бутылка слишком легка. Так и есть, вод-
ревню. Следы Лехиного трактора кончились под го- ка вытекла ночью через свернутую из «Красного Се-
родом на бетонке. вера» пробку. Леденящий смертный ужас пополз по
ногам Лехи, снова захватывая тело и грудь. Голова
Дома у Деянова восседала Матросиха с таким его глухо стукнулась о грязные доски пола.
гордым видом, словно она отказала сейчас десятку
сватов, и пила с Ивановой бабой чай.

— Явился, — без злобы, но с издевкой сказала
баба, — извращенец. Надо догадаться: за Раиской
Матросихой в байню подглядывать залез. Ну, и чего
там тебе неизвестного наглядел?

Анатолий Ехалов Деревенские повести 53

Он очнулся от нестерпимой жажды. Внутри на большим еловым батогом в руке и наволочкой за
этот раз палило адским огнем. Леха попытался спиной вместо мешка, Леха скосил уже половину
встать, но его бросило на стенку и снова на пол. бабкиного надела. Бабка Саня пощупала траву в вал-
Сердце подкатило к самому горлу и, казалось, вот- ке и встала на краю покоса, поджидая трактор. У Ле-
вот вырвется наружу. Он переждал и толкнул дверь: хи вновь расходилось сердце.
утренняя прохлада, напоенная ароматами лугов, во-
рвалась в его убогую каморку. Леха с трудом выва- — Есть чего в мешке-то? — кинул он взгляд, под-
лился на улицу. Мир радовался утру и солнцу. Речная рулив, на бабкину наволочку.
долина звенела птичьими хорами, травы сверкали
бриллиантовыми россыпями, туманились низины. — Есть, есть, кормилец. Не тужи. Весной еще
Леха пополз к реке, сдерживая рвущееся из груди брала на рынке у грузинских мужиков. У тех хошь
сердце, оставляя на росном лугу темный след, по- она подешевле. Вот и берегла для тебя, — радостно
том, припав по-звериному, долго пил на приплеске заговорила бабка, суетливо снимая и развязывая на-
пахнущую тиной воду, медленно оживая. волочку.

Леха уже месяц сенокосил на этих заливных лу- ...Унимая внутреннюю дрожь, Леха опрокинул
гах, некогда давших славу вологодскому маслу. Рань- махом стакан вонючей маслянистой жидкости из
ше луга принадлежали крупному совхозу, и в страд- бабкиной поллитры, понюхал протянутый хлеб,
ную пору здесь было тесно от тракторов. Потом сов- долго сидел без движения, тревожно прислушиваясь
хоз развалился, луга перешли в пользование местно- к себе.
го населения, и выкашивалась едва ли треть. Густые,
сочные травы уходили под снег, луга зарастали, за- — Езжай, езжай, кормилец, — торопила его баб-
болачивались. Уже о вологодском масле и не вспо- ка. — Докосишь, так ищо выпьешь.
минали.
Леха пустил по покосу трактор, застрекотала ко-
Клубилась вокруг Лехи роем деревенская нера- силка, трава покорно падала в валок, и сердце старой
боть да опойки. Сами-то они давно потеряли дове- крестьянки ликовало. Но что-то в один миг в этом
рие у стариков, единственного на деревне платеже- мире переменилось. Она подняла голову и увидела,
способного населения. Едет Леха за сеном, вокруг что трактор потерял управление и едет сам по себе в
его трактора человек пять тусуется. Кто вицей со сторону реки. Вот он взбежал на пригорок, накре-
стога снег сбивает, кто трос заводит, кто отмашку да- нился, и из открытой дверцы тяжело вывалилось уже
ет. Вроде как, все при деле, и стакан литошный зара- холодеющее Лёхино тело.
ботан.
Жаркое солнце выкатилось из-за леса, и задыми-
После стакана Леху славить начинают. А доброе лись маревом росные некошеные луга...
слово и кошке приятно. Вывернет Леха из кармана
последнюю копейку: «За компанию, говорят, и ко- Глава 15. Последний приют бабки Горошины
лобок удавился. Гуляй, народ!» Всех Лехиных тру-
дов достало только на водку. Закусь мануфактур- Всему в этой жизни свой срок. Железо и то ломается
ная — рукавом. Вчера снова пили до умопомраче- от усталости, не то что человек. А бабке Сане Горо-
ния. Неработь кой-как до дому убралась, а Леха в шине на восьмой десяток круто повернуло. Из них
покосной будке, словно бомж, все лето на полу двадцать в колхозе на свинарнике, двадцать в лесу
вальком. сучкорубом, да все шестьдесят на своем подворье.
Сорок семь быков выращено этими вот болезнью
...Сегодня нужно было косить бабке Сане Горо- скрюченными руками, выращено и государству
шине. Пол-лета она на луга бегает, Леху тормошит — «сдадено», считай что, безвозмездно. Бычки те на
успеть бы до осенних дождей траву свалить, высу- сберкнижке прописаны были, кто и где сейчас этих
шить да состоговать. Не на кого ей, старой, опереть- бычков пасет, неведомо бабке. Санькиных сбереже-
ся, не к кому головушку пришатить. Все одна, все ний теперь и на похороны не хватит.
одна... Сена не будет — надо козу со двора сводить, а
без молока в деревне зимой голодомористо. Всю прошлую зиму Александре Титовой недужи-
лось. Воды с колодца на коромысле натаскать — ис-
Леха с трудом поднялся на ноги, отдышался и по- пытание, сена с подгорья в корыте привезти — мука.
брел к будке. За ней горемыкой стоял Лехин трактор
с распахнутыми дверцами и спущенным колесом. — Задний мост у меня полетел, а запчастей не
Преодолевая разгулявшееся в груди сердце, Леха наделано! — жаловалась она соседям. По утрам все
долго рвал веревку пускача, наконец луга огласились реже и реже курчавился дымок над ее избушкой, а к
радостным треском мотора, и по низинам поплыл февралю и вовсе перестала бабка смогать невеликим
сизый солярный дым. Пока накачивалось от ком- своим хозяйством управлять, слегла.
прессора колесо, отдыхал. Залез в кабину и снова
долго переводил дыхание... Лежит бабка Саня в холодной постели своей,
прежнюю жизнь поминает. Худого-то и не помнит-
Когда в лугах появилась праздничная бабка Саня ся, вроде только хорошее на ум падает.
в мало ношенном мужском пиджаке, доходившем ей
почти до колен, красных шароварах, белом платке, с Быки поминаются. Таких быков, как у нее, ни у
кого в округе не бывало. Не быки — слоны чистые.
Сам председатель колхоза Жданов, куда бабка быков
сдавала, приезжал в деревню и признавал бабкино
первенство. Кому не лестно? В «полукомоднике» у

54 РОМАН-ГАЗЕТА 23/2019

бабки еще и Грамота Почетная от колхоза «За боль- Глава 16. Ночь светла
шие трудовые достижения в области производства
сельскохозяйственной продукции». Было поробле- Ну, вот и еще одна зима пришла в Потеряйку. Суро-
но! В глаза людям не стыдно поглядеть... вая, малоснежная, студеная.

Закружилась у бабки голова от добрых мыслей, Мишка проснулся затемно. Печь была чуть теп-
только забылась во сне, как слышит, на коридоре лой, в избе выстыло, и окно покрылось толстой шу-
ведра пустые загрохотали, притвор дверной стукнул. бой инея, только вверху оставался чистым островок,
в который заглядывала утренняя звезда и колюче
Васька, вражина, рожа «хермерская», на пороге подтыкала лежебока:
проявился. Глазами по углам зыркает.
«Что, Мишка? Понял, почем фунт лиха?»
— Кой леший принес! — буркнула бабка. — Ни- На душе у Мишки и без того студёно. В доме ни
хто и не звал... есть, ни пить. Последняя картошка в мешке под
лавкой замерзла. Осенние заготовки — ягоды да
— Ты это, не дури... — сказал строго Васька. — грибы — выменяны на вино еще до Нового года у
«Супцю» вот тебе принес с баранинкой. Да молока кооператоров: ведро уходило за бутылку. Зарплаты в
поллитровку. Давай поправляйся. леспромхозе не давали уже с год.
Перед праздниками Мишка уволился, продал
Не один месяц выхаживал Васька «Хермер» врага Федору Гусакову, разбогатевшему на торговле с Ки-
своего классового. Обряжал козу Мальку с Яшень- таем и переселившемуся на Тот Угор, купленный
кой, печку топил, «супцю» варил, бегал на телефон, еще до реформ с больших денег телевизор, и отпра-
хлопотал перед собесом о бабкиной судьбе. К зиме вился к сестре в Питер подкормиться. Но сестра са-
дело обрешилось-таки. Дали бабке Сане направле- ма сидела без работы. Мужик у нее уже с год, как
ние в Дом престарелых. Куда еще с таким «мостом ушел в магазин, да так и пропал без вести. Жила она
задним» бабке деваться. Всплакнула. с ребятишками на пособие: хлеб и тот не каждый
день.
— Ты уж, Василей Иванович, меня прости. Я те- Так что Мишке в Питере сытой жизни не выго-
бе за доброту свою Мальку с Яшкой отдам и все свое рело, только зазря деньги прокатал да картошку за-
именье подпишу. морозил. Да хуже того, на вокзале вытащили у него
паспорт и трудовую, и стал Мишка без пяти минут
День-деньской собиралась бабка в неведомый бомжом, хорошо, что еще крыша над головой оста-
Дом престарелых. Ночь не спала, паковала чемо- лась. Но и та не своя, леспромхозовская. Выгонят за
даны. Один чемодан у нее деревянный был, в три- неуплату, хоть землянку в лесу рой.
дцатые годы на заказ сделанный, другой — ново- — Эх, жизнь бекова, — вздохнул Мишка и стал
модный, фибровый, при Сталине в пятидесятые думать, как выкрутиться из положения. — Надо по-
брат. ставить верши на реке. Налим на нерест пойдет —
ухи наварю, — решил он и пошевелил ногой под рва-
В один чемодан загрузила бабка выходные платья ным одеялом. Стужа тут же поползла по телу. Мишка
свои, жакетку плюшевую, калоши и катаники, фу- замер, снова набирая тепло, и стал сладко думать о
файку, в другой, деревянный, — серп, две новые не- том, что хорошо было бы поставить еще петли на зай-
насаженные лопаты, молоток, коробку с гвоздями, ца, что зайчатину можно выменять на хлеб и картош-
клещи, лопатку для точки кос, двадцать пар двойных ку, хорошо бы еще и капустой квашеной разжиться.
рабочих рукавиц металлургических. Отдельно увяза- Так, глядишь, и протянет до весны, а там уж рыба
ла косы, грабли и вилы. пойдет, потом грибы, на огороде чего-нибудь да на-
растет...
Утром она уже сидела с чемоданами на крыльце, От этих добрых мыслей стужа на душе стала по-
ожидая из района машину. Скоро пришел Василий, степенно истаивать, и даже чувство голода притупи-
оглядел бабкино имущество и чуть не заплакал. лось. Тут очнулось на стенке давно молчавшее радио.
Захрипело, затрещало и сказало медовым голосом
— Оставь этот инструмент, баушка. Отработала дикторши: «Говорит радио России! С Новым годом
ты свое. Вас, дорогие друзья! С Новым счастьем!»
«Ни хрена себе! — поразился Мишка. — Видать,
— Нет, — решительно оборвала его Алексан- ветром провода разомкнуло на линии».
дра. — Не возьмут — так и я не поеду. Чего я там Радио замолчало вновь. Но Мишка теперь ра-
делать-то стану? Мне такая богадельня без надобно- достно напрягся и стал ждать нового сеанса радио-
сти... связи с миром. Прошло в ожиданиях минут пять, и
вновь, потрещав, динамик заговорил.
Подлетел к дому уазик. Два сноровистых мужика Та же дикторша, сменив тон, сказала: «А теперь
выскочили на волю. перейдем к новостям криминальным. Как стало из-
вестно из достоверных источников, вчера из Санкт-
— Титова? Александра Ивановна? — развернул
один из них бумаги. — Собирайся.

Бабка ухватилась за чемоданы.
— Ничего брать не надо, — строго остановили ее
мужики. — Документы и всё, что на себе. Едем!
...Через месяц в деревню на имя Василия Гусако-
ва пришло письмо. Из Дома престарелых.
«Уважаемый Василей Иванович! Не держи на ме-
ня, дуру старую, зла. Пропиши, как там живет
Яшенька, да, ежели путь выпадет, завези мне косу да
тяпку. Я летом хошь картошку обваливать стану».

Анатолий Ехалов Деревенские повести 55

Петербурга в Финляндию был угнан пассажирский — Чур, меня, чур, — прошептал он еле слыш-
самолет с сорока пассажирами на борту. Ведется но. — Богородица Дева Мария, владычица мило-
следствие». сердная, спаси меня грешного.

«В Финляндии, наверно, хорошо», — подумал — Ты чего это, Мишка, крестишься? Никак пья-
Мишка, нисколько не возмутившись очередным ной изутра? — спросила строго с печки Санька Горо-
террористическим актом. шина. — Ишь, как у миня робенка испугал. —
И обернулась назад к рогатому, приговаривая: — Не
Финны работали у них в леспромхозе на своей пужайся, Борис Яковлевич. Вот мы Мишку-то сей-
технике. Все упитанные, под два метра, комбине- час ухватом потурим из избы. Пошто пьяной ходит,
зончики на них — хоть под венец. Только вот пить не народ смущает.
умеют — с одной поллитры в «аут» уходят. Мишка
пил с ними, когда на пилораме работал. Финны хва- — Ну, ты, бабка, даешь! — наконец выдохнул
стали, что у них безработные лучше наших бизнес- Мишка. — Откуда ты взялась здеся, почто козла на
менов живут. На одно пособие можно «тачку» купить печь затащила? Уж я думал — сам черт к тебе посва-
подержанную. тался.

— В Финляндии я бы жил как король, — сказал — Молчи, пустой! — махнула бабка рукой. —
сам себе Мишка гордо. Убегла я, Мишка, из богадельни. Не климатит. И Бо-
реньку у Василья забрала. Только вот кабинет у Бо-
«Известна фамилия угонщика, — продолжала реньки совсем худой стал. Студено.
дикторша обзор непраздничных новостей. — Это
тридцатилетний безработный Михаил Ворфоломее- — Чего ты бредишь! Какой ищо кабинет?
вич Новоселов, уроженец деревни Потеряйка Воло- — Сам дурак! — огрызнулась с печи бабка. —
годской области». На этом радио вновь умолкло. У меня козел, смотри, не простой. Из ума сложен, и
Мишка лежал на печи, словно пораженный громом. выходка чисто генеральская. Ему бы не козлом ро-
Страх сковал все его тело. «Да ведь это про меня го- диться, дак, может, бы страной управлял. Вот я и го-
ворят. Это я самолет угнал! — ужаснулся он. — Что ворю, что двор у меня весь на подпорках. Подрубать
топеря со мной сделают?» Он подумал, что из райо- надо, а и средствов нету. Я бы тебя подрядила, так
на сразу после такого сообщения вышлют наряд и всяко дорого возьмешь.
верняком загребут его на нары. А потом кто будет Мишка оживился. Разговор принимал для него
разбираться: угонял ты самолет или нет, когда вот он положительный ход.
ты, Михаил Ворфоломеевич из деревни Потеряйка, — Ты, бабка, вот чего. Двор я тебе весной вычи-
собственной персоной! ню. А ты мне задаток дай. У тебя в яме всяко и кар-
тошка и капуста осталась. Морковь опять жо, — ско-
«Бежать надо! В леса!» — твердо сказал Мишка и роговоркой выпалил Мишка. — Лады?
решительно спустил ноги с печи в избяную настуду. Бабка на печи задумалась.
Деревня была темна. Он сторожко прошел улицей и — А ты, Мишка, пошто же это ероплан за грани-
свернул к крайнему подъезду барака, где пустовала чу угнал?
квартира после отъезда бабки Сани. Двери были не — Не угонял я! — Мишка вздрогнул, словно то-
заперты. Мишка шагнул во внутрь, забрякал в тем- ком ударило.
ноте пустыми ведрами. — По радиву здря не скажут. А тут спечиальное
сообщенье было. Мол, Мишка Новоселов из Высе-
— Кто? — скрипуче, но громко и строго спроси- лок... — сказала бабка Саня убежденно.
ли Мишку. — По кой лешой несет? Мишка сник.
— Вот что я скажу: жениться тебе, Мишка, на-
Мишка вздрогнул. Голос был бабки Сани. Он по- до, — подытожила бабка Саня беседу. — Сёдни но-
пятился было в страхе к дверям, но одумался и взял чью сон мне был... Вещой. Будто женился ты на мо-
себя в руки. ей козе Мале. Украли-то которую летось... В сельсо-
вете расписывались. Будто она девица красная. Пла-
— Ты, что ли, бабка Саня? — выдавил он из пере- тье белое, фата. Только вот по рожкам и узнала
сохшего враз горла. Малю-то...
— Тьфу ты, старая! — плюнул Мишка. — Пле-
— Я, Мишка, я, — ответствовали ему с печи. — тешь тут...
Ну-ко, вздуй лампу карасиновую. Лепестрическая у — Ладно. Вон ключ на стенке, полезай в погреб,
меня ищо в прошлом годе перегорела. накладывай картошки, да смотри всю не унеси. —
Бабка обняла сопевшего рядом козла за шею. — Вот
Мишка пошарил в штанах спички, запалил фи- робенок-то мой самолучший. Он картошечку у меня
тиль. Бабка Саня сидела на печи в полушубке, ва- только чищеную да резаную ест. Он с ошолушками
ленках, на голове у нее была надета шапка-ушанка не будет. Благородной. Ему бы не козлом родитча!
с распущенными ушами, перетянутая для тепла ...Солнце еще не встало, а Мишка уже был на
алюминиевой проволокой. И странно: из-за спины Барсучьем бору. Там, километрах в трех от деревни,
бабки сверкали недобро большие глаза-лупыши, стоял пустующий домик серогонов. Мишка сделал
слышалось надсадное сопение. Мишка поднял лам-
пу и чуть не выронил ее на пол. На печи рядом с
бабкой Саней Горошиной сидел самый настоящий
черт. С рогами, бородой, копытами... Мишка попя-
тился и левой рукой начал неумело осенять себя
крестом:

56 РОМАН-ГАЗЕТА 23/2019

еще ходку до деревни, притащил рыбацкие снасти и, розовым телом пушистый снег, увлекая компанию
вернувшись назад, замел еловым лапником свои к реке, прямо в полынью, где стояла Мишкина вер-
следы. Теперь он чувствовал себя в безопасности, за- ша.
топил жаркую буржуйку, наварил картошки, с аппе-
титом поел. Три обнаженные девицы оказались на льду, как
раз напротив Мишкиной ухоронки. Казалось, про-
Солнце стояло уже высоко, когда он отправился тяни руку и достанешь каждую. От этой близости и
к реке ставить верши. С высокого берега открыва- вида обнаженных девичьих тел у Мишки, жившего
лась неописуемая красота лесной речки, укрытой поневоле в суровом воздержании, закружилась голо-
снегами. Мишка долго стоял как зачарованный, ва, а лицо запылало нестерпимым жаром стыда и не-
любуясь искрящимся зимним миром. На противо- изведанной запретной страсти. Словно пьяный, он
положной стороне реки на крутом берегу стояла за- встал и, шатаясь, побрел к своему убогому приста-
снеженная, рубленная в два этажа из отборного леса нищу. А сзади дразнил и манил волнующе девичий
дача бывшего директора леспромхоза, а ныне кру- смех и радостное повизгивание...
того бизнесмена-лесопромышленника. Окна ее
украшала витиеватая резьба, внизу у реки прилепи- В избушке смолокуров он снова затопил печь, на-
лась просторная баня. Дача была еще не обжита. пился чаю с брусничным листом и лег на нары нич-
Когда Мишка уезжал в Питер, мастера из города со- ком, горестно вздыхая по своей беспутной никчем-
оружали камин в горнице, занимались отделкой ной жизни, которая теперь, после утреннего заявле-
комнат. Теперь тут никого не было. И Мишка даже ния по радио, и вовсе утратила всякий смысл.
подумал, что хорошо бы ему пожить на этой даче до
весны. Все равно, пока не сойдет снег, хозяевам сю- Мишка рано остался без родителей. Мать утонула
да не пробраться. Но тут же испугался этой мысли, на сплаве, отец запился. Сказывают, что у самогон-
вспомнив, что за ним должна охотиться милиция. ного аппарата не тот змеевик был поставлен. Надо
Он спустился к реке, прорубил топором лед поперек было из нержавейки, а Ворфоломей поставил мед-
русла, забил прорубь еловым лапником так, чтобы ный. Оттого самогонка получилась ядовитая.
рыба могла пройти только в одном месте, и вырубил
широкую полынью под вершу. Скоро он уже закон- Никто в этой жизни Мишку не любил. После ре-
чил свою работу и пошел в избушку отдохнуть от месленного гулял он с девицей и даже целовался, а
трудов. Избушка была маленькой, тесной. Но был в как ушел в армию, так тут же любовь его выскочила
ней особый лесной уют. Мишка набросал на нары замуж за приезжего с Закарпатья шабашника и ука-
лапника и завалился во всей одежде на пахучую тила с ним навсегда. А после армии была работа в ле-
смолистую подстилку, радуясь обретенному нако- су да пьянка в выходные. Парень он был видный и
нец покою. добрый, а вот девиц рядом не случалось, остались в
Выселках одни парни, девки все по городам разъеха-
Проснулся Мишка от странных звуков, напол- лись. Тут поневоле запьешь! Уж лучше бы ему ро-
нивших лес. Казалось, в Барсучьем бору высадился диться бабки-Саниным козлом! Сидел бы себе на
десант инопланетян, производящих невероятные, печи да картошку чищеную ел. Ишь, в кабинете ему
грохочущие, сотрясающие столетние сосны звуки. студёно! Мишке стало так нестерпимо жалко самого
Мишка свалился с нар, шагнул за двери избушки. себя, что горючая слеза закипела на глазах и упала в
«Путана, путана, путана! — гремело и завывало в еловый лапник.
бору. — Ночная бабочка, но кто ж тут виноват?»
Музыка доносилась со стороны реки. Мишка осто- ...Ночью он вышел из избушки, все та же песня
рожно пошел к берегу. У директорской дачи стояли гремела на даче и стократным эхом прокатывалась
машины, из труб поднимались к небу густые дымы, по Барсучьему бору: «Путана, путана, путана, ноч-
топилась баня, хлопали двери, на всю катушку гре- ная бабочка, но кто ж тут виноват?» Столетние сос-
мела музыка, то и дело доносился заливистый деви- ны вздрагивали под ударами децибелл и сыпали с
чий смех. У Мишки тревожно забилось сердце. Он вершин искрящийся под светом луны снег. Луна све-
спрятался за кустами и, сдерживая подступившее к тила словно прожектор. В необъятной небесной без-
горлу волнение, стал наблюдать за происходящим... дне сияли лучистые звезды, и, ночь была светла как
Он видел, как к бане спустилась веселая компания. день.
Впереди грузно шел директор их леспромхоза, сле-
дом, оступаясь с пробитой тропы в снег и взвизги- Мишку, будто магнитом, тянуло опять к даче, му-
вая, шли три длинноногие девицы, за ними еще зыке и веселью. И он пошел туда под предлогом пе-
какие-то крупные, породистые мужики. Скоро ба- репроверить вершу. Ее могли сбить, когда ныряли в
ня запыхала паром. Изнутри ее доносилось аханье прорубь, или вообще вытащить на лед. Директор-
каменки, приглушенный смех и стенания. Наконец ская дача сверкала огнями. С берега Мишка видел в
распахнулись двери предбанника, и на чистый дев- широких окнах ее сказочное застолье, уставленное
ственный снег вывалилась нагишом вся развеселая всевозможными яствами. Кто-то танцевал, кто-то
компания. Мишкин директор, тряся отвислым жи- уже спал в кресле. Вдруг двери дачи распахнулись,
вотом, словно кабан, пробивал своим распаренным выплеснув в морозную чистоту ночи шквал музыки
и электрического сияния.

Мишка увидел, как кто-то выскочил в огненном
ореоле на крыльцо, бросился вниз в темноту, за-
скрипели ступени на угоре, и вот в лунном призрач-

Анатолий Ехалов Деревенские повести 57

ном свете на льду реки он увидел девушку, одну из ми за шею, прижалась тесно к Мишкиной груди, об-
тех трех, что были тут днем. Она подбежала к чер- лаченной в пропахшую дымом и хвоей фуфайку, и
невшей полынье, в которой свивались студеные затихла.
струи недремлющей речки, и бросилась перед ней
на колени. Когда Мишка добрался до избушки, девушка уже
глубоко спала. Он уложил ее бережно на укрытые
Мишка еще не видывал в жизни таких красивых лапником нары и сел у окошечка, прислушиваясь к
девушек. Волосы ее были распущены по плечам, вы- неизведанным чувствам, полчаса назад поселив-
сокая грудь тяжело вздымалась, и по прекрасному шимся в его душе, но уже укоренившимся так, слов-
лицу текли слезы. но он вечно жил с этими чувствами и так же вечно
будет жить дальше. Маля чуть слышно дышала. Ночь
Вновь распахнулись дачные двери, и на крыльцо была светла как день. За окошком сияла прожекто-
вышел мужчина: ром луна.

— Марго! — крикнул он повелительно. — Слы- БЕЗ МУЖИКА
шишь? Вернись! — Видимо, он звал девушку, стояв-
шую сейчас на коленях перед полыньей. Надя Глухая любила мужиков.
Не знаю уж: любили ее мужики или нет? Была
— Маля, — повторил он настойчиво, — Малька!
Забирайся домой. Я устал ждать. она характеру скандального, обличья страхолюдно-
го, глухая да гундосая — чистая Баба Яга, а вот без
Девушка не отвечала. Мишка слышал лишь тихие мужика не живала.
всхлипывания. Мужчина потоптался на крыльце,
выругался и ушел обратно. Девушка что-то прошеп- Да и как не любили? У Нади Глухой было четыре
тала и сделала движение к полынье. Мишке стало ребенка, и все от разных мужиков. Ведь дети-то в
невыносимо жалко ее. Он выскочил из кустов и в любви зарождаются. Значит, какие-то чувства были.
один миг оказался рядом с девицей. Или она их опаивала чем-то? Опаивала каким-то
зельем до той степени, когда все женщины красивы-
— Не надо! — сказал он деревянным голосом. — ми становятся...
Тут глубоко.
Так ведь это на раз. На три дня, неделю... А мужи-
Девица подняла голову. ки те жили с Надей Глухой. И подолгу жили.
— Ты кто? — спросила она отрешенно. От нее пах-
ло дорогими духами, вином и заграничным табаком. Занесет ветром невзгод в деревню мужичка бес-
— Мишка, — сказал он волнуясь. приютного, глядишь, он уже у Нади Глухой в заулке
— Ты местный? копошится. Счастливая Надя бегает по деревне и
— Живу тут. В лесу, — все так же деревянно отве- хвастает новым мужичком:
чал Мишка.
Девица вновь опустила голову. — Так ведь на ручке у него цельную ночь и сплю.
— А я Марго. Или Маля. Путана. На ручке.
— Это стриптизерша, что ли?
— Да нет. Путана. Забежит счастливая к загрустившей вдове Вере
Мишка не знал значения этого слова и решил, Загоскиной. Уж та красавица так красавица. Коса в
что путана — это фамилия девицы. руку толщиной, походка королевская, мужики к
— Ты, это, не стой коленками на льду-то, — ней по ночам в ворота стучали чуть не каждую ночь,
предупредил Мишка, — а то простудишься. так она то одного, то другого так огреет поленом,
Девица вдруг заплакала, и плечи ее мелко задро- что отпали желающие по ночам харабродить к вдо-
жали. Мишка, подавив в себе стеснение, взял ее за вой красавице от собственных жен. И вот страхо-
локотки и поставил рядом с собою. людная Надя Глухая идет к красавице Вере с чув-
— Слышишь, Мишка, — сказала она вдруг и ством превосходства сначала, а уж потом, когда ви-
подняла на него полные горя прекрасные глаза. — дит, что Вера не соперница ей в любовных делах, с
Уведи меня отсюда. Куда-нибудь. сочувствием:
И Мишка вдруг ощутил, что прежнего Мишки
уже нет, что он весь теперь во власти этих горестных — Не знаю, Вера-матушка, как ты без мужика и
глаз. И что он готов делать все, что она скажет. живешь?
— У меня замерзли ноги, — сказала она. — По-
грей мне коленки. — Да вот так как-то и живу, — отвечает смиренно
Мишка присел и охватил своими негнущимися Вера.
руками упругие колени Мали. Ноги ее были голы и
холодны. Мишка склонился над ними, стал согре- — А вот я не могу. Ежели у меня мужик какой за-
вать их своим дыханием. пьет, так я вся изведусь....
— Пойдем, — скоро сказала она. — Уведи меня
отсюда скорее... ...Было это уже в конце девяностых. Деревня пала
Они поднялись по тропе на угор. Неожиданно за ненадобностью, обветшала, народишко какой
для себя Мишка легко подхватил ее на руки и понес был — повымер, какой в силах еще оставался, до го-
к своему лесному зимовью, а она охватила его рука- рода подался. Осталось с десяток стариков, да Надя
Глухая, да Вера Загоскина, самая молодая. Она все

58 РОМАН-ГАЗЕТА 23/2019

еще службу справляла на почте, пока ее не закрыли в — А досталась вот бирюку-бирюком, на слово
порядке оптимизации. скупому да жадному. Молчит, да только глазищами
зыркает, там все, как осы злющие в дому-то у него.
Все еще вдовая Вера да овдовевшая Надя Глухая. У них в семье чай и тот с волнушками пили... — вновь
Но Надя, как бы теперь сказали, в активном поиске. заговорила Соля. Унять ее было нелегко. — Прожила
Последнего своего мужичка, спившегося вконец я у них ровно две нидили, а потом собрала приданое
печника, Надя схоронила, и больше никого в поле ее в узелок, да домой, бухнулась в ноги родителям: «Не
колдовского зрения не попадало. примете, так лучше в реке утоплюсь, а назад не вер-
нусь»...
Однажды Вера разбирала почту, которую привез-
ли из района. Почти все деревенское население было — Погоди ты, Соля, — наконец остановили ее. —
тут. Много ли по осеням в деревнях развлечений. Слыхали сто раз твою историю. Послушай лучше,
А тут: почту привезли. Писем, кроме официальных чего дальше этот Офонасей пишет.
бумаг, не было. Вера уже хотела убрать эти бумаги в
стол, как из них вывалилось застрявшее письмо. — Читай, Вера-матушка!
Письмо было адресовано ей... Вера снова принялась читать:
— «Так случилось, дружок мой, что мне при-
«На почту д. Васькино. Заведующей Загоскиной шлось сражаться за справедливость. И эта борьба за-
Вере Николаевне. Передать самой привлекательной кончилась для меня катастрофой. Я был обвинен в
и одинокой женщине». На конверте веселые космо- том, чего не совершал, и упрятан за решетку...»
навты махали землянам руками. Ниже на адресе от- На этих словах Вера поперхнулась и отложила
правителя стояли какие-то странные цифры и бук- письмо.
вы: «ОЕ 256/ 17. И еще: «пятый отряд Афанасию Ко- — Я все поняла, — сказала решительно она. —
ту». Вера прочитала последние строчки вслух в пол- Я слыхала про эти отношения по переписке. Мне та-
ном недоумении. кой пассажир не нужен.
Старушки на почте загомонили.
— Что это за ОЕ? Кто такой этот Кот? — спроси- — Ну-ко ты, родимый, из казематки написал.
ла она сама себя. А ей, вишь, не нужон.
— А может, и впрямь хороший человек. Обидела
Обступившие стол старушки напряглись. власть.
— Читай, Вера-матушка, читай! — загомонили — Много их там, на зоне хороших, нам эти раз-
они. бойники в деревне не нужны. Ну-ка, станет по ста-
Вера подняла от письма глаза. рухам харабродить, напьется и погонит всех прочь...
— Вот еще, читай. А может быть, там какой се- И тут Надя Глухая, непривычно тихая сегодня,
крет? Может, я и есть та самая привлекательная и резко оживилась.
одинокая. — Дай сюды это письмо, — загундосила она на
— Так ты и есть! — с жаром подтвердили старуш- всю почту. — Это письмо мне писано... Вишь, сказа-
ки. — Мы-то чего, пенсионеры, старые кислые гри- но: «самой завлекательной и одинокой...» Может, я
бы. Вон только ежели Надька Глухая. Да и та ни ле- не самая красивая, но одинокая, точно, — припеча-
кана не слышит. тала она.
— Может, какой мужик для тебя объявился. Чи- Она ловко выхватила письмо из рук почтарихи.
тай. Все равно в деревне не скрыть ничего. Вперед И ушла, хлопнув дверью. Вместе с письмом.
тебя самой вызнают, — загундосила Надя Глухая. ...Отстояли в деревне мокропогодные октябрь и
Вера вскрыла письмо. «Здравствуй, дорогая ноябрь. В декабре со снегопадами и морозами при-
незнакомка! — писал кто-то аккуратным почер- катила зима, отлютовала в январе, а уж февраль
ком. — Я знаю, что ты так же одинока, как и я. Как привел за собой метели и снеговеи. Занесло в де-
бы я хотел найти тихое пристанище в глухой дере- ревне дома под самые брови, раскатали вьюги бе-
веньке рядом с доброй и симпатичной женщиной, лоснежные холсты в лугах и поскотинах, реки за-
чтобы сделать ее жизнь чуточку, хотя бы чуточку мели, старые мельничные плотины и омута, от до-
лучше и счастливее». Вера перевела дыхание. На рог и тропинок одни еловые ветки остались тор-
глаза ее неожиданно навернулась слеза. Вот уж чать... Да что зима деревенскому человеку, если ко-
двадцать лет мыкает она одна-одинешенька вдо- лодец в крыльце, дрова в дровянике, мука в ларе...
вью долю. Детки уже выросли, уехали на города. Пеки себе пироги да самовар наставляй по три раза
А она со своей красотой пропадает среди старух, не на дню.
видя мужской заботы. И вот таким метельным февральским днем про-
— Ой, как упевает, — сказала бабка Соля, кото- брался из района в Васькино незнакомый человек.
рой уже катило под девяносто. — Сразу видно, хоро- Был он высок ростом, плечист, молод еще. Из-под
ший человек. Была бы я помоложе, так, девки, не шапки, какие обычно носят арестанты, сверкали
видать бы вам этого Кота. Я, бывало, как надену са- внимательные черные глаза, словно облитые мас-
рафан да передник браной, да брови начерню, губы лом. На нем были кирзовые сапоги и новая фуфайка,
свеклой натру, так парни меня за пятнадцать верст за плечами был почти пустой вещмешок.
бегали глядеть.
— Помним, как жо, — подтвердили старушки. —
Ты, Соля, на всю округу слаутничей была.

Анатолий Ехалов Деревенские повести 59

Бабка Соля первой его заприметила, потому что Но автолавка — есть автолавка, праздник — есть
ее дом был первым или крайним. праздник. Все деревенское население под выгреб
спешит встречать привет от большого и жизнера-
— Уж не Офонасий ли это Кот? — сказала она са- достного мира. Пришла и Вера Загоскина, бабка Со-
ма себе. Потому что сказать было некому. ля пришла, бабка Нюша, Опросинья...

Но удивительная деревенская информационная И тут с того конца деревни все увидели: идет
система «Одна Баба Сказала» сработала. Надька Глухая. И не одна. С ней был тот самый Афа-
насий Кот, присамканный Надькой. Он был уже не в
Пока незнакомец шел по деревне, из каждого жи- арестантской шапке и фуфайке, а в почти новом
лого дома провожали его внимательные глаза. И вот пальто последнего Надькиного мужичка, его соба-
не успел он дойти до середины деревни, как с того чьей шапке и вытащенных из каких-то закромов
конца деревни устремилась навстречу ему Надька хромовых сапогах. И Надька была одета празднично,
Глухая и побежала, взрывая валенками снег. в цветастом павловопосадском платке, подаренном
ей когда-то давно за ударный труд в животноводстве.
— Офонасий! — гундосо причитала она. — При-
шел любимко мой! Бабы! Офонасий пришел! Но как была Надька страхолюдная, так и в краси-
вом платке осталась страхолюдиной. Баба Яга насто-
Она добежала наконец до человека, упала ему на ящая. Но она уверенно держала под руку этого кра-
грудь и зашлась в счастливом рыдании. савца с маслянистым взглядом черных глаз, от кото-
рого даже старух забирала какая-то давно забытая
Человек с вещмешком за плечами опешил. Он с сладкая истома. И тут этот красавец увидел Веру За-
трудом оторвал от себя эту страхолюдную, гундосую госкину, скромно стоявшую в сторонке. Он отодви-
особу. Весь вид его выражал полное недоумение. нул Надьку Глухую и шагнул к Вере:

— Надежда Колесова? — спросил он. — Уж не — Так вот кому я писал письма. Вот с кем я меч-
вам ли я это писал? тал встретиться! — воскликнул он потрясенно.

Надька осеклась и голосить перестала. Он торопливо сунул руку в нагрудный карман и
— Пойдем скорее, там все узнаешь. Надо снача- вытащил фотографию, на которой была Вера Заго-
ла в баньку сходить, отобедать, чарочку пропустить, скина, красавица из красавиц, снятая когда-то на
а потом уж говорить станем... Всё скажу. сельсоветскую Доску Почета.
Она забрала у незнакомца вещмешок, и они по-
шли на тот конец деревни к дому Надьки Глухой. — Еще одна Надя Колесова? — оторопело спро-
...Недели две никто не видел в деревне ни Надьки сил он.
Глухой, ни ее примака Кота Афанасия. Калитку и
дверь ее избы замело. И только видно было, как вре- — Я — Вера Загоскина, Афанасий, — отвечала та
мя от времени пыхала жаром баня да сладкий запах смиренно.
пирогов поднимался из трубы.
— Околдовала и этого! — удивлялись старухи, Афанасий развернулся к Надьке Глухой:
выходя на прогулку в центр деревни к почте, кото- — Это как понимать? — спросил он грозно и
рую уже успели закрыть проворные начальники из сверкнул глазами так, что у старух затряслись под-
района. жилки. — Ты ж сказала, что артистка это на карточ-
...В Васькине за последние годы много чего уже ке, что ты на деревне самая красивая и одинокая...
успели закрыть. Была тут и школа когда-то восьми- А? Зашибу!
летка, и магазин, построенный еще при батюшке- Надька Глухая, когда надо — всё слышала. Слы-
царе, и клуб, и родильный дом, и амбулатория, и шала, когда и не надо. А тут Афанасий так скрутел
детский садик... И скотные дворы позакрывали, и да рыкнул, что все старухи бросились врассыпную.
свинарник, и конюшню. И пристань угнали в дым- Одна Вера не шелохнулась, как стояла, так и оста-
ный город. Не стало деревни. И все ушло безропот- лась стоять, а Надька улепетывала к дому, только
но, без вздохов и слез. Убралось на кладбище на По- подошвы валенок сверкали. Афанасий согнал суро-
повскую гору. И лежат там тихо под крестами и звез- вость с лица и глянул на Веру черными, масляни-
дами фронтовики и ударники первых пятилеток, стыми глазами.
стахановцы и рекордсмены, увешанные орденами и — Я приду к тебе сегодня, — сказал он твердо
без наград вовсе. Земля, говорят, всех уравняла. мягким грудным баритоном. — Покажи, который
И начальство большое и малое. И рядовых, и тех, кто твой дом.
без красного флажка на тракторе не бывал. А вот — Третий с того края, — неожиданно для себя
колхоза не стало. Жаль. Все ушло на вере в прави- показала Вера на свою избушку, словно и в самом де-
тельство и начальство, которое худа не сделает и зна- ле приглашала Афанасия в гости.
ет, как надо управлять, чего надо народу и стране. Афанасий тряхнул головой и пошел вслед за
...Раз в неделю в Васькино приезжала автолавка. Надькой Глухой. Кожаные подошвы хромовых сапог
Старушки ждали ее как праздника. Покупать-то осо- скользили на отмякшем снегу, и Афанасий то и дело
бо было нечего в той автолавке. Сахар с лета запасен, размахивал руками, чтобы сохранить равновесие.
мука, дрожжи сушеные. Ежели колбаски купить ли- А Вере казалось, что это он сигналит ей: жди! И у Ве-
бо мойвы... Так колбаска вся ленинградская, худая, ры Загоскиной, давно не знавшей мужчины, волни-
ее даже собаки и кошки не едят, мойва тоже мятая, тельно затрепетало сердце.
давленая, горькая...

60 РОМАН-ГАЗЕТА 23/2019

Двадцать лет назад оставил ее с двумя детьми ский покровитель? Или он в начальственных каби-
муж, колхозный механик. Наложил на себя руки. нетах сидит в галстуке и чай с сушками пьет?
Вышел какой-то пустяковый спор с мужиками, ко-
гда выпивали в гараже. И вот взвился. Показалось, Снова осень с дождями да ветрами листобойны-
что оскорбили его сильно, прибежал домой, схватил ми в окошко стучит. Ворона на березе напротив Со-
ружье и порешил себя в колхозном гуменнике. Вера линого дома каркает надоедная, каркает, кличет бе-
так сильно его любила, что никого из мужиков не ду. Уж охрипла вся на ветру.
подпускала к себе, хотя и до сорока пяти сохранила
красоту и стать. А такая ли беда, если Соля не сегодня-завтра по-
мрет?
«Не надо мне никого», — отбивалась она, когда
заговаривали о семейной жизни. Сама Соля этому обстоятельству только рада.
Сама себя хвалит: успеет до морозов управиться с
«Да ты просто настоящего мужика не встречала». этой жизнью, копалей не намучает, народ не засту-
«И вот случилось. Только взглядом повел, а она дит. А помрет Соля и в райских небесных кущах де-
уж согласная у Надьки Глухой мужика отбить!» — ла найдет. Не много и нагрешила в этой жизни. Без
корила она себя и не находила себе места, то и дело любви жить с мужиком не захотела да детей не на-
поглядывая на окна: не идет ли Афанасий. И вздра- плодила. Может, простит ей Бог, зачтет ударный
гивала: а что делать, если придет! Гнать? Да как труд да Почетные грамоты, что в полукомоднике ле-
гнать? Как обычно, поленом? Но ведь сама позвала, жат... Выпросит она у Господа наряд либо рожь сер-
выходит... пом жать, либо картошку обваливать, лён теребить
Уже затемно заскрипел снег под окошком, щелк- да зимами куделю прясть под песни долгие... Ника-
нула щеколда, и в дверях появился облаком снего- кой беды нет.
вым Афанасий.
Вера и слова не успела сказать, как он стряхнул с Тихо в деревне. Ни трактора почтового, ни кон-
плеч пальто, сбил на пол шапку и подхватил ее на ру- ного ездока, ни пешего прохожего ничуть. Забылась
ки, смял бесстыдно и бросил на кровать, стоявшую Соля. Только ходики тикают, земной срок отсчиты-
рядом с дверями. вают Соле. А мимо окна ее человек идет. В плащ за-
И всё. Она потеряла волю и силы и отдалась это- вернулся, капюшон на голову надвинул, сапоги дол-
му бесстыдному чувству. Вернее, бесчувствию, когда гие раскатаны. Видно, ручьи да речки вброд перехо-
ты уже не ты, а нечто большее, природное, дикое, дил. Издалека идет, спешит. Не до прохожих сейчас
вырывающееся из каких-то потаенных глубин под- Соле, самой в путь пора.
сознания... Она застонала счастливо и растворилась
в нем, в этом незнакомом мужчине, которого и виде- А вот Опросинья востроглазая углядела человека,
ла только раз. хоть и сумеречно было, всплеснула руками:
...Коротко женское счастье. Вера и выдохнуть
еще не успела, как внизу под окнами раздался ис- — Да, никак, Офонасей Кот пожаловал! Ой, и
тошный крик гундосой Надьки. обрадеет сейчас Надька!
— Верка! — кричала она. — Подлая! Верни Афа-
насия. Спалю... Живьем спалю обоих. Я уже кероси- И верно. Человек прямым ходом — в конец де-
ном дом облила. Верни! ревни. Слышно было еще, как Надька выскочила,
Афанасий, чужой и отстраненный, лежал рядом. запричитала было, да тут же и стихла.
Все кончилось. Взрыв, трепет, безумие — и вот уста-
лость, скука. И еще эта Надька, устроившая скандал — Молчи, глупая! Чтобы ни одна живая душа
на всю деревню. не знала, что я у тебя. Мне отсидеться надо с меся-
— Эта спалит, — сказал Афанасий, усмехнув- чишко...
шись. — Ты извини... Надо идти. Загляну как-нибудь
на досуге. Надька залетала по избе, как на крыльях, пироги
«Что? Я тебе — кто?» — хотела возмущенно крик- творит, баню топит скрытно, чтобы любопытные не
нуть Вера, но сил не было. доглядели чего. А Афанасий от каждого шороха на
Заскрипели ступени, щелкнула щеколда. Дня че- крыше, скрипа полуночного калитки напрягается
рез три Вера Загоскина заколотила у дома окна и как струна, вскинется ночью во тьме:
уехала в город к детям. По весне и Афанасий Кот по-
кинул Васькино и свою зазнобу Надьку Глухую. — Кто ты? Где я?
Ушел, думать надо, по своим делам, о которых не — Спи, голубь, — гундосит ласково Надька. —
принято распространяться. Спи, золотой. Ложись на ручку ко мне и спи...
Но история на этом не заканчивается. У Надьки двери на три запора заперты, двор на
...Еще один годок Бог российских деревень от- засове, трактором не своротишь...
считал нашему Васькину. Только кто он, наш дере- — Спи, отдыхай, дорогой Офоня! Ни об чем не
венский Бог? Вы не знаете? Николай Угодник? Мо- беспокойся...
жет, Ярило-солнышко? А может, и сам Велес, скот- И так неделю прожили они тайком, вроде поспо-
койнее стал Афанасий. Лежит расслабленный на
Надькиной перине, на которой все четверо ребяти-
шек Надькиных зачаты, на подушке пуховой, кото-
рая столько голов мужских знавала, лежит, пирогов
дожидается, намытый, обласканный...
«И верно, думает, где еще такой славной беспе-
чальной жизни он удостоится? Все эти рестораны да
клубы ночные, девок продажных отдал бы за перину

Анатолий Ехалов Деревенские повести 61

да пирог с брусникой... Видимо, не дураки были БОЛЬШАЯ ЧИСТЬ
прежние Надькины мужики, знали: с лица не воду и
пить». Алексей Белокуров тонул в болоте. Дело было к ве-
черу, а он никак не мог выкарабкаться из затянувшей
...Утром забрякала калитка. Надька выглянула его чарусы. И чем больше он барахтался, тем больше
осторожно из-за занавески. Соседка. В черном затягивала трясина. Он был в длинных бродовых са-
платке. погах. И эти сапоги, наполнившиеся торфом впере-
мешку с болотной водой, затягивали его в смертель-
— Что там еще? — насторожился Афанасий. ную пучину.
— Соля преставилась. Похороны сегодня, надо
идти. О смерти в минуты смертельной опасности не-
— Иди. Но смотри, про меня ни слова, ни на- когда думать. Он даже не испугался по-настоящему.
мека. В голове лихорадочно прокручивались все возмож-
...Бабку Солю, труженицу, ударницу, славутницу, ные способы спасения.
проводили быстро, но честь по чести. Помянули в
доме пирогами да поллитровкой. Повеселели. Это было огромное болото, прозываемое в народе
— Что, Надька? — сказала востроглазая Опро- Большой Чистью, тянувшееся по водоразделу с запа-
синья. — Говорят, на ручке и спишь? да на восток на многие километры. Две реки, как два
Надька встрепенулась. рукава рубахи, вытекали из болота, одна стремилась
— Не переживай. Вся деревня уже знает, что к те- на север, к Ледовитому океану, другая на юг, в Ка-
бе Офонасей Кот вернулся... Тайно. Мы никому не спий, который древние называли океаном Тасис.
скажем. Да, по правде, и сказать-то некому.
...Лес стоял уже голый. Вот-вот должны были Может, тысячу лет назад, может, две это болото
ударить морозы. По ночам такая глушь и темень было озером, и в газетах порой писали, что в наши
устанавливались, что добрый хозяин собаку выпу- края в былые времена приходили через Большую
стить на улицу боялся. Но и спится в эту пору под Чисть корабли стран черноморских. И как будто сам
крышей теплого дома под шум ветра и дождя по- историк Геродот об этом писал. И будто бы потом
особому сладко. наступил упадок в торговых делах, озеро заросло,
В эту кромешную ночь в Васькино въехали без края те запустели, задичали, совсем как в нынешние
огней на тихом ходу две не виданные в деревне времена.
большие черные машины. Они беззвучно проехали
всю деревню и остановились против дома Надьки Вот в этом-то болоте и тонул осенним вечером
Глухой. Так же беззвучно отворились двери и так же вчерашний колхозный агроном Алексей Белокуров,
бесшумно выплавились из них черные люди и рас- промышлявший в последние годы себе на жизнь
творились в темноте. Прошло еще несколько ми- сбором и продажей брусники да клюквы.
нут, и темнота деревенская была взорвана ослепи-
тельным сиянием прожекторов. И откуда-та сверху, Поля, на которых он в былые годы растил уро-
словно кара небесная, раздался ужасный грохочу- жай, запустели и быстро затягивались мелколесьем,
щий голос: и вся жизнь агронома в последние годы была сплош-
— Дом окружен! Сопротивление бесполезно! ным болотом. То одну ногу вытаскиваешь из тряси-
Надька вскинулась на перине. Афанасия рядом ны, а вторая уже тонет, то заводил уток, так лисы по-
не было, и место его было холодно. Сердце у нее от- коя не давали, и, самое главное, спрос на уток со-
чаянно забилось, и ужас охватил все ее существо. всем упал, коз завел, опять же торговать некому, на-
— Офоня! — вскричала она. — Любимко мой! Где делал теплиц, огурцов нарастил гору, а тут в городе
же ты? Где? китайские огурцы появились почти бесплатно...
Она метнулась к печи за ухватом. А в дверь уже
неудержимо втекала черная безликая масса в бро- Бывало, забудется агроном Белокуров в тревож-
нежилетах, касках, масках, с автоматами на изго- ном сне и является к нему древний грек Геродот, тря-
товку. сет бородою и пергаментным свитком: «Что же это
— Не отдам! Не трожь! — закричала Надька. Она ты, аграрий, за стадиями своими плохо глядел?» И ме-
ткнула ухватом одного, второго черноголового. — тит заехать свитком агроному по лысеющей голове.
Где ты, любимко! Беги, Офоня! Беги!
И тут сбоку подскочил к ней черный человек и «Да разве ж во мне дело? Вы, уважаемый, спра-
привычным движением ударил ее в голову. Надька, шивайте за развал с начальственных голов, им свит-
как подкошенная трава, рухнула под ноги черной ком по головам стучите».
силе, так и не выпустив из рук ухвата.
...Верно, и Надька Глухая идет сейчас вслед за Со- Проснется агроном в своем деревенском доме на
лей Славутницей по горним тропам на встречу с Гос- краю леса, и нет никого рядом. Ни Геродота, ни без-
подом. И, верно, так же попросит у него, как когда- ответственного начальства, никого. Вот и сейчас нет
то просила у бригадира, наряд на лён. Давно уж не на этом бескрайнем болоте рядом никого, кто бы по-
сеют в наших краях лён. Соскучились... мог выбраться из смертельной ловушки, кто бы руку
протянул. Глушь да наступающая темень. А тонуть-
то в этой болотной жиже, ой, как не хотелось. И на-
дежда только на себя. Он лежал, распластав руки,
опираясь ими на кочки, которые при каждом движе-
нии предательски зыбали. Комбайн утонул, корзина
отлетела в сторону и лежала на трясине недоступная.

62 РОМАН-ГАЗЕТА 23/2019

Сапоги! Они были привязаны к ремню веревка- одним целым с этим таинственным и великим ми-
ми, чтобы голенища не мешали собирать клюкву. ром, который чаще всего недоступен человеку,
Сапоги и тащили Алексея вниз. Освободиться бы от скрывается от него, не раскрывает свои тайны...
них, но для этого нужно одну руку убрать с кочки, Ему казалось, что он понимает птичьи разговоры и
достать в кармане нож, открыть его, обрезать верев- сам понятен им. И они понимают его нужду, заста-
ки... Но, пока он совершит эти манипуляции, верня- вившую собирать на болоте ягоду, рисковать жиз-
ком уйдет на дно Большой Чисти и будет лежать там нью, не зная законов Большой Чисти. И теперь,
нетленно, как затонувшие «корабли стран черно- спасенный, голый, доступный и понятный всем, он
морских». стал им и братом, и равным членом сообщества
Большой Чисти.
Что же еще? В сумеречном свете он увидел слева
от себя сосновый выскирь. Видимо, дерево повали- Над головой агронома висели осенние звезды.
ло ветром, а ствол подзатонул, потом его затянуло Космос был живым и понятным. Большая Медве-
белоусом, багульником да клюквенными плетями... дица с Малой разговаривали о чем-то своем, косми-
Алексей осторожно опустил руку в болотную жижу ческом. А может, говорили как раз о нем, малень-
и стал ощупывать пространство перед собой. «Есть!» ком голом агрономе у костра, подмигивали и обо-
Ствол дерева был как раз напротив его. И ствол, как дряли его:
понял агроном, не сопрел в торфянике, крепок...
Это было спасение. Он подтащил, сколько мог, де- «Не тужись, дружок! С новым рождением тебя.
рево к себе, опершись на него, достал ножик и обре- Начинай жизнь сызнова. Пиши ее по-белому...»
зал веревки, державшие сапоги. Теперь нужно было
освободиться от них. Трясина держала их прочно. И агроном, задрав голову, ответно подмигивал им
Алексей пошевелил стопами и, опершись на ствол, и блаженно улыбался. И тут зазвонил телефон. Не-
стал потихоньку освобождаться от сапог. Получи- промокаемый, противоударный.
лось без особых усилий. Он вытащил одну ногу, по-
том вторую и, уже облегченный, стал вытягивать се- Звонила женщина.
бя на ствол спасительной сосны. Не торопился, не Где-то там, в каменных сотах городских девяти-
рвался, чтобы снова не оказаться в смертельной этажек, со своими амбициями, ценностями, нереа-
ловушке. лизованной тоской по-настоящему мужику, мечтой
о морских лазурных берегах, селятся женщины, с ко-
Уже затемно он выбрался на сухое место. Надо торыми Алексей давно уже пытается наладить кон-
было обогреться и просушить одежду, чтобы не око- такты. В городе живет и его бывшая жена.
чуриться на этот раз от холода и сырости. Спички у И все-таки напрасно женщины жалуются, что
него были всегда завернуты в целлофан и так упако- нет настоящих мужиков. Дескать, что ни мужик,
ваны, что вода не могла добраться до них. Еще у не- то — козел или маменькин сынок. А вот вам Алек-
го был непромокаемый противоударный телефон. сей. Чем плох? Не пьет, не курит, здоров морально и
И это тоже большой плюс. На ногах еще оставались физически, хозяйство ведет самостоятельно. А вот
носки, что позволяло ходить по болоту почти безбо- не разбежались. Приедет какая на денек или ночку,
лезненно. побалуется с настоящим-то мужиком, подышит де-
ревенским воздухом, загрузится молоком, творогом,
Он насобирал веточек, запалил сначала неболь- овощами — да наутро домой. Одна приехала с доч-
шую теплинку, подтащил к костру валежин, огонь кой лет четырнадцати. Сделали селфи с козами.
которых помог бы обсушиться и скоротать ночь. Слышит Алексей меж ними разговор:
Скоро костер заполыхал во всю силу, освещая совер- — Что ты, мама, разве ж можно его всерьез рас-
шенно голого человека, метавшегося по спаситель- сматривать? Он же коз доит!
ному пятачку, развешивавшего на ветках и сухарах Да, Алексей понимает: коз нынче доить и для
поближе к огню одёжу для просушки. Наконец, шта- женщин не «комильфо». У них другие запросы и
ны, куртка, рубаха запарили, и агроном блаженно ценности. Прежде, говорят, нужно полюбить себя...
улегся у огня на еловые лапы. В рюкзаке у него был Не зря мать говорила Алексею: «Ищи жену, Лешка,
термос с горячим пуншем. Алексей налил не жалея в не в хороводе, а в огороде». Он так и сделал. На
крышку этого огненного напитка и выпил на один танцплощадке высмотрел себе кралю. Вот она и не
мах без остатка. захотела жить в деревне. Сбила и его с толку. Трех-
комнатную квартиру под городом разменяли на ма-
Кажется, жизнь повернулась перспективной лосемейку в городе. Сидят вечерами, беседуют: она
стороной. Он полулежал на лапнике, прислушива- про Анталию, Средиземное море говорит, Таиланд,
ясь к треску костра и ночной жизни Великой Чи- а он про болото, грибы да рыбалку. Про то, что луго-
сти. Он слышал, как переговаривались журавли, го- вину перед домом нужно осушить да посеять фаце-
товясь к отлету в свои хургады и анталии, гоготали лию и пасеку поставить. Он каждую минуту стре-
гуси, обсуждавшие последние новости стаи, где-то мится в деревню родительский дом блюсти, она се-
далеко кричали лебеди... Алексей слышал, как по- бя в городской жизни реализует. И тут понял Алек-
близости бродит медведь или росомаха, совсем не сей, что жена его самым откровенным образом гуля-
пугаясь этого голого человека у костра, и почув- ет. Любовника завела. Сам видел ее с любовником
ствовал вдруг, что становится частью этой природы, под ручку. Чем он-то худ? И любил ее, и ласковые

Анатолий Ехалов Деревенские повести 63

слова говорил, только вот деревню ценил больше — Что ты! — воскликнул агроном. — Разве я по-
города. хож на злодея? Я только что сам едва не ушел на дно
болота.
Дело кончилось скандалом. Как-то видит агро-
ном, что жена на очередное свидание собирается са- — У нас тут опасно. У нас Шарик в чарусу прова-
мым вызывающим образом. Так его это взбеленило, лился и спасти не смогли.
что бросился со всех ног в аптеку, купил кошачьего
антисекса и заправил его в кофе. Жена перед выхо- — Вот и я как ваш Шарик. Хорошо, валежина
дом выпила кофе, поскучнела и села, прислуши- попала под руку.
ваясь к себе. И никуда не поехала. Но никакой жиз-
ни с тех пор меж ними вообще не стало. Со стороны Девчонка снова вошла в свет костра.
супруги — одна ненависть. Оставил Алексей кварти- — Так скажи мне, Ульяна, кто ты, откуда? Я на
ру жене, а сам в деревню съехал... Большой Чисти впервые.
— Живем мы тут с дедушкой. Я и пришла посмо-
Вот и кукует один, тешит свое крестьянское нача- треть, что за люди ночью костер жгут. Дедушка у ме-
ло. Мечтает опять же посадить озимую рожь по мето- ня плох совсем, может, помощь какую окажете.
ду дореволюционного еще ученого Овсинского и по- — Конечно, конечно, — заторопился Алексей. —
лучить безо всяких затрат урожай в десять раз боль- Только я сапоги утопил, идти неудобно.
ший обычного... Да на болоте общается с природой. — Я вам дам дедушкины сапоги, — сказала Улья-
Прокричала недалеко печальная выпь. И сразу же в на. — Идемте. Мы вон на той согре в сосняке живем.
кармане просыхающей куртки зазвонил непромокае- И они пошли. Девчонка подкрутила фитиль «ле-
мый телефон. Среди этой блаженной ночи, среди тучей мыши», которая теперь довольно ярко освеща-
любовного соития с природой ему звонила женщина. ла путь. Алексей подхватил на всякий случай палку.
— Здесь твердо, — сказала Ульяна, — здесь мож-
— Слушаю! — удивленно отвечал все еще голый но не бояться. Тут, видимо, остров был когда-то. На
агроном. нем дедушка еще молодым построил охотничью из-
бушку. Вот в ней мы и живем сейчас.
— Я требую, — раздраженно отчеканила она, — — Вот уж никогда бы не подумал, что на болотах
более не вмешиваться в мою интимную сферу. могут люди жить.
— Живут, — отвечала спокойно девчонка. — И не
И отключилась. Алексей знал, кто звонит. С этой мы одни... Километрах в пяти живут какие-то без-
женщиной они познакомились месяц назад, и ника- домные, из города бежали, потом еще дальше, кило-
ких интимных отношений меж ними не было. Мо- метрах в десяти, люди... Приходили к нам. Только
жет быть, на перспективу намечались... дедушка не больно их чествовал.
Они уже поднимались в согру, где среди сосен
Женщина брала быка за рога. Она предложила аг- стояла довольно обширная избушка, в окошке кото-
роному для начала сделать ремонт в туалете и ван- рой едва теплился свет. Под навесом, как заметил
ной, потом продала эту квартиру и вызвала его пере- Алексей, висели большущие вяленые щуки и круп-
возить мебель в новую. ные черные окуни.
— И рыба в болоте? — снова поразился Алексей.
— Возьми там с собой кого-нибудь на подмо- — Так вон на той стороне — чисть, там озеро не за-
гу, — сказала она требовательно. тянуло мхом, там дед ставит сети. Вы только никому
не рассказывайте про нас. А то приедут, сети отберут и
Алексей нашел двух деревенских бездельников, нас арестуют... Вот третьего дни над нами кружил этот
посулил им два пузыря, и они помогли перевезти эту квадрокоптер. Снимал. Мы с дедом всё под елки пря-
мебель. Но при этом проверили содержание прикро- чем, чтобы сверху не видать было, и лодку, и чуни.
ватных тумбочек, а потом уже в деревне по пьянке — Не беспокойся... Уж я-то никому не скажу. Я с
хвастались добычей. Алексей едва не захлестнул их этой властью знаком.
обоих. И вот результат: более не вмешиваться в ее Девчонка отворила дверь в избушку и, пригнув-
интимную сферу. шись, шагнула вовнутрь.
— Дедушка! Я к тебе хорошего человека приве-
«Так, — сказал сам себе агроном. — Вычеркиваем ла, — сказала Ульяна.
и эту...» — А ты почем знаешь, хороший он или нет? —
Старик, лежавший в углу на моховой подстилке, за-
Костер ослабевал. Вещи уже просохли. Торф лег- шелся в надсадном кашле.
ко отряхивался с них, и Алексей стал облачаться. — Да уж знаю, — отвечала твердо девчонка.
И тут он увидел огонек, мелькнувший в сумраке но- ...Дед кашлял почти безостановочно.
чи. Кто-то шел по болоту с фонарем. — Наверное, у него легкие застужены, — сказала
Ульяна.
Это была девчушка в фуфайке, шерстяном платке — Нет. Это сердечный кашель, — не согласился
и мягких резиновых сапогах. Разглядеть ее лицо бы- Алексей. — У меня у матери такой же кашель был.
ло трудно. Она остановилась, не доходя до костра, Это проблемы с сердцем. Надо его в больницу...
мерцавшего угольем, метрах в пяти...

— Кто ты, ночная гостья? — удивленно спросил
Белокуров. — Откуда?

Агроном на какое-то мгновенье даже усомнился в
реальности происходящего.

— Я Ульяна, — отвечала тихо девчонка. — Вы ни-
чего мне не сделаете плохого? — На всякий случай
она отступила от костра в темноту, готовая бежать.

64 РОМАН-ГАЗЕТА 23/2019

Генеральный Дед привстал на постели.
директор — Нельзя нам в больницу, мил человек.
— Это почему же?
Евгений Шишкин — Да вне закона мы. Тут история такая. Родители Ульянки погибли в автоката-
строфе года два уж. Теперь ее должны были в детдом направить, а она со мной с ма-
Художественный лых лет по рекам да лесам, выпестована мной. Как я ее отдам, да и она не согласит-
редактор ся разлучиться со мной. Не отдам, говорю, девку в чужие руки. Вот мы и оказались
вне закона. Выехала за ней опека с милицией, а я Ульянку — в охапку, на каракат и
Татьяна Погудина на Большую Чисть.
— Ясно, — сочувственно сказал Алексей. — Да как же вы тут жили-то? На какие
Цветоделение средства? Тут теперь на все запрет. Зайца не добыть, рыбку не поймать, налог, вишь,
и компьютерная на грибы и ягоды задумали ввести.
— Ничего. Болото наше, родное. Оно прокормит и заработать даст. Ягоды соби-
верстка рали, на трассу возили продавать. У нас, парень, тут все есть. И генератор, и элек-
Александр Муравенко тричество можем запустить, даже компьютер у Ульянки есть. А потом пенсию у ме-
ня одна бабушка по доверенности получает... Будто бы уехали мы в дальние края и
Заведующая след простыл...
распространением — Вот это история! Сколько же эта девчонка вынесла, — вздыхал Алексей.
— А вот квартиру родительскую Ульянка потеряла. У тех, вишь, кредит был не
Ирина Бродянская выплачен, вот и забрали ее в погашение. Ну, да Бог им судья.
Дед снова зашелся в приступе кашля.
Отпечатано — Теперь уж чего? Девке восемнадцать исполнилось, теперь ее не заберут от ме-
в АО «Красная Звезда» ня, только я-то, вишь, занедужил крепко.
Россия, 125284, Москва, — Ничего, Бог даст, поправитесь, — ободрил его Алексей. — Вот я съезжу до-
Хорошёвское шоссе, 38 мой, куплю лекарств и привезу.
тел. +7(499) 762-63-02, В избушку нерешительно заглядывало утро. И только теперь Алексей разглядел
факс +7(495) 941-40-66 Ульянку. Да это вовсе не девчонка была, как показалось ему вначале, а настоящая
девица-красавица. Русоволосая, доброглазая.
e-mail: [email protected], — Собери-ка нам, Ульянка, на стол, — сказал старик и, пока Ульяна обряжа-
www.redstarprint.ru лась, принялся выспрашивать у Алексея, какого роду-племени, чем занимается.
— Агроном я, безработный сегодня, в деревне хозяйство у меня, козы, куры.
Подписано в печать: Верно, ругают сейчас меня последними словами. Не доены, не поены.
26.11.2019 — Женатый?
— Холост...
Тираж 1 550 экз. — Э-э! — поднял старик кверху палец. — Ты, Ульянка, примечай, холостой.
Уч.-изд. л. 8,0. ...Дня через три Алексей знакомой уже дорогой пришел к старику с Ульянкой.
Принес продуктов, лекарств. Потом еще раз прибегал, перед самыми заморозками.
Заказ № 5428-2019 Дед совсем был плох. Но держался бодро.
— Ты вот чего, — сказал он, когда Ульяна вышла. — Не пережить мне зимы.
Адрес редакции: Он перевел дыхание, посидел молча, что-то обдумывая.
Россия, — Забери-ка ты Ульянку себе. Вот это будет тебе и жена, и помощница. Детей
нарожаете, меня, старого, добром вспомните. Ни на один день не оставляй ее тут
107078, Москва, одну, и вообще не оставляй никогда... Куда иголка, туда и нитка. Так и живите...
Новая Басманная, д. 19 За окошками избушки падал снег. Бескрайняя равнина Великой Чисти скоро
превратилась в белую не замаранную ничем страницу новой книги жизни агронома
Телефоны Белокурова, которую ему нужно было написать заново.
редакции:
8 (499) 261-84-61 СОДЕРЖАНИЕ
8 (499) 261-49-29
отдела распространения: Корова Земун ........................................................................... 1
8 (499) 261-95-87 Снандулья............................................................................... 22
Бабка Горошина и другие неофициальные лица .................. 35
E-mail: Без мужика ............................................................................. 57
[email protected] Большая Чисть ....................................................................... 61

Сайт:
www.roman-gazeta-1927.ru

Рукописи не рецензируются
и не возвращаются.

Отклоненные рукописи
сохраняются в течение года.

Анатолий Ехалов

Из выступления в Союзе писателей России
в преддверии Всемирного Русского народного Собора

За последний век в одной только суровая логика рынка, железная по- логде. Ведь Василий Иванович Белов в
Вологодской области безвозврат- ступь технологического прогресса... литературе появился не ради особен-
но исчезли с лица земли десятки ностей языка, а пришел спасать дерев-
тысяч деревень. Сотни тысяч человек Что не так в этом мире? ню. Ради этого он бился на всех уров-
лишились своей малой родины, родо- Оказывается не так и в Южной Ко- нях, рвал свои нервы и сердце.
вой памяти, потеряли связь с «отече- рее, и в Японии, и в Китае...
скими гробами»... За годы с 2000 по 2010 из китайской В рамках чтений я предложил еже-
деревни выехало в города ни много, годно проводить круглые столы, на ко-
Современная политика государства, ни мало 150 миллионов крестьян. Это, торые приглашать ученых, писателей,
направленная на разрушение сель- считай, больше всего населения Рос- политиков, экономистов, хозяйствен-
ского хозяйства в северных деревнях, сии. Половина населения Америки. Я ников, чтобы общество понимало, что
так называемая оптимизация расхо- выступал в Китае на конференции со происходит сейчас в деревне Такой
дов, обернувшаяся закрытием послед- своими размышлениями о ситуации в Круглый стол провели. И вот тут выяс-
них школ, медпунктов, почт, магазинов северных деревнях России и причинах, нилось, что друзей-то у нашей север-
и умерщвлением едва держащихся за приводящих их к стремительному раз- ной деревни «кроме дедушки Мазая не
жизнь деревень, привела к тому, что рушению. осталось никого». Люди, пришедшие на
только в Вологодской области с 2010 Сегодня мы пугаемся китайцев. Бо- Круглый стол послушать выступления в
года, со времени последней переписи, имся их многочисленности, трудолю- защиту деревни, расходились в боль-
вымерло 2146 деревень. бия, способности переносить тяготы. шом потрясении.
Но думать, что люди, убежавшие из ки-
На всем этом пути мы, как армия, тайских деревень от бедности и неу- Сидевший рядом Вячеслав Евгенье-
несли огромные потери, оставляя за со- строенности быта, побегут заселять на- вич Позгалев, еще несколько лет назад
бой не только солдатские обелиски, но ши обезлюдевшие русские деревни, бывший губернатором Вологодской
и заросшие бурьяном отчие поместья. вряд ли справедливо. Тут нам не китай- области, сказал удрученно: «Анатолий,
цев надо опасаться, а самих себя, соб- разрушение деревни стало частью госу-
А участь оказаться неперспективны- ственных чиновников, которые не толь- дарственной политики».
ми уже нависает над малыми городами. ко не пытаются остановить разрушение
800 городов, хранителей русской исто- деревень, а способствуют этому опти- И думаешь, не кошмарный ли сон
рии и культуры, находятся под угрозой мизациями и банкротствами последних снится, когда слышишь нынче рекомен-
вымирания. Один лишь пример: сельскохозяйственных предприятий. дации по сокращению посевных пло-
Фэн Цзицай, писатель, художник, го- щадей и заращиванию их лесом.
Тотьма — жемчужина русского Се- сударственный деятель, хранитель ки-
вера, город, который снарядил более тайских древностей, называет ключе- Что на земле самое дорогое? Конеч-
20 экспедиций в Тихий океан в XVIII вую цифру конференции: 6 800 тради- но, сама земля. За нее идут бесконеч-
веке, открывший миру Командорские ционных китайских деревень, подверг- ные сражения, войны, стычки даже на
и Алеутские острова, остров Кадьяк, шихся запустению, взяты под государ- деревенском уровне. Я был свидетелем
осваивавший Аляску, построивший кре- ственное патронирование, чтобы со- не раз, когда из-за полуметровой тро-
пость Росс в Калифорнии, некогда бога- хранить их (внимание!) через сохране- пы люди вступали в смертельный кон-
тейший город России, сегодня погиба- ние традиционного уклада, обрядов, фликт. И вот — это богатство бесхозно.
ет. Только факты: в 1990 году в Тотем- материальной и духовной культуры. А Сотни тысяч гектаров, некогда ухожен-
ском районе и в городе было 15 стро- предполагается число их поднимать и ной, мелиорированной, плодородной
ительных организаций, две транспорт- поднимать по мере выявления и реги- земли, которая наверняка хранит в глу-
ные конторы, порт, девять заводов, два страции как объектов культурного на- бинах своих сокровища полезных иско-
леспромхоза с объемом заготовки дре- следия. И в этот проект вкладываются паемых, оставлены. Его хозяева пыта-
весины в 1200 тысяч кубов, 19 колхозов сегодня большие деньги. Коммунисти- ются выживать у батареи центрально-
и совхозов. Сегодня в районе нет ни ческая партия Китая, как заявили пред- го отопления. Без работы, на привоз-
одной строительной организации, нет ставители ее на конференции, понима- ном чужом каравае, без будущего, при
заводов, нет леспромхозов, частники с ет, что утрата сельской аграрной куль- грабительских расценках ЖКХ...
трудом заготовляют 400 кубов леса. За- туры, которая имеет в Китае семитыся-
то в городе есть отделения 13 банков... челетнюю историю, приведет к утрате И скоро наступит время, когда ро-
национальной идентичности и, в конце боты вытеснят последних работников
Порой кажется, что человечество концов, ослабит государство. на последних производствах, в сфе-
сходит с ума. Иначе почему оставляем Три года назад я предложил расши- ре услуг, в торговле, и даже дворника с
мы свои родовые гнездовья, любовно рить тематику Беловских чтений в Во- метлой заменит робот. И горожане за-
вписанные в природу, луга, леса... хотят вернуться домой...

Жизнь из наших северных деревень Но некуда будет. Эта земля уже бу-
стремительно уходит. И хочется понять: дет в чужом владении.
что это? Историческая закономерность,
18 октября 2019 г.